Дым повалил гуще, и когда ветер погнал его к ним, был плотным и жирным. Еще один столб вырос на юге, тьма, вознесшаяся столь высоко в небо, что поймала последний луч солнца, вспыхнув на мгновение красным, и снова погаснув. Гедер заерзал задницей. Похолодало, но за курткой посылать не хотелось. Он не спал с позапрошлой ночи, и буквально падал от усталости. С трудом он заставил себя сесть прямо.
Долгое время, казалось, ничего не происходило. Дым. Отдаленные возгласы. Гедер не думал, что разгоревшееся пламя можно будет так легко погасить, но чего только бывает. Дым стелился, растекаясь по ночным улицам. А затем, будто спохватившись, над городом воцарилось пламя.
Поднялись крики, визг и вопли. Конечно же, он и не сомневался, что начнется ор, но думал, что это будет похоже на так возмутивший его бунт — Боже, неужели это было только вчера? Ничего подобного. Не было гнева в этом звуке, просто сотни голосов слились в один вопль чистого животного ужаса. Гедер видел передвижение своих отрядов. Кто-то пытался выбраться из города, и антейские мечники, верные приказу, выслеживали беженцев. Гедер потрогал беспокоившую ранку на губе. Он напомнил себе о чучеле, повешенном на площади. Они первые начали. Сами и виноваты в собственной гибели.
Дым валил уже со всех улиц, ярко освещенный снизу, скрывая луну за своей завесой. Языки пламени ползли от дома к дому, вздымались над городом, разгораясь на открытом воздухе. Появился новый звук, низкий и ровный, словно войско маршировало по дороге. Гедер почувствовал дрожь земли, и огляделся, не зная чего и ждать — то ли оползня, то ли нападения. На секунду он представил, что это последний дракон, прятавшийся под Ванаи, очнулся ото сна. Но это был всего лишь голос огня.
Ворота задрожали, деформируясь от жара. На стене появилась группа фигур, мужчин и женщин, пытающихся спастись бегством. На миг, подобный вспышке молнии, на фоне огня появился силуэт. Было видно, что это женщина, хотя какой расы, Гедер сказать бы не мог. Она замахала руками, пытаясь привлечь внимание. Внезапно, Гедер почувствовал неодолимое желание послать кого-то спасти ее, но она уже исчезла. Отдельные языки пламени добрались до полупустых амбаров, и взвесь зерновой пыли взорвалась с громоподобным звуком. Дым поднимался по спирали, вихрь тьмы, по сравнению с которым город казался крошечным. Ветер, который он чувствовал, был вызван тягой. Рев был столь силен, что разговаривать не представлялось возможным.
Гедер сидел, вытаращив зенки, а вокруг дождем сыпался пепел. Жар гибнущего города обжигал лицо не хуже, чем солнце в пустыне. Он представлял, что будет сидеть, наблюдая, пока все не кончится. До него не доходило, что Ванаи будет гореть еще несколько дней.
Он вообще ничего не понимал.
— Пошли, — сказал он. Никто не услышал. — Хватит! Идем!
Приказ передали, и армия Антеи потянулась вон из этой топки. Гедер отказался от задуманного им величественного жеста. Любые слова поблекли бы на фоне этого пожарища. Он вернулся в свой шатер раздумывая, не слишком ли близко они разбили лагерь. Что, если огонь перекинется через стены? Что, если он придет и по их души?
Жестом он отослал оруженосца прочь, и калачиком свернулся на койке. Он слишком устал, чтобы двигаться, а кошмарный рев пламени все не утихал. Он уставился на крышу палатки, перед его глазами маленькая фигурка размахивала руками, а потом умирала. Гедер рукой зажал рот, кусая ее до крови, в попытке заставить шум исчезнуть.
Пепел десятка тысяч людей поднимался в небо.
Ситрин
Весть об уничтожении Ванаи захлестнула Порте Оливия. На Центральном Рынке и в порту, в пивных и постоялых дворах, на лестнице, ведущей в лабиринт из стекла и камня, то бишь дворец правителя, подробности множились по мере того, как появлялись новые сведения, будь то на кораблях, лошадях, или же на основе чистых домыслов. Город горел три дня. Войска Антеи блокировали ворота и перебили всех, кто пытался бежать. Каналы были осушены, чтобы не было воды для тушения пожара. Антейцы разлили светильное масло по улицам города прежде, чем уйти. Жар был такой, что даже камень крошился. Запах гари и дым достигли Массии, окрасив солнце красным. Обугленные тела забили водоводы в Новопорте.
