А собственные мысли торговца остаются закрытыми для врага? В этом Каперед очень сомневался. Он не представлял, как можно оградить свой разум от чужого. Ведь этому никто не учил. Но возможно, что паразит не может слышать его, просто потому что является инородной личностью.
Слабое утешение. А заброшенный парк только усиливал гнетущее ощущение. Ветер усилился, небо заволокло тучами, даже похолодало. Что-то плохое намеревается сотворить паразит. Он и раньше не проявил себя добрым существом.
Каперед повторил рассуждения: паразит не собирается оставаться с ним; стремится в города; скопления людей, десятки потенциальных носителей. Вот! Верно! Каперед вскочил и пошел по дорожке, так думается лучше всего. Зачем паразиту рабы, голодранцы и люди вне закона. Он собирается захватить иного носителя!
Так и есть, не могло быть иначе. Каперед даже хлопнул в ладоши от радости, но затем помрачнел. Он сказал вслух:
- Теперь очевидно, зачем ты стремился проникнуть в дом Амбуста.
Человек, оказавший ему гостеприимство, выслушавший его и согласившийся помочь, был под угрозой. Страшнее смерти участь ему грозит.
Избежать этого можно, только признавшись во всем Амбусту. Но удастся ли вымолвить хоть слово, ведь паразит не позволит так просто рушить его планы. Он уже доказал, что способен управлять людьми.
Каперед добежал до дома проксена за считанные мгновения. Рабы запустили гостя в дом, удивленно уставившись на него. Каперед скрылся в отведенной ему комнате, чтобы перевести дыхание. За занавеской, закрывающей вход, ходили люди. Они шептались, обсуждая, что увидели.
Наверняка их удивило поведение гостя. Возможно, испугало. Каперед раздумывал о том, что опасен для Постумия Амбуста. Стоит ли приказать рабам связать его, запереть в подвале. Хватит ли этого, чтобы остановить паразита? Существо сильно, даже запертое в теле обычного человека.
Это решение казалось абсурдным, но именно так Каперед поступил. Он одернул занавеску, крикнул ближайшему рабу:
- Я опасен для вашего хозяина!
И приказал связать его, запереть внизу, выставить вооруженную охрану.
Каждый зажиточный гражданин содержит рабов-телохранителей. Они защищают имущество и жизнь хозяина, положение у них привилегированное. Обычно это варвары, выкупленные из аренных бойцов. Они обучены сражаться, преданы своему господину. Ведь защищать богатого старика намного лучше, чем погибнуть на арене, пусть овеянным невероятной славой. Не каждый доживет до рабского триумфа, большинство погибают на потеху публике.
Постумий Амбуст тоже содержал таких рабов. Не могло быть иначе.
Сначала слова гостя проигнорировали. Казалось странным, что он кричит подобное, быть может, он безумец, а хозяин из сострадания обеспечил его ночлегом, пригласил к своему столу. Но Капереду удалось убедить рабов исполнить его приказ.
Вся фамилия слышала слова гостя. Так что он не сможет потом отказаться от них. Были дома и свободные люди: конюх, псарь и само собой хозяйка дома, которая в это время находилась на втором этаже. Из скромности она не появлялась на глаза гостю, но наверняка слышала его слова. Каперед кричал очень громко.
Его отвели в подвал, правильно связали, закрепив на горизонтальной перекладине, и так оставили. Дверь в подвал была дубовой, окованной железом. Эта преграда должна задержать паразита, но вряд ли остановит его.
Выставили рабы охрану или нет, Каперед не понял. Зато ему оставили масляную лампу, чтобы гость не находился в полной темноте. Ведь здесь крысы, которые воспользуются беспомощностью человека.
Веревки и узлы надежно удерживали конечности Капереда, но не передавливали их. Не нарушая кровообращения, рабы сумели надежно обездвижить гостя. Не могло быть речи о побеге. Любое неправильное усилие заставляло петли затягиваться. А это чревато передавливанием конечностей.
Каперед еще требовал накинуть ему на шею петлю, но рабы по молчаливому сговору не послушали этого приказа. Вдруг гость решил удушиться в доме хозяина. А это так же опасно, как и угрозы. Придется проводить очищение дома и тому подобное.
