Когда она вышла за дверь, солнце уже встало. По Порте Олива разлился(!) серый туман. Фонари мерцали и светились. Мужчины и женщины сновали по улице, в тревоге, чтобы добраться до дома до того, как везде наступят сумерки. Воздух был холодным, но не горьким(!). Этот вечер не был настолько зимним и мягким, как день в холодную весеннюю пору. Она отпустила на волю свои мысли переворачивая их так и эдак, в то время как сама дрейфовала сквозь людскую толпу по улице. Насколько же старым казался Сандр на сцене и насколько молодым вне ее. В ее сердце была пустота по поводу смерти Магистра Иманиеля и Кем, и ее должны были заполнить головокружительные приключения, и ее практически клиническая отрешенность от боли. В предстоящей поездке в Кар, предстояло контрабандой провести товары, которые она не украла. Книга записей банка, суммы и шифры оставили след в истории документов основания последнему всплеску бегущей аристократии. Предательство Опала и преданность капитана Вестера. Она помнила кое-что, что сказал ей мастер Кит о форме души Вестера, и думала, какую же форму ее душа может принять.
Женщина Синнаи поспешила назад, ее робы были обернуты розово-оранжевой марлей, ее лицо было бледным как Луна. Собака гавкнула из затемненного уголка в переулке. Три мужчины Куртадам шли за ней, звенели бисером и шелестели шкурами, сказали что-то что она не поняла, и затем вместе рассмеялись. Она их проигнорировала. Сияние ее окон сияло прямо над ней. Она их проигнорировала. Сияние ее окна прямо над ней. Если бы кто-нибудь захотел напасть на нее, ей бы нужно было только позвонить, и капитан Вестер и Ярдем Хейн бы пришли. Это были приятные мысли, и их было достаточно ей, чтобы она чувствовала себя в безопасности где бы она ни была.
Она нашла в себе силы подняться по лестнице к звуку постоянно скрипящих шагов капитана Вестера.
"Тебя долго не было," — сказал он.
Ситрин пожала плечами.
"Сколько ты уже выпила?"
Cитрин подошла к кровати и села позади Траггу. Ярдем пах как открытые поля и влажные собаки. Она подавила желание почесать его широкую спину. Капитан Вестер следил за ней, ждя ответа.
— Я не могу вспомнить точно, — сказала она — я не платила за большую часть выпивки.
Вестер поднял бровь.
— Оттепель почти наступила. Нам нужно принять решение, — сказала она, ее слова прозвучали четко и внятно.
— Это правда, — сказал капитан, перекрещивая руки. Оттиски дневного света размягчили линии его сердитого взгляда и серость на его висках. Он выглядел молодо. Ситрин помнила, что Опал находила этого мужчину привлекательным и удивлялась, что же она сделала. Она жила с ним несколько недель. Месяцы, считая время затраченное на дорогу. В первый раз ей было интересно, был ли вкус его губ таким же как у Сандра, затем мысленно она переместилась к моменту, чему более чем на половину поспособствовали ее собственные мысли.
— Не имеет значения как мы достигнем Карса, — сказала она, — опасность в том, что кто-то убьет нас и заберет наши деньги.
— старые новости, — сказал капитан Вестер.
— поэтому нам нужно достать деньги самим, — сказала она, понимая, как только она сказала, что это было тем, на что она всю ночь рассчитывала — нам нужно их использовать.
— Возможно, самым прибыльным делом будет, — сказал капитан. — это взять, то что мы можем с собой нести и испариться.
— Нет, — сказала она. — я имею в виду забрать все это.
Траглу рядом с ней щелкнул себя по уху. Капитан Вестер облизал свои губы и посмотрел вниз.
— Если мы возьмем все это, то мы будем в той же ситуации, что и сейчас — сказал он.
— нам до сих пор нужно прятать деньги и защищать их. Если бы только у нас были твои друзья в Карсе после нашего прибытия. Это не улучшение. Мы можем говорить об этом, когда ты будешь трезвым, — сказал он.
— Нет, слушай меня. Мы будем действовали как контрабандисты. Которыми мы не являемся. Ты всегда говорил, что мы можем держать эти деньги тих и мы не можем держать их безопасным способом. Опал это доказала. Поэтому нам не нужно держать от по-тихому.
