Кроме того, были проблемы и совсем другого рода. Недоброжелателей в Империи у меня хватало всегда, их и сейчас много, разве что теперь они ведут себя значительно скромнее. И они пытались задеть меня через Тотайшана, как будто бы не понимая того, что его присутствие в Дрондере – залог того, что на северных границах Империи будет спокойно.
В общем, мне пришлось избавить сына дормона от пары навязанных ему дуэлей, причем необходимо было сделать так, чтобы это не нанесло никакого урона его чести и самолюбию.
Сам же Тотайшан, гордый сын степей, иногда видел издевку там, где ее и в помине не существовало. Порой я даже задумывался, что все-таки страшнее: угроза нападения вардов с севера или же постоянное решение связанных с парнем проблем.
Правда, Тотайшан оказался на редкость сообразительным малым, схватывающим все буквально на лету и, кроме того, в нужные моменты щедрым. Так что через год он ходил чуть ли не в любимцах двора. Опасения вызывало и еще одно обстоятельство. В Империю он прибыл с Алишой, и я опасался того, что довольно свободные нравы двора повлияют на него не самым лучшим образом. Не знаю уж, что стало тому причиной, сам ли Тотайшан, его ли жена, но такого не случилось.
Живя в Империи и, очевидно, следуя наказам отца, сын дормона интересовался очень многими вещами, начиная с тактики и стратегии имперской армии и заканчивая основами экономики. Конечно же он получил подробнейшие ответы на все интересующие его вопросы, ведь, на мой взгляд, что-то скрывать не имело ни малейшего смысла. Я видел в нем союзника на многие лета, а союзники должны быть сильными, иначе зачем они нужны вообще.
За те три года, что Тотайшан пробыл в Империи, у нас с ним сложились самые замечательные отношения, а то, что мне когда-то удалось спасти ему жизнь, должно было повлиять в дальнейшем при принятии им решений в благоприятную для меня сторону…
– Абыс, – все еще с улыбкой произнес на общеимперском языке Тотайшан, чтобы и мне было понятно, – тугиры собрались в долине реки Ладжани, все собрались, все их войско.
Эх, Тотайшан, Тотайшан, зелен ты еще совсем, и, судя по твоему настроению, война тебе кажется игрушкой для взрослых. А знаешь ли ты, как это больно, когда ранят всерьез? Нет, не знаешь, и дай бог, чтобы никогда так и не узнал.
А мне ведь придется присматривать еще и за тобой, ты непременно станешь лезть в самое пекло, показывая свою молодецкую удаль. Не хочется быть циничным, но, судя по внешнему виду дормона, не за горами то время, когда тебе придется его сменить, а я уж всячески постараюсь этому поспособствовать. Конечно же Тотонхорн уже отдал необходимые распоряжения на твой счет, но и подстраховаться не помешает. Надо будет обязательно сказать об этом фер Дисса, у него лучше получится все устроить.
Название местности, о которой сообщил Тотайшан, мне ни о чем не говорило, сам я там не был, а карт владений вардов в Империи нет. Ну ничего, дормон знает родные края как свои пять пальцев, он здесь родился и вырос, ему и карты в руки. На месте разберемся, как действовать дальше. Соотношение сил тоже беспокойства не вызывает, оно примерно равное.
«Стоп, – одернул себя я, – перед битвой в Варентере мне примерно то же самое в голову приходило, и что из этого получилось? Пусть битва и не была проиграна, но ведь провинцию-то мы отдали. Здесь же ситуация несколько иная, эти «сыновья Неба» попытаются покончить с вардами окончательно. Так что в случае поражения придется отступать до самых границ Империи, и не хватало еще тугиров привести на ее земли. Хорош же я буду в этом случае».
Мы встали лагерем на расстоянии дневного перехода от войска тугиров. Я со своими людьми расположился отдельно, на холме с плоской вершиной, чуть поодаль от места стоянки вардов. Вскоре на вершине холма взметнулись шатры, а у его подножия встали на отдых кавалеристы фер Дисса и егеря. Существовала вероятность ночного нападения тугиров, и потому на склонах холма, примерно на середине подъема, были установлены все пять имеющихся у нас гатлингов. Зачехленные пулеметы выглядели довольно безобидно, а варды о них даже и не слышали. Что ж, тем ярче будут впечатления, когда они увидят их в деле.
