Размышления о природе любви, о чувственном опыте и прочих высоких материях незаметно привели Герта к границам запретного. После Большого Маскарада, он буквально выжег из души и памяти любые упоминания о Зандере и Маргерит де Бройх. Однако, сначала разговор с Шенком, а теперь и «свободные странствия мысли», вернули все в «исходное состояние».
Стояла тихая ночь. Теплая, едва разреженная убывающим лунным светом, наполненная ароматами ночных цветов и, боги ведают, чем еще. Нагой, все еще покрытый не успевшим высохнуть любовным потом, он лежал на траве, обратив глаза к Хрустальному Куполу, украшенному мириадами звезд. Он пропах страстью, и сам чувствовал в воздухе эту пряную ноту. И лежавшая рядом с ним нагая женщина тоже пахла всеми теми безумствами, на которые они оказались способны. Но думал Герт не о ней. В жарком мареве своего «внутреннего пространства», где возможно все, Герт ласкал совсем другие тела, и как в волшебное зеркало смотрелся, поочередно, то в голубые, то в синие глаза…
От одного запаха можно кончить! — мысль, разрушившая магию воображения, оказалась на редкость четкой, такой, как если бы была произнесена вслух. Герт даже «услышал» интонацию и разобрал нечто вроде тембра этого мысленного голоса.
«Женщина…»
Он приподнялся на локте и посмотрел туда, откуда «прозвучала» реплика.
Осторожно! Он!.. — но второй оборотень опоздал, они все уже вошли в круг власти, очерченный силой оборотных камней.
Три волка, вернее нереально крупная волчица и два здоровенных — под стать ей — волка.
Впрочем, ошиблись они дважды. В первый раз, когда не почувствовав запаха силы, они вошли в пределы его власти. И во второй — когда подумали, что попались. Но дело в том, что волки были не одни. С ними вместе на поляну вышел устрашающих размеров медведь, а медведи Герту не подчинялись. Тот камень — кажется, это был сапфир, — давным-давно пропал.
— Рад познакомиться! — сказал Герт, принимая более подходящее для разговора, сидячее положение.
— Дама! — поклонился он. — Кавалеры! Я безоружен и я с одной из вас. У нас тут…
Случка! — «хохотнула» волчица.
— Ну, — усмехнулся в ответ Герт, — я бы не был столь резок в выражениях!
А ты, что скажешь, сестра? — посмотрела волчица на проснувшуюся Бебиа. — В лисьей шкуре он тебя уже имел или все пока впереди?
— Все впереди! — мечтательно пропела Бебиа и встала. — Я за него ручаюсь, он хороший.
А Герт подумал, что волчица, по-видимому, старый и сильный оборотень. Он ее слышал ясно, и хорошо понимал, не то, что тогда, с лаской.
«Или у них это от размера зависит?»
Ладно, продолжай ручаться! — усмехнулась волчица и повернула голову к Герту:
Ты парень с севера?
— Да, в этот раз я пришел с севера, — дипломатично ответил Герт.
Кто дал тебе власть?
— Не знаю, — пожал он плечами, — но есть кое-что другое, что может тебя заинтересовать.
Боги ведают, как думают, а главное, о чем думают такие оборотни, как эта сука, что ходит с таким вот экзотическим эскортом. Надо было ей что-нибудь предложить, и Герт подумал об ирбисе.
Расскажи!
— Несколько месяцев назад, — сказал Герт, надеясь, что волчица понимает все эти сложные слова, — на Северном Олфе я встретил ирбиса.
Снежный барс?
— Да, но не такой, как ты. Древний, могучий. Мы разговаривали.
Повелитель полуночи?
— Ты сказала! — пожал плечами Герт. — Я подумал, но кто я такой, чтобы утверждать, что это именно он? Повелитель полуночи, как я читал, с прошлого потопа не объявлялся…
Объявлялся.
— Серьезно? — удивился Герт. — У вас снова есть король? -
Не знаю. Кто ты такой? Зачем он с тобою говорил?
— Честно сказать, не знаю, что тебе ответить. Ни на первый вопрос, ни на второй!
Встретимся. Поговорим. Есть о чем. — Волчица отвернулась и потрусила к лесу, за ней остальные.
Попробуй лису! — посоветовала, растворяясь в тени деревьев. — Мужики говорят ни с чем не сравнить.
— Хочешь? — ласково спросила Бебиа, прижимаясь полной грудью к его спине.
