— Мать-Ночь, — тихо протянула Сюрреаль.
Правая рука незнакомого эйрианца, на безымянном пальце которой красовалось кольцо с Зеленым Камнем, отлетела в сторону и плюхнулась на землю рядом с головой.
Испустив грозный рык, исполненный гнева, Каэлас вспорол мужчине брюхо, а затем облегчился прямо на разорванные внутренности. Только тогда огромный кот отошел от трупа и взглянул на Люцивара.
«Этот по-прежнему внутри… Для Повелителя».
Люцивар попытался сглотнуть. Значит, Каэлас специально не добил незнакомца.
«Почему?»
«Он убил Мортона, — ответил Каэлас, не без труда выбрав общую нить, чтобы эти слова слышали все присутствующие здесь люди. — И он убил бледных людей, которые принадлежали леди Карле».
Люцивара омыл очищающий огонь ярости.
«Где?»
В его сознании появился образ — со странным фокусом, однако достаточно четкий, чтобы место можно было узнать без труда.
«Благодарю тебя, Брат», — произнес он, отправив эту мысль на острие копья в сознание кота.
Каэлас подпрыгнул, вскочил на Ветра и исчез.
— Я делала много чего, будучи наемной убийцей, — произнесла Сюрреаль, заправляя волосы за уши. — Но я никогда не гадила на труп. Это что, некая кошачья причуда?
— Таким образом арсерианцы демонстрируют презрение к врагу, — объяснил Люцивар. Он покосился на Фалонара, который, казалось, с трудом пытался справиться с дурнотой. Одного быстрого взгляда хватило, чтобы понять: большинство мужчин сейчас заняты тем же, несмотря на весьма солидный боевой опыт. — Я не знаю его. А ты?
Фалонар покачал головой.
— Я знаю, — с трудом произнес Ротвар, подойдя к ним. — Когда он узнал, что я собираюсь иммигрировать в Кэйлеер, то предложил мне местечко в их компании. Сказал, что не собирается лизать ноги какой-то суки, что будет сам управлять замечательным местечком еще до истечения года. Он мне никогда не нравился, поэтому я отказался. Но… — Он бросил взгляд на голову, затем поспешно перевел его на землю под ногами. — Я слышал… Точнее, мне показалось, что я слышал… Кот сказал правду?
— Он не стал бы лгать. — Люцивар сделал глубокий вдох. — Фалонар, выбери четверых людей. Мы отправляемся в путь. — Оглядевшись, он неожиданно осознал, что Сюрреаль с ними уже не было.
Фалонар тоже запоздало заметил это и выругался:
— Проклятье, она, наверное, сейчас где-то в кустах пытается выблевать кишки вместе с завтраком…
Сюрреаль мягко перепрыгнула через низкую каменную стену и небрежно подошла к ним, жизнерадостно размахивая огромным металлическим ведром. Когда мужчины недоумевающе уставились на нее, девушка сердито насупилась и едко произнесла, обращаясь к Люцивару:
— Ты что, собирался тащить эту штуковину к Повелителю под мышкой?
Люцивар неохотно улыбнулся:
— Спасибо, Сюрреаль.
Его руки уже были в крови, и все-таки он медлил.
Но она не колебалась. Снова фыркнув, Сюрреаль бросила руку и голову в ведро, а затем накрыла посудину куском темной ткани.
Мужчины содрогнулись. Она зарычала на них.
Заметив настороженность в глазах Фалонара, Люцивар произнес:
— Вы получили приказ, Князь.
Фалонар и Ротвар покинули место казни из желания убраться подальше, а не подчиняясь команде Верховного Князя Эбенового Риха.
— Скажи мне, что он никогда не делал ничего подобного на поле боя, — произнесла Сюрреаль с оттенком горечи. — Полагаю, все были бы довольны, если бы я вцепилась ему в руку и попросила принести нюхательные соли.
— Не спеши презирать его, — мягко произнес Люцивар. — Он не привык иметь дело с женщинами вроде тебя.
Сюрреаль разозлилась уже на него.
— Это с какими, если не секрет?!
— С ведьмами из рода Деа аль Мон.
Улыбка расцветала на ее лице очень медленно, зато была искренней.
— Что ж, полагаю, мне следовало проявить больше такта, — произнесла она, жестом указав на ведро, а затем помедлила. — Я хотела бы отправиться с вами.
— Нет. Я хочу, чтобы ты осталась здесь с другими женщинами.