Кстати, металл, пошедший на изготовление пулеметных стволов, был экспериментальным. Не знаю, что именно добавляли в металл обитатели «Адской кухни», но никель в его составе теперь присутствовал точно. С самим же никелем вышла довольно забавная история.
Управляющий всеми моими делами Герент Райкорд давно уже обзавелся множеством помощников, и один из них отвечал за приобретение перспективных месторождений. До последнего времени неплохо отвечал, пока не случился у него прокол. Однажды приобрел он шахту, где обнаружили крупную медную жилу. Причем приобрел чрезвычайно недорого, и мы даже успели порадоваться удачной покупке. Но вскоре выяснилось, что не плавится руда, внешне очень похожая на медную. Да еще и люди, занимающиеся этим делом, начали жаловаться, что очень плохо себя чувствуют после работы с ней.
Вообще-то мои познания в химии весьма условны, и их пиком является знание формулы этилового спирта и то, что периодическая таблица явилась Менделееву во сне. С формулой спирта тоже были связаны отнюдь не грустные воспоминания.
В самом начале карьеры Шлона как винодельца я заявил ему, что волшебный рецепт получения из обыкновенного вина понравившегося ему бренди просто так отдать не могу и затребовал с него аж целых пятьдесят золотых монет. Правда, тот даже торговаться не стал, заняв у Коллайна недостающую сумму.
Я тщательно пересчитал монеты, две из них забраковал по причине крайней изношенности, затем торжественно вручил ему свернутый лист бумаги с той самой формулой. Шлон с явственным волнением развернул его, и кто бы видел после этого выражение его лица! Он с недоумением переводил взгляд с бумаги на меня.
– Условия соглашения строго соблюдены, – холодно заявил я в ответ на его чуть ли не умоляющий взгляд. – Ты мне деньги, я тебе тайну, все честно.
Благо Шлон – сам известный шутник, так что никаких обид у него не осталось после того, как деньги были ему возращены, а сам процесс подробно описан.
Из-за неудачной покупки медной шахты я решил не расстраиваться. «Не все коту масленица, – подумалось мне. – Наплевать и забыть, благо расходы оказались не слишком невелики».
И тут меня словно током шарахнуло – это же никель! Вспомнилось даже, что и название никеля связано с чем-то плохим. Вот только как его извлечь из руды? С другой стороны, как-то же его получали у нас еще до Рождества Христова, пусть и не в промышленных масштабах. Знали о нем наши предки, знали! Знали и о том, что его содержание в метеоритах, упавших на землю, очень велико, и даже применяли его при изготовлении мечей. С этими воспоминаниями я и заявился в «Адскую кухню» – лабораторию в Стенборо, которая занималась разработками в области металлургии. Я сам ее так и назвал еще при первом своем визите туда. Слишком уж она собой напоминала филиал ада со всем его огнем, жаром, раскаленными тиглями и брызжущими во все стороны огненными икрами расплавленного металла.
Возглавлял «Адскую кухню» химик Мархсвус Бирдст, к тому времени построивший вечный двигатель на основе перепадов атмосферного давления. Он успел убедиться в работоспособности своего изобретения и его абсолютной непрактичности, а потому твердо решил заняться металлургией и отошел от работы под руководством Нерка Капсома, с которым у него совсем не сложились отношения.
Сам Капсом тогда уже имел шарообразную фигуру, гордо задранный подбородок и славу изобретателя динамита и капсюля. Капсомита и капсома, как их называли в этом мире. Оба открытия уже получили достаточную известность по всей Империи, так что скрывать авторство не было смысла. В свободную продажу мы ни того, ни другого не пускали, но специально созданное подразделение выполняло заказы на взрывные работы. Очень прибыльное, кстати, оказалось дело. Капсомит выдавался взрывникам на условиях строгой отчетности, ведь не хватало еще получить его от бомбиста под проезжающую мимо карету с сидящим в ней горячо любимым мной самим. Или с еще более горячо любимой Янианной…
Как выяснилось из разговора с Мархсвусом Бирдстом, о содержании никеля в метеоритах знали и в этом мире, правда, он имел другое название. Ему-то я и объяснил, что метеориты – явление чрезвычайно редкое, а вот этой руды, внешне похожей на медную, у нас как грязи. Так что его задача – научиться извлекать из нее металл. Ну и как результат того давнего нашего с ним разговора – новый сплав, пошедший на изготовление стволов гатлинга.
