— На следующий день после того, как моя мать умерла, — заговорил он, — я сидел на этом самом месте. Он замолчал и дрожащим пальцем указал на дерево возле ручья. — Именно тогда я и увидел ее. Уорик привел меня сюда, потому что это было одно из любимых мест матери. Ему не нужно было ничего объяснять: я понимал, что она никогда не вернется. Мы бросали в воду белые розы и розмарин; розмарин в память о ней, а розы потому, что это были ее любимые цветы. Я только что бросил последний цветок, как вдруг заметил какое-то существо, сидящее на самой нижней ветке дерева. Это была… маленькая женщина. На ней было зеленое платье и сплетенная из травы шляпа. Она… Она посмотрела прямо на меня, а потом сняла шляпу и бросила ее в воду, к розам. Я удивленно моргнул, и она исчезла. Я решил бы, что мне показалось, если бы не шляпа, все еще плывущая по воде. Я не сводил с нее взгляда, пока она не утонула.
— Ты кому-нибудь рассказывал? — спросила Таня.
Фабиан покачал головой.
— Нет, никогда. Но всегда помнил. Пару месяцев назад я описал это здесь. — Он похлопал по коричневой обложке дневника. — С тех пор я никогда не видел ничего подобного. И всегда думал, что мне просто померещилось от горя.
— Может, так оно и было, — сказала Таня. — Может, горе открыло что-то вроде окошка в твоем сознании. А может, она просто явилась, чтобы успокоить тебя. Их можно видеть, когда они сами этого захотят. И не все они плохие.
Фабиан провел большим пальцем по бутылочке, снял крышку и понюхал содержимое.
— Пахнет еще хуже, чем выглядит. — Он протянул бутылочку Тане, предлагая понюхать. — То есть совсем скверно, учитывая, что на вид это похоже на разваренную в кисель жабу.
— Пованивает, — согласилась Таня. — Мне бы не хотелось это пить.
— И мне тоже не хочется. Может, и не нужно?
Он перевернул крышку бутылочки. На внутренней стороне была тонкая палочка. Фабиан сунул палочку в бутылку и медленно вытащил ее. На конце блестела густая капелька.
— Глазные капли, — сказал Фабиан, откинул голову и поднял палочку. — Давай проверим. Вдруг сработает?
Таня положила руку ему на плечо.
— Не расходуй зря.
— Я и не расходую зря. Я испытываю.
— Мы уже знаем, что сработает, — сказала Таня. — Компас же работает.
— Нет, я хочу попробовать сейчас, — мрачно заявил Фабиан.
— Лучше позже. Вечером, когда все лягут спать. Тогда, если что-то случится, никто не узнает.
Фабиан заколебался, но потом вставил пробку на место.
— А как насчет зуба гоблина? Могу я хотя бы его увидеть?
Таня кивнула.
— Он спрятан у меня в комнате. Могу показать.
— Тогда пошли. — Фабиан вскочил. — Ох, постой! Уорик, скорее всего, околачивается где-нибудь поблизости. Нам нужно разделиться. Ты иди вперед, а я догоню тебя через несколько минут. Тогда никто не заподозрит, что мы были вместе.
— Хорошая идея, — согласилась Таня. — Приходи ко мне, когда никого не будет рядом.
Когда Таня вошла в дом, Уорик сидел и читал газету. Он едва глянул в ее сторону.
— Фабиана не видела?
— Нет, — пробормотала она. — Извините.
Уорик проворчал что-то, вытащил из газеты спортивную страницу, а остальные отложил. Проходя мимо, Таня неожиданно вздрогнула и остановилась, увидев заголовок на первой странице. Рядом была помещена крупнозернистая, не слишком качественная фотография, на которой она сразу же узнала Рэд.
ПРОПАВШИЙ РЕБЕНОК
Новые подробности
Таня схватила газету, не обращая внимания на удивленный взгляд Уорика.
«Вчера вечером объявилась мать новорожденного ребенка, семь дней назад украденного из родильного отделения в Эссексе. Эта женщина, чье имя мы не называем в интересах следствия, оставила мальчика спустя всего четыре часа после его появления на свет. В настоящее время причины этого поступка неизвестны.
