Новая волна гнева, на сей раз направленного на плохих крылатых самцов. Арсерианцы не видели особой ценности в людях, однако им нравилась леди Карла, и они обожали Леди. Для этих двух кошек его сородичи согласны охотиться и вернуться в логово без мяса.
Ветер изменился, принеся с собой новый запах.
«Мы возьмем животных, которые принадлежали бледным людям, — решительно произнес Каэлас. — Им мясо теперь не нужно. Это будет платой за работу». Он был очень доволен, что вспомнил это человеческое понятие. Если Леди будет рычать на него за то, что они взяли животных из человеческой деревни, он непременно вспомнит эти слова.
«Плата за работу?» — эхом откликнулись два кота.
Затем один из них уточнил: «Так делают люди?»
«Да. Мы убьем плохих самцов, а потом отнесем хорошее мясо в логово».
Удовлетворенные этим решением, арсерианцы приготовились изучать повадки своей добычи.
Каэлас с минуту понаблюдал за крылатыми самцами, а затем медленно произнес: «Мы должны охотиться быстро… и тихо».
«Быстрое убийство», — согласились остальные.
Каэлас наблюдал за Верховным Князем, носящим Зеленый Камень, направившимся к берлоге, стоящей возле Святилища, и с мрачной радостью подумал: «Но не для этого».
11. КэйлеерДжанелль уже ждала его в доме Кхари и Морганы.
— Крови слишком много, чтобы можно было объяснить это всего лишь лунными днями, — коротко произнес он, бросившись в одну из гостевых комнат. Моргана, Кхари и Мэв, Целительница из деревни, последовали за ним. — И у нас осталось не так много времени.
Джанелль положила руку на грудь подруги, всматриваясь во что-то, видимое только для нее.
— Времени хватит, — спокойно отозвалась она.
Моргана застелила постель полотенцами.
Деймон холодно взглянул на нее, укладывая Карлу на толстые полотенца. Неужели Моргану больше волнует постельное белье, чем умирающая подруга?
— Мы причиним ей гораздо меньше неудобств, меняя полотенца, нежели белье, — тихо произнесла Моргана.
По глазам Королевы Деймон понял, что она угадала, о чем он подумал, и это причинило ей боль.
Однако времени на извинения не было. Моргана и Мэв вспороли окровавленный халат и ночную рубашку и поспешно стерли кровь с кожи Карлы. Джанелль не обращала ни малейшего внимания на физические повреждения, сосредоточившись на исцелении внутренних.
Деймон собирался было рассказать ей все, что знал об одном из ядов, когда его взгляд упал на окровавленный рукав собственной рубашки. Воспоминания о том, как когда-то его омыла кровь Джанелль, нахлынули болезненной волной. Он поспешно сорвал с себя пиджак, затем рубашку. Кхари забрал его вещи и вручил Деймону мокрую ткань.
Пока он стирал кровь с рук, Джанелль вдумчиво произнесла:
— Использованы два яда. Я незнакома с одним из них.
Отдав Кхари окровавленную тряпку, Деймон подошел ближе к постели.
— Один из них сделан из цветка, который растет только в Южном Хейлле.
Джанелль подняла глаза, словно затянутые тонкой пленкой льда.
— Ты знаешь, как готовится противоядие? — спросила она со странным спокойствием, которое испугало его.
— Да. Но травам, которые у меня остались, уже несколько лет. Я не знаю, достаточно ли они действенны.
— Я могу сделать их такими. Приготовь противоядие, Деймон.
— А как насчет другого яда? — спросил он, начиная расчищать место на прикроватном столике.
— Это ведьмина кровь.
Деймон ощутил, как вдоль позвоночника пробежал холодок. Ведьмина кровь росла только там, где ведьму жестоко убили или похоронили. В качестве основы для яда… Получившийся состав всегда был смертоносным и быстродействующим — и обычно неопределимым.
— Ты можешь обнаружить его? — осторожно уточнил Деймон.
— Я могу узнать ведьмину кровь в любой ее форме, — ответила Джанелль своим полуночным голосом.
На него обрушилось еще одно воспоминание: Джанелль пристально смотрит на клумбу, поросшую ведьминой кровью, стоя в беседке в саду поместья Анжеллин. «А ты знаешь, что если правильно спеть для них, то цветы назовут тебе имена тех, кто ушел?»