Ситрин жадно ловила каждое слово, словно проныра-нищий, высматривающий упавшую мелочь. Сначала она не верила. Города не умирают в одночасье. Улицы и каналы, которые она знала всю свою жизнь, не могут превратиться в руины только потому, что кто-то сказал об этом, даже, если говоривший антейский генерал. Это просто смешно. Но с каждым пересказом, с каждым новым сообщением, говорившим об одном и том же, все сомнения постепенно исчезали. Даже если они только и повторяли друг-друга, под их натиском плотина ее неверия рухнула.
Ванаи уничтожен.
— Ты в порядке? — спросил Сандр.
Ситрин наклонилась вперед, болтая ногами, которые она свесила с борта повозки, словно ребенок, сидевший на слишком высоком для него стуле. В этот полуденный час народу вокруг было — не протолкнуться. Она наблюдала за худым как хворостинка мальчиком — синаи, пробиравшимся через толпу, следя за шапкой бесцветных волос на его голове. Пахло морем, из-за чего воздух казался холоднее, чем был на самом деле. Она не знала, что ему ответить, однако попробовала.
— Даже не знаю. Думаю, что да. Трудно жить среди всего этого, — сказала она, кивнув на мешанину человеческих тел вокруг. — И я действительно переживаю из-за смертей. Я хочу сказать, что знаю, что магистра Иманиеля больше нет с нами. И Кэма, скорее всего, тоже. Все те мальчишки, с которыми я играла на улице мертвы, и иногда я грущу по ним. Но когда я начинаю думать, что ничего уже нет — ни зеленого рынка, ни дворцов, ни барж-плоскодонок, ни всего остального — это становится… Ни знаю как и сказать… Абстрактным, что-ли?
— Слово к месту, — кивнул Сандр, как будто понял, что имелось в виду.
— Меня здесь никто не знает. Я всю свою жизнь прожила в Ванаи. Мне казалось, что все знают кто я. Что я. А сейчас, когда все они мертвы, у меня больше никого не осталось. Капитан Вестер, Ярдем Хейн, ты и Мастер Кит, вот и вся моя компания. Вы одни во всем мире, знаете меня лучше других.
— Это жестоко, сказал Сандр, беря ее за руку.
Ну, подумала она, есть и хорошая сторона. Когда никто не знает кто ты такая, можно быть кем угодно.
— Сандр! — позвал Мастер Кит. — Пора.
— Да, сэр — сказал Сандр, вскакивая на ноги. Он посмотрел на Ситрин, и нежно улыбнулся, подобно тому, как делал это на сцене. — Ты не подождешь, пока мы не закончим?
Ситрин кивнула. Спешить вроде некуда. Да и внезапная смена чувств у Сандра вызывала интерес. Она предположила, что какая-то красотка отказала ему, и он вернулся к ухаживаниям за ней с целью вернуть себе уверенность. Он полагал, после случившегося между ними на пруду у мельницы, что она легкодоступна. Ситрин и самой было бы интересно это знать. Более того, нравится ли ей быть такой. Она спрыгнула с повозки и смешалась с толпой.
Микель уже был тут как тут, без всякого энтузиазма изображая местного. Он поймал ее взгляд и ухмыльнулся. Она кивнула в ответ и повернулась посмотреть, как Смит и Хорнет опускают сцену. Когда цепи закрепили, на помост вышел Мастер Кит. Он больше не носил костюм Оркуса, Царя Демонов. С уходом Опал, история Алерена Душегуба и Драконьего Меча больше не ставилась. Вместо этого, с его плеч ниспадал мерцающий синий плащ, в тон тунике. Ярко желтые ленты, использовавшиеся в качестве подвязок, зеленые чулки и самые нелепые башмаки из всех когда либо виденных, с шарообразными носами.
— При-вет! — вскричал Мастер Кит смешным фальцетом. — Эй, там, я сказал, привет! Да, ты, в этой замечательной шляпе. Почему бы тебе не задержаться на какое-то время? Бог свидетель, не пожалеешь. И ты, там, сзади. Подойди поближе, сможешь увидеть кое-что интересное. Что? Ты сможешь. И…
Мастер Кит остановился, на лице его появилось выражение ужаса. Ситрин почувствовала укол страха и полуобернулась, чтобы проследить за его взглядом.