В похищении в первую очередь подозревается девушка-подросток, которая во время исчезновения ребенка находилась поблизости и вела себя подозрительно. Сегодня утром полиция сообщила, что это четырнадцатилетняя Равен Фокс (см. фотографию), которая находилась в розыске с тех пор, как почти полтора года назад сбежала из приюта. Учитывая юный возраст девушки, подробности ее происхождения не могут быть обнародованы, однако известно, что Фокс свойственно параноидальное и крайне неуравновешенное поведение. Следователи отказываются комментировать предположение, что Фокс имеет отношение к другому ребенку, пропавшему в приюте.
Полиция также допускает наличие связи этой девушки с двумя похищениями, случившимися на протяжении последнего года и имеющими пугающее сходство с последним. В августе прошлого года годовалый Себастьян Коннор исчез из сада в Кенте, стоило его отцу на минутку отвернуться. Десять дней спустя благодаря анонимному звонку он был найден на заброшенном складе. Мальчик не пострадал. Спустя два месяца из кондитерского магазина пропала только начавшая ходить Лаурен Марш, за которой приглядывала ее старшая сестра. Она до сих пор не найдена. Полиция просит откликнуться всех, кто располагает какой-либо информацией по поводу случившегося».
Ниже был указан контактный телефон. Таня проглотила ком в горле и положила газету на стол. Слова «параноидальное и крайне неуравновешенное поведение» так и стояли у нее перед глазами. Она почувствовала себя больной от смятения и беспокойства, не зная больше, чему верить.
— Что такое? — спросил Уорик.
— Ничего, — резко ответила Таня, раздосадованная его вниманием.
Оставив кухню, она поднялась по лестнице. Дверь ее комнаты оказалась слегка приоткрыта. Насторожившись, она распахнула дверь и увидела жуткий беспорядок.
Все вещи были вытащены из ящиков и разбросаны по комнате. Двери гардероба открыты, его содержимое — одежда, туфли, вешалки — грудами лежали на полу. Постельное белье сброшено, и даже с подушек сняты наволочки.
Потом она заметила обитателя водостока.
Он скатал ковер, поднял незакрепленную половицу и теперь стоял в углублении, где была спрятана коробка из-под обуви, — оттуда виднелась только его голова. Увидев Таню, он издал удивленный писк и отпрыгнул. Таня бросилась к тайнику. По счастью, коробка была на месте, по-прежнему завернутая в красный шарф. Обитатель водостока застыл, прижавшись спиной к стене и не осмеливаясь пошевельнуться.
Таня опустилась на колени, достала коробку, прижала ее к груди и перевела взгляд на испуганного фэйри.
— Ты что-то искал. Что?
Его взгляд переместился к запястью Тани, на серебряный браслет с брелоками, соблазнительно сверкающий при каждом движении девушки. Зрачки фэйри расширились; казалось, он впал в транс. Теперь стало понятно, что он искал. В нос Тане ударила жуткая вонь канализации. Она попятилась.
Громкий стук двери заставил вздрогнуть обоих; в комнату ворвался Фабиан.
— Я видел! — задыхаясь от волнения, сообщил он. — Там, в саду! Один из гоблинов, тот, что с синяками… — Он умолк, заметив беспорядок вокруг. — Что случилось? И черт побери, что это такое?
Он в ужасе ткнул пальцем в фэйри, который по-прежнему пялился на браслет с выражением обожания, переходящего в безумие.
Таня перевела на Фабиана разгневанный взгляд.
— Это обитатель водостока! Просто ушам своим не верю! Ты не устоял, да?
— Извини, — сказал Фабиан, но, судя по выражению лица, извинялся он только из вежливости. Скорее он выглядел так, будто ему только что присудили Нобелевскую премию. — Какой он противный!
Фабиан опустился на колени и протянул руку к фэйри. Тот, исполненный подозрительности, прыгнул вперед и попытался укусить его за пальцы, промахнувшись совсем чуть-чуть. Фабиан подскочил, быстро отдернув руку.
— Это невероятно! Потрясающе! Это произведет революцию в мире науки!
— Замолчи, Фабиан… — начала Таня, на мгновение отвлекшись от обитателя водостока — а большего ему и не требовалось.
Он с невероятной силой набросился на Танино запястье и принялся яростно сдирать браслет.
— Что он делает? — в тревоге воскликнул Фабиан.
— Отстань от меня! — закричала Таня, пытаясь стряхнуть фэйри.
— Схвати его за шею!
