Стоящий передо мной мужчина чем-то ассоциировался с нарисованной им волной. Легкая небрежность в одежде - воротник рубашки, распахнутый чуть сильнее, чем следовало бы, свободно развевающийся конец пестрого шелкового шарфа, торчащая из кармана узких брюк тонкая перчатка; невозможного оттенка глаза - темно-голубые, как небо над морем перед грозой, - темные брови вразлет, будто он всегда немного хмурится, и асимметричная улыбка, наполняющая все черты лица каким-то неуловимым внутренним светом, отличающим действительно красивых от рождения людей.
Склоняться перед ним не хотелось определенно. Он вызывал совершенно ошеломительное желание прижаться губами к его вечно приподнятому левому уголку рта или хотя бы немедленно сменить старое платье, сшитое по эскизу для дам, готовящихся в скором времени снять траур, на что-нибудь более светлое и подходящее молодой леди.
- В этот период жизни они ярче всего, - продолжил художник, вежливо не замечая моей реакции, и указал на первый витраж - действительно самый яркий, розово-рыже-сиреневый, как закат над водой. - Через две-три недели крылатки переходят в цвета холодного спектра, - плавный жест, привлекающий внимание к второму изображению триптиха, - и утрачивают ядовитые свойства. Из чешуек на крыльях синих и голубых бабочек делают основу для укрепляющих средств по уходу за волосами. А к концу жизни, - художник перешел к последнему витражу, - крылатки выцветают до бледно-сиреневого цвета и прячутся. Бледно-сиреневые крылатки больше всего ценятся коллекционерами, поскольку их очень сложно найти.
- Вы рисовали с голограммы? - спросила я и сама не узнала свой голос.
- Нет, миледи, - художник улыбнулся чуть шире, левый уголок его рта приподнялся еще выше - и на щеке обозначилась сногсшибательная ямочка. - Я имел счастье побывать в Павеллийском Национальном заповеднике, где лично наблюдал за самшитовыми крылатками. Впрочем, должен признаться, что первую, ядовитую, фазу видел исключительно через стекло скафандра.
Я поспешно отвела взгляд от углубившейся ямочки на его левой щеке и вдруг поняла, что не имею ни малейшего представления, о чем говорить дальше.
К счастью, рядом со мной была Джоана, прочно и надежно влюбленная в сына баронета Сайерз и твердо уверенная, что мужчины слегка за тридцать - второсортный товар. Ее ничуть не тронула ни красота художника, ни его манеры, и настрой кузина сохраняла чрезвычайно деловой.
- Сколько вы хотите за триптих, господин?..
- Крейг Ривз, - понятливо представился художник и назвал цену, явно завышенную в расчете на торг.
Но сегодня ему повезло вдвойне.
- Надеюсь, в цену включена доставка? - вклинился в наш разговор великолепно поставленный баритон, при звуках которого я будто очнулась ото сна - и мир стал четче, резче и ярче еще до того, как я обернулась, чтобы увидеть, как Его Высочество собственной персоной любезно улыбается всем окружающим. - Леди Альгринн, леди Джоана…
У него никаких ямочек не было, а улыбка выглядела скорее отработанной и машинальной, чем искренней, но у меня сразу от сердца отлегло. Эта красота - достигнутая ежедневным трудом и многолетними тренировками - казалась куда более привычной, понятной и родной, чем варварские краски художниковых глаз.
- Я тоже хочу бабочек! - с нехарактерной ей капризной интонацией заявила маленькая принцесса, выступая из-за отцовской спины. - В игровую, там как раз три окна!
Его Высочество едва заметно дернул бровью.
- Эти витражи уже выбрала леди Альгринн, милая, - сказал он и повернулся к господину Ривзу. - Возможно, вы продадите Короне права на изготовление копий?
- Не хочу копию, мне нужны именно эти бабочки! - решительно сообщила принцесса и стиснула в маленькой ручке фирменный пластиковый стакан с трубочкой - кажется, такие продавались на входе на выставку. - Папа! Неужели леди не уступит витражи принцессе?!