Вестер и Ярдем обменялись безмолвными взглядами, и капитан вздохнул. Ситрин встала и прошла к незакрытым книгам. Она отлично держалась на ногах. Ее руки шли ровно и она вытащила кожаный черный переплет. Она открыла первые страницы и вручила книгу капитану.
— Документы основания, — сказала она. — Мы написали копию для нас, но для Порте Олива вместо Ванаи. У меня есть сотни документов с подписью и печатью магистра Иманиеля.
— Инвестируй их, — сказал капитан, как будто бы она сказала ему съесть их.
— И шелк, и табак, и специи я могу положить в транспортную накладную. Даже если бы они были украдены у торговцев, банк бы за них заплатил. Мы можем сделать то же самое с украшениями или полностью продать их для получения средств, и затем сделать инвестиции. Пять сотен наверное? Но благодаря стоящему имени банка Медиан у меня за плечами, я могу обернуть около девяти десятых того, что у нас есть в этой комнате в бумаги ни имея ни гроша, кому либо-другому до того, как торговые корабли придут из Наринисла. То, что осталось не выглядит слишком заманчиво, чтобы это охранять.
— Ты очень, очень пьян, — сказал Вестер. — Тот способ которым вы крадете — это взять что-то, и затем покинуть это место.
— Я не краду это. Я храню это в безопасности, — сказала Ситрин — Это то, как работают банки. Вы никогда не сможете держать все деньги, которые вы украли, кто бы ни нашел способ пробить ваш сейф. А вы выкладываете это назад в мир. Если вы согласитесь с некоторой потерей в средствах или кто-то украдет работающие на вас ценные бумаги, вам все еще нужно будет держать некоторые поступления средств и соглашения. Вы можете их восстановить. И если все пойдет не так как вам нужно, то что тогда? Мы попадем в тюрьму?
— Тюрьма это плохо, — прогрохотал Ярдем.
— Не настолько, насколько то, что тебя убьют и выкинут на корм рыбам, — сказала Ситрин. — Если ты сделаешь, что я скажу, тогда шансы сохранить деньги возрастут и, следовательно, вероятность провала упадет.
— Ты хочешь, — сказал капитан Вестер, его голос шел туго, — взять много денег, которые не твои и начать свою собственную ветвь банка, из которого ты воруешь деньги? Они придут за тобой.
— конечно придут, — сказала Ситрин. — И когда они это сделают, у меня будет и то что лежит у них, и много денег помимо этого. Если я проверну это правильно.
Ситрин видело как неверие отражается на краю между забавой и возмущением. Она топнула ногой.
— Слушая меня, — сказала она. — слушай мой голос, Капитан. Я могу сделать это.
Маркус
— Будь осторожен, — сказал Маркус.
— Я и так осторожен, сэр.
— Хорошо, будь ещё осторожнее.
Результаты семи предыдущих попыток валялись на полу между ними: договоры и соглашения между мертвецами касающиеся сожженных богатств, ничего не значащие теперь. Но, как говорила Ситрин, каждое из них несет подпись и оставленный кровью отпечаток пальца Мастера Иманиеля из Ванаи. Хитрость была в том, чтобы опустить в пергамент в воск так, чтобы он покрывал имя и отпечаток, но не более того. Затем, страницу нужно было погрузить в раствор соли и растопленного масла чтобы растворить чернила. После однодневной выдержки в ванной с раствором, они смогут соскоблить чернила используя особый камень которым пользуются ростовщики. Затем, вымочить пергамент в моче, чтобы выбелить все остатки чернил. В итоге они получат пустую страницу, готовую к заполнению всем, что Ситрин захочет внести туда своим аккуратно натренированным почерком, уже подписанную и утвержденную бывшим главой банка. Человеком, который, как показала история, предвидел приближающуюся смерть своего города от рук Антеи и который придумал схему возрождения своего предприятие в Порте Олива, используя Ситрин в качестве агента.
Всё это при условии что они смогут нанести воск на нужное место. Маркус наклонился вперед, дотягиваясь пальцами до краешка документа.
— Если ты только…
— Сэр?
— Ярдем?
Уши тралгу были наклонены назад и прижаты к голове так близко, что серьги лежали на макушке.
— Отойдите в сторону, сэр.
— Но я…
— Уйдите.
