- Обязательно именно так? - скисла девчонка. - Может, пока закрепим жестовые заклинания?
- Хитрая! - усмехнулся я. - Жестовые у тебя и так уже неплохо получаются. Пойми: пока ты будешь произносить словесную формулу и размахивать руками, я создам столько мыслеформ, что от этого пенька даже воспоминаний не останется. А если придётся колдовать со связанными руками - будешь ждать, пока развяжут? Мыслеформы - это оружие чародея-профессионала, так же как меч для воина. Давай, пробуй. Концентрируйся как следует. Выкинь всё остальное из головы, сейчас для тебя самое главное, это сделать одну единственную вещь - составить в уме плетение и пустить через него энергию.
Лина глядела на меня исподлобья - будто ни слова не понимала. Она уже почти смирилась с тем, что обойдётся без мыслеформ и всё надеялась, что я тоже смирюсь. Не тут-то было.
- Не смотри на меня так! Вперёд, смелее!
Поняв, что урок не продолжится, пока она в очередной раз не попробует, девчонка тяжко вздохнула и повернулась к несчастному пню. Пытаясь вообразить рисунок заклинания, она, как и всегда, вся скукожилась: стиснула кулаки, чуть сгорбилась, втянула голову в плечи и крепко зажмурилась.
Язычки пламени опали, но не исчезли - словно заклинанию не хватало силы. Я нахмурился. Огонь тотчас потух.
- Вот, можешь же когда хочешь! - я одобрительно похлопал ученицу по плечу. - Давно бы так!
Лина открыла глаза и уставилась на пень, изумлённая.
- Получилось? - она повернулась ко мне и победно вскинула руки. - Получилось!
- Я же говорил, рано или поздно получится, главное пытаться! Давай, теперь снова зажги его, только свободнее, и подпитай получше!
Девчонка снова зажмурилась; над пеньком тотчас показался дымок.
- Больше энергии! - крикнул я, и через секунду из трещин в коре плеснуло пламя.
Увидев это, Лина издала ликующий возглас и несколько раз подпрыгнула на месте, после чего вдруг оказалась болтающейся у меня на шее.
- Молодец, умница, - сказал я прямо ей в ухо. - Но рано радоваться, надо закреплять! Потуши его ещё раз.
Девушка, уже нисколько не колеблясь, встала напротив цели.
- Не закрывай глаза!
Лина послушалась, и только что вспыхнувший огонь медленно потух - снова.
Я не удержался и издал торжествующее «Ха!». От гордости - за себя и за ученицу. В первый раз, конечно, пламя погасил я, но всё остальное сделала Лина. Сама.
- Давай ещё! - крикнула девчонка, глядя на меня горящими глазами. - Давай что-нибудь ещё попробуем!
Я видел, что она слишком распалилась, чтобы продолжать, но разве возможно было ей сказать об этом?
- Давай так: с мыслеформами продолжим завтра, а сегодня попробуем работу с сильным заклинанием. Если сможешь сейчас погасить огонь, который разведу я, будем считать сегодняшнюю программу выполненной. Тушить можешь, как хочешь, но без мыслеформ. Договорились?
- Ко-о-онечно! - протянула Лина и напоказ размяла шею, будто перед дракой.
- Отойди подальше. Я сделаю так же как ты.
Когда мы отошли, я, повторяя жест Лины, произнёс:
- Ardo.
Пень взорвался горящими щепками, мгновенно превратившись в монструозных размеров факел. Лина непроизвольно отшатнулась и закрыла лицо руками. Жар был что надо - даже я, стоя в десяти шагах, чувствовал исходящее от пламени тепло. Девушка с минуту смотрела на воющий огненный столп с отстранённым выражением на лице, а потом вдруг гаденько усмехнулась. Она вытянула руки перед собой ладонями друг к другу и так же отчётливо, как прозвучало предыдущее заклинание, бросила:
- Premer!
Воздух вокруг остатков пня стал уплотняться и разламываться, рассекая пламя на быстро гаснущие обрывки. Огонь тут же опал, но заклинание продолжало безжалостно прессовать пространство, отрезая языки от источника пищи. Через несколько секунд от моего импровизированного инферно осталась только горстка угольков.
Девчонка повернулась ко мне. Эффект был, как она и ожидала: мои глаза едва не вылезли из орбит.
- Ты... Чего?! - только и смог выдавить я.
Лина снова улыбнулась, но уже как-то вяло, показала мне язык и побежала к лагерю, где остались лошади и сумки.