- О, разумеется, Ваше Высочество, я… - начала я и осеклась, потому как Третий вдруг резко повернулся к дочери и повысил голос:
- Не капризничай! Принцессе не подобает злоупотреблять своим положением! Ты вполне можешь подождать несколько дней, и…
Господин Ривз побледнел и отступил назад, не решаясь ответить даже на заданный непосредственно ему вопрос. Это его и спасло: маленькая принцесса надула губы, топнула ногой, скривилась - и закричала:
- Я принцесса, ты подождешь! - и сердито махнула на нас с Джоаной пластиковым стаканчиком.
Выплеснувшийся нам на руки и юбки светло-коричневый состав действительно напоминал сладкую газированную воду, которую продавали у входа, но пах совершенно по-другому.
- Ох, Эмори!.. - возмущенно воскликнул принц, отобрал у дочери стакан и перешел на хелльский язык: - Госпожа Риана, будьте добры, уведите Ее Высочество. Сегодня она больше не покинет дворец. Проследите, чтобы принцесса поняла, чем это вызвано.
- Папа, витраж! - заканючила маленькая принцесса, но няня неумолимо утянула ее в портал.
А Третий превзошел сам себя, рассыпаясь в извинениях перед нами с Джоаной, выторговывая право на копирование витражей и доставку оригиналов в особняк Джейгоров. Приглашение во дворец прозвучало как-то мимоходом, явно не подразумевая отказа, будто не было ничего естественнее, чем явиться ко двору в грязных перчатках и мокрой юбке, чтобы переодеться во что-нибудь готовое из последних творений королевских портных. Кузина поглядывала на меня с удивлением, но не возражала, и спустя четверть часа мы уже вышли из портала прямиком в гардеробную комнату.
Я несколько смутилась, сообразив, чья она, но Его Высочество преспокойно выделил нам с Джоаной заранее приготовленные платья, позвал горничную и деликатно вышел.
- Вега, - со скрытой угрозой в голосе окликнула кузина, - ты не хочешь объяснить мне что-нибудь еще?
- Леди Джейгор будет в восторге! - невпопад сказала я ей, указав взглядом на горничную, которой совершенно ни к чему было знать лишние подробности. - Мы обязательно должны рассказать ей о визите во дворец!
Джоана понятливо подхватила бессмысленный треп о радостях незамужних леди и поддерживала его до тех пор, пока горничная не проводила нас до покоев маленькой принцессы, где нас дожидался Третий, по общепринятой версии занятый воспитанием дочери.
У игровой комнаты горничная сделала книксен и вышла, а я, наконец, оценила всю иронию ситуации: витражи здесь уже были, и стильные серебристо-голубые изображения зубчатой передачи идеально вписывались в интерьер.
- Ваше Высочество, вы были великолепны, - сдержанно улыбаясь, сообщила я.
- Благодарю, - церемонно кивнула маленькая принцесса и тут же нетерпеливо обернулась к столу, где няня уже разложила карандаши и теперь с опаской открывала готовальню, будто та могла укусить.
- Вега? - с нажимом окликнула Джоана. - Это было запланировано, поэтому ты так настоятельно советовала надеть старое платье?
- Именно так, - обреченно призналась я и покосилась на Его Высочество. Принц немедленно просиял обаятельно-вежливой улыбкой и пригласил нас к чайному столику, пообещав все объяснить, но я без промедления сбежала к маленькой принцессе.
Она отлично помогала отгонять мысль о том, что в какое-то ослепительно бесстыдное мгновение я всерьез хотела подарить свое благоволение какому-то низкородному ремесленнику, которого видела впервые в жизни, и только личное появление Третьего смогло вернуть все на свои места.
Избегать общения со вторым Эльданной мне удавалось примерно четверть часа - ровно столько понадобилось Его Высочеству, чтобы объяснить Джоане произошедшее, принести ей извинения, поздравить с помолвкой и распорядиться касательно индивидуального портала в особняк Джейгор и сопровождающих, способных внушить доверие тетушке. Затем принц чинно допил чай и радостно включился в процесс рисования Расселиновой системы перепускных труб.
Где-то на этом этапе выяснилось, что цвета Его Высочество чувствует куда хуже дочери, зато обладает поистине реликтовым в наше время навыком - чертить вручную - и даже способен научить маленькую девочку изображать эллипс при помощи циркуля и линейки, пока гостья отдает должное чаю с королевской фабрики.
