— Мы надеемся перезимовать в вашем честном городке, — ответил он.
Двое стражников исчезли, третий повернулся, очевидно, чтобы поучаствовать в разговоре, который спутники не могли разобрать снизу. Прежде чем они получили словесный ответ, врата со скрипом отворились.
— Тогда добро пожаловать, — стражник, который был третьим на стене, сказал с поклоном, когда они проходили мимо. — Под сенью восточных утесов есть таверна Утешение Камнетеса. Я думаю, там вы найдете хорошее жилье. Будьте благоразумны, и оставайтесь на востоке, не ходите никуда возле доков.
Дзирт кивнул и соскользнул с седла, затем отозвал Андахара. Глаза стражников расширились, когда могучий единорог прыгнул в сторону и, казалось, вдвое уменьшился. Второй скачок опять уменьшил его вдвое, и также третий и четвертый, затем Андахар бесследно исчез в небытие.
— Вы были в Невервинтере в последнее время? — спросил стражник, стараясь выглядеть спокойным, хотя он явно был охвачен благоговейным страхом. — Как он?
— Становится сильным, — ответил Дзирт. — Непосредственные и наибольшие угрозы городу были устранены.
Человек кивнул и казался вполне довольным этими новостями, и Дзирт хорошо понимал его реакцию. Порт Лласт нуждался в сильном и надежном Невервинтере, чтобы помочь удерживать пиратов Лускана подальше, и возможно поддержать их в продолжающихся невзгодах от существ из океанских владений Умберли. Город Парусов испытал бы небольшие затруднения при подавлении этого некогда процветающего, но теперь почти заброшенного города. Дзирт остро вспомнил об этом, когда посмотрел на защищенную гавань, где около дюжины маломерных судов покачивались на приливах и отливах и некоторые из этого скудного флота казались едва годными для плавания. Катапульты на восточных утесах, выходящих на город, еще действовали и были укомплектованы, они выглядели все еще внушительно. Но метание камня в движущееся судно было нелегкой задачей. Если бы пришли верховные капитаны Лускана, Порт Лласт, почти наверняка бы пал, едва пискнув.
— Не очень дружелюбное место, — заметил Афафренфер, когда они впятером шли по дороге вниз мимо обветшалых каменных домов и лавок. Действительно, большинство ставней было плотно закрыто, а другие со стуком закрывались, когда проходила эта необычная труппа.
— Это беспокойные земли диких существ, — ответил Дзирт. — Горожане насторожены, и не зря.
— Я полагаю, что просто пройдя здесь, мы удвоили их бдительность, — язвительно заметила Далия.
— Я полагаю, что ты недооцениваешь силу поселенцев, — неожиданно вставил Артемис Энтрери, и остальные четверо повернулись к нему, все еще сидящему верхом на кошмаре. — Они здесь выживают, и одно это уже не мелочь.
— Хорошо сказано, — заметил Дзирт и добавил. — Это будет прекрасное место для зимовки.
— Почему? — спросил убийца, и когда Дзирт остановился и обернулся, он добавил, — Когда ты собираешься нам рассказать?
— Сегодня вечером, — пообещал Дзирт и пошел дальше.
Дорога разветвилась, но левый путь был заблокирован каменной стеной, под охраной трех стражников. Эта дорога вела к низовьям города, гавани и побережью, и, осмотревшись вокруг, пятерка увидела, что множество недавно возведенных стен, фактически разделяли город пополам, восток и запад. Правая вилка вела почти прямо на восток к утесам и к верхней части города, и даже с такого расстояния, спутники могли легко определить свое место назначения, недавно построенное центральное здание безо мха и с не успевшим потемнеть камнем.
Общий зал в Утешении Камнетеса был просторен и ухожен, с несколькими ярко горящими очагами и десятки горожан сидели за круглыми столами, которые стояли перед большой стойкой. Позади нее виднелась оживленная кухня.
— Я могла бы привыкнуть к этому месту, — предположила Амбра при многообещающем виде. Она не спеша направилась к ближайшему столику, мелькнув улыбкой, сидящему там трио, человеку и двум дворфам, лица всех троих обветрились под приморским солнцем, а руки покрылись мозолями и обросли тугими мышцами от добычи камня.