Эти воспоминания подняли мне настроение еще больше, и я запел себе под нос:
– Одержим победу, к тебе я приеду на горячем боевом коне.
Затем, вспомнив, что первоначальный текст песни начинался со слов: «Лучок и капустка – отличная закуска», окончательно развеселился и затребовал в свой шатер Шлона с лучшими образцами его продукции, которые, я был уверен, у него точно есть.
Глава 12
Пожиратель пламени
К месту будущего сражения мы добрались к полудню следующего дня. Когда я спросил у дормона, не произойдет ли так, что мы разминемся с войском тугиров или они внезапно нападут на марше, тот ответил:
– Нет, именно эта долина выбрана нами обоими, здесь нам и предстоит встретиться.
Ну что ж, коль вы заранее договорились, тогда да – слово нарушать нельзя. Остается только ждать, что перед самым сражением выедет с каждой стороны по богатырю, чтобы сразиться в бескомпромиссном поединке, поднимая боевой дух своей стороны и роняя вражеский. Хотя, с другой стороны, интересно будет посмотреть, чего уж. А если вместо копья дать выступающему за нашу сторону витязю карабин с примкнутым к нему штыком, тогда и вовсе забавно. Ну и парочку револьверов вместо вострой сабли.
Хе, ведь так и я сам смогу выступить, чтобы, победив, прославиться в былинах вардов. У меня, кстати, и имя подходящее есть – что-то вроде Пожирателя пламени. Нет, я не сам его придумал, примерно так звучит мое полное имя на языке вардов.
Я, когда в первый раз услышал об этом, уже при своем повторном визите к вардам, немного даже ошалел. Затем подумал, что, по крайней мере, не Дикий и не Золотой рог. А что, вполне достойное имя, особенно если вспомнить ситуацию с греческим послом, когда при представлении султан несколько раз переспрашивал его имя, настолько неприлично оно звучало на арабском. У меня же прямо дух огня получается.
Развлекая себя такими мыслями, я осматривал долину. Местность напоминала местечко Варентер, только не было здесь не то что реки, даже ручейка поблизости. Ряд невысоких холмов с нашей стороны, то же самое и на западе, на противоположной стороне долины, откуда должны прибыть тугиры. Вполне удачное местечко, чтобы сойтись двум десяткам тысяч конных джигитов, яростно секущих друг друга остро заточенными клинками. Остается только внимательно все осмотреть и постараться внести коррективы в план предстоящего сражения, если он имеется у Тотонхорна. Хотя вряд ли имеется, слишком уж стихийная сила – кочевники, чтобы заставить их действовать по плану.
На рекогносцировку местности я выехал в сопровождении личной сотни охраны и сотни гусар фер Дисса, опасаясь столкнуться с передовыми отрядами тугиров. Как в воду глядел.
Мы уже закончили осмотр поля будущего сражения и направили своих лошадей в сторону лагеря, когда из-за перелеска, расположенного на севере долины, показался конный отряд тугиров. Навскидку их было больше, чем нас, раза в полтора-два. Разница несущественная, если учитывать уровень подготовки и снаряжения, так что особой тревоги незапланированная встреча не вызывала. Возможная проблема одна – не увязнуть тут до того, как подойдут основные силы «небесных сыновей», если они, конечно, будут.
Мы отдалились от своих слишком далеко, так что до тугиров было значительно ближе, чем до расположения наших войск. Враг определенно заметил нас раньше, это было понятно по тому, как быстро он отреагировал, разворачиваясь для атаки. Я еще раз посмотрел в сторону своих.
