– М-да, – протянул я.
Это же надо так выразиться – «покажется невинной забавой»! Не ожидал, что Ромуал настолько расчетливая и подлая сволочь.
– Так как? – Таша прижалась ко мне ближе, преданно заглядывая в глаза. – Ты расскажешь мне?
Колебался я недолго. В конце концов, если все закончится благополучно, то Таше предстоит жить рядом с Ромуалом еще долгое-долгое время, пока она не встретит достойного человека и не переедет в дом мужа. И даже при подобном исходе нельзя быть абсолютно уверенным в том, что сводный братец оставит ее в покое. Его чувство напоминает чистой воды одержимость, когда стираются всякие различия между добром и злом.
– Если бы ты принимала этот отвар достаточно долго, то через какое-то время не смогла без него обходиться, – медленно, тщательно подбирая слова, произнес я. – И тогда он бы перестал его тебе давать. Точнее, поставил перед тобой некое условие, только после выполнения которого ты бы получила желаемое. Догадываешься, какое именно?
Девушка недоуменно посмотрела на меня, но уже через секунду приглушенно охнула. В пронзительно синих глазах мелькнул всполох ярости и негодования.
– Но он же мой брат! – выдохнула она. – Как так можно? Это же… Это же подло и отвратительно!
Я промолчал. Да, подло, да, отвратительно, но какой-то частью своего рассудка я понимал Ромуала, как это ни странно звучит. Испытание властью – самое серьезное, через которое мне когда-либо приходилось проходить. Это безумно сладкое чувство. Когда держишь в своих руках жизнь другого человека. Когда в твоих силах заставить его плакать от счастья или кричать от боли. Когда ловишь на себе его взгляд, наполненный первобытным ужасом. Тогда ты чувствуешь себя богом. И от этого ощущения почти невозможно отказаться по собственной воле.
Да, я заплатил очень большую цену за ту свою слабость. Но от этого легче не становится. Поэтому я опасаюсь слишком часто пользоваться силой во имя достижения собственных целей. Почувствовав вседозволенность и всемогущество один раз, ты будешь вспоминать об этом всю оставшуюся жизнь. И я боюсь, да-да, именно боюсь, что когда-нибудь не справлюсь с невыносимым искушением вновь примерить шкуру божества на себя.
Сегодня мне слишком часто приходилось бередить старые раны. Сначала – когда Таша вывела меня из себя. Потом – во время магического допроса Ромуала. Чувствую, до вечера мне еще не раз предстоит проявить свою власть над обычными людьми. Что же, я буду осторожен, очень осторожен, ибо иначе рискую сорваться в ту пропасть, из которой некогда выбрался с таким трудом.
– О чем ты думаешь? – прервала мои невеселые мысли Таша. – У тебя сейчас настолько отсутствующий вид, будто ты не здесь, со мной, а где-то очень далеко.
– Неважно, – отмахнулся я от вопроса. – Просто кое-что вспомнилось.
Таша, изогнув бровь, ожидала продолжения. Но я лишь рассеянно улыбнулся, вежливо поцеловал ей пальцы и отошел к зеркалу. Ладно, хватит раскисать и по сто раз переливать из пустого в порожнее. Пора делом заняться.
– Я бы хотел поговорить с твоим братом, – сказал я и тут же уточнил, когда увидел, как Таша испуганно вздрогнула. – С родным, конечно же.
– Дирон обычно поздно встает, – растерянно произнесла девушка. – Но я попробую его разбудить.
– Я был бы очень признателен тебе за это, – улыбнулся я одними уголками губ.
Таша кивнула и сделала пару шагов к двери. Но на пороге обернулась и одарила меня столь ласковым взглядом, что на какой-то миг мне стало трудно дышать.
– Значит, ты ударил Ромуала из-за меня? – прошептала она. – Спасибо. Мне очень приятно, что ты таким образом вступился за мою честь.
Я не успел ничего сказать в ответ, как девушка выскользнула из комнаты, шаловливо качнув подолом платья.