— Как-нибудь в другой раз…
Соблазн был велик. Кому из обычных смертных привелось отыметь лису и не совершить при этом грех скотоложства? Но Герт решил, что не надо. Слишком пристально смотрели на него из глубины души две пары глаз, синие и голубые…
4. Город Решт столица герцогства Решт, второго червеня 1649 годаДо Решта добирались целую неделю, но, в конце концов, Герт въехал в город, проехал несколько смутно знакомых улиц и вдруг увидел дворец Ланцанов — отель де Ланцан. Городской замок клана выходил фасадом на просторную площадь, образованную дюжиной или больше богатых домов. Но, разумеется, ни один из них даже не пытался сравниться размерами и роскошью с родовым гнездом одной из старейших в Реште, Ливо и Чеане семей. Гордая кровь. Долгая история. Много денег. Большой вытянутый в длину эллипс площади Ланцан. И фасад дворца за высокой литой оградой — глухая облицованная мрамором стена в три этажа с фигурами речных и озерных духов поверху, по краю крыши, и понизу, на невысоких пьедесталах вдоль стены, и вход — дверная арка из резного камня и тяжелые бронзовые створки дверей в глубине.
«Что случится, если я захочу войти?»
— Ищите что-то или просто вышли погулять?
Герт почувствовал этого человека минуту назад, а вот услышал только сейчас. Ловкий малый, если умеет так ходить. И опасный.
— Да, вот любуюсь! — Ответил он, не оборачиваясь.
— Чем тут любоваться, кавалер? — возразил мужчина, чьим-то знакомым, но давно забытым голосом. — Глухая стена и несколько статуй.
— Это если вы никогда не бывали внутри.
— А вы бывали?
— Поверите, если скажу, что бывал?
Герт обернулся.
Ди Рёйтер не постарел, но все-таки изменился. Стал старше, — на вид ему было теперь лет тридцать — тридцать пять, но никак не восемьдесят, и даже не шестьдесят. Набрался опыта, заматерел. Одним словом, превратился из молодого человека в зрелого мужчину. Пожившего, много повидавшего и много пережившего.
«Ну, что ж, — решил Герт, рассмотрев человека, которого когда-то знал и о котором много чего слышал уже в этой, новой жизни, — княгиня не дура. Если заводить любовника, то именно из таких. И собой хорош, и не мальчишка неразумный. Такой поддержит, а если надо, то и убьет. И все ради любви, разумеется!»
— Здравствуйте, граф! — сказал он, ломая шаблон. — Как поживаете? Как супруга? Как дети?
— Мы знакомы? — ди Рёйтер явно не ожидал, что Герт атакует его сразу, вдруг. Сам хотел ударить, но вышло наоборот.
— Вы ведь Гвидо ди Рёйтер, не правда ли? — Герт не отступил, он шел напролом.
— Да, я имперский граф Гвид ди Рёйтер. А кто вы, кавалер?
— Я? — Герт было задумался, но вдруг понял, что все уже решено. Планы сверстались, решения приняты, и он тот, кто он есть.
— Смешно! Я вас узнал, а вы меня нет! Мы были знакомы, Гвидо, много лет назад. Даже перешли на «ты».
— Где? Когда? — Гвидо не разучился принимать удар. Напротив он научился держать его еще лучше.
— Давно. В далекой стране… — Герт посмотрел направо и увидел едущего к нему через площадь Шенка.
— Но, увы, — улыбнулся он графу, — наше время истекло. Разрешите представиться, граф, лорд Карл ван Холвен!
— Значит, ван Холвен… — Протянул Гвидо. — Но не Кальт, а Карл. Любопытно!
— Организуйте мне встречу с княгиней! Обещаю, не пожалеете!
— Это ваш друг? — кивнул граф на Шенка.
— Да, — подтвердил Герт, — Шенк ден Агирах кавалер дела Дьё и Керрах.
— Хотите, я приглашу вас обоих во дворец?
— Сочту за честь, но не сегодня. Не сейчас!
* * *— Почему ты отказался? — вполне искренне возмущался Шенк. — Он бы нас обедом накормил! У них, наверное, и кухня соответствует…
— Обедом я тебя и сам угостить могу! — улыбнулся Герт, его забавляла горячность Шенка.
Шенк был хорош! Естественен, непротиворечив. Возможно, одно не мешало другому.