Няня с философской меланхолией на лице сидела в углу детской, читая какой-то роман на родном языке, и даже не пыталась вмешиваться. Третий наследник престола Ирейи с азартом крутился возле стола, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не вычертить трубопроводы самостоятельно. А маленький беспощадный тиран, к моему бурному восторгу, ухитрялся строить и припахивать даже высокопоставленного папашу, не допуская и мысли о том, что кто-то тоже может разорять готовальню.
Меня, разумеется, руководство тоже не обошло вниманием, и вскоре я покорно штриховала первую радугу над озером, то и дело сталкиваясь плечами с Третьим, занятым облаками на небе. Ее Высочество чертила ось поврежденного разгрузочного байпаса, высунув от усердия язычок.
Увы, завершить картину мы не успели. Нас прервал паж - по виду немногим старше маленькой принцессы - но уже преисполненный чувства собственной значимости.
- Ваше Высочество, леди Альглинн, - говорил он не так чисто, как Ее Высочество, но очень старался. - Его Величество вылазил желание видеть вас в своей плиемной, но лекомендовал воспользоваться системой потайных ходов.
Его Высочество выпрямился, отложил синий карандаш и серьезно кивнул.
- Хорошо, Дарт. Мы отправимся немедленно.
Паж чинно поклонился и выскочил, и я тоже отложила карандаши. Принц повернулся к дочери, явно собираясь объяснить причины своего решения, но та его опередила:
- Понимаю, нужды короля превыше всего, поскольку они есть отражение нужд королевства, - заученно вздохнула она. - Надеюсь, леди Альгринн, вы сумеете уделить мне время в другой ваш визит. Леди надлежит завершать начатое.
Я едва справилась с неуместной улыбкой.
- Разумеется, Ваше Высочество. Я приложу все усилия.
Принц тем временем выдал указания няне и вернулся ко мне, вежливо предложив опереться на его локоть.
- Ближайший выход в систему потайных коридоров расположен в гостиной, - проинформировал он, уверенно взяв курс на выход. - Боюсь, там несколько пыльно…
- Ничего страшного, - заверила я. - Ваше Высочество, Его Величество пожелал нас видеть из-за… промедления?
- Не думаю, - успокаивающе улыбнулся принц и остановился, чтобы запустить каким-то хитрым заклинанием в чугунную завитушку над камином. В ту же секунду из-за полки повеяло сыроватым воздухом, и Его Высочество поспешил ступить на плитку перед самым огнем, увлекая меня за собой. - Мы… имели разговор на эту тему, и я выразил надежду, что мой четвертый брак не будет разрушен излишней поспешностью, проявленной в неподходящий момент. Его Величество отнесся с пониманием. - В тот момент, когда камин с прилегающим участком пола, выложенным узорчатой плиткой, вдруг повернулся вокруг своей оси, голос принца даже не дрогнул, а стоило мне пошатнуться от неожиданности, как Третий с готовностью меня поддержал - и тотчас потянул за собой, как в танце, вынуждая с движущегося пола сойти. И все - стена встала на место, будто и не было ничего.
А мы оказались в густой, плотной темноте без единого проблеска света.
Пахло пылью и сыростью. Эхо от наших шагов заметалось где-то вдали, и у меня вдруг закружилась голова и подогнулись колени - а единственной надежной опорой оказалась рука принца.
- Вы в порядке? - чутко уточнил Его Высочество, на всякий случай взяв меня и за вторую руку. - Мне нужно отпустить Вас на минуту, чтобы зажечь свет.
- Да, конечно, - невпопад отозвалась я, но руки не отпустила.
От его пальцев веяло теплом даже сквозь перчатки. Он не спешил, терпеливо дожидаясь, пока я справлюсь с собой, и заклинание-светлячок сплел только тогда, когда я сама отступила назад.
А светлячок вышел золотисто-пшеничным, как его волосы, и в его свете даже пустой заброшенный коридор выглядел не так уж зловеще.
- Думаю, Его Величество хочет познакомиться с Вами, Вега, - как ни в чем не бывало продолжил принц и снова предложил опереться на его руку, - и, возможно, обсудить Ваш список требований. Но, поскольку официальные аудиенции к королю расписаны на три месяца вперед, внезапное изменение в графике привлекло бы нежелательное внимание, и пришлось выделять время между текущими визитерами и пользоваться системой потайных ходов.