Каперед остался один в подвале, окруженный вмурованными в землю большими кувшинами с зерном. По стенам были развешаны пучки сушеных трав, используемых в пищу и отгоняющих вредных насекомых. Зерну угрожали только крысы, облюбовавшие подвал. Никакие механические ухищрения не могли изничтожить это гадкое племя.
В тенях пищали твари, но боялись приблизиться к человеку.
Обычно на этой распорке закрепляли провинившихся рабов. Оставшись в темноте, несчастные переживали ужасные муки. Крысы набрасывались на их босые ноги, кусали и грызли живую плоть, отдирая куски мяса. Обездвиженный человек ничего не мог им сделать.
Эта пытка могла продолжаться много дней, сменяясь лишь поркой или иными способами наказания. Сильно калечить даже самого плохого раба ни один хозяин не желает. Ведь это деньги. Не желающий служить раб, окажется в кошельке хозяина.
Крысы боялись лишь света. Ведь со светом приходят люди, которые почему-то стараются уничтожить их. Племя голохвостых уяснило себе это правило, ни одна тварь не выползала на свет.
Капереду пришлось долго ждать, пока вернется Постумий Амбуст. Гостя никто не кормил, потому что рабы не знали, что делать дальше. Гость сам потребовал запереть его и не приближаться. Так и поступили.
Тишина угнетала Капереда. Он понимал, что придется признаться в том, что с ним произошло. Дальше не случится ничего хорошего, понимал Каперед. Что могло измениться, если он оказался связан и брошен в эргастул? Но это выход. Долго Каперед уходил от этого решения, наконец, он решился броситься в бездну. А вместе с ним пусть погибнет тварь из города древних.
Лишь по прогоранию масла в светильнике Каперед мог судить о прошедшем времени. Яркий огонек ослеплял, если смотреть на него пристально. Сама лампа была простой, без украшений и рельефов. Не для любования ее ваяли, а для повседневных нужд.
Рабы рассчитали объем масла и размер фитиля удачно - пламя начало таять, когда вернулся Амбуст. Каперед проваливался в забытье, распятый на перекладине. Время протекало незаметно, утопая в его мрачных мыслях. Оказавшись в подвешенном состоянии, Каперед даже успокоился. Он не испытывал неудобств, был расслаблен и размышлял.
Отворился засов, звук прокатился по подземелью, распугав крыс. Каперед дернулся, путы чуть сжались, напоминая о своем существовании. Дверь без скрипа отворилась, и сияние света озарило подземелье.
Каперед на мгновение позабыл, что по собственной воле оказался прикованным к этой перекладине. Появление света он воспринял как вспышку надежды, шанс на спасение.
Вошли люди, они были вооружены светильниками. Каперед узнал вязавших его рабов и их господина. Ни оружия, ни брони они не носили.
- Я же предупредил - вооружитесь!
Постумий Амбуст приблизился, уселся на бочку. Рабы встали в шаге позади него.
- Я опасен! - настаивал Каперед.
- Вижу, - ответил господин. - Не пойму, для себя опасен или для других.
- Во мне поселилось страшное зло.
- Ты болен?
Не понять, что имел ввиду Постумий Арбитр. Намекал ли он на душевное здоровье гостя, или спрашивал о его физическом состоянии. Он мог видеть, что Каперед не бьется в лихорадке, лицо его нормального цвета, на коже нет нарывов, в общем, нет признаков некой заразной болезни. Но Каперед лекарь, он может увидеть болезнь по признакам, недоступным для обывателя.
Возможно, именно так понял Арбитр слова гостя.
Каперед не знал, как объяснить этому человеку, что в нем находится паразит. Поверит ли он вообще в это. Ведь подобное откровение легко представить обычным безумием. Каперед порой сам сомневался в том, что знает. Но ведь он видел город древних, видел, что там произошло! Это значит, паразит не был его собственным безумием. Он пришел извне!
- Я путешествовал на север с целью найти город прародителей. Мне удалось отыскать его.
Рассказывать эту историю было несложно. Ведь уже не первый раз Каперед репетирует речь. Пусть ему не приходилось откровенничать с посторонними на эту тему, если не считать предателя-коллеги. Пусть Арбитр мог ничего не знать про древних, пусть так! Но Каперед готов выложить все.