Таня потянулась к тощей шее, но создание молниеносно извернулось и выскользнуло из-под ее руки. В конце концов она сумела схватить его за голову, хотя кожа фэйри была скользкой, как у лягушки, и удерживать его было трудно. Она попыталась отодрать фэйри от запястья, ее рука скользнула перед его лицом, и внезапно она почувствовала острую боль, как будто двадцать маленьких иголочек одновременно вонзились в ладонь. И еще она ощутила, даже не видя, как по руке течет кровь и капает с локтя. От потрясения она выпустила скользкую голову фэйри.
— У тебя кровь течет! — в ужасе воскликнул Фабиан.
— Охраняй ванную! — крикнула Таня. — Заткни пробками раковину и ванну. Нельзя позволить ему сбежать!
Фэйри дернул еще раз, и застежка браслета сломалась. Удовлетворенный, он выскользнул из руки Тани, стискивая в кулаке желанный предмет, и метнулся к открытой двери.
Промчавшись мимо Фабиана, Таня выскочила на лестничную площадку.
— Нельзя упустить его!
Обитатель водостока уже преодолел половину лестничного пролета, но вдруг затормозил. Таня поняла, почему он заколебался: на его пути лежал сухой, пыльный ковер. Этот фэйри привык к влажным трубам и воде. Перемещаться по сухой земле — это было не для него.
Таня скатилась вниз по ступеням и нагнала фэйри.
Пробегая мимо дедушкиных часов на площадке, он внезапно остановился и замер. У Тани мелькнула мысль, что он хочет спрятаться в часах; но потом она разглядела, к чему прикован его взгляд.
Из-за дедушкиных часов выглядывал кончик светло-рыжего хвоста, возбужденно покачивающегося туда-сюда.
То, что произошло дальше, навсегда запечатлелось в Танином сознании, она не раз вспоминала эту сцену. И часто задавалась вопросом, что это было: то ли последний всплеск силы старого Вулкана, то ли она недооценивала его, то ли ему просто повезло. Впрочем, это не имело значения; важен, как говорится, результат.
Вулкан прыгнул на обитателя водостока, и глаза фэйри расширились от ужаса. Он даже не попытался сбежать или тем более вступить в бой. Может, просто понял, что вот она, его судьба, и смирился с ней.
Фэйри не вскрикнул, когда кошачьи когти впились в него, и даже не захныкал, когда старые, сломанные зубы сомкнулись на его шее. Вулкан, казалось, понимал, что с удачей не шутят и не стоит сейчас играть со своей жертвой. Послышался резкий хруст, и тело обитателя водостока обмякло.
Крик застрял у Тани в горле, превратившись в хриплый всхлип. Этот звук подтолкнул Вулкана к тому, чтобы поскорее убраться со своей добычей. Она провожала его взглядом, когда он запрыгал вниз по лестнице и дальше, в коридор, ища темное местечко, где бы попировать.
Только тут она осознала, что Фабиан стоит рядом, и повернулась к нему. Выражение его лица было зеркальным отражением ее собственного. Как и Таня, он буквально потерял дар речи. Молча наклонился, поднял что-то с потертого ковра и сунул ей.
На ее ладони лежал серебряный браслет. Несколько брелоков были покрыты кровью, хотя непонятно, чьей — фэйри или ее собственной. Она медленно повернулась и начала подниматься по лестнице, зажав в руке скользкий браслет. У своей комнаты она остановилась, услышав, как внизу открылась дверь и кто-то присвистнул. Таня замерла.
— Похоже, мы не зря кормим Вулкана, — произнес Уорик. — Как много крови! Наверное, крыса, не мышь. Вот уж не думал, что он все еще на это способен. Сейчас принесу швабру.
Слушать дальше Таня не стала. Задыхаясь от сдерживаемых рыданий, она заперла за собой дверь спальни и закрылась в ванной. Пустила в раковину горячую воду, подставила под нее браслет и затуманенными от слез глазами смотрела, как струя, сначала красная, потом розовая и, наконец, прозрачная, утекает в отверстие водостока, совсем недавно бывшего домом злосчастного фэйри. Что-то серебристое мелькнуло в глубине трубы, напомнив ей, что она лишилась брелока в виде котелка. Внутри зашевелилось сожаление — из-за того, что он лежит там, один, разлученный с остальными брелоками. Однако даже если бы Таня могла вытащить его и полностью восстановить браслет, она понимала, что никогда больше не будет его носить. И все же продолжала держать под обжигающей водой, как бы пытаясь смыть с него смерть. Так она и стояла, даже тогда, когда потекла холодная вода, от которой пальцы покраснели и дрожали. Стояла и плакала, плакала, пока наконец не осталось слез.