— Рада встрече, — сказала им Амбра.
— Ага, девчурка, составишь нам компанию? — ответил один из дворфов.
Амбра остановилась, оглянулась на своих четверых спутников, подмигнула, а затем сделала именно это.
— Никаких драк, — заметил Дзирт Афафренферу, когда они шли мимо стола. — Не хочу, чтобы нас выбросили из этой таверны.
— Не по моему выбору, — ответил монах. — Просто Амбра любит звон монет, ты знаешь.
— Я знаю, и я видел, но не хочу видеть этого сейчас, — ответил Дзирт. — У нас здесь важное дело.
— Возможно, ты расскажешь нам о нем в скором времени, — довольно резко ответил Афафренфер, и направился к стойке.
Дзирт остановился и повернулся к Далии. — Останься с ним, — сказал он тихо, рассеянно оглядываясь на дворфу. — Узнай нашего спутника монаха. Я должен понять его поведение и верность.
— Он может сражаться, — заметила Далия.
— Но знает ли он, когда сражаться, и против кого?
— Он сделает то, что говорит ему дворфа, — сказал Энтрери.
Дзирт посмотрел на столик, где Амбра распивала крепкий напиток со своими новыми друзьями.
— Ты думаешь, что ее знаешь? — заметил Энтрери. — Ты видишь в ней Бренора. Будь осторожен.
— Артемис Энтрери, предостерегает меня насчет моих спутников, — пробормотал Дзирт. — Мир сошел с ума.
Далия над этим рассмеялась, а затем последовала за Афафренфером к стойке. Тем временем, Дзирт и Энтрери нашли пустой столик в углу напротив двери.
— Это обреченный городок, — сказал убийца, как только они заняли свои места. — Почему мы тратим здесь наше время? — Он обдумывал эти слова в течение сердцебиения и слегка их изменил. — Почему ты тратишь здесь мое время?
— Не обреченный, — ответил Дзирт. — Если только мы не отвернемся от него.
— И ты не можешь, — предположил Энтрери.
Дзирт пожал плечами. — У нас здесь есть шанс творить добро, — пояснил он, и резко замолчал, когда подавальщица подошла предложить напитки.
— Творить здесь добро? — с сомнением повторил Энтрери, когда она ушла.
— Люди Порт Лласта заслуживают шанс, — сказал Дзирт. — Они держались несмотря ни на что.
— Потому что они глупые, — перебил Энтрери. — Я думал, мы уже это обсудили.
— Избавь меня от своих кислых шуток, — ответил Дзирт. — Я серьезно. Ты жил… сомнительной жизнью. Разве от этого не зудит твоя совесть?
— Теперь ты позволяешь себе меня отчитывать?
Дзирт серьезно на него посмотрел и покачал головой. — Я спрашиваю. Честно.
Подавальщица, молодая симпатичная брюнетка не старше пятнадцати лет, вернулась с напитками, поставила их, и побежала по зову с другого стола.
— А, похоже, что отчитываешь, — ответил Энтрери после большого глотка красного эля из Врат Балдура.
— Значит, я приношу извинения и снова спрашиваю, ты не чувствуешь сожаления?
— Нисколько.
Они смотрели друг на друга долгое время, и Дзирт не верил ответу, но тон Энтрери не оставлял пространства для споров. — Ты когда-либо делал что-нибудь для кого-то просто потому, что это было нужно сделать? — спросил он. — Или в конце задачи всегда должно быть твое вознаграждение?
Энтрери просто смотрел на него и сделал еще глоток.
— Ты никогда этого не пробовал?
— Я пришел на север с тобой, потому что ты обещал мне мой кинжал.
— В свое время, — пренебрежительно сказал Дзирт. — Но сейчас, я хотел бы узнать насчет тебя.
— У тебя есть дело, которое нужно сделать?
— У нас есть шанс сделать что-то хорошее для многих людей здесь, — пояснил Дзирт. — Есть уровень удовлетворения в этом осуществлении, я сомневаюсь, что ты когда-либо это испытывал.