— Вон, смотри, Шенк, какая ухоженная таверна! Пойдем, съедим чего-нибудь, выпьем, поговорим!
— Ты угощаешь?
— Я.
— Ну, ладно, тогда!
Вскоре — и десяти минут не прошло, — они сидели уже за столом, и пили вино, а служанки несли с кухни разносолы и печеное на углях мясо.
— Великолепно! — Шенк сделал глоток вина и посмотрел на Герта. — Ты прощен. Здесь, и в самом деле, недурно!
— Ну, вот, я же… — Герт не договорил.
В сопровождении низко кланяющегося хозяина в зал вошли две дамы. Обе красавицы. Обе, судя по одежде и драгоценностям, птицы высокого полета. Одна повыше и постарше, другая помладше, и ниже ростом. Та, что старше, увидев Герта и Шенка, довольно улыбнулась и сделала движение веером, означавшее, что-то вроде «ко мне»! А младшая раскрыла свои огромные голубые глаза и уставилась на Герта.
— Здравствуйте, Маргерит! — Герт встал из-за стола и пошел навстречу женщинам.
— Миледи, — поклонился он второй даме, — разрешите представиться! Лорд Карл ван Холвен, к вашим услугам!
Женщина внимательно осмотрела Карла и повернулась к Шенку. — Представь меня, Шенк!
— Знакомься, Карл! Это баронесса д'Энен. Мы…
— Он мой любовник! — расставила точки на «i» женщина.
— А это твой? — повернулась она к Маргерит.
Маргарет покраснела, но ничего не ответила. Взгляда, впрочем, не отвела, так и смотрела Герту в глаза.
«Храбрая девочка! — мимолетно подумал он. — И упорная. С такой легче переспать, чем объяснить, что это неуместно!»
— Понятно, — кивнула женщина, — значит у вас все впереди! Пригласите нас за стол, господа! Я потратила золотой, чтобы вас отыскать. Не заставляйте меня об этом пожалеть.
И вот они уже сидят за столом. Дамы, оказывается, проголодались и готовы на все.
— Утка в меду? Звучит соблазнительно! Если вы ее еще и готовить умеете…
— Умеем! — клянется хозяин и снова кланяется.
— А это что? — кивок на блюдо с мясом. — Что едят кавалеры?
— Баранина, печенная на углях, миледи!
— Удвойте порцию! Маргерит, душа моя, что-нибудь еще?
— Овечий сыр, — улыбается Маргерит и, наконец, отводит взгляд. — И сладкое вино!
Голос звучит твердо. Девочка знает, чего хочет.
«А ты, друг, — спросил себя неожиданно Герт, — ты знаешь, чего хочешь ты?»
— Баронесса…
— Постойте, лорд Карл. Шенк вы ведь друзья с лордом ван Холвеном?
— Да, разумеется! — Шенк еще не понял, куда клонит женщина, но уже был готов к сюрпризам, как лазутчик в ночном в поиске.
— Тогда и мы могли бы перейти на «ты», как думаешь, Маргерит?
— Мы с Карлом перешли на «ты» еще на Чумном тракте.
— Это, когда на вас напали альвы?
Похоже, женщины общались не первый день, и весь этот балаган действительно походил на случайную встречу. Впрочем, нет.
«Она сказала, что заплатила золотой…»
Выглядело даже более естественно, чем, если бы сослалась на случай. Натуральней и придумать нельзя, если бы не одно «но».
— Прекрасно! — Баронесса и слова вставить никому не позволила. — Целоваться не будем, но переходим на «ты». Я Катрин.
— А я Карл, — засмеялся Герт. — Что скажешь, Катрин, в моих жилах, и в самом деле, течет кровь Ланцанов?
— Прости, Карл, не поняла вопроса! — нахмурилась Катрин.
Ну, что сказать! Катрин просто не знала, что он знаком с Микулеттой еще с тех пор, когда графиня ле Шуалон была моложе баронессы д'Энен. Катрин была похожа на молодую Кулето, как сестра-близнец. И развращена ровно в той же мере, и так же остра на язык. Семейные черты, одним словом.
— Ты просто очень похожа на свою бабушку, Катрин.
— Вот как! Знаешь, как она выглядела? Ты бывал в замке Сафой, видел ее портрет или сукин сын Рурк показал тебе ту картинку?
— Какая разница! — «мило» улыбнулся Герт. — Но если ты на нее не только похожа, но и способности у тебя…
— Я поняла! — остановила его баронесса. Судя по всему, она не хотела, чтобы кто-нибудь еще узнал, что она элида. И была права. Незачем всем и каждому знать о таких вещах.