21
Таня металась и ворочалась среди сырых простыней. В такую влажную ночь трудно уснуть. Окно было открыто, в спальню проникало благоухание летних цветов, что обычно доставляло ей удовольствие; однако сегодня этот аромат, казалось, душил ее. Она никак не могла выбросить из головы гибель обитателя водостока.
Постепенно, однако, воздух стал прохладнее, и девушку наконец сморила дремота. Но только она начала засыпать, как послышался безошибочно узнаваемый шелест крыльев, рассекающих воздух. Слишком поздно она осознала, что веки у нее подрагивают; заметь она это несколько минут назад, может, и успела бы принять меры предосторожности.
По подоконнику царапнули когти. Занавески вздрогнули, разошлись, и хорошо знакомая черная птица медленно спланировала к Тане. За ней следовали еще три крошечные фигурки. Прямо в воздухе облик птицы изменился, но она продолжала двигаться и в конце концов опустилась на Танину подушку. Нахлынул сильный запах леса, Ворона посмотрела на нее, схватила прядь Таниных волос, злобно дернула и отскочила к своим спутникам, расположившимся в ногах постели.
Обвиняющие взгляды были прикованы к Тане, и она с трудом подавила желание отвернуться. Только Мизхог вел себя как обычно. Отсвечивая в лунном свете, из его рта свисало что-то влажное, блестящее. Слизняк, поняла Таня, еще полуживой. Обреченный, он тем не менее слабо извивался, но потом Мизхог целиком втянул его в рот и облизнулся. Таня оторвала от него взгляд и заставила себя сосредоточиться на остальных.
— Что случилось? — спросила она, не сумев скрыть нотки страха в голосе.
— Полагаю, ты знаешь, — ответил Гредин.
Он схватил подушку и бросил ее через всю комнату. Она задела стул около туалетного столика, тот перевернулся и с грохотом упал на пол.
Таня состроила гримасу. Шляпа-с-Пером тут же вперил в нее ледяной взгляд.
— Сегодня вечером из-за твоего вмешательства погиб один из наших, — сказал он.
— Ни во что я не вмешивалась. Он украл у меня кое-что, и я погналась за ним.
— Нет, ты погнала его! — рявкнул Шляпа-с-Пером, мгновенно оказавшись прямо перед ней, так близко, что она могла разглядеть крошки в его усах. — Прямо навстречу смерти!
— Если бы он не взял то, что принадлежало мне, я не погналась бы за ним! — возразила Таня.
Шляпа-с-Пером усмехнулся.
— Обитатели водостоков не отличаются ни честностью, ни умом. Для такого тупого создания соблазн тринадцати сокровищ непреодолим. Нужно было прятать получше.
— Тринадцать сокровищ? — Таня недоуменно покачала головой. — Не понимаю.
— Ни слова больше, Шляпа-с-Пером, — предупредила его Ворона.
Таня в недоумении перевела взгляд сначала на нее, потом на Гредина. На физиономиях обоих застыло одинаковое выражение гнева и беспокойства.
Шляпа-с-Пером набросился на них.
— Это всего лишь вопрос времени! Она и сама сообразила бы! — Он повернулся к Тане. — Ты дразнила его! Искушала его!
— Как? — воскликнула Таня, забыв о том, что надо соблюдать тишину.
— Ты отдала ему один брелок!
— Она же не знала, — сказала Ворона.
— И потом, эта девушка… — Шляпа-с-Пером в ярости придвинулся еще ближе, хотя это казалось почти невозможным. — О да, не сомневайся, твоя болтовня с ней не прошла незамеченной!
Таня стиснула под одеялом кулаки.
— Я помогала ей вернуть ребенка. Ребенка фэйри. Не понимаю, что вы имеете против этого, разве что вам нравится, когда наши миры сталкиваются и возникают хаос и разрушения. Хотя, может, именно этого вы и добиваетесь. Я знаю, что такое Неблагий Двор. Рэд рассказала мне.