Оставшись в одиночестве, я повернулся к окну и прислонился к холодному, запотевшему стеклу лбом. Так много вопросов и так мало ответов! А время беспощадно утекает сквозь пальцы песчинками бесцельных секунд. Что же мне делать дальше? Вызывать родственников Таши по одному, провоцировать их на драку и после этого начинать серьезный допрос? Да, пожалуй, что именно так. Иного способа для быстрой разгадки я просто не вижу. Понимаю, что святая инквизиция меня с потрохами съест за подобное самоуправство, но это потом. Сейчас самое главное выжить.
Едва я так решил, как дверь позади меня скрипнула, и в отражении оконного стекла я увидел заспанного, встрепанного Дирона. Он широко зевнул, попытался пригладить торчащие во все стороны кудри, но сразу же отказался от этой заранее обреченной на провал идеи. Просто махнул рукой и наконец-то вошел в комнату. За ним бесшумной тенью проследовала Таша.
– И чего вам надо? – весьма невежливо начал разговор Дирон, безуспешно пытаясь привести хоть в какое-то подобие порядка одежду, явно натянутую впопыхах. – Больше всего на свете я не люблю, когда меня будят до полудня. А если еще делают это без веской причины… Словом, вы рискуете нажить сейчас злейшего врага в моем лице.
Я обернулся и смерил задумчивым взглядом самоуверенного юнца. Мальчик, на твоем месте я бы не кидался подобными заявлениями так бездумно. Ведь кое-кто может принять их всерьез.
Дирон несколько смутился от моего взгляда, но практически сразу взял себя в руки и гордо задрал подбородок, на неуловимый миг становясь до ужаса похожим на свою сестру. Видать, потомкам Северянина не занимать упрямства и своеволия.
– Я пригласил вас, чтобы побеседовать, – издалека начал я. – Понимаете ли, мне кажется, что моей драгоценной невесте в этом доме, грозит какая-то опасность. А я привык доверять своим предчувствиям.
– Какая чушь! – возмущенно фыркнул Дирон. Рухнул в ближайшее кресло и устало потер красные от недостатка сна глаза, после чего приглушенно поинтересовался: – Что может грозить Таше? Или вы тоже поверили ее фантазиям о том, что кто-то пытается ее убить?
Я ничего не ответил на это. Точнее, только собирался возразить юноше, но меня опередила Таша, которая взвилась вверх, словно ужаленная осой.
– Что? – гневно воскликнула она. – Ты мне не веришь? Ты не веришь, что я чудом осталась в живых?
– Прости меня, дорогая сестренка, но нет, не верю, – криво усмехнулся Дирон. – Сама рассуди: кому могла понадобиться твоя жизнь? Я понимаю, если бы пытались убить меня, чтобы завладеть наследством. Но тебя? Какой смысл в подобном поступке?
Я невольно кивнул в знак согласия. В самом деле, до сих пор непонятно, почему именно Ташу так упорно пытались устранить из мира живых. Кому она могла помешать? Да, от отца ей достался дом, но девушка не имеет права им распоряжаться по собственному усмотрению. Словом, сплошные загадки.
– А если я подтвержу, что вашей сестре грозит смертельная опасность? – спросил я, внимательно наблюдая за реакцией юноши. – Если дам честное слово, что кто-то пытается убить ее? Какой будет ваша реакция?
– Я вам не поверю, – просто ответил Дирон. – Прошу прощения, но я вас впервые увидел только вчера. И те обстоятельства, при которых произошло ваше знакомство с Ташей… Словом, они выглядят неумелой выдумкой.
– То есть вы считаете меня обманщиком, – резюмировал я слова собеседника.
Тот лишь неопределенно пожал плечами, не подтверждая, но и не опровергая моего вывода. Что же, вполне разумно для столь молодого человека.
– Я не думала, что ты настолько мне не доверяешь, – неожиданно с горькой усмешкой произнесла Таша. – Мы ведь росли вместе. Рассказывали друг другу самые сокровенные тайны. А ты так легко отмахиваешься от моих страхов.
Дирон задумчиво взглянул на сестру, потом развел руками, безмолвно говоря: «Прости, так уж получилось».
– Тебе известен род Сурина? – спросил я, решив играть начистоту и переходя на фамильярный тон. Все равно терять было уже нечего.
– Сурина? – переспросил юноша, недоуменно нахмурив лоб. – Что-то слышал. Кажется, у одного из них была какая-то вражда с моим прадедом. А почему вас это интересует?
