Тот, кто прикован к земле, расшатал стены своей темницы. Исказил выше пределов узнавания. Его яд распространился, заразил мир и всех, кто обитает в нем.
— Ты не оставляешь мне надежды, — прошептал Брюс.
— Мне жаль. Не ищи свою надежду среди ваших вождей. Они — вместилища яда. Их интерес к тебе вызван только желанием тебя контролировать. Они ждут от тебя покорности и повиновения, они улещивают тебя языком деятельной веры. Им нужны последователи; но горе тем, кто задает вопросы или бросает вызов.
Цивилизация за цивилизацией — всегда одно и то же. Мир даже шепотом не протестует против тирании. Испуганные всегда готовы кланяться необходимости, веря, будто она порождает единство, а единство гарантирует уверенность. Хотя бы относительную. В погруженном в единство мире несогласные стоят отдельно, их легко заклеймить и сломить. Нет множества перспектив, нет диалога. Жертвы приемлют образ тирана, самоуверенного и непреклонного, и войны процветают, как паразиты. Народы умирают.
Брюс видел, как былой прекрасный город погрузился в огненную бурю. Он не знал его названия, ни породившей его цивилизации, и ему вдруг стало ясно, что это и не важно.
— В твоем мире, — сказала фигура, — пророчество входит в апогей. Поднимется император. Твоя цивилизация видит в войне продолжение экономики. Груды костей мостят торговые тракты, и вам это не кажется неподобающим…
— Некоторым — да.
— Неважно. Ваше наследство — наследство сломленных цивилизаций — говорит само за себя. Вы решили завоевать Тисте Эдур. Вы твердите, что каждый случай уникален, нестандартен, но он всегда стандартен и одинаков. Одно и тоже. Армия докажет ваше превосходство. Но я говорю тебе, Брюс Беддикт, что нет такой вещи, как судьба. Победа не предопределена. Ваш враг таится среди вас, он ждет. Он не нуждается в маскировке — ведь воинственность и надуманные угрозы отвели вам глаза. Он говорит на вашем языке, он берет ваши слова и оборачивает их против вас. Он смеется над верой в истины, ибо сам сделал себя судьей истинности этих истин.
— Летер не тирания…
— Ты думаешь, что дух цивилизации воплотился в вашем добром короле. Не так. Король жив потому, что его сочли безобидным. Вами правит алчность — жуткий тиран в сиянии золотого нимба. Его нельзя победить — можно лишь уничтожить. — Он снова взмахнул рукой, указывая на ярый хаос вокруг. — Вот ваша единственная надежда на спасение. Брюс Беддикт. Алчность уничтожает сама себя, когда нечего больше расхищать, когда миллионы тружеников пали грудами костей, когда жестокое лицо голода отражается в каждом зеркале.
Бог пал. Теперь он крадется, ища разрушения. Подъем и падение, подъем и падение, и с каждым разом путеводный дух слабее, тусклее, он все крепче прикован к видению мира, в котором нет надежд.
— Почему этот бог творит такое?
— Потому что не знает ничего, кроме боли, и жаждет разделить ее, передать всему живому и дышащему.
— Зачем ты показал мне это?
— Брюс Беддикт, я сделал тебя свидетелем вашей погибели.
— Зачем?
Существо помолчало. — Я советовал тебе не питать надежды на вождей, ибо они питают вас ложью и только ложью. Но надежда есть. Ищи ее, Брюс Беддикт, у того, кто стоит рядом, у чужака на другой стороне улицы. Обрети мужество, чтобы пересечь улицу. Не смотри на небо и на землю. Надежда упорна, и глас ее — глас сострадания и честного сомнения.
Видение начало гаснуть.
Стоящий рядом заговорил в последний раз. — Это все, что я должен был сказать тебе. Все, что мог сказать.
Брюс открыл глаза и вновь обнаружил себя у кургана. Смеркалось. Холодная рука Чашки все еще цеплялась за его ладонь.
— Теперь ты мне поможешь? — спросила она.
— Обитатель могилы ничего об этом не говорил.
— Он и не скажет.
— Он почти ничего не открыл мне о себе самом. Я даже не понял, кто или что он.
— Да.
— Он не пытался меня убеждать. Ни в чем. Но я увидел… — Брюс покачал головой.
— Ему нужна помощь, чтобы выйти из могилы. Другие пытаются вылезти. И вылезут. Думаю, уже скоро. Они хотят навредить мне и всем другим.