В ее глазах словно распустились колючие иглы инея.
— Почему?
Потеряв терпение, Люцивар взревел:
— Потому что ты носишь Серый Камень, и я тебе доверяю! — Он замолчал, переводя дыхание и заодно предоставляя девушке возможность обдумать свои слова и все понять. — Мое гнездо окружено Эбеново-серыми щитами, но Мэриан может активировать их. Не впускайте никого, кто ей незнаком, какой бы ни была причина. Я вернусь, как только смогу.
Сюрреаль кивнула:
— Ладно. Но будь осторожен. Если попадешь в беду, я тебя побью.
Люцивар подождал, пока девушка отойдет достаточно далеко, повернулся к Халлевару и жестом подозвал его к себе:
— Отправь Паланара в дом моей матери. Он должен сопроводить леди Лютвиан в мое гнездо. Без промедления.
Халлевар беспокойно дернулся:
— Она с парня шкуру снимет.
— Скажи ей, что это приказ Верховного Князя Эбенового Риха, — процедил Люцивар. — А затем возвращайся сюда. Не теряй бдительности. Если увидишь, услышишь или почувствуешь что-то необычное, посылай кого-нибудь из парней в Цитадель, еще одного — в Зал за помощью. Волчья стая тоже будет настороже. Если увидишь кого-то чужого, не из этих краев, не важно, знал ты его в Террилле или нет, по умолчанию считай его врагом. Все ясно?
Кивнув, Халлевар отправился выполнять распоряжения.
Через несколько минут Люцивар и пятеро мужчин летели к Цитадели.
2. КэйлеерЛюцивар поставил металлическое ведро на противоположный конец рабочего стола, наблюдая за тем, как Сэйтан наливает свежую кровь в миску с мерцающей жидкостью.
— Я думал, ты будешь ожидать докладов в Зале.
— За мной послала Дрейка, — ответил Повелитель, легонько взболтав содержимое миски. — Что привело тебя сюда?
— Мортон мертв.
Рука Сэйтана на мгновение замерла, затем продолжила вращать миску.
— Я знаю.
Люцивар напрягся на мгновение, а затем осторожно уточнил:
— Он в Темном Королевстве?
— Нет. Он здесь. Именно поэтому Дрейка и послала за мной. Он пришел сюда, чтобы доложить о том, что узнал.
Люцивар начал мерить комнату шагами.
— Вот и хорошо. Я поговорю с ним, прежде чем…
— Нет.
Непреклонность, прозвучавшая в низком, раскатистом голосе, заставила Люцивара остановиться.
— Мне все равно, что он стал мертвым демоном.
— Зато ему не все равно. — Голос Повелителя немного смягчился. — Он не хочет видеть вас, Люцивар. Никого из вас.
— Да почему, во имя Ада?! — заорал тот.
Сэйтан вызверился:
— Ты что, думаешь, переход из одного состояния в другое дается так легко? Ты считаешь, что для него все осталось по-прежнему?! Он мертв, Люцивар. Мортон был еще молодым человеком, который уже никогда не сможет сделать очень и очень многое, который перестал быть тем, кем и чем он был. Есть причины, по которым мертвые по большей части остаются среди мертвых.
Люцивар вновь заметался по комнате.
— Первому Кругу не привыкать к общению с мертвыми демонами.
— Да, но вы никого из них не знали, когда они еще ходили среди живых, — мягко напомнил Сэйтан. — Не было уз, которые необходимо разорвать. Да, это нужно сделать, — жестко произнес он, предвидя возможный протест сына. — Живые должны двигаться дальше, как и мертвые. Если ты не можешь уважать это желание, по крайней мере, прояви это чувство и прими тот факт, что Мортону нужно время, чтобы привыкнуть к своему новому состоянию. Возможно, потом он сможет встретиться с вами.
Люцивар тихо выругался.
— Насколько плохи?..
Сэйтан положил ложку и двинулся к другому концу стола.
— Когда он одет, ран не видно. На самом деле они бы не оказались смертельными, если бы наконечники не были заботливо смазаны ядом.
— Ядом, — тупо повторил Люцивар, глядя на ведро.
— В любом случае вряд ли Мортон мог бы многое вам рассказать. И если мы не получим новых сведений, то даже его информация окажется не слишком полезной.
Люцивар указал на ведро:
— Ты можешь найти ответы здесь.
Сэйтан поднял темную ткань, заглянул внутрь и выронил тряпку.
