– Нормально, – выдала я стандартный ответ, и к этой теме мы больше не возвращались.
Из-за нашей импровизированной «вечеринки» легла я в тот вечер довольно поздно, а если учесть и предыдущую почти бессонную ночь, то неудивительно, что наутро из зеркала на меня смотрела скорее горгулья, нежели девушка. А живописные синяки под глазами делали картину еще более натуральной. Не дай небо в таком виде встретить горгула (собственно, самца горгульи), тогда до конца века я буду коротать свои денечки в лесной чаще.
Это был первый день за все мои тринадцать лет обучения в академии, когда мне так сильно не хотелось идти на занятия. Единственное, о чем я сейчас мечтала, это запереться где-нибудь в подвале на ближайшие полгода. Но в моей ситуации это была бы слишком большая роскошь.
Когда я спустилась завтракать, родители, конечно, уже успели ускакать по своим супер-мега-важным-и-неотложным налоговым делам. И впервые в жизни я была благодарна Провидению за то, что они так преданы своему долгу. Еще одного семейного собрания я бы сейчас не выдержала.
Соседские близнецы Карти и Шлюз любезно предложили проводить меня до школы, и под конвоем двух шестилетних рыцарей я направилась на плаху. При этом мысленно я перебирала все заклинания, так или иначе отвечающие на вопрос «как провалиться сквозь землю?».
– Тин, а это плавда, что ты кого-то в школе заклужила? – прервал мои мысли один из близнецов.
Судя по тому, что он еще не научился произносить букву «р», это был Карти. Но также это вполне мог быть и Шлюз, умело притворяющийся братом. Близнецы частенько любили проворачивать такие штуки, особенно с родной матерью. Наверное, именно поэтому она отправила их в академию, а не в обычную школу: надеялась, что там они найдут хоть какое-то применение своей неуемной энергии.
– «Заклужила»? – не поняла я.
– Ну положила, – уточнил Шлюз. Или не Шлюз: я уже ни в чем не была уверена.
– Что это еще за «положила»? – И тут до меня дошло. Если уж первогодки в курсе, что я кого-то «приворожила» (хотя «закружила» сюда тоже вполне подходит), то что тогда говорить обо всей остальной академии?
В желудке появилось такое противное чувство, как будто его щекочут изнутри.
Хотелось мне того или нет, но сегодня я должна была преодолеть свои страхи и показать всем, что я к этому не имею никакого отношения. Ну или по крайней мере держу ситуацию под контролем. Ободренная собственными мыслями, я даже нашла в себе силы улыбнуться, когда настало время расставаться с мальчишками.
– Пока, Тина! – Близнецы помахали мне ручками и вприпрыжку побежали к зданию, где располагались младшие классы.
И только когда я осталась одна, то поняла, что это будет гораздо трудней, чем я рассчитывала.
В это утро – не такое погожее, как предыдущее, между прочим, – на крылечке собралась такая толпа зевак, что только Орон не сообразил бы, чего они ждут. Я чувствовала себя цыпленком, потерявшемся в стае коршунят.
Но в эту игру могла играть и я. Уперев руки в бока и расставив ноги на ширине плеч (поза номер пятьдесят семь из учебника по «Поведению с дикими тварями»), я принялась ждать. Мы играли в гляделки на выживание: я и толпа напротив меня. Грифон в зоопарке, наверное, и то не чувствует такой уверенности в своем превосходстве, какую тогда испытывала я.
А потом я увидела Лиса. И его чудовищную арфу. И только тогда поняла, что пропала.
Глава третья, в которой есть рыцарь со страхом и упреком
Едва наши глаза встретились, я больше не могла отвести взгляд. Лис выглядел божественно, теперь он вообще казался мне совсем другим человеком. От его вчерашнего смятения не осталось и следа, а играл он, надо признать, восхитительно. Зря я раньше смеялась над его странным выбором музыкального инструмента: выходит, и за арфой можно смотреться вполне мужественно.
В этот момент мой мозг мог вырабатывать две единственные мысли. Первая: «Кажется, я влюбилась». И вторая: «Не надо мне было пить это зелье».