— О, не ты, дорогая, — продолжил Мастер Кит тем же самым фальшивым голосом, размахивая рукой в отрицающем жесте. — Ты сохраняешь право следовать дальше.
В толпе послышались смешки. Предполагалось, что Ситрин и Микель будут управлять ее настроением, но уже нашлось с полдюжины тех, кто остановился посмотреть. "Проклятие невесты" была пикантной комедией с полудюжиной переодеваний, которые могли быть выполнены всего одной женщиной. Мастер Кит внес изменения в сюжетные линии в соответствии со спецификой Порте Олива: рифмы для короля были переделаны под королеву, а вместо злого помещика, загримированного под йемму, с накладными плечами и фальшивыми клыками, торчащими изо рта, на сцену, в кудрявой овечьей шкуре, выскочил Смит, наименее убедительный куртадам в целом свете. Ситрин смеялась и хлопала в ладоши, не столько управляя толпой, сколько следуя ее порывам.
Когда пришел конец, а актеры раскланивались под реденьким дождем из монет, она была почти удивлена возвратом к действительности. К тому, что приходится скрываться в Порте Олива и трястись в ожидании очередного нападения грабителей.
И к тому, что Ванаи больше нет.
Сандр слез с повозки, стирая грим с лица влажной тряпкой. Мазки вокруг глаз и рта придавали ему более моложавый вид. Или, наоборот, благодаря им он и выглядел по своим годам, в то время, как обычно, походил на стертую монету.
— Все прошло хорошо, — сказал он, ухмыляясь.
— Это точно, — согласилась Ситрин.
"Если эта еда тебе нравится, то можешь ее купить," — сказал он. Над его плечом Ситрин уловила проблеск внимания Кери из повозки и представила, что должно быть она увидела. Сандр, ведущий. Ситрин, наивная девушка, приглянувшаяся со второго взгляда. Или должно быть Сандр, член труппы и Ситрин, причина, по которой ушел Опал. Обкусанные губы борозды бровей, должно быть указывали на неодобрение ей и Сандром. Ситрин не знала, чьи они были.
Узнать, что Магистр Иманиэл сказал, из того, что она помнила, или обыскать его могилу.
Ситрин подняла руку только на высоту ее талии, немного изогнув. Кери вернула свою руку на место, и затем указал на Сандра и склонила голову. На самом деле? Если бы она была зла на Опала, самое большое она бы улыбнулась и помахала. Удивленная вздохом облегчения, Ситрин пожала плечами. Кэри прошла глазами по кругу и направилась обратно в повозку.
"Что?" — сказал Сандр, смотря через свое плече. — "я что-то пропустил?"
"Только Кэри," — сказала Ситрин. — "Ты сказал что-то о еде?"
Пивная вблизи от ее покоев подавала цыплят и маринованную морковь, которые, с их слов, хорошо сочетались с темным пивом. Сандр заплатил пять монет сверх за право на отдельный столик с единственной скамейкой, отделенного от общего зала куском драпировки слишком скромным, чтобы называться занавеской. Он проскользнул на скамейку рядом с ней, с большим бокалом черного пива и широкой кружкой крепленого вина для нее. Его нога остановилась рядом с ее ногой, как будто прикосновение было совершенно естественным. Ситрин подумала о том, чтобы немного отодвинуться. Вместо этого, она сделала щедрый глоток вина, наслаждаясь резким привкусом. Сандр улыбнулся и пригубил свое пиво.
Это было, она сообразила, своего рода торговлей. Он хотел сделать кое-что из того, о чем только что намекнул в этой сексуальной сцене. Со своей стороны, он готов был предложить еду и алкоголь, внимание и сочувствие. И, знал ли он это или нет, опыт. Неявный обмен был тем, о чем говорил Магистр Иманиель несколько раз, и всегда с пренебрежением. Ему нравилось точность измерения монете. Здесь в тепле, в таверне, привкус посоленного мяса и крепленого вина согревал ее кровь, Ситрин не была ли уверена соглашается она или нет. Конечно, была небольшая неточность.
Сожалею на счет Ванаи, — сказал Сандр сказал, используя ту же комбинацию, что он пробовал перед представлением.