* * *
Лина была чрезвычайно довольна собой. Ей удалось, наконец, по-настоящему удивить спутника. После тренировки прошёл уже час, а Энормис с тех пор открыл рот только для того, чтобы потребовать объяснений и съесть ужин. Она с гордостью пояснила, что несколько недель назад видела, как чародей сам использовал это заклинание, чтобы прибрать стоянку. С тех пор оно стало главным предметом её «внеклассовых» занятий и оттачивалось втайне от учителя, ведь Лина знала, что он не одобрит. Девушка самостоятельно разобрала заклинание на узлы, нашла знакомые связки, отрепетировала жест...
- Лина, - прервал её Энормис, сосредоточенно жуя. - Ты, конечно, молодец. Но это ведь заклинание Материи.
Девушка замерла, усиленно соображая, что может значить напряжённый тон спутника. Сам же озвученный факт Лине ни о чём не говорил.
- И это... плохо? - попыталась угадать она.
- Это странно. - Эн бросил ложку в опустевший котелок. - Люди не способны к магии Материи. От слова «совсем».
- Ха! А ты не люди, что ли?.. - Лина осеклась, наткнувшись на красноречивый взгляд чародея.
Действительно, обычным человеком он точно не был. Уж что-что, а это девушка уяснила быстро - потому и прониклась к нему нежданной симпатией.
- Я - дело другое, - с нажимом сказал Эн. - По мне мерить не надо. Вообще-то нынешние люди часто даже Светом и Тьмой не владеют. Их потому и называют «стихийниками». Огонь, Вода, Земля, Воздух - вот и весь арсенал рядового чародея.
- Отлично. И что же, по мне тоже получается мерить не надо? Получилось ведь.
Энормис почесал в затылке.
- Хороший вопрос. Самому интересно - как же это у тебя получилось? Материя - это же основа, первичный элемент, - чародей не смотрел на Лину, словно просто рассуждал вслух. - У неё самые заковыристые связки. Вторичные элементы наследуют от Материи только простейшие её части плетения.
- Вторичные - это какие? - быстро спросила девушка, чтобы уж совсем не терять нить разговора.
- Тьма и Свет. А третичные - это как раз набор «стихийников» - в свою очередь наследуют у вторичных ещё более простые фрагменты плетений. И тут всё зависит Дара. Если Дар средненький - то дальше третичных элементов не уйдёшь. Тем не менее, у людей изредка проявляются Дары такой глубины, что хватает ещё и на Свет и Тьму. Так что выкинь ты некротический фокус, я бы не сильно удивился. Но Материя...
- Но кто-то же способен к Материи? Кроме тебя, разумеется.
- А как же. Эльфы вроде бы способны.
- Ну вот! Может я - эльф!
Вместо ответа Энормис умилённо посмотрел на Лину, отчего та мгновенно вспыхнула:
- Чего уставился?! Видел ты хоть одного эльфа живьём?
- Нет, - сокрушённо признался чародей.
- Вот и не... смотри так!
- Ладно-ладно, - Эн примирительно поднял руки. - Извини. Но поверь, ты не эльф. И даже не полуэльф.
- С чего ты взял?
- Дисс их видел. Сказал, по эльфу сразу видно, что он не человек. А ты вроде на нелюдь не похожа...
- Ну ладно, - нехотя согласилась Лина. - Кто ещё?
- Кто ещё - что?
- Владеет Материей.
- Говорят, драконы владеют. И хотя их тоже уже лет пятьсот не видели, могу точно сказать, что ты не дракон. Чешуи совсем на тебе нет, хвоста не видать, да и размерами не вышла...
- Ха-ха, обхохочешься! - девушка состроила злую гримасу. - Кто ещё?
- Маги неплохо с ней управляются. Такие, как Дисс. Но если бы ты была Магом, мне бы не нужно было тебя ничему учить. Ты бы колдовала так же естественно, как дышала. Это если не говорить о том, что Дисс бы тебя давно уже почувствовал и нашёл.
- Так. Ещё?
- Некроты, - сказал Эн, и всё его веселье тут же улетучилось.
- Это кто такие?
- Вурдалаками их ещё называют.
- А! Ну, чеснок я, конечно, не люблю, но дневного света не боюсь. Так что вряд ли.
Чародей только хмуро угукнул и ничего не сказал. Он вдруг стал страшно задумчивым и будто потерял интерес к разговору.