– Потому что я единственный наследник этого семейства, – хмыкнул я.
Дирон изумленно вскинул брови, но тотчас же искренне рассмеялся.
– Вы? Наследник рода Сурина? – не скрывая недоверия, воскликнул он. – Быть такого не может!
– Почему же? – несколько уязвленно поинтересовался я. – Неужели я так не похож на потомственного некроманта?
– Совершенно, – обезоруживающе честно ухмыльнулся юноша. – Некроманты – они такие… Мрачные и могущественные. В длинных черных мантиях и с посохами.
– Ну, посох у меня есть. – Я щелкнул пальцами, и украшенный вычурной резьбой длинный кусок дерева послушно нырнул мне в руки.
Дирон наблюдал за этим представлением, едва ли не открыв рот от удивления.
– Как это вы так сделали? – спросил он. Не выдержал, вскочил со своего места и с некоторой опаской приблизился ко мне: – Это какой-то фокус? Невидимые нити и тому подобное?
– Если магию можно назвать фокусом, то да, – позволил я себе небольшую усмешку. Дирон скептически поднял бровь и в следующий миг с приглушенным возгласом ужаса отпрянул в сторону. Это я метнул в него маленький ярко-оранжевый магический огонек. Просто чтобы доказать, что не являюсь балаганным шутом.
Таша, не удержавшись, расхохоталась в полный голос при виде брата, испуганно выглядывающего из-за кресла. Улыбнулся и я – уж больно ошарашенный видок был у Дирона.
– Что это? – немного отдышавшись после стремительного маневра, почему-то шепотом поинтересовался юноша, не торопясь покинуть свое убежище.
Неяркий всполох огня завис прямо над его головой, и Дирон то и дело невольно на него косился, будто опасаясь какой-то неприятности.
– Всего лишь демонстрация моих возможностей, – пожал я плечами.
Повинуясь моему жесту, язычок пламени лениво поплыл ко мне, напоследок сердито затрещав над головой юноши.
– Не может быть! – выдохнул тот, наблюдая за моими действиями блестящими от возбуждения глазами. – Это вы ему приказываете?
Вместо ответа я отправил огонек в обратный путь. Дирон ловко подставил ладонь, и искорка уютно расположилась между его большим и указательным пальцами.
– Невероятно! – громко воскликнул юноша.
Не выдержал и провел по огоньку рукой. Магическая искорка недовольно вспыхнула и ужалила его в подушечку большого пальца. Дирон ойкнул и тут же отдернул ладонь. Не понравилось, видно.
– Убедился? – сухо поинтересовался я, легким пассом гася огонек и заканчивая тем самым представление.
Дирон машинально кивнул и задумчиво оглядел свою руку, словно выискивая на ней следы недавнего пребывания своевольной искры.
– Как это работает? – в голосе юноши послышался неподдельный восторг. – Это в самом деле магия?
– Нет, ловкость рук и никакого мошенничества, – не сумел я удержаться от весьма понятного сарказма. – Что мне еще сделать? Разбить какой-нибудь предмет на расстоянии? Заставить кувшин с водой подняться в воздух?
– А вы можете? – тут же поймал меня на слове Дирон.
Я покачал головой при виде его горящих радостью глаз. Ну ей-ей маленький ребенок, который с замиранием сердца следит за представлением прославленного иллюзиониста.
Повинуясь почти незаметному движению пальца, кувшин приподнялся над столиком для умывания и неспешно полетел в мою сторону. Впрочем, на полпути замешкался и свернул к Дирону, который следил за этими передвижениями, широко открыв рот.
– Что вы задумали? – Юноша очнулся, лишь когда кувшин замер над его головой, опасно накренившись набок. С широкого глиняного горлышка сорвалась крупная капля, которая с поразительной точностью упала Дирону прямо на середину лба. Брат Таши ошарашенно утерся и посмотрел на меня с дикой смесью уважения и страха во взгляде, после чего опасливо поинтересовался: – Надеюсь, вы не собираетесь опрокинуть эту кринку на меня?
– Если это заставит тебя поверить тому, что я не шучу, то собираюсь, – мрачно пошутил я.