— А тот, кому мы хотим помочь, остановит их?
— Да.
— Что я могу сделать?
— Ему нужны два меча. Из лучшего железа. Прямые лезвия, заточенные с двух сторон, с острием. Тонкие, но прочные. Узкие эфесы, тяжелые головки.
Брюс подумал. — Я сумею найти на оружейных складах чего-то подобное. Принести сюда?
Чашка закивала.
«Ему нужна помощь. Но он не просил» . — Хорошо. Я сделаю это. Но сначала поговорю с Цедой.
— Ты ему веришь? Он хочет узнать, ты веришь своему Цеде?
Брюс открыл рот, чтобы сказать «да», но остановился. Обитатель могильника — тварь могущественная, возможно, слишком могущественная, чтобы контролировать ее. Это явно не порадует Куру Кана. Но есть ли выбор? Цеда послал его выведать, что случилось с Азатом…. Он оглянулся на башню. — Азат умер?
— Да. Он был слишком стар, слишком слаб. Он слишком долго боролся.
— Чашка, ты продолжаешь убивать горожан?
— Немного. Только плохих. Одного — двух за ночь. Некоторые деревья еще живут, но не могут больше питаться кровью башни. Я даю им людскую кровь, и они могут удерживать плохих чудищ. Но деревья тоже умирают.
Брюс вздохнул. — Понятно. Я приду снова, Чашка. С мечами.
— Я знала, что ты мне понравишься. Знала, что ты будешь милым. У тебя такой брат.
Этот комментарий вызвал еще один мрачный вздох. Он осторожно высвободил руку и руки мертвой девочки. — Осторожней, Чашка.
* * *— Вот это был поистине здоровый сон! — сказал Теол, шедший рядом с Баггом.
— Хозяин, я не сомневаюсь. Но вы просили о встрече.
— Я не ждал такого быстрого ответа. Ты сказал или сделал что-то, живо их заинтересовавшее?
— Конечно да, иначе аудиенция не выгорела бы.
— О, это же плохо. Ты выдал мое имя?
— Нет.
— Но ты же раскрыл хоть часть великой схемы?
— Нет.
— Тогда что ты сказал?
— Я сказал, что цена не имеет значения.
— Не имеет значения? — Теол замедлил шаг, схватив Багга за руку и разворачивая к себе. — Ты что, думаешь, я вообще собираюсь им платить?
— Не знаю я, — ответил слуга. — Не имею представления о сути контракта, который вы намерены заключить с Гильдией Крысоловов.
— Это потому, что я сам еще не решил!
— Как, хозяин? До сих пор?
— Как раз размышляю. И надеюсь изобрести что-нибудь как раз ко времени подхода к их дому.
— Это может обойтись дорого…
Лицо Теола просияло: — Ты прав, действительно может. Тем более что деньги нас не волнуют.
— Это точно.
— Рад, что мы пришли к согласию. Ты лучший из лакеев, Багг.
— Благодарю вас, хозяин.
Они продолжили путь, вскоре достигнув Чешуйчатого Дома. Теол уставился на заполнивших фасад буйных грызунов. — А они смотрят на меня.
— Да уж, именно такое впечатление.
— Не люблю, когда тысячи крыс делают меня объектом пристального внимания. Они это знают?
— Не особенно четко, учитывая размеры мозгов.
Теол еще немного поглядел вверх, затем моргнул и не спеша перевел взор на Багга. Пять ударов сердца. Десять.
Слуга оставался невозмутимым. Затем кашлянул, прочистил горло. — Ну, нам же пора входить? А?
Секретарь сидел в том же положении, работая над тем, что показалось Баггу тем же гроссбухом. И снова он не потрудился поднять головы. — Вы рано. Я ожидал точности.
— Мы не рано, — ответил Теол.
— Почему?
— Потому что если колокол уже отзванивает, это будет поздно.
— Я не стыжу вас. Совсем нет. Во все время этого нелепого разговора. Вверх. На самый верх. Там только одна дверь. Постучите один раз и входите. И да поможет вам Странник. Ах да, ваш лакей может подождать здесь. Если не станет снова тыкать мне в глаза.
— Он здесь не останется.
— Не останется?..
— Нет.
— Чудно. Прочь с глаз моих. Оба.
Теол прошел миом стола, намереваясь подниматься. — Ты ткнул ему в глаза? — спросил он.
