альпинистской стене, по другой стороне которой стекала огненная лава. Команда из трёх человек
проверяла оснастку триремы на озере. Некоторые жители лагеря нашли причины побыть
снаружи, просто чтобы поглазеть на меня. Один юноша у костра полировал свой щит, наблюдая
за мной в отражении его блестящей поверхности. Другой парень глядел в мою сторону, соединяя
куски колючей проволоки возле домика Ареса. Судя по его неловкой походке, я сделал вывод,
что это и есть тот самый Шерман Янг, которому недавно заехали в пах.
Когда я проходил мимо домика Гермеса, две девчонки у нас за спинами начали хихикать и
перешептываться. Обычно такого рода внимание меня не беспокоило. Понятно, что всех тянуло
ко мне как магнитом. Но сейчас моё лицо горело. Я, главный мужской образец для подражания,
превратился в неуклюжего и неопытного мальчишку! Мне хотелось накричать на небеса из-за
такой несправедливости, но это было бы суперпостыдно.
Наш путь лежал через клубничные поля. Вверху, на Холме Полукровок, на самой нижней ветке
толстой сосны блестело Золотое Руно. Струи дыма поднимались от головы Пелея, дракона-
охранника, свернувшегося клубком у основания ствола. Рядом с деревом, Афина Парфенос
выглядела разгневанно в алых лучах заката. Ну, или она просто была рада меня видеть. (Афина
никак не могла забыть нашу маленькую размолвку времен Троянской Войны)
На полпути вниз по склону холма, я заметил пещеру Оракула, вход в которую был завешен
плотными бордовыми шторами. Факелы по обеим сторонам оставались незажжёнными – обычно
это являлось признаком того, что моей пророчицы, Рэйчел Дэр, не было на месте. Я не знал,
стоило ли мне испытывать разочарование или облегчение. Рэйчел была молодой и мудрой леди,
даже когда не передавала пророчества. Я надеялся на её советы по поводу моих проблем. С
другой стороны, с тех пор как её пророческий дар неожиданно перестал работать (что, как я
полагаю, отчасти случилось по моей вине), я не был уверен в том, что мисс Дэр захочет меня
увидеть. Она могла ожидать объяснений от своего Главного Босса, но, хотя я и придумал науку
снисходительного обращения с дамами и отлично освоил её на практике, у меня не было ответов
для Рэйчел.
Сон о пылающем автобусе преследовал меня: женщина с роскошной короной убеждала найти
врата, уродливый мужчина в фиолетовом угрожал сжечь Оракула. Что ж.... пещера была прямо
тут. Я понятия не имел, почему женщина в короне не могла её найти или почему уродливый
мужчина так настойчиво хотел спалить эти "врата", которые являлись обычными пурпурными
шторами.
Если, конечно, сон не был о чем-то другом, помимо Дельфийского Оракула.
Я потер свои пульсирующие виски. Я всё ещё тянулся к воспоминаниям, которых там не было,
пытаясь нырнуть в обширное озеро познаний, только чтобы узнать о том, что оно превратилось в
детский бассейн. Просто невозможно сделать что-то действительно полезное с детским
бассейном вместо мозгов.
На крыльце Большого Дома нас ждал темноволосый молодой человек. Он носил чёрные
выцветшие брюки, футболку с логотипом группы Ramones (бонусное очко за музыкальный вкус)
и черную кожаную куртку. На его боку висел меч из стигийской стали.
— Я помню тебя, – сказал я. – Ты Николас, сын Аида?
— Нико ди Анджело. – Он изучал меня, его взгляд был острым, а глаза бесцветными, как битое
стекло. – Значит, это правда. Ты полностью смертен. Вокруг тебя витает аура смерти... точнее, её
большой вероятности.
Мэг фыркнула.
— Звучит как прогноз погоды.
Я не посчитал это забавным. Будучи лицом к лицу с сыном Аида, я вспомнил многих смертных,
которых отправил в Подземный Мир своими зараженными стрелами. Это всегда выглядело
чистой забавой – вершить заслуженный суд над нечестивыми деяниями. Сейчас же я начал
понимать весь тот ужас, который видел в глазах моих жертв. Я не хотел, чтобы аура смерти
нависала надо мной. И определенно не хотел стоять осужденным перед отцом Нико ди
Анджело.