Наверняка каждая девочка в моем возрасте тайком жаждет увидеть и услышать публичных признаний и объяснений в любви. Но в моем случае это казалось чем-то неестественным и ненатуральным, несмотря на полнейший девчачий восторг. Я же тоже девушка, а не ходячий учебник, между прочим, хотя порой в романтических историях о таких, как я, обычно забывают.
Не успели отзвучать последние ноты прекрасной мелодии, как все присутствующие зрители взорвались бурными аплодисментами. Одна я стояла как истукан и не знала, куда деваться. В первых рядах толпы я заметила Тигру – подруга радостно помахала мне рукой. Вот уж не думала, что можно находить в этом что-то забавное, если только не воспринимать происходящее как сплошной цирк.
Оставив инструмент, Лис встал, широко улыбнулся и поклонился в знак признательности. Я-то уж размечталась, что на этом все и закончится, но затем он направился прямиком ко мне.
Стыд. Какой стыд.
Я всегда презирала парочки, выставляющие свои отношения напоказ, и никогда даже подумать не могла, что и сама окажусь в такой ситуации. Я-то планировала, что все пройдет тихо-мирно, а все признания будут обращены ко мне исключительно тет-а-тет, а еще лучше – в письменной форме и отправлены голубем до востребования.
Когда Лис наконец привлек меня к себе и поцеловал в лоб, народ на крыльце заулюлюкал. Послышались завистливые вздохи. Я же обмякла, как выброшенная на морской берег медуза. Правда, я никогда не видела моря и тем более медуз, но отец как-то показывал мне цветной документальный фильм.
– Я люблю тебя, – сказал он тихо. Так, чтобы эту фразу услышала лишь та, кому она предназначалась.
Если честно, сопротивление давалось мне нелегко. Выбраться из объятий Лиса тоже оказалось не проще, чем пробраться через джунгли (еще один документальный фильм; спасибо, папа).
Я зашипела:
– Ты чего творишь?!.. Эти твои сантименты не могут… э-э-э… ну, подождать?
В ответ парень лишь скривился в своей фирменной усмешке. В такие моменты он действительно напоминал хитрого дикого лиса.
– Почему я должен ждать, чтобы сказать девушке, в которую я влюблен, о своих чувствах?
«Резонный вопрос», – признала я про себя, но вслух этого, конечно же, не сказала.
– А потому, что девушка, в которую ты «влюблен», – пальцами я показала в воздухе кавычки для ясности, – не хочет выставлять наши «отношения», – снова кавычки, – на всеобщее обозрение.
Этот довод показался Лису убедительным, поэтому он развернулся к любопытным на крыльце и тоном ведущего школьных вечеров попросил:
– Я очень признателен вам за то, что вы помогли мне устроить моей девушке сюрприз. А теперь можете расходиться.
Народ с неохотой начал рассасываться, но некоторые – среди них, конечно, был дам-совет в полном составе с Рутель во главе – остались поглазеть на продолжение. Не хотелось их расстраивать, но устраивать в академии разврат я не собиралась.
Правда, кажется, Лис мое настроение вовсе не разделял.
– Это все действие приворотного зелья, Лис. Очнись! – Для пущей убедительности я похлопала его по щекам, но он даже не шевельнулся. – Ау! Ты забыл? Мы с тобой не разговариваем уже пять лет, поэтому точно не можем состоять ни в каких отношениях. И заруби себе на носу: я не твоя девушка!
Последнюю фразу я крикнула так громко, как только смогла, и предназначалась она, в первую очередь, зевакам на крыльце. Концовка эффектная – ничего не скажешь.
Но я совсем не ожидала, что негодник нагонит меня и по-собственнически приобнимет за плечо. Мне было нечего сказать – я просто молча задохнулась от возмущения. И даже не знаю, чего в моей душе было больше: ощущения неловкости или удовольствия от происходящего. Тина, да ты просто мазохистка!
О том, что это так на меня действует выпитое на спор зелье, я думать не хотела. Пока было еще неизвестно, как именно оно будет влиять на объект привязанности, однако догадки были одна другой хуже.
– З-зачем ты это делаешь? – От волнения я даже начала заикаться.
За последние двадцать минут Лис уже испробовал половину арсенала влюбленного идиота, и я даже боялась предположить, что он выкинет в следующий раз.