Маркус махнул рукой на пергамент, крякнул и отвернулся. Коробки были расставлены так, что маленькая комната, расположенная над помещением где играли в азартные игры, превратилась в две совсем крошечные. Снаружи свистел теплый весенний ветер, гремя ставнями и придавая всему вокруг неустойчивый и беспокойный вид. Прошло уже много дней с тех пор как Маркус встретил весну в южном порту, вонь залива насыщенная запахом соли напоминала ему запах вчерашней рыбы. Ситрин, одетая в грубую одежду извозчика, сидела на стуле, рядом с нею теснилась Кери. Мастер Кит стоял слегка в стороне скрестив руки на своей груди.
— Уже лучше, — сказал Мастер Кит, — но я думаю что ты немного перестаралась и ушла в сторону. Я не хочу чтобы ты выглядела напряженной. Вместо того чтобы думать о весе, представь как бы ты двигался в тяжелом шерстяном плаще.
Кери положила свою руку на спину Ситрин.
Ты слишком напряжена здесь, — сказала Кери. — Расслабь эти мышцы и смести напряжение выше.
Ситрин нахмурилась, маленькие полумесяцы появились у краешков её губ.
— Как будто твоя грудь слишком тяжела, — пояснила Кери.
— О, — сказала Ситрин оживляясь, — действительно.
Она поднялась со стула, сделала шаг в сторону Мастера Кита, развернулась и села обратно. Маркус не мог сказать что изменилось в том как она двигалась, только то что теперь она делала это по другому. Взрослее. Мастер Кит и Кери улыбнулись друг другу.
— Прогресс, — произнес Мастер Кит, — Бесспорный прогресс.
— Я думаю мы готовы к прогулке по площади, — сказала Кери.
— С моего благословения, — сказал Мастер Кит, отступая назад практически упершись Маркусу в живот. Две женщины, держась за руки, прошли по тонкой полоске пола к началу лестницы
— Ниже в бедрах, — добавил Мастер Кит, — Походка свободная от бедра.
Скрип ступеней сопровождал спускающуюся парочку до тех пор пока они не оказались на улице. Порыв ветра промчался по лестнице, и дверь находящаяся внизу хлопнула закрываясь. Маркус выдохнул и сел на только что освободившийся стул.
— Я думаю она достаточно хороша, — сказал Мастер Кит. — Маловато природного чувства собственного тела, но нет и страха перед ним, что само по себе уже пол дела.
— Это хорошо, — произнес Маркус.
— Похоже надрезы у неё на пальцах хорошо заживают. Я думал что останутся заметные шрамы, как будто она подписывала договоры годами. Вкладывал шелк в её раны?
— Пепел и мед, — ответил Маркус. — Эффект тот же и не приводит к заражению.
— Спорное место. Я думал, что называть ее на четверть Синнаи, будет хорошим решением. Если она ближе к полнокровке, то по объему крови Первокровных можно прочитать больше, чем по происхождению.
— Я всегда думал, что Синнаи выглядят на 20 лет, в любом случае, — сказал Маркус. — Это ужасно в драке. В его удары не вложен вес.
Мастер Кит наклонил плечо перед стеной. Его темные глаза мелькали по Маркус, как будто бы актер читал книгу.
— Как вы, Капитан?
Я ненавижу это, — сказал Маркус. — Я ненавижу этот план. Я ненавижу то, что мы производим документы. Я ненавижу то, что Ситрин втянула тебя и твоих людей в это. И нет ничего в этой схеме, чтобы я не ненавидел.
— И кажется, что это все еще значит, что вы выбрали идти вместе.
— У меня нет идеи лучше, — сказал Маркус. — кроме того, как набить наши карманы и уйти прочь. У этой решение есть определенная привлекательность.
— Тогда бы почему вам взять и не сделать это? Коробки здесь. Я бы сказал, что вы заработали больше, чем заплатили.
Маркус невесело хихикнул и пододвинулся вперед, держа локти на своих коленях. С дальнего конца комнаты, Ярдем удовлетворенно хрюкнул. Восковая свеча в этот раз работала.