Уилл положил руку на плечо Нико.
— Нико, нам надо снова поговорить о твоих навыках общения с людьми.
— Эй, я же только указал на очевидное. Если это Аполлон и он умрёт, то мы все в беде.
Уилл повернулся ко мне.
— Я прошу прощения за моего бойфренда.
Нико закатил глаза.
— Ты мог бы не...
— Ты предпочитаешь называться "особенным парнем"? – спросил Уилл. – Или, может, "второй
половинкой"?
— В твоём случае – раздражающей половинкой, – проворчал Нико.
— Ох, ты мне ещё за это ответишь.
Мэг вытерла свой текущий нос.
— Вы, парни, много препираетесь. Я думала, мы собираемся увидеть кентавра.
— И вот он я.
Входная дверь открылась. Хирон вышел наружу, пригнув голову, чтобы избежать удара о
дверной косяк.
Выше пояса он выглядел как обыкновенный профессор, которым он и притворялся в мире
смертных. У его коричневого шерстяного пиджака были заплаты на локтях. Клетчатая рубашка
на нем не очень подходила к зеленому галстуку. Борода была аккуратно подстрижена, но его
волосы не выдержали бы проверки на аккуратность, которую прошло бы даже крысиное гнездо.
От пояса и ниже он был белым жеребцом.
Мой старый друг улыбнулся, хотя его глаза были штормовыми и неистовыми.
— Аполлон, хорошо, что ты здесь. Нам нужно поговорить об исчезновениях.
Глава 11
Проверь папку "спам"
Может пророчества там
Нет? Тупик... Пока
МЭГ ВЫПУЧИЛА ГЛАЗА.
— Он ... он реально кентавр.
— Хорошо подмечено, – ответил я. – Полагаю, лошадиная часть выдала его?
Она пихнула меня в руку.
— Хирон, – сказал я, – это Мэг МакКэффри, моя новая хозяйка и источник раздражения. Ты что-
то говорил об исчезновениях?
Хвост Хирона резко дернулся. Его копыта зацокали по доскам крыльца.
Несмотря на бессмертие, его видимый возраст менялся от века к веку. Я не помню, что бы его
бакенбарды были такими седыми или морщинки вокруг глаз были так видны. Что бы ни
происходило в лагере, это не уменьшало его стресса.
— Добро пожаловать, Мэг, – Хирон пытался сказать это дружелюбно, что было довольно
рискованно, учитывая... одним словом, Мэг. – Ты проявила невероятную смелость в лесу, когда
привела Аполлона сюда, несмотря на многие опасности. Я рад, что ты у нас, в Лагере
Полукровок.
— Спасибо, – сказала Мэг. – Вы такой высокий. Не ударяетесь головой об люстры?
Хирон усмехнулся.
— Иногда. Если вдруг захочу больше походить на человека, могу воспользоваться своим
магическим инвалидным креслом, чтобы спрятать лошадиную часть в.... Так, не об этом: есть
вещи поважнее
— Исчезновения, – напомнил я. – Что пропало?
— Не что, а кто, – сказал Хирон. – Давай поговорим внутри. Уилл, Нико не могли бы вы сказать
другим жителям лагеря, что мы собираемся на ужин через час? Я сообщу всем новости. А пока
по лагерю никто не должен бродить один. Ходите парами.
— Понятно, – Уилл посмотрел на Нико. – Будешь моей парой?
— Придурок, – ответил ди Анджело.
И они ушли, препираясь.
Сейчас вам, наверное, интересно, что я чувствую, глядя на своего сына и Нико ди Анджело.
Признаю, что не понимаю влечения Уилла к ребенку Аида, но если этот мрачный тип делает
Уилла счастливым...
Ох. Возможно, некоторые из вас поинтересуются, что же я чувствую, увидев сына с парнем, а не
с девушкой. Ой, да ладно вам. Мы, боги, не зацикливаемся на таких вещах. У меня у самого
было... что ж, давайте посмотрим, тридцать три смертные девушки и одиннадцать смертных
парней? Я сбился со счета. Две самые большие мои любви – это, конечно, Дафна и Гиацинт, но,
когда ты такой же популярный бог, как я – держись. Я что, только что сказал вам, кто мне
нравился? Что, серьезно? Боги Олимпа, просто забудьте эти два имени! Я так смущен.