Неужели даже высушенная и превращенная в яд ведьмина кровь может открыть Ведьме имена ушедших?..
Поспешно отгородившись от нахлынувших воспоминаний и собственных чувств, Деймон сосредоточился на приготовлении антидота.
— Мэв, — произнесла Джанелль. — Подготовь компрессы и обычные пластыри. Необходимо вытянуть часть яда прямо сейчас. Моргана, я хочу, чтобы ты вышла из комнаты. Не возвращайся ни по каким причинам, пока я сама тебя не позову.
— Но…
Джанелль только посмотрела на нее.
Моргана поспешно покинула комнату.
— Можно мне остаться? — тихо спросил Кхари. — Вы трое будете заняты исцелением. Вам понадобится помощник, способный что-то подать или принести.
— Это будет нелегко, лорд Кхардеен, — произнесла Джанелль.
Кхари побледнел.
— Она и моя Сестра тоже. Джанелль кивнула в знак согласия, склонилась над постелью и задала вопрос — так тихо, что Деймон был уверен: кроме него, никто не услышал ни слова.
— Руки или ноги, Карла?
Ответ, если таковой был получен, остался между Сестрами. Но он начал процесс исцеления, столь жуткого и жестокого, что Деймон отчаянно надеялся больше никогда не увидеть ничего подобного.
12. КэйлеерКаэлас прислушался к звукам, доносящимся из комнаты, и беззвучно оскалился. Эйрианский Верховный Князь, носящий Зеленый Камень, спаривался с бледной человечкой, молодой Жрицей. Ее крики обеспокоили его. Они совершенно не походили на звуки, которые издавала Леди, запираясь в своей комнате с Деймоном. В этих криках были страх и боль.
Он уже готов был скользнуть за Зеленый щит, которым Князь окружил комнату, практически решился отплатить за смерть Мортона быстрым убийством вместо положенной медленной казни, когда молодая самка крикнула:
— Но я же помогла вам! Я помогла вам!
Вспомнив кошечку КаэАскави, оставшуюся сиротой, и остальных бледных людей, принадлежавших леди Карле и теперь ушедших во Тьму, Каэлас отступил от двери. Эта самка осквернила собственную берлогу, приведя сюда гнилое мясо. Она заслуживала этого крылатого самца.
Двигаясь осторожно, чтобы не задеть Зеленый щит и тем самым не потревожить плохого Верховного Князя, он заблокировал дверь в комнату Красным заклятием, надежно заперев людей внутри. Затем добавил Красный ментальный щит, чтобы человек, заметив, что оказался в плену, не сумел предупредить своих сородичей.
Выйдя из здания, Каэлас прислушался. Крылатых самцов было больше, чем котов, но это не имело значения. Верховный Князь, запертый в доме рядом со Святилищем, был единственным, кто носил темный Камень, но он уже никому не причинит вреда. Среди арсерианцев только Каэлас носил Красный, однако щиты, созданные с помощью Опала, Зеленого Камня и Сапфира, принадлежащих его сородичам, защитят их от возможных ран, пока они будут нападать и рвать клыками и когтями плохих самцов.
«Вперед», — скомандовал Каэлас.
Безмолвные, невидимые хищники вышли на охоту.
Глава 12
1. КэйлеерЛюцивар и Фалонар стояли поодаль, наблюдая за тем, как женщины упражняются в стрельбе из лука. Халлевар расположился в нескольких футах за их спинами, отдавая команды, которые далеко разносились в утреннем чистом воздухе, как и удары посохом о посох, доходившие до чуткого слуха эйрианских воинов со стороны тренировочных кругов, которые сейчас были заняты воинами.
За ночь погода изменилась, принеся вместе с ветром теплое дыхание весны. Разумеется, ненадолго, однако Люцивар был твердо намерен не терять зря ни одного теплого дня и выгонял женщин на поле каждое утро. Сегодня был первый день, когда они наконец начали работать с мишенями, пытаясь попасть в цель. Наблюдать за ними было бы весьма забавно, если бы он был спокоен, но чувство тревоги не покидало его.
Прошло уже полтора дня с отданного Деймоном приказа «Быть наготове и оставаться настороже», который обошел всех членов Первого Круга и через пару часов был подтвержден Королевой. Затем они все получили лишь одно сообщение, столь же краткое: «Карла была отравлена. Мортон пропал».