Поверит он или нет. Уже дело другое.
Долго рассказывать не пришлось. К своему удивлению Каперед понял, что провел не так много времени в древнем городе. Все остальное время (целый год!) он потратил на путешествие через земли варваров. Об этом рассказывать нечего.
В самом городе Каперед находился несколько дней. Узнал он намного меньше, чем рассчитывал. Никаких тайн, ответов на философские задачи - ничего подобного он не узнал. Единственное, что он вынес из этого путешествия, был проклятый Мефадон.
- Это существо пыталось взять меня под контроль, - объяснял Каперед. - Оно живет тысячи лет, меняя тела. Вместе со мной оно устремилось на юг, надеясь обрести лучшее тело. Ведь я всего лишь изгнанник, негражданин. Оно хочет захватить тело человека авторитетного, облеченного властью, с деньгами.
- Хочешь сказать, такого как я?
- Без всякой лести. Ты лишь этап на его пути, с твоей помощи он сможет подобраться к другим людям. И так, - тут Капереда осенило, - до самой вершины!
- До вершины власти.
- Это существо было принцепсом своей общины. Оно хочет занять место, достойное своего статуса. Ему не нужны такие как мы. Ему нужна абсолютная власть! Он жаден до власти, жаждет ее. Владение всем и всеми. Не только провинции, легионы, имения принцепса, но все Государство он желает забрать себе.
Постумий Арбитр молча выслушал гостя. Он хмуро смотрел на него, ничего не отвечая.
- Ты можешь выбросить меня на улицу, но знай - это существо никогда не остановится! Считай меня одержимым, безумным, но одержимость не единожды помогала людям забраться на самый верх. Этого нельзя допустить.
Хозяин дома поднялся, сказав, что ему необходимо подумать, и удалился. Каперед крикнул ему в след, чтобы не затягивал решение, что его рабы могут легко остановить Мефадона. Достаточно свернуть шею носителя.
Выговорившись, Каперед испытал облегчение. Наконец-то нашелся тот, кто разделил с ним тяжелую ношу. Его могут выбросить из дома, сочтя безумцем, но теперь в мире есть кто-то, услышавший предупреждение.
Их теперь двое, два гражданина знают о существовании Мефадона. Так легко стало на душе. Пусть Арбитру еще предстоит поверить в страшное пророчество, изложенное Капередом. Из памяти эти слова не удастся изъять, Арбитр будет помнить о них, беспокоиться об их правдивости.
Может быть, стоило все рассказать Фидеусу. Тогда бы у коллеги тоже болела голова. Он бы не пытался так рьяно разыскать Капереда, зная, что он либо безумец, либо опасен.
Каперед опять считал часы по мере сгорания фитиля в лампе. Рабы Арбитра оставили две лампы, чтобы гость не сходил с ума в темноте. Безумие страшится света, бежит в темноту. Безумие и паразит похожи, они дожидаются, когда человек расслабится, чтобы нанести удар.
Сон, страхи, опьянение питают демонов. Каперед знал, что нельзя спать. Ведь он предупредил Постумия Арбитра. После этого демон может попытаться убить господина. Этого нельзя допускать, в мире должен остаться человек, знающий страшную тайну Капереда.
Взбодриться не удавалось. Монотонное горение пламени усыпляло, крысы попрятались и не отвлекали человека. Каперед все же задремал. Забылся недолгим, нервным сном.
Не случилось ничего страшного. Проснулся Каперед уже в постели в комнате, что ему отвели. Было прохладно, сквозь ставни пробивался свет. Значит, уже утро. Но почему он не в кандалах, почему Арбитр приказал вынести его из подземелья?! Неужели он не поверил?! Решил, что безумец просто желает покалечить себя и не пожелал участвовать в этом.
Тогда пусть просто изгонит гостя из дома!
Каперед отбросил одеяло в сторону, поднялся и направился к выходу. Но выход стерег рослый раб, вооруженный дубинкой. Он сказал, что гостю придется остаться в комнате до особых распоряжений хозяина.