– Если тебя смущает, могу этого не делать.
Интересно, почему я раньше не замечала, что, когда он обращается ко мне, его голос становится ниже?
– Была бы премного благода…
Но, вместо того чтобы убрать свои клешни совсем, Лис взял меня за руку. Час от часу не легче! С трудом я вырвала свою руку из его цепких лап.
– Да ты можешь меня вообще не трогать?! – заорала я, держа левой рукой правую, словно та была покалечена или заражена.
С горем пополам мы добрались до аудитории, в которой у нас должна была проходить теоретическая астрономия. Мне кажется, или теперь наш маленький лисенок будет ходить на все занятия?
И разумеется, он сел за парту, соседнюю с моей. Этот кошмар не закончится никогда.
Весь перерыв он прижимал меня к себе (едва не задушив, между прочим, плечо потом долго болело), успевая при этом обсуждать конное поло со своими приятелями. Что удивительно: практически никому поведение Лиса странным не показалось. Он то и дело встречался с какой-нибудь хорошенькой девушкой из академии, но обычно это быстро заканчивалось. Не помню, чтобы после Лины кто-то вообще задерживался рядом с ним надолго.
Целый день он таскался за мной или сам тащил меня куда-нибудь. Мне не удавалось спрятаться от навязчивого ухажера даже в туалете, потому что тот непременно дожидался у входа. Я не могла перемолвиться с Тигрой ни словечком в течение целого дня, а после занятий Лис вызвался провожать меня домой. И, как бы я ни пыталась умолять его перестать меня преследовать, теперь Лис слышал только «голос своего сердца». Фу, как банально. Это еще хорошо, что он не фанат кино, а то ведь в «Тайной мистерии» и «Холодной ночи под скалой» можно и не таких приемчиков понабраться.
Уже на подходе к дому я глазами искала черного кота, который обычно всегда встречал меня из академии, но кот, наверное, обиделся за вчерашнее. Хотя я так и не смогла вспомнить, чем же я его задела.
– Все, – выдохнула я с облегчением. – Принцесса доставлена в башню, принц может отправляться обратно в замок.
– Не пригласишь принца на чашечку чая? И когда придут твои родители? Я бы с удовольствием поболтал с твоим отцом.
Если бы я не знала, какой дурью напоила этого недоумка, подумала бы, что он сейчас надо мной издевается. Вряд ли создатель приворотного зелья когда-то учитывал такое навязчивое поведение жертвы.
– Нет, принцессе пора делать уроки, – процедила я сквозь зубы.
Но Лис не сдавался:
– Я не буду тебе мешать. Хочешь, ты будешь зубрить свои учебники, а я приготовлю тебе обед?
В моей памяти еще сохранился неповторимый вкус стряпни этого прохвоста. Что-что, а готовить он прекрасно умел и пять лет назад – я боялась представить, какой это бог кухни сейчас.
И тут мне в голову пришла совершенно гениальная идея! Мы с родителями переехали в этот дом («большой и светлый», – сказал папа; «с лестницей!» – восторгалась мама) всего несколько лет назад, и Лис, на мое счастье, здесь еще не побывал. А посему – доступа не имеет, пока его кто-нибудь не пригласит.
План созрел у меня в голове буквально за мгновение. Через секунду мои пятки уже только сверкали вдалеке, а еще через две я с облегчением закрыла за собой входную дверь. Пронесло. Лис даже пикнуть не успел, если такое выражение тут вообще уместно.
Хочет он поздороваться с моими родителями! Как будто он не проводил у нас дома когда-то сутки напролет! Это его родители были строгими и не терпели в доме лишнего шума, а мои всегда считали Лиса за своего старшего сына. Может, они и правда так думали, я не знаю. С их ритмом работы свои имена забудешь, не то что родственные связи.
В приподнятом настроении я скинула в прихожей туфли и затанцевала к ванной. Из-за постоянных нервов в туалет хотелось до неприличия часто.
Мне даже понравилось, как я сказала ему около дома. «Принцесса доставлена в башню», – передразнила я себя и глупо хихикнула. Хорошо, что никто меня в этот момент не видел, потому что от удовольствия я аж порозовела.