Он бы нарушил приказ, если бы не знал, что Деймон сейчас рядом с Джанелль. Люцивар знал, что если кто-то способен защитить их Королеву лучше его самого, то только Садист.
Поэтому он остался… ждал…
Фалонар шумно выдохнул, когда пущенные как попало стрелы снова не долетели до мишеней.
— Неужели ты считаешь, что они справятся с этим оружием? — с сомнением поинтересовался он.
Люцивар фыркнул.
— Проведя в охотничьем лагере первые полгода, ты и сам не мог попасть в то, что по размеру меньше горы.
Фалонар сердито посмотрел на Верховного Князя Эбенового Риха.
— По крайней мере, я не ныл, что это занимает слишком много времени, за которое можно было бы проветрить перины. Какой смысл притворяться, будто они способны обра… Вот дерьмо!
Женщина, натянув тетиву, повернулась к Халлевару, дававшему советы. Тот прыгнул вперед и поспешно толкнул ее под руку, чтобы стрела вонзилась в землю, а не в стоящую рядом девушку.
Люцивар и Фалонар содрогнулись, услышав, какими словами Халлевар прокомментировал совершенную женщиной ошибку.
— Вот видишь! — возмущенно воскликнул Фалонар.
— Халлевар научился этому приему не потому, что кто-то впервые совершил подобную глупость, — отозвался Люцивар. Он помолчал и осторожно спросил: — Какова настоящая причина? Что ты так бесишься из-за оружия?
Фалонар ковырнул носком сапога землю.
— Если мужчины на самом деле вовсе не являются воинами и защитниками, что вообще мы способны предложить женщинам — если, конечно, одна из них не ищет племенного жеребца? И это не так легко переварить.
— Ты умеешь готовить? — поинтересовался Люцивар.
Фалонар ожег его гневным взглядом:
— Разумеется, я умею готовить. Любой эйрианец, прошедший обучение в охотничьих лагерях, умеет готовить — быстро и даже съедобно.
Люцивар кивнул:
— В таком случае можешь расслабиться. Одно то, что женщина сама способна выследить будущий ужин, не означает, что у нее вырастут яйца. Как и тот факт, что ты умеешь готовить, не говорит о том, что у тебя появились титьки. — Он обратил внимание на то, что Сюрреаль удалось попасть в край мишени, и улыбнулся. — Может, рискнешь подойти к ней и сказать, что, по-твоему, она не способна справиться с луком?
— Только если сначала у нее из рук забрать оружие, — пробормотал Фалонар.
Они подскочили, когда одна из женщин громко вскрикнула.
Люцивар расслабился, заметив, как Халлевар прикрывает рот рукой, пряча усмешку, а красная как рак девушка пытается незаметно потереть правую грудь.
— Пять минут свободной тренировки, — велел Халлевар, поспешно направившись к стоящим поодаль мужчинам.
— Что случилось? — требовательно спросил Фалонар.
— Проклятущее проклятье, — отозвался Халлевар, ухмыльнувшись. — Мне и в голову не пришло предупредить их об этом, потому что… Огни Ада, я никогда раньше даже не задумывался о такой возможности! Скажи, откуда мне знать, что тетивой можно задеть грудь?!
— Задеть… — Фалонар взглянул на женщин, которые смерили мужчин гневным взглядом. Он поспешно отвел глаза и прокашлялся. Несколько раз, чтобы наверняка. — Могу поспорить, это больно.
Люцивар почувствовал, как мышцы лица начинает сводить судорогой от попыток сдержать смех.
— Я в этом уверен. Мне тоже не пришло в голову предупредить об этом Мэриан, когда я обучал ее, а ведь мне уже доводилось работать с Джанелль. Но у Мэриан… более пышная грудь.
Фалонар поперхнулся.
Халлевар только кивнул.
— Какие замечательные слова, сказанные с таким уважением… Особенно если поблизости находится горстка женщин, которые могут взбеситься и таки попасть в цель, если услышат более… эмоциональный вариант.