- Ты чего? - спросила Лина, почуяв неладное.
- Да больше ничего в голову не приходит, - вздохнул Эн. - А я ведь чувствовал, как ты «практиковалась»... пару раз. Но думал, что это откуда-то со стороны фонит, а оказалось вот оно что. Ты, кстати, как себя чувствуешь?
Лина прислушалась к своим ощущениям. Кроме подкожного зуда и головных болей, о которых она за последние дни сказала чародею несколько раз, всё вроде бы было нормально. Ну, ещё стали приходить странные сны со сказочными городами и нездешними мирами, красивыми до жути. Ну и если покопаться, то пару раз появлялось дикое ощущение, что она потеряла какую-то свою часть. Ощущение это было ярким настолько, что Лина тут же бросалась осматривать себя: на месте ли руки-ноги? Убедившись, что да, на месте, девушка вроде бы успокаивалась, но какая-то мерзкая струнка всё же фальшивила где-то на окраине разума, и избавиться от этой незаконченности не удавалось.
В общем, мелочи. Вряд ли Эн спрашивал о такой ерунде.
- Да нормально я себя чувствую. Иногда только чешется всё... - И в подтверждение своих слов Лина злостно заскребла зудящий локоть.
- Да уж. Надо бы найти, где помыться, - сказал чародей и задумчиво откусил от огурца.
Огурец оказался горьким, и Энормиса тут же перекосило. Он сплюнул горечь, с отвращением посмотрел на надкушенный овощ и запустил им в кусты.
Девушка не стала говорить, что от грязи чешется совсем по-другому, потому что помыться и правда хотелось. Но вообще этот странный зуд начался после той ночи, когда ей приснился кошмар.
Лину, конечно, немного встревожили неясности с её Даром, которому подвластна Материя, и огорчило известие, что она всё-таки не эльф. Зато ей очень нравилось внимание Энормиса к своей персоне, поэтому настроение у девушки даже немного поднялось.
- А почему мы повернули к северу? - спросила она, чтобы не дать чародею окончательно уйти в себя.
Чародей вздохнул, словно так ни к чему и не пришёл в своих размышлениях, и пояснил:
- Мы едем в Кантахар.
- К гномам? - с сомнением протянула Лина. - Что ты там потерял?
- Там живёт один гном, который сможет нам помочь.
- Думаешь, нас туда пустят?
- Посмотрим. Но что-то мне подсказывает, что пустят.
- А если нет?
Энормис пожал плечами.
- Осядем где-нибудь в Дембри, наверное.
От одного упоминания об этой стране настроение у Лины начало портиться. Она скривилась, словно целиком сжевала невкусный огурец, и подтянула колени к себе. Ей вдруг тоже расхотелось продолжать разговор.
- В чём дело?
Девушка повернулась на голос: Энормис смотрел на неё настороженно. От него явно не укрылась перемена в настроении спутницы. Эн вообще был очень внимательным и наблюдательным, он видел всё. Кроме самого очевидного, разумеется.
- Да, так, - Лина спрятала нос в коленях.
- Давай, по порядку, - чародей уселся поудобнее и приготовился слушать.
Лина замялась. Ей не хотелось поднимать тему, но отталкивать единственного, кто достоин был услышать такие подробности её жизни, она тоже не хотела. Не зная, с чего начать, девушка поморщилась и пробормотала:
- Ну, был один случай...
- Именно он меня и интересует.
Лина вздохнула.
- Тебе приходилось когда-нибудь убивать?
Во взгляде чародея мелькнуло лёгкое удивление.
- Почему ты спрашиваешь?
Лина неопределённо повела плечами. Она вдруг испугалась: а вдруг не стоит рассказывать? Вдруг он не поймёт? Но тут Энормис неожиданно ответил:
- Приходилось. Исключительно из самозащиты. Несколько раз. А тебе?
- Однажды, - её голос слегка охрип, и пришлось прочистить горло. - Три года назад.
Энормис пожал плечами - мол, ну и что с того? И добавил:
- Кто?