Из отражения в зеркале на меня смотрела взбудораженная почти двадцатилетняя девчонка с ярким румянцем на щеках. Что странно, такой я себе даже нравилась. Такой… живой. Каштановые волосы – обыкновенно ужасно непослушные – теперь лежали аккуратными прядями, губы сами растягивались в улыбке.
Помыв руки и побрызгав в лицо водой, я вышла из ванной и немедленно наткнулась в коридоре на своего бывшего друга. Мы отскочили друг от друга, как резиновый мячик от стенки (кто был мячиком, а кто – стенкой, думать не хотелось).
– Ай! – взвизгнула я от испуга.
– Уй! – вторил мне Лис.
На нем был мой кухонный фартук с лебедями, а в руках – миска с жидким тестом, которое он постоянно помешивал деревянной ложкой.
– Осторожно, принцесса! Чуть не испачкал тебя тестом.
И тут я взорвалась:
– Никакая я тебе не принцесса! А ну выметайся из моего дома, иначе я кликну сторожевого!
Лис выглядел таким ошарашенным, словно был ребенком, которого отчитывают за то, чего он совсем не понимает.
– Думаю, тебе нужен крепкий зеленый чай, – сказал он скорее сам себе. – Да, зеленый чай с мелиссой. Мелисса отлично помогает успокоить нервы.
Если бы из ушей мог идти пар, в моей голове давно бы уже сварился картофельный суп.
Пока Лис жарил блинчики, я второпях набросала записку Тигре и тут же отправила ее почтовым голубем. Если повезет, до конца часа подруга пришлет ответ или явится сама, чтобы взглянуть на дело своих рук. Наедине с этой рыбой-прилипалой я бы не осталась ни на минуту, будь на то моя воля.
Кстати, а как мистер-я-тебя-люблю проник в дом? Я его не пускала, а это значит, что он наведывался к моим родителям в мое отсутствие. Ар-р, ненавижу!
Летом я допоздна работала в хлебной лавке, так что такое вполне могло произойти. Правда, вопрос о цели подобных визитов Лиса все равно оставался открытым, ибо мы с ним не общались уже четыре года и девять месяцев. Я не специально считаю – просто так само собой выходит.
– Ммм. – Я склонилась над сковородкой и вдохнула аромат свежеиспеченных блинчиков. – А еще говорят, что мужчины плохо готовят.
Моим очередным глупым планом было потакать всем капризам парня и вообще относиться к нему как к умственно отсталому. Так оно, в сущности, и было.
– Для тебя все что угодно, принцесса.
– Лис, прекрати. Меня сейчас от этой сладкой чепухи стошнит на твои чудесные блинчики.
К моему удивлению, парень подчинился:
– Отлично. Знаешь, а мне больше нравится твое настоящее имя, Юстина.
Так меня называли только родители и Лис, когда хотел меня подколоть. Но теперь это имя приобрело совсем другое звучание. Сейчас оно звучало более… интимно.
Я оставила своего личного шеф-повара на кухне, а сама направилась в библиотеку. У отца небольшая библиотека в задней части дома, но в основном там всякие кодексы и уставы, ну еще несколько детективных романов. На заработанные за лето деньги я приобрела парочку книг по практической магии (это вам не та скучнющая теоретическая магия, которую я тринадцать лет зубрю в академии!). И мне даже показалось, что где-то там был раздел о любовных заклинаниях. Точнее, сейчас меня интересовала их отмена, а вовсе не применение.
«Думай, Тина, думай», – приказала я себе, но в голову по-прежнему лезли всякие глупости сегодняшнего дня. Каждая клеточка моего тела все так же чувствовала прикосновения Лиса, как будто он и сейчас был рядом со мной. Вот он погладил меня по щеке… вот потрепал по волосам… Вот он дотронулся до моего локтя и медленно тыльной стороной ладони провел воображаемую линию выше, до самой шеи…
Так, с мыслями такого рода пора было завязывать.
В огромном «Общем магическом справочнике» я действительно нашла раздел о любовных заклинаниях. Но все указывало на то, что действие оных должно пройти само без постороннего воздействия. Некоторые чары работают всего несколько часов, а отдельные заклинания держат жертву вплоть до шести месяцев.