Каким же был эффект, произведенный тем, что он сказал это? Она думала, что это напоминает ей насколько сильной было необходимость чувства общности. И делать вещи, которые он предлагал, казалось ценным. Тем не менее, он сделал это раньше. Начиная это заново с ошибкой. Возможно, если бы он помимо этой тактики, в перерыве он использовал еще какие-то. Он мог с легкостью принизить ценность того, что получал от нее взамен. К примеру, неодобрительно высказаться о ее платье или стрижке, дав понять, что лечь с ней в постель если и стоит того, то не настолько. Опасность была в том, что она, должно быть повяла себя агрессивно и закончила отношения. Или притворное наступление было способом заставить его озвучить свое предложение.
Ситрин? — спросил его, она потрясла головой.
Прости пожалуйста, — сказала Она. — Я отвлеклась.
— Отличное пиво. Ты бывала тут раньше?
— Я собиралась, — сказала она, — Но всегда находилось еще что-нибудь.
— Будешь пиво?
— Давай, — ответила она.
Она надеялась на то что он подвинет свою кружку к ней, вместо этого он поднял свою руку, подозвав слугу разносчика, и купил кружку только для нее одной. Напиток состоял из нескольких компонентов и был густым, алкоголь скрывался в богатой игре ароматов. У него не было чистого вяжущего вкуса крепленого вина. Как же говорил капитан Вестер? Принеси ей дурацкую выпивку, чтобы она раздвинула колени. Что-то типа того.
Получалось так, что Сандр был мужчиной, у которого не было разнообразия в подходах к ней.
— Я не помню своих родителей, — сказала Ситрин. — Банк меня растил, покупал мне одежду и учителей.
— Наверное ты любила их, — сказал Сандр, голосом играя роль утешающего и прижав свои бедра к ее всего лишь с немного большим рвением. До сих пор, Ситрин раз обдумывала вопрос.
Любила ли она Магистра Иманиеля? Она думала, что да. Он точно любила Кэм и хотела Безеля. Она оплакивала их всех, когда пришли первые новости. Но сейчас она не плакала. Горе по прежнему было с ней, но было еще кое-что еще помимо этого. Было ужасное чувство возможности.
— Я думаю, что я должна, — сказала она.
Он взял ее за руку, как будто бы он проявлял ей симпатий. Его лоб собрался в складки и он наклонился к ней.
"Я так сожалею, Ситрин," — сказал он, и к ее изумлению, у нее начали наворачиваться слезы. Это не могло быть правильным.
Сандр наклонился вперед, деликатно прикасаясь к ее глазам манжетой своего рукава. Смывая слезы, что он вызвал. Укол обиды на легкое лицемерие прояснял многие вопросы.
— Капитан Вестер! — она просипела, и Сандр отпустил ее руку, как будто бы она укусила. Он выглянул из-за этой почти занавески.
"Где?" — спросил он.
— Он только что зашел в другую комнату, — сказала Ситрин — Иди, Сандр. До того как он тебя увидит.
Сандр сглотнул, один раз кивнул, и соскользнул со скамейки, направляясь к двери аллеи. Ситрин смотрела как он уходит, затем протянула руку и пододвинула еще и его кружку к себе. Наконец, с этим напитком хорошо пошел оставшийся цыпленок. Она не злилась на Сандра, но на не могла заставить себя уважать его. В другую ночь, она вероятно, позволила бы отношением идти по его сценарию, чтобы хотя бы посмотреть к чему это приведет. Становилось все яснее и яснее, что было задумано так, что Мастер Кит останется в Порте Олива некоторое время. Поскольку она не была уверена в том где и как ее переместят в город, создавая уверенность, что этот тип связей обязательно приведет к сложным последствиям. Что если она забеременеет? Все ее планы тогда рухнут. Легче держаться подальше, чем отойти в сторону потом. И она все еще удивлялась тому, что это все значило. Мысленно она переместилась к пруду у мельнице — ее кожу обжигал снег, на ней лежал мальчик.
Она прикончила вторую кружку пива и пошла назад за крепленым вином. Предполагалось, что алкоголь даст ее голове отдохнуть, но она не чувствовала его мягкого влияния до конца. Или, по крайней мере, не так, чтобы он скинул с нее груз контроля над ситуацией. Но можно точно сказать, что она была более расслабленной, чем обычно. Всегда присущее ощущения связанности в животе стало слабее, и она почувствовала себя немного по-домашнему. Но ее мысли были настолько же ясными, как всегда. Может еще более ясными. У нее было чувство, что сложные проблемы остаются за ее вниманием, ее разум сравнивал и строил схемы со скоростью, c которые она не могла бы поддерживать сама по себе. Она съела чуть-чуть маринованной моркови, закончила пить вино, и взяла еще одну кружку пива.