— Именно, — сухо указал Люцивар. — Поработай с ними еще немного, пара заходов и…
Он помчался к тренировочным кругам еще до того, как первый перепуганный крик стих, заглушенный яростным ревом. Люцивар вспрыгнул на низкую каменную стену, разделявшую два поля, и почувствовал, как в сердце закрался лед. Каэлас небрежным движением разорвал бедро эйрианскому Верховному Князю, носившему Зеленый Камень. Холод обратился в ледяную клетку, стоило увидеть, что к незнакомцу с оружием в руках спешат Ротвар и Заранар.
«НЕТ! — крикнул он, отправляя приказ на острие копья. — Я лично проткну любого, кто поднимет оружие!»
Они остановились. Потрясение, вызванное этой командой, успешно соперничало с яростью. Однако они и все остальные мужчины, стоявшие на краю тренировочного поля, повиновались.
— Помогите же мне! — завопил незнакомец, замахиваясь боевым клинком на Каэласа и пытаясь держаться лицом к огромному коту, хромая по направлению к другим мужчинам. — Будьте вы все прокляты и отправлены в недра Ада, помогите мне!
Люцивар повернулся к женщинам:
«Мэриан, отведи женщин в наше гнездо. Закрой ставни».
«Люцивар, что происхо…»
«Выполняй!»
Он направился к мужчинам, окружившим зверя и незнакомца; Фалонар и Халлевар поспешно последовали за ним. Люцивара наполнило болезненное, пронзительное, почти извращенное чувство удовлетворения, пока он наблюдал за тем, с какой легкостью Каэлас уклоняется от попыток незнакомца атаковать его. Он не мог не думать о том, что сказали бы другие мужчины, стоящие сейчас здесь, если бы знали, что именно он, их предводитель, научил кота противостоять человеческому оружию.
Как только эйрианец снова принял боевую стойку, Каэлас рванулся вперед. Скорость и вес огромной кошки придали удару огромную силу, и незнакомец отлетел назад на несколько футов. Когти с легкостью разорвали плечи эйрианца и небрежно прошлись по рукам, рассекая мышцы. Ставшие бесполезными конечности безвольно повисли. Однако, не спеша добивать свою жертву, кот снова отскочил, лениво кружа вокруг мужчины, делающего жалкие попытки подняться на ноги.
Фалонар оглянулся и тихо, но яростно выругался. Повернувшись к Сюрреаль и раскрыв крылья, чтобы закрыть обзор, он прорычал:
— Возвращайся и оставайся с остальными женщинами.
— Даже не пытайся приказывать мне и снова… Вот дерьмо, — сказала Сюрреаль, отпихнув Фалонара и увидев мужчину и огромного кота.
Каэлас продолжал наносить легкие, почти игривые удары, оставляющие неглубокие раны, заставляя незнакомца медленно истекать кровью. Он продолжал эту забаву до тех пор, пока эйрианец не распахнул порванные крылья, пытаясь улететь. В тот же миг кот прыгнул вместе с взмывшим в воздух человеком и легко приземлился на все четыре лапы. Мужчина тяжело рухнул на землю с разорванной спиной.
— Мать-Ночь, — прошептала Сюрреаль. — Он играет с ним.
— Он играет, — мрачно согласился Люцивар, чувствуя, как от беспокойства начинает сводить живот, — но это не игра. Это арсерианский способ казни.
Сюрреаль поняла, что под этим подразумевалось, раньше Фалонара. Люцивар заметил, как напряглось ее лицо, и увидел глаза, наполненные отстраненным профессиональным интересом.
— Яслана, — предупредил Фалонар.
Люцивар и сам ощутил растущее в других мужчинах напряжение и понял, что пройдет совсем немного времени, прежде чем кто-то из них нарушит приказ своего Верховного Князя и присоединится к «сражению». Он медленно начал выдвигаться вперед.
Каэлас, судя по всему, тоже это почувствовал, потому что его игривости неожиданно наступил конец. Эйрианец-чужак громко закричал, когда острые когти разорвали его грудь и продрали бедра до кости.
— Каэлас, — твердо произнес Люцивар. — Это…
Он ощутил потрескивание выплескиваемой силы Красного Камня в тот миг, как огромная лапа вновь нанесла удар. В грудь Люцивара с огромной скоростью врезался какой-то предмет, и он рефлекторно поймал его. Несколько секунд эйрианец непонимающе смотрел на голову, оторванную вместе с шеей. Затем гадливо выронил ее.