Коридор вдруг показался мне еще уже и теснее, чем был на самом деле, но Его Высочество уверенно повел меня к ближайшей развилке, и я привычно подчинилась.
- В списке есть пункты, которые Его Величество посчитал нецелесообразными? - осторожно поинтересовалась я.
- Не знаю, - с легким напряжением в голосе ответил принц. - Отец ничего не говорил по этому поводу. Но даже в том случае, если его что-то не устраивает, все обсуждаемо. И… я встану на Вашу сторону. Обещаю.
- Даже если это будет не в ваших интересах? - я бросила на него косой взгляд и с удивлением поняла, что Его Высочество действительно собран и напряжен, как перед схваткой - даже предплечье под моими пальцами будто окаменело.
- В данный момент не в моих интересах подрывать Ваше доверие, Вега, - криво усмехнулся принц. - Вы и без того напуганы.
Я остановилась, и он вынужденно последовал моему примеру, наконец-то взглянув мне в лицо.
- Охрана тоже вошла в коридор? - ровным голосом спросила я.
- Нет, - с легким недоумением откликнулся принц. - Карту потайных коридоров знает только семья Ариэни. Остальным, даже самым приближенным, не дозволено в них заходить. Вас, разумеется, это не касается, поскольку Ваше официальное вхождение в семью - вопрос времени.
Я криво усмехнулась - вышло практически зеркальное отражение его лица.
По сути, наша ситуация отличалась от стандартного брачного контракта только несвоевременно зашевелившимися контрабандистами и неудобным начальным условием. Да и то, каких-нибудь сто лет назад никто не удивился бы, если бы невесту заставили родить до официальной церемонии: нужно же убедиться, что она точно сможет произвести на свет дитя! Правда, первенца в этом случае ничего хорошего не ждало, а наследником становился второй ребенок, рожденный уже в браке… а моего ребенка признают безоговорочно, и он - а с ним и я заодно - получит титул, о котором Альрави никогда не смели и мечтать.
Но Его Высочество вместо того, чтобы напомнить мне расклад и запереть в спальне, терпеливо ждал, когда я отойду от шока и сама сделаю первый шаг - а попутно защищал ото всех, кто обладал достаточной властью, чтобы поторопить растерявшуюся маркизу.
Пожалуй, это дорогого стоило.
Не знаю, что мной двигало - простая человеческая благодарность или стыд за то, что на какой-то краткий миг мне понравился другой. Но я и вправду сделала первый шаг - и робко поцеловала его в уголок рта.
От него пахло дорогим одеколоном, ромашковым чаем - и чем-то еще, неуловимым, неописуемым, отчего у меня вдруг повело голову. Стены коридора будто бы отдалились, откуда-то повеяло свежим воздухом… Потом была яркая золотистая вспышка - и кромешная темнота. Ноги подогнулись, но меня подхватили, не давая упасть, и я впервые в жизни очутилась в объятиях третьего принца Ирейи.
Это оказалось неожиданно тепло и уютно. Я положила ладони на твердую мужскую грудь, невольно удивившись, как сильно бьется под пальцами его сердце, и приподнялась на цыпочки. Второй поцелуй пришелся куда-то в его подбородок, но принц сориентировался и перехватил инициативу, быстро расставив все по своим местам.
Ему и в голову не пришло давить и настаивать на продолжении, и за это я тоже была благодарна.
- Мы с вами определенно поладим, - шепнула я, когда он отстранился.
Темнота весело рассмеялась и призналась голосом принца:
- А я контроль над светлячком потерял…
- Простите за внезапность, - невольно улыбнулась я. - Но я не была уверена, что решусь сделать это позднее.
- Нужно почаще заманивать Вас в потайные ходы, - развеселился Его Высочество - и неожиданно серьезно подтвердил: - Мы с Вами поладим.
***
- А вот и звезды вечерних новостей! - с каким-то непередаваемо веселым злорадством в голосе возвестил голос Рино и встретил брата, выходящего из потайного хода, отработанным ударом планшета в грудь. - Под домашний арест, оба!