— Каэлас, — произнес Люцивар, отвечая на невысказанный вопрос.
— Ясно, — тихо отозвался Сэйтан. — Ты возвращаешься в Эбеновый Рих?
Люцивар отрицательно помотал головой.
— Я отведу нескольких человек к Темному Алтарю в Иннее, чтобы оглядеться и узнать, нет ли там некоторых частей этой головоломки.
— Приказ нашей Королевы был весьма недвусмысленным, — мягко напомнил Повелитель.
— Я рискну навлечь на себя ее гнев.
Сэйтан кивнул.
— В таком случае, как Советник Двора, я официально прошу тебя отправиться к Темному Алтарю в Иннее и выяснить, что там произошло.
— Я не собираюсь прятаться за твоей спиной! — гневно рявкнул Люцивар.
Сэйтан сухо улыбнулся:
— Я делаю это не только ради тебя, но и ради Джанелль. Теперь она сможет со спокойной совестью оставить мысль о том, что тебя необходимо наказать за нарушение прямого приказа Королевы.
— Вот как… Что ж, в таком случае…
— Отправляйся в путь, юноша. Доложишь обо всем в Зале. И, Князь Яслана, — добавил Сэйтан, когда Люцивар подошел к двери, — не забывайте о том, что Иннея — не ваша земля. Ваше слово не является там законом.
— Да, сэр. Я буду помнить об этом. Мы лишь засвидетельствуем и доложим обо всем.
3. КэйлеерОбратив внимание на загнанный взгляд Мэриан и на то, как мастерски Лютвиан ухитрялась молча выражать свое неодобрение выбором сына, Сюрреаль задумалась, сильно ли рассердится Люцивар, если они сейчас отведут его мать в сад и поставят ее вместо мишени, чтобы попрактиковаться в стрельбе из лука.
— Как ты вообще ухитрилась что-то испечь сегодня утром? — спросила Нуриан, Целительница, достигшая ранга Странницы, взяв ореховое пирожное с тарелки, которую Мэриан передала по кругу. — И как ты умудряешься делать что-то еще после этих утренних тренировок?
— О, — с застенчивой улыбкой произнесла Мэриан, — сейчас я уже к этому привыкла, к тому же…
— Ты — Целительница, — прервала ее Лютвиан, одарив Нуриан холодным взглядом. — Твои трудности при обращении к довольно сложному Ремеслу после этих тренировок вполне объяснимы. Но вряд ли физические упражнения — весомая причина пренебрегать своими обязанностями, когда мы говорим о бытовом Ремесле. В конце концов…
— Надеюсь, вы нас извините, — прервала Сюрреаль, рывком поднимая Лютвиан на ноги. — Нам с леди Лютвиан необходимо кое-что обсудить.
— Отпусти меня! — разъяренно прорычала Лютвиан, когда Сюрреаль вытащила ее из комнаты. — Не смей обращаться с Черной Вдовой и Целительницей так, словно она…
— Обычная домохозяйка, владеющая лишь бытовым Ремеслом? — влив в голос приторный яд, поинтересовалась Сюрреаль, выталкивая мать Люцивара в сад.
— Именно, — мрачно ответила та. — Однако не думаю, что шлюхе…
— Заткнись, сука, — тихо велела девушка.
Лютвиан со свистом втянула воздух сквозь зубы.
— Ты забываешься!
— О нет, дорогуша, это ты забываешься. Может, ты и принадлежишь к более высокой касте, зато у меня Камень темнее твоего. Полагаю, это нас в известном смысле уравнивает, по крайней мере в рамках семьи. Я тебе не нравлюсь, и это положение меня полностью устраивает, потому что я от тебя тоже не в восторге.
— Сердить Черную Вдову — не слишком мудрый поступок, — с обманчивой мягкостью напомнила Целительница.
— Сердить наемную убийцу еще глупее. — Сюрреаль только едко улыбнулась, когда глаза ее собеседницы удивленно расширились. — Поэтому давай разберемся сразу. Объясняю в двух словах. Если ты отпустишь еще хоть одно пренебрежительное замечание о Мэриан, я буду колотить твоей дурной башкой о стену до тех пор, пока не вобью в нее хоть какой-то здравый смысл.
— Как ты думаешь, что об этом сказал бы Люцивар? — Голос мерзкой бабы звучал уверенно, но в глазах отразилась тень сомнения.
— О, — отозвалась Сюрреаль, — не думаю, что Люцивару было бы в чем упрекнуть меня.