— Я решил, что будет полезно привлечь его внимание.
— Я доволен, хотя и несколько встревожен.
— Обстоятельства обусловили такую крайность в моих поступках.
— И часто так бывает?
— Боюсь, что да.
Они достигли площадки перед дверью. Теол подошел и стукнул. Еще раз подозрительно и недоверчиво оглянулся на Багга, затем распахнул дверь.
Они вошли в комнату. Она кишела крысами. Покрывавшими пол, столешницу, полки, карабкавшимися по хрустальным канделябрам. Сидевшими на плечах и выглядывавшими из карманов шести членов правления, находившихся по другую сторону стола.
Тысячи глаз — бусинок уставились на Теола и Багга; в это число включены также глаза трех мужчин и трех женщин, бывших сердцем Гильдии Крысоловов.
Теол поддернул штаны. — Благодарю вас, всех и каждого в…
— Ты Теол Беддикт, — бросила в ответ женщина из крайнего левого кресла. Она представляла собой коллекцию сфер различной величины: лицо, голова, торс, груди. Крошечные глазки блестели, словно загустевший деготь. В торчащих во все стороны волосах находились по меньшей мере три крысы.
— И мне любопытно, — улыбнулся Теол, — что тут делают все эти крысы?
— Нездоровый вопрос, — фыркнул сидевший рядом с шаровидной женщиной. — Мы Гильдия Крысоловов. Что еще нам делать с пленниками?
— Я думал, вы их давите.
— Только если они отвергнут присягу, — отвечал мужчина, подчеркивая свои слова необъяснимым смешком.
— Присягу? Чем могут клясться крысы?
— Не твое дело, — сказала женщина. — Я Оникс. Рядом со мной Скинт. Далее, соответственно, Поборник Ормли, Глистен, Бабирд и Рубин. Теол Беддикт, благодаря тебе мы потерпели убытки.
— От коих, несомненно, уже оправились.
— Неважно! — сказала названная Глистен. Она была блондинка, такая миниатюрная и худая, что из-за стола виднелась лишь макушка. Своры крыс метались по столешнице, то и дело заставляя ее скашивать глаза и вертеть головой, чтобы увидеть собеседника.
— Насколько помню, — урезонивающе сказал Теол, — вы потеряли менее половины пика.
— Ты откуда знаешь? — вопросил Скинт. — Никто не знал, кроме нас!
— Просто догадался, уверяю вас. Но ведь мой контракт будет на ту же сумму.
— Полпика!
Улыбка Теола стала еще шире. — Ага, теперь я привлек все ваше внимание. Отлично!
— Это абсурдная сумма, — в первый раз подал голос Ормли. — Чего ты хочешь — завоевать Колансе?
— А вы сможете?
Ормли перекосило. — Зачем тебе это нужно, Теол Беддикт?
— Это будет нелегко, — торопливо вмешалась Глистен. — Потребуются все наши людские резервы…
— Трудно, — бросил Скинт, — но все же возможно. Придется рекрутировать людей из островных ячеек…
— Погодите! — сказал Теол. — Я не желаю завоевания Колансе!
— Ты из тех, что вечно меняют планы, — ответила Оникс. Она резко откинулась в кресле; крыса с визгом выскочила из ее прически и шлепнулась на пол. — Не могу работать с таким народом.
— Ничего я не менял. Не я заговорил про Колансе. В действительности это был Поборник Ормли…
— Ну, он тоже собственным умом не управляет. Вы созданы друг для друга…
Теол повернулся к Баггу: — Я решительный, не так ли? Скажи им, Багг — ты видел меня нерешительным? — Багг нахмурился. — Багг!
— Я думаю! — раздался из-за особенно высокой груды крыс голосок Глистен. — И пока не вижу никакого смысла.
— Совершенно с вами согласен, — спокойно произнес Теол.
— Опиши твои предложения, — приказал Ормли. — Но знай, что мы не исполняем частные функции.
— И что это должно означать?
— Не хочу сбивать дыхание, так что объяснять не стану… пока действительно не потребуется.
— Не понял. Как я узнаю, когда…
— Ну, это моя забота. Каковы условия?
— Ладно, — ответил Теол. — Только учите, дело сложное.
Глистен произнесла плаксивым тоном: — О, мне уже не нравится!..