Пожалуйста, ничего не говорите. В этой смертной жизни я ни в кого не влюблялся!
Я очень растерян.
Хирон привел нас в гостиную, где удобные кожаные диваны стояли буквой "V" перед камином.
Над каминной полкой довольно храпело чучело головы леопарда.
— Оно живое? – спросила Мэг.
— Вполне, – Хирон подошел к своей инвалидной коляске. – Это Сеймур. Если мы будет
говорить тихо, то нам удастся его не разбудить.
Мэг немедленно начала изучать гостиную. Зная ее, можно было догадаться, что она искала
маленький предмет, чтобы бросить в леопарда и разбудить его.
Хирон сел в инвалидное кресло. Он поместил свои задние ноги в потайной отдел сидения и
опускался до тех пор, пока не стал выглядеть как обычный человек в кресле. Чтобы дополнить
иллюзию, шарнирные передние панели закрывались, предоставляя ему фальшивые человеческие
ноги.
Обычно эти ноги были обуты в слаксы или мокасины – так он больше походил на профессора –
но сегодня Хирон выглядел по-другому.
— Что-то новенькое, – сказал я.
Сейчас его ноги были женскими. На них были чулки в сетку и красные, расшитые блестками
туфли на высоком каблуке. Взглянув на них, Хирон тяжело вздохнул.
— Похоже, домик Гермеса опять смотрел "Шоу ужасов Рокки Хоррора". Нужно будет с ними
поговорить.
"Шоу Ужасов Рокки Хоррора" навевало воспоминания. Я когда-то косплеил Рокки на
полуночном шоу, потому что за основу идеального телосложения персонажа было взято мое.
— Дай-ка угадаю, – сказал я. – Коннор и Тревис Стоуллы пошутили?
Из рядом стоящей корзины Хирон достал фланелевый плед и накрыл им свои фальшивые ноги,
хотя красные туфли все равно были видны.
— Вообще-то, Тревис пошел в колледж прошлой осенью, отчего Коннор поумерил свой пыл.
Мэг оторвала свой взгляд от старой аркадной игры Пак-мэн.
— Я ткнула этого парня, Коннора, в глаз.
Хирон поморщился.
— Мило, дорогая... Так или иначе, главные шутники у нас теперь Джулия Фейнголд и Элис
Миязава. Вы скоро увидитесь.
Я вспомнил девчонок, которые сидели на крыльце домика Гермеса и хихикали, и поймал себя на
том, что снова краснею.
Хирон махнул рукой в сторону дивана.
— Пожалуйста, садитесь.
Мэг закончила с Пак-мэном (на игру она потратила всего 20 секунд) и буквально начала лезть на
стену. Спящая виноградная лоза гирляндой оплетала столовую – без сомнения, работа моего
старого друга Диониса. Мэг взобралась на один из её толстых отростков, пытаясь достать до
люстры в виде волос Горгоны.
— Слушай, Мэг, – сказал я, – Может, посмотришь ознакомительное видео, пока мы с Хироном
беседуем?
— Я и так многое знаю, – сказала она. – Я поговорила с жителями лагеря, пока ты был без
сознания. "Безопасное место для современных полубогов". Бла, бла, бла.
— Ох, но фильм очень хороший, – настаивал я. – Я снимал его на жестко ограниченный бюджет
в 1950-ые, но операторская работа была революционной. Тебе и вправду стоит...
Виноградная лоза упала со стены. Мэг рухнула на пол. Она вскочила, полностью невредимая, и
увидела тарелку с печеньем в буфете.
— Они бесплатные?
— Конечно, дитя. Можешь принести чаю?
Так мы остались с Мэг, которая закинула ноги на подлокотник дивана, жевала печенья и бросала
крошки в храпящую голову Сеймура, пока Хирон не видел.
Хирон налил мне стакан дарджилинг5.
— Прошу прощения за то, что мистер Ди не здесь, чтобы поприветствовать.
—Мистер Ди? – спросила Мэг.
— Дионис, – объяснил я. – Бог вина. А еще – директор этого лагеря.