Заметив, что словесный выпад угодил точно в цель, Сюрреаль даже ощутила некоторую жалость к Лютвиан. Эта женщина постоянно отталкивала от себя людей, а потом озадаченно гадала, почему оказалась совсем одна.
— Он мог бы сделать лучший выбор, — проворчала Целительница. — Ему было совершенно не обязательно жениться на ведьме-домохозяйке, носящей Лиловый Сумрак.
Сюрреаль пристально посмотрела на Лютвиан:
— Это вообще никак не связано с Люциваром, верно? Ты бесишься, потому что твой сын женился на ведьме-домохозяйке. Мэриан — обычная преданная, заботливая женщина, которая любит его и чье присутствие делает его счастливым. Если бы он женился на Черной Вдове-Целительнице и был бы несчастен, что ж, ничего страшного, ведь его спутницей стала бы женщина, достойная Верховного Князя. Верно? — «Кроме того, — добавила Сюрреаль про себя, — Повелитель-то одобряет выбор своего сына». Что, по ее искреннему убеждению, и было главной причиной недовольства матери Люцивара. — Не забывай о том, что я тебе сказала, Лютвиан.
Сюрреаль направилась прочь.
— Повелитель, может, и терпит, что ты продолжаешь самовольно называться Са-Дьябло, однако это не меняет того, чем ты была и остаешься, — едко заметила Лютвиан.
Сюрреаль оглянулась через плечо.
— Да, — согласилась она, — не меняет. И тебе тоже не следует забывать об этом.
4. КэйлеерЛюцивар ощутил покалывание остаточной силы, едва сойдя с гостевой паутины. Пока остальные эйрианцы смотрели на тела и обеспокоенно что-то бормотали, он не сводил глаз с примятого снега в нескольких футах от них. Верховный Князь Эбенового Риха двинулся вперед, затем обошел подозрительное место по кругу.
— В чем дело? — спросил Фалонар, тоже не рискнув наступить на четко пропечатавшийся в сугробах силуэт.
— Мортон умер здесь, — тихо произнес Люцивар, уловив колебания энергии над снегом.
— Здесь умер не только он, — мрачно произнес Ротвар, глядя на растерзанные тела эйрианцев.
— Да, не только он, — подтвердил Люцивар, подумав про себя: «Но именно он на моих глазах вырос из приличного, тихого парня в замечательного мужчину». — Ротвар, ты и Эндар…
Если бы Люцивар не провел последние восемь лет, живя бок о бок с представителями родства, то ни за что не уловил бы сейчас их весьма своеобразный ментальный аромат и не узнал бы о том, что арсерианские коты оставались здесь до последнего.
Он с нарочитой небрежностью просканировал взглядом крыши, осторожно, исподволь опускаясь к глубинам Эбеново-серого Камня, и выпустил ментальный импульс в поисках возможных противников. Восемь арсерианцев. Двое из них — Верховные Князья. И все носят темные Камни.
— Не прикасайтесь к оружию, — тихим, ровным голосом велел Люцивар. — Мы здесь не одни.
Медленными движениями он расстегнул пояс, удерживающий короткий шерстяной плащ, и распахнул его, обнажая грудь и Эбеново-серый Камень, висящий на цепочке. Затем он вытянул руки вперед, не прикасаясь к оружию.
— Я — Люцивар Яслана, — громко произнес он. — Я принадлежу Леди. А эти самцы принадлежат мне.
«Я ничего не чувствую», — произнес Фалонар, отправив мысль на острие копья на Сапфировой ментальной нити.
«Родство обычно не заявляет о своем присутствии, — сухо отозвался Люцивар. — Особенно арсерианцы».
«Мать-Ночь! — Фалонар бросил взгляд на растерзанные тела эйрианцев. — Так эти кошки по-прежнему здесь? Сколько их?»
«Восемь. Будем надеяться, они сочтут нас друзьями, иначе здесь продолжится резня».
Люцивар ждал до тех пор, пока руки не начали болеть. Наконец он ощутил осторожное ментальное прикосновение.
«Ты — Брат Каэласа», — произнес рокочущий голос.
«А он — мой Брат», — с уважением произнес Люцивар, осторожно опуская руки.
«Почему вы здесь?» — требовательно спросил кот.
«Мы пришли, чтобы свидетельствовать происшедшее от имени Леди».
Долгое молчание.
«Каэлас велел нам охранять это место, чтобы плохое мясо больше не проходило через Врата».