- Одна купчиха. Тупая, жирная корова, - это должно было прозвучать твёрдо, но Лина и сама бы в такую твёрдость не поверила. - Поймала меня на краже апельсинов. Жалко ей было, что ли? Заорала, как умалишённая. Всё прямо на рыночной площади, в одном занюханном дембрийском городке. Я не успела увернуться - та схватила меня за руку, да так сильно, что у меня слёзы выступили. Ей бы подковы гнуть, а не за прилавком стоять. Держит - не вырваться, глазёнки кровью налились, «воровка!» - орёт. Ну и отвесила мне сначала одну оплеуху, потом другую. Тут и другие подтянулись. Сам знаешь, воров на рынках не особо жалуют. Не знаю, что в тот день такого случилось, но настроение плохое было у всех. Обступили нас. Купчиха меня лупит, а те знай кричат, подбадривают её, свистят. Я вырвалась было, да меня тут же схватили и швырнули обратно ей под ноги. Она мне волосы рвёт, а у самой аж пена ртом лезет. Понимаю - сейчас закидают меня камнями до смерти, или она из меня своими руками дух выбьет. У меня всё лицо в крови, не вижу ни зги, вдруг, смотрю - прямо передо мной мужик стоит в толпе, тоже орёт со всеми, а на поясе у него кинжал висит в ножнах. Ну, я и дёрнула за рукоять, ничего не соображая. Махнула наугад, да попала аккурат купчихе по горлу. Кровища как брызнет, да прямо на меня. Народ ахнул и замер - обалдели от неожиданности. Я тут же ноги в руки и бежать. Кинжалом замахнулась - люди от страха поотскакивали, зенки свои на меня таращат, боятся. Только щелочка меж ними образовалась, я в неё нырнула и побежала, ног под собой не чую, а сама думаю - только бы страже не попасться, иначе точно на куски порубят...
Голос девушки сорвался; она прочистила горло, сглотнула. Спрятала лицо за коленями - только глаза смотрят на бьющийся в кострище огонь.
Лина будто снова стала той четырнадцатилетней девчонкой, перепуганной до смерти; она не помнила всех деталей, но всплывших ощущений было достаточно, чтобы заново пережить то безумие.
Она бежала по грязным закоулкам города, вся в крови, судорожно сжимая рукой окровавленный кинжал, потому что он был последним её защитником в целом мире врагов. Бежала до тех пор, пока не начали подкашиваться ноги; нашла какую-то нору и забилась в неё, дрожа всем телом, вытирая грязными рукавами кровь и слёзы. А в голове билась только одна мысль: «я живая, живая, я всё ещё живая...» Только потом пришло понимание: она-то жива, а та купчиха - уже нет.
Энормис поднялся, пересел поближе - чтобы чуть-чуть касаться её плеча своим.
- Больше такого не будет, - сказал он. - Пока я с тобой - не будет.
Вместо ответа Лина прислонилась к нему, и в этот раз чародей не спешил увеличить дистанцию между ними - сидел, не шевелясь, одним своим молчаливым присутствием подавляя чужую боль, делая её всё менее значимой, всё менее ощутимой. И Лина, неожиданно для самой себя, поверила в его обещание.
Они просидели так, в тишине, с полчаса; когда огонь стал гаснуть, Эн первый заговорил:
- Уже поздно.
- Да уж, - вздохнула девушка.
Потянулась, зевнула.
- Я ложусь спать. После этих упражнений сил совсем нет.
Чародей кивнул, не оборачиваясь. Даже когда она легла, он так и не пошевелился, продолжая сидеть, глядя в рдеющие угли. Сам его вид действовал на Лину успокаивающе - ощущение надёжности, которое она испытывала рядом с Энормисом, напоминало ей об отце, но не о том, как он погиб, а о том, каким он был для неё при жизни. И засыпать с этими мыслями было так легко...
* * *
Меня разбудил шорох, раздавшийся совсем рядом, и я тут же открыл глаза. Это поднялась Лина. Она знала, что я долго не сплю по вечерам и засыпаю обычно поздней ночью, так что по утрам изо всех сил старалась не шуметь.
Наивная.
- Припозднился вчера? - спросила девушка, заметив, что я проснулся.
Ничто в её поведении уже не напоминало о вчерашнем разговоре. Она была весела, улыбчива и, судя по выражению лица, готовилась напроказить. После вчерашней выходки Лины я старательно выискивал в её облике детали, которые говорили бы о превращении в... во что-то нечеловеческое, но всё было как обычно. Пятно на её ауре не увеличилось, но и не уменьшилось, что меня нисколько не успокаивало. Я не знал, каким именно образом протекает превращение человека в некрота. Скорее всего, первые признаки проявились бы уже на следующий день. Однако Лина оставалась собой. А я всё ещё плавал в раздражающей неопределённости и не знал, что предпринять.