— У этого действия должны быть последствия, — сказал Маркус. — она не может просто сказать, что теперь все это ее и сделать это правдой. Это как будто бы идти в Кабрал и вскользь говорить, что вы новый мер Упурт Марьон, и все портовые пошлины теперь идут к тебе. И знаешь, что в этом разочаровывает? Мы не знаем. К концу сезона, у каждого торговый дом и королевский бал будет теория о том, что именно Комми Мидиан сигнализирует, чтобы инвестировать в Порте Олива. И это будет значить, кое-что о взаимоотношениях Биранкур и Кабрал, и будет ли фрахтоваться судно из Кварт-Хадаз здесь или там. Почему до сих пор нет ветви? Это потому, что королева предупредила их? Мы, должно быть нарушают полдюжины соглашений и договоров прямо сейчас, и мы не знаем об этом.
— Я согласен со все этим, — сказал мастер Кит. — риск кажется настоящим.
— Мы остались почти ни с чем, предполагаемый шаг в одну сторону банка с большой суммой денег и влиянием, и я ни на мгновению не подумаю, что они поддерживают нас, когда мы положим руки на руль.
— Это то, из-за чего тебе не нравится этот план?
— Да, — сказал Маркус.
Мастер Кит посмотрел вниз. Ветер успокоился, затем снова сделал порыв, проходя рядом с маленькими комнатами, вихрем струясь в воздухе.
— Почему вам не нравится этот план, Капитан? — спросил актер.
Он почувствовал вспышку раздражения, а затем холодное, практически больное чувство правильного ответа всплыло в его голове. Он почесал ногу, чувствую чубы и ткань напротив кончиков его пальцев. Его руки казались старше, чем должны были быть. Когда он думал о них, они все еще выглядели как будто бы он в первых раз был в походе. Сильными, размытыми и способными. Суставы были больше, чем они есть на самом деле. Мозоли придавали им еще более желтый вид. Он развернул их, также считая свои руки. Если бы он смотрел на них вблизи, он бы все еще мог разглядит белые точки, где собака укусила его однажды, целую жизнь назад.
— Она знала риски, но она не понимала их, — сказал Маркус. — Я могу сказать все то, что я только что говорил тебе, и она мне ответит. Аргументом за аргумент. Она скажет, что полученный заново капитал подтвердит это решение. Что держащая компания за нее не ответственна, как и другие ветви не ответственны, поэтому все что они сделают будет шагом поверх того, чем они были, когда деньги были попросту утеряны.
И все же, — сказал мастер Кит.
— Я знаю как защитить ее от бандитов и налетчиков. Я знаю, как воевать с пиратами. Я не знаю как защитить ее от самой себя, благодаря Богу, я могу сказать, что это девочка самая большая опасность которую она когда-либо встретит.
— Это не должно быть трудно, не так ли? Потерять контроль, — сказал мастер Кит.
— Я ее не контролирую, — сказал Маркус.
— А я думаю, что ты контролируешь, но я пойму, если кто-то мне докажет обратное. Какие три решения она сделала до этого? В то время когда ты знал ее, я имею ввиду.
Ярдем Хейн маячила за спиной актера, поливая масло из своих рук на кусок серой ткани. На секунду, Маркус подумал, кусок ткани может вызвать отторжение, но пассивное выражение Тралгу, говорило ему, что он пришел к выводу, слушать разговоры, а не заканчивать.
— У нее есть платье, — сказал Маркус. — они решила пойти на твои представления.
— Тогда, два? — сказал мастер Кит.
— На ужин она выбрала рыбу, — сказал Маркус.
— И как вы сравните этот с другими контрактами, что у вас есть? — спросил мастер Кит. — Я не верю, что вы думали, что Ситрин, как ваш работодатель, ведет себя как маленькая девочка, плывущая рядом с бурным течением. Она тебе платила.
— Нет, она не платила — прогромыхал Тралгу.
— Ты можешь держаться вне этого, — сказал Маркус. — она не может. У нее нет своих денег. Все ее деньги кому-то принадлежат.
— И сейчас, — сказал Мастер Кит, — кажется, что она может позволить золото. И сделать более весомое решение брать рыбу или домашнюю птицу. И какое все-таки платье покупать. Если ее схема работает, она будет выбирать где жить, как и защищать ли себя, и все тысячу вещей, который придут вместе с ее торговлей. И я подозреваю тебя, что ты будешь здесь тоже, с ее стоны и защищать ее. Но только, когда она наймет капитана.