— Вы о чем? — поинтересовался сбитый с толку Шенк.
— Ерунда, милый! — отмахнулась женщина. — Забудь!
Итак, что за чудная компания. Шенк шпион княжества Чеана, а на кого, тогда, работает Катрин? На короля Кхора или на герцога Решта? Или есть и другие игроки?
— Где вы поселись? — сменила тему баронесса.
— В гостинице, — пожал плечами Шенк.
— Гостиница хорошая? — неожиданно спросила Маргерит.
«Надо же! Вопрос по существу!»
— Если честно, так себе! — ответил Герт. — Но других не осталось. В городе столпотворение, и это еще за неделю до первого бала.
— Отлично! Вы будете жить у меня!
— У тебя и в Реште есть дом? — удивился Шенк, и, похоже, его удивление было искренним.
— Нет, милый! Не у меня. Это дом моей двоюродной тетки. Но она, знаешь ли, старая перечница! Живет в имении, а дом стоит пустым!
— А твой муж? — осторожно спросил Герт, помнивший со слов Шенка, что Катрин — дама замужняя.
— Мой муж, Карл, это скорее фигура речи, чем реальность, данная мне в ощущениях… Но не волнуйся! Наследника я ему все-таки родила.
* * *Обед затянулся до ужина. Вернее от позднего завтрака, каким на самом деле должен был считаться их обед до настоящего обеденного времени. Было вкусно и весело, и вино, что называется, лилось рекой. Дамы смеялись, Герт шутил, вспоминая давным-давно забытые шутки и анекдоты, Шенк не отставал. Он оказался галантным кавалером, — новая грань его непростой личности, — и веселым собутыльником, о чем Герт и Катрин уже знали, а Маргерит увидела только сейчас.
Потом баронесса сказала, что хорошенького понемножку, и вообще, пора и честь знать. А продолжить можно и нужно во дворце, тем более, вся ночь впереди, а винный погреб у тетушки такой, что и герцог, если узнает, обзавидуется. Решили сменить дислокацию. Мужчины проводили дам до кареты, а сами отправились за своими вещами в гостиницу. Но только отъехала карета, как Герт «вспомнил» о неотложном деле и попросил Шенка забрать заодно и его вещи, а он, дескать, только повидается кое с кем и сразу же придет на площадь Старых королей в особняк госпожи ла Корей. Своего коня он так же препоручил Шенку. А тому и возразить было нечего. У каждого могут возникнуть личные дела, на то они и свободные люди в свободной стране.
Герт откланялся и пошел. Какое-то время он целенаправленно шел к реке, а потом тем же деловым шагом к Замковому холму. Это взяло у него довольно много времени, но слежку он все-таки обнаружил, хотя тени у него оказались совершенно замечательные. Однако часто побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто умнее, то есть, то, кто действия противника просчитал заранее и заблаговременно учел.
Когда Герт в третий раз прошел по Узкому мосту, в створе боковой улицы показался человек со свернутым ковриком на плече. Герт сигнал понял и пошел за человеком. Попетляли по улицам, скорее для вида, чем из необходимости, и «ведущий» зашел в лавку ювелира. Герт вошел за ним, и его тут же провели в задние комнаты, а оттуда на другую улицу, на которую с той, где остались «тени», не сразу и выберешься. Так что хвост — чей бы он ни был, а число желающих стремительно умножалось, — он благополучно потерял и еще через полчаса зашел в маленький темный домик, где его ждал худощавый мужчина со спокойным узким лицом. Глаза у Хьюго ер Дроггера были серые, холодные и внимательные.
— Наши готовы, — сказал он после того, как они с Гертом обменялись приветствиями. — «Подающий» в доме.
Даже здесь, где не должно было быть чужих ушей, Хьюго не сказал бы ничего лишнего. Таковы его воспитание, профессия и самодисциплина.
— Спасибо! — кивнул Герт. — Дальше, пожалуйста.
— Здесь у меня семь человек, но дня через три будет больше. Полагаю, справимся.
— Полагаешь или обещаешь?
— Обещать можно только то, что постараюсь, остальное в руках богов. Я постараюсь.
— Хорошо. Что-то еще?
— В гостинице «Зеленый петух» остановился некто Генрих Кнорх и второй день разыскивает вас.