Ничего не понимая, Каперед уселся на кровать. Что решил предпринять Арбитр? Что он задумал?! Каперед был смущен, не понимая мотивов проксена.
Глава 15.
Несколько дней Каперед оставался в комнате. Выйти он не мог, рабы загораживали проход, на вопросы не отвечали. Лекарь оказался в положении почетного пленника. Но ведь он не знатный, не влиятельный гражданин, какой смысл его держать в плену? Наоборот, этот пленник опасен для Арбитра. Разве он не понимает?
На вопросы не отвечали. Рабы, судя по внешнему виду, были северными варварами. Из Коматии или соседних регионов. Эти рабы вообще могли не знать языка граждан. Рослые, бледнокожие они походили на огромные глыбы льда, преграждающие путь.
Каперед знал несколько слов варварского языка, мог составить пару предложений. Но этого недостаточно, чтобы разговорить рабов. Тем более, есть различия в диалектах.
Иначе, кроме как разговаривать с рабами, Каперед не мог развлечься. Выйти нельзя, читать нечего, сторожа молчат. Еда - вот занятие. Давно Каперед не питался так хорошо.
Еще он развлекался, пытаясь угадать намерения Арбитра. Положение странное. Неужели он так долго договаривается с властями муниципия. Безумца нельзя просто выбросить на улицу, начнет еще людей смущать своими речами. Лучше тихонько удушить его или отправить куда-нибудь далеко.
Ни того, ни другого не случилось. Хотя пару ночей Каперед пытался следить за входом, боясь, что ночью подошлют убийцу. Но про пленника, казалось, забыли.
Такое не могло продолжаться долго. Хотя Каперед согласен был бы в таком заточении провести... примерно месяц. Больше не выдержит. Отдохнуть, набрать вес - вполне хватит месяца.
У Постумия Арбитра были иные планы. Каперед так и не смог узнать, что замыслил этот человек.
Просто рабы вытащили пленника из комнаты и доставили к крытой повозке. Такие используют для транспортировки стройматериалов. Было раннее утро, ночной мрак начал рассеиваться. Ни у кого не возникнет вопросов, если заметят телегу. Каперед понял, что его собираются в тайне перевезти в другое место.
А чтобы пленник не болтал лишнего, рабы связали его, заткнули рот кляпом и бросили в телегу. Сверху прикрыли старым пыльным тряпьем. Каперед не мог подняться, связали его хорошо, к тому же телегу немилосердно трясло. Колеса часто налетали на булыжники, падали в многочисленные ямки.
Шум от телеги стоял ужасный. Так что кляп во рту пленника был излишней предосторожностью. Его бы никто не услышал.
Путешествие длилось несколько часов. Воздух прогрелся, под кучей тряпья Каперед задыхался. Тряска разбередила старые раны. Пытка казалась бесконечной, словно пленника решили убить таким хитрым способом.
Пленника привезли к реке. Телега остановилась возле небольшой пристани, рабы откинули тряпки, вытащили связанного человека наружу. Каперед громко вздохнул, воздух показался ему медовым.
Насладиться покоем пленнику не дали. Его сразу потащили к пристани, возле которой была лодка. В ней находилось трое, судя по виду, пираты из народа далматов. Смуглые, крепкие ребята. Они выглядели как варвары, повадки подстать внешности, но они считались гражданами. По крайней мере, те из них, кто проживал в городах. Остальные вели полулегальное существование, пиратствовали, грабили путешественников, а часть добычи отдавали своим патронам. Потому и существовали.
Этих врагов государства можно встретить во всех портах по восточному побережью. Невольничьи рынки пополняются добычей, взятой пиратами в набегах.
Каперед встречался с этими людьми, потому не любил путешествия на кораблях. И без того ремесло моряка связано с множеством опасностей, а еще существовала угроза оказаться в рабстве у пиратов.
Кляп оставался во рту пленника, он пытался говорить, но издавал только мычание и стоны. Угодить в рабство к этим людям - страшная участь.
Рабы бросили пленника в лодку, а варвары поймали его и уложили между скамей. Взявшись за весла, далматы отправились вниз по реке. Через некоторое время они добрались до стоящего под прикрытием скалы корабля.