Теол попытался ее увидеть, но вскоре сдался. Крысиная свора на столе все увеличивалась. — Вы удивляете меня, Глистен. Мне казалось, что Гильдия процветает на сложностях. Ведь вы же не только ловите крыс, совсем нет! Фактически главная ваша функция — неофициальные убийства. Потому неофициальные, что работа ассасинов запрещена и вдобавок неприятна. В вас также есть что-то от гильдии воров, хотя вы не достигли полного подчинения всех независимых преступников. Кроме того, вы взяли на себе необычайно благородную работу помощи бегству задолжавших бедняков из числа покоренных племен. Затем…
— Стоп! — завизжала Оникс. Затем сказала тоном менее резким: — Бабирд, пригласи Главного Следователя. Видит Странник, если кто-то нуждается в следствии, это Теол Беддикт.
Брови Теола поползли вверх. — Это будет больно?
Оникс скосила глаза и прошептала: — Умерь нетерпение, Теол Беддикт. Очень скоро ты получишь ответ.
— Разумно ли угрожать потенциальному нанимателю?
— Почему бы нет?
— Тревожат твои знания о наших делах, — сказал Ормли. — Нам это не по нраву.
— Поверьте, я питаю к вам лишь восхищение. На самом деле мой контракт требует использования всего спектра ваших способностей. Я не мог его разработать, не узнав все наперед. Разве не так?
— Нам откуда знать? — ответил вопросом Ормли. — Но скоро мы все услышим.
— Посмотрим.
Дверь открылась, и женщина с типичными повадками Главного Следователя прошла за спинами Теола и Багга, не спеша встав у правого края стола и скрестив руки на груди.
Заговорила Оникс: — Следователь Ракет, мы предстали перед тревожной помехой.
Высокая и изящная женщина была облачена в серую кожу. Стиль одежды и рыжие волосы выдавали ее происхождение от южных нереков. Она как будто сейчас вышла из степей — вот только ближайшая степь находится в сотне лиг к востоку. Оружия при ней заметно не было. Глаза необычайного желтоватого оттенка, скорее свойственного кошкам, медленно сфокусировались на Теоле. — Им?
— Кем же еще? — фыркнула Оникс. — Не слугой же его!
— Почему бы нет? — растягивая слова, ответила Ракет. — Он выглядит более опасным типом.
— Согласен, — прошипел Бабирд. — Он проткнул глаза моему секретарю.
Скинт вздрогнул. — Точно? Прямо так и ткнул? — Он выпрямил руку, построил из пальцев «козу» и потыкал перед собой. — Так вот? А?
— Да, — ответил, сверкнув очами на Багга, Бабирд. — Он обнаружил иллюзию! Какой смысл создавать иллюзии, если всякие подходят и тычут пальцами! Дырки проделывают!
Теол посмотрел на слугу. — Багг, мы выйдем отсюда живыми?
— Трудно сказать, хозяин.
— И все потому, что ты ткнул в глаза секретарю? — Багг пожал плечами.
— Мастерски, а?
— Кажется, нет, хозяин. Не лучше ли поскорее перейти к предложениям?
— Хорошая идея. Отвлечь внимание.
— Что за идиоты, — сказала Оникс. — Мы же слышим.
— И превосходно! — Теол сделал шаг вперед, осторожно, чтобы не раздавить кишащих на ковре крыс. Будет достаточно вежливых толчков носком туфли. — К делу. Я хочу, чтобы все беглецы из племен были выведены из города. Пункт назначения? Острова. Определенные острова, детали будут позднее. Хочу, чтобы заранее были завезены все необходимые припасы, которые я же оплачу. По вопросам снабжения можете работать с Баггом. Во-вторых, я знаю, что вы проводили для Короны расследование по поводу исчезновений. Не сомневаюсь, что вы им ничего не открыли. А вот я хочу знать все. В-третьих, хочу, чтобы прикрыли мою спину. В скором времени возникнут люди, желающие меня убить. Вы должны их остановить. Вот основы моего предложения. Полпика и список надежных инвестиций. Что до последнего, советую следовать моим указаниям — это поможет уменьшить расходы…
— Ты решил быть нашим финансовым советником? — недоверчиво спросила Оникс. — После всех потерь…
— Каковых удалось бы избежать, будь мы в отношениях более тесных… таких, в какие намереваемся войти сейчас.
— Как насчет беглецов — Должников? — спросил Ормли. — Если все они пропадут, случится новый крах Палаты.
— Не случится, потому что утекать они будут тонкой струйкой, никто не заметит…