Достаточно убедительно пошутил, надо отметить. По крайней мере, Дирон мигом вскочил с кресла, в которое успел за секунду до представления вернуться. Юноша отбежал подальше, при этом стараясь держаться на достаточном расстоянии от кувшина. Тотчас же сосуд с водой отлетел на свое старое место.
– Будем считать, я вам поверил, – проследив взглядом за полетом кринки, обернулся ко мне Дирон. – И чем мы обязаны подобной чести – принимать барона Вулдижа в столь скромном жилище? Неужели в самом деле вздумали породниться с нашим семейством?
– А почему это тебя удивляет? – вопросом на вопрос невежливо ответил я, уловив в голосе юноши какие-то странные интонации, будто он хотел расхохотаться, но из последних сил сдерживался.
– Просто учитывая непростые отношения, которые сложились между нашими предками, – уклончиво протянул Дирон, едва ли не расплываясь в широкой улыбке, – мне кажется, ваши усопшие родственники, как и мои, впрочем, будут совсем не рады этому обстоятельству.
– Только их я и забыл спросить, – раздраженно фыркнул я и неожиданно осекся.
Постойте-ка, при чем тут усопшие родственники Таши и Дирона? Насколько я знаю, только нашему семейству выпала нелегкая доля после смерти еще долго блуждать по земле неупокоенными тенями. Даже Северянин, который при жизни, очевидно, весьма увлекался черным колдовством, ни разу никого не тревожил после переселения в обитель богов. Кроме сегодняшней ночи, когда один не в меру самоуверенный некромант осмелился нарушить его вечный сон. Или я ошибаюсь, и родственники Таши обладают настолько скверным характером, что и после смерти тревожат обитателей дома?
– На что ты намекаешь? – нахмурившись, поинтересовался я. – В вашем семействе тоже частенько случаются неприятности с загробной жизнью?
– Разве Таша не рассказала? – с показным удивлением поднял брови юноша. – Наш отец, который так трагически погиб несколько месяцев назад, очень любит побродить ночной порой по дому.
– Что?!
Я даже вскочил с кресла, услышав столь невероятную новость. Райдик не удалился в обитель богов, а остался в мире живых? В принципе, этого можно было ожидать, ведь его убил демон. Подобные оказии иногда случаются при внезапной насильственной смерти, тем более осуществленной при непосредственном участии слуг Темного Бога. Одно лишь непонятно: почему я не почувствовал присутствия в доме неупокоенной души во время моих ночных блужданий? В некотором смысле, это моя профессия и обязанность. Почему же я так сплоховал? Ведь хоть какие-то следы призрак Райдика должен был оставить. Я устало опустился обратно, откинулся на спинку кресла и принялся ждать продолжения.
– А почему это вызвало у вас такую реакцию? – недоуменно пожал плечами Дирон, несколько опешивший от моего изумленного вскрика. – Не только представители рода Сурина имеют право становиться призраками и привидениями. Или в истории не было подобных примеров?
– Примеров было хоть отбавляй, – отмахнулся я, напряженно размышляя над новыми фактами.
Быть может, Райдик являлся в дом слишком давно, поэтому его присутствие перестало ощущаться? Нет, все равно не сходится. С момента его смерти прошло не так уж много времени. Даже если его видели один-единственный раз на следующий день после похорон, то и в этом случае я бы почувствовал его дух. Точнее, не его, конечно, а наличие в доме неупокоенной души.
– Ты тоже видела своего отца? – сухо спросил я у Таши, которая слушала наш разговор, робко присев на краешек постели.
– По-моему, только она его и видела, – Дирон не дал девушке и рта открыть. – Вообще должен вас предупредить, милейший барон, коли вы всерьез намерены взять мою сестру в жены, то будьте готовы к некоторым странностям в ее поведении. Про беспричинные слезы и смех я уж молчу, главную опасность представляет на редкость буйная фантазия Таши. Она будет выдумывать нелепые истории про всех, с кем вы ее познакомите. Иногда даже я поражаюсь ее выдумке.
Таша густо покраснела и стыдливо закрылась руками, когда я внимательно на нее взглянул. Из-за этого ее голос прозвучал очень глухо, но мне все же удалось расслышать ее слабые оправдания.
– Ты никогда мне не верил, – тихо пожаловалась девушка. – И всегда смеялся над моими страхами. А ведь брат должен защищать сестру всегда, везде и от всех.