Нет, из-за возвышенности, расположенной между нами, из лагеря не видно приближающихся к нам тугиров, так что быстрой помощи не будет, и нужно принимать решение, причем делать это быстро.
Можно, конечно, отступить, спасаясь бегством, ничего постыдного в этом не будет, все же их больше как минимум наполовину. Но имелись и другие соображения. Я привел сюда не так много воинов, и уклонение от боя в общем-то при не слишком серьезной разнице в соотношении сил может изменить мнение о нас. Пусть оно и не станет пренебрежительным, но…
Были среди нас и люди дормона, их специально захватили с собой на тот случай, если возникнут какие-либо вопросы по местности. И уж они непременно распишут все подробности стычки, причем в не самом выгодном для нас свете.
С одной стороны, плевать, конечно, после предстоящего сражения мериться будем, у кого длиннее, дело в другом.
Я взглянул на фер Дисса, ждущего моих указаний, и кивнул головой:
– Командуйте, граф, командуйте.
Затем с преувеличенным вниманием начал рассматривать через бинокль приближающихся тугиров. Не по рангу мне глотку рвать, раздавая команды. Правда, и фер Дисса глотку рвать не стал.
Он бросил короткую фразу одному из окружавших его офицеров, и уже тот, приподнявшись на стременах, зычным голосом отдал команду:
– Спешиться! Коноводы!
И завертелось. Не прошло и двух минут, как спешенные кавалеристы графа уже поджидали противника с ружьями в руках, все как один припав на одно колено и ожидая команды к залпу.
Тактика кочевников понятна, сейчас они приблизятся на расстояние выстрелов из луков и с ходу начнут поливать нас тучей стрел. Затем тугиры либо продолжат атаку, либо же повернут направо, продолжая осыпать стрелами. Почему направо? Да потому что, как и у нас, большинство людей этого мира правши, и именно так им будет удобно стрелять, находясь к нам боком или даже спиной.
Видел я уже такое, скифы, черт их побери. Дальше они закружат карусель, непрерывно обстреливая и приближаясь с каждым кругом, пока не решат, что же им делать дальше – броситься в сабельную атаку или отступить.
Тактика степняков была знакома не только мне, потому что вскоре я оказался за спинами своих людей, как будто одной спины Шлона или Прошки не хватило бы. Никогда не считал себя задохликом, но они двое – это нечто. И я не стал возмущаться, потому что это часть их работы – прикрывать меня своей грудью. А показать свою беспредельную храбрость я смогу и при более подходящем случае.
Должен признать, что обычно при такой тактике степняки имеют преимущество над регулярными войсками. Попробуй перезаряди оружие, действуя шомполом под непрерывным градом стрел… Но кочевникам неизвестно о дальнобойности и скорострельности наших винтовок. Никто не подпустит их на расстояние выстрела из лука. Как бы подтверждая мои мысли, все тот же офицер поднял руку.
– Гото-о-овсь! – протянул он, затем резко опустил руку вниз: – Пли!
Залп был дружным, все же винтовки без всяких пошлостей в виде кремневых замков и заряжания с дула.
Послышался лязг двух сотен затворов и снова:
– Гото-о-овсь! Пли!
И тугиры конечно же дрогнули. Дрогнули после пятого залпа. Уже им в спину грянули еще два, к тому времени коноводы успели привести лошадей…
В итоге на месте остались только я, фер Дисса, пара его офицеров да десяток людей из моей охраны, остальные бросились в погоню. С нами остались и те варды, которые участвовали в рекогносцировке. Они конечно же были знакомы с новым оружием, появившимся в имперских войсках. Лет семь назад, при первом моем визите к Тотонхорну я пообещал ему сотню-другую таких стволов. Пообещал, когда у меня их еще и у самого-то не было. В итоге дормон винтовки получил. Правда, магазинных я послал ему всего три десятка. Не от жадности, конечно, просто у меня их было не так уж много, самому катастрофически не хватало.
Видеть-то винтовки варды видели и цену им знали, но только что увиденное зрелище их явно впечатлило. Вот и славно, будет о чем рассказать, когда вернемся. Ну а после того, как они увидят работу гатлингов, думаю, проблем не станет и с реализацией моих дальнейших планов.