Хирон вручил мне кружку чая.
— Я думал, что после войны с Геей мистер Ди вернется в лагерь, но он этого не сделал. Надеюсь,
с ним все в порядке.
Старый кентавр выжидающе на меня посмотрел, но мне нечего было ему сказать. Последние
шесть месяцев были полной пустотой. У меня не было ни малейшего понятия, что могло
случиться с другими олимпийцами.
— Я ничего не знаю, – сказал я.
Да уж, за последние четыре столетия я не так часто это говорил. Эти слова были
отвратительными, прямо как вкус чая, который я продолжал потягивать. – Я немного не в курсе
последних новостей, и надеялся, что ты просветишь меня.
Скрыть свое разочарование у него не получилось.
— Ясно...
Я понял, что он надеется на помощь и защиту – то же, что мне нужно от него. Как бог, я привык,
что низшие существа опираются на меня, молясь и благодаря меня. Но сейчас, будучи смертным,
становиться опорой было немного страшновато.
— Так в чем проблема? – спросил я. – У тебя такой же вид, как у Кассандры в Трое или у Джима
Боуи в Аламо – будто ты в засаде.
5 Сорт чая
Хирон не стал спорить с таким сравнением. Он обхватил чашку ладонями.
— Знаешь, пока шла война с Геей, Дельфийский Оракул перестал выдавать пророчества. По
факту, все известные методы предсказания будущего внезапно перестали работать.
— Потому что настоящая пещера в Дельфах была захвачена, – я тяжело вздохнул, пытаясь не
чувствовать себя обиженным.
Мэг бросила в Сеймура кусочек шоколадки, который отскочил от его носа.
— Дельфийский Оракул. Перси упоминал его.
— Перси Джексон? – Хирон привстал. – Перси был с вами?
— Совсем немного, – я пересказал всю нашу битву в персиковом саду и возвращение Перси в
Нью-Йорк. – Он сказал, что приедет на этих выходных, если сможет.
Хирон выглядел обескураженно, как будто ему моей компании было недостаточно.
Представляете?
— В любом случае, – продолжил он, – мы надеялись, что, когда война закончится, оракул
вернется к своей работе. Когда этого не случилось... Рэйчел начала беспокоиться.
— Кто такая Рэйчел? – спросила Мэг.
— Рэйчел Дэр, – сказал я. – Оракул.
— Я думала, Оракул – это место.
— Так и есть.
— Так Рэйчел – это место, и оно перестало работать?
Будь я по-прежнему богом, я бы превратил ее в синюю ящерицу и отпустил бы в дикую природу,
чтобы больше никогда не видеть. От этой мысли мне стало спокойнее.
— Настоящий Дельфийский Оракул был расположен в Греции, – сказал я ей. – Пещера,
заполненная вулканическими газами, куда люди приносили жертвы моей жрице, Пифии.
— Пифия, – Мэг захихикала. – Смешное слово.
— Да. Ха-ха. Так что Оракул – это и место, и человек. Когда греческие боги переместились в
Америку в.... когда это было, Хирон, 1860?
Хирон покрутил рукой.
— Ну да, примерно.
— Я перенес Оракула сюда, чтобы он продолжил изрекать пророчества от моего имени. Сила
годами переходила от жрицы к жрице. Теперь Оракулом является Рэйчел Дэр. Мэг стащила
последнее "Орео" с тарелки из-под печенья, которое я надеялся съесть сам.
— Ммм, хорошо. Уже поздно посмотреть видео?
— Да, – отрезал я. – В первый раз я получил власть над Дельфийским Оракулом, убив монстра
Пифона, обитавшего в глубинах пещеры.
— Пифон, типа как змея, – сказала Мэг.
— И да, и нет. Вид змей был назван в честь монстра Пифона, который тоже был довольно
коварным, но при этом намного больше и страшнее. А еще он ест маленьких девочек, которые
слишком много болтают. В любом случае, в прошлом августе, пока я был... нездоров, мой
древний противник Пифон был освобожден из Тартара. Он захватил дельфийскую пещеру. Вот
почему Оракул больше не дает пророчества.
— Но если Оракул сейчас в Америке, то почему нас должно беспокоить, что какая-то змея