Энтрери над ним насмехался и смотрел недоверчиво. — Это так ты исцеляешь свои раны? — спросил он. Когда Дзирт посмотрел на него в замешательстве, он продолжил, — Если ты сможешь меня изменить, то не будешь чувствовать себя настолько виновным, в том, что позволил мне избежать твоих клинков в прошлом, да? Ты, неоднократно мог меня убить, но не сделал этого, и теперь ты подвергаешь сомнению это милосердие. Сколько невинных погибло, потому что у тебя не хватило мужества нанести мне удар?
— Нет, — тихо сказал Дзирт, качая головой.
— Или это что-то другое? — спросил Энтрери, явно наслаждаясь этим разговором. — Однажды я встретил паладина-короля в его подземелье, на самом деле, я там был его гостем. О, как он меня ненавидел, ибо он видел во мне темное отражение своего сердца. Разве что это? Ты боишься, что мы с тобой не так уж сильно отличаемся?
Дзирт подумал над этим мгновение, а затем вернул Энтрери уверенный взгляд. — Я надеюсь, что это не так.
Выражение Энтрери быстро изменилось. — И таким образом, ты должен искупить меня, чтобы ты чувствовал, что твоя собственная жизнь оправдана? — В его голосе было мало уверенности.
— Нет, — ответил Дзирт. — Наши пути пересеклись так много раз. Я не называю тебя другом...
— Я тебя тоже.
Дзирт кивнул. — Но спутником… возможно вынужденным, но, тем не менее, спутником. Позволь мне провести тебя по этому пути. Считай это шансом увидеть мир с другой точки зрения. Что ты теряешь?
Выражение Энтрери ожесточилось. — Ты обещал мне мой кинжал.
— И ты получишь его, или, по крайней мере, я покажу тебе, где он находится.
— Если я потворствую тебе здесь? — спросил он с сарказмом.
Дзирт глубоко вздохнул и попытался дать упрямым ответным уколам убийцы упасть с его плеч. — В любом случае. Я предложил тебе не сделку, я просто предложил дорогу.
— Тогда с чего мне тебе помогать?
Дзирт собирался спорить, но уловил что-то, на заднем плане черствого вопроса Энтрери, что сообщило ему истину этого обсуждения. Он понимающе улыбнулся своему старому заклятому врагу.
Энтрери осушил кружку и ударил ею об стол, требуя следующую.
— Ты платишь, — сообщил он дроу.
— Тогда ты будешь должен мне, — сказал Дзирт.
— Что? Несколько серебряных монет?
— Не за эль, — ответил Дзирт.
Энтрери делал вид, что вся эта беседа утомляла и раздражала его, и возможно в этом есть доля правды. Но Дзирт не мог содержать усмешки, ибо он знал, что заинтриговал своего старого заклятого врага.
Эта усмешка исчезла мгновением позже, поскольку главная дверь общего зала распахнулась, и ворвалась группа горожан. Женщина и эльф привели мужчину, они поддерживали его, руки человека были на их плечах, а голова болталась.
— Помогите! — закричала женщина. — Приведите жреца!
Они вошли почти боком, чтобы пройти через дверь. Когда они встали прямо, проблема стала ясна Дзирту и всем остальным, кто видел. Рубашка человека была порвана и пропитана кровью, раны простирались от бедра до ребер.
— Я здесь! — крикнула Амбра, когда другие бросились к двери, а один высунул голову за дверь и звал клирика. Амбра освободила свой стол от напитков и кружки выплеснулись на пол, трое сидевших с ней отскочили и начали ворчать. Но потом они увидели, что дворфа вытянула священный символ и подняла свои широкие руки в молитве, шепча имя Думатойна.
Дзирт, Энтрери, Далия и Афафренфер добрались до стола в то же самое время, когда товарищи раненого человека уложили его на стол. Монах, хорошо знакомый с работой дворфы, бросился к Амбре и нагнулся, чтобы держать раненого человека.
Воздух наполнили вопросы, крики “Морские дьяволы!” и проклятия злой богине Умберли. В разгар этой суматохи Дзирт потянул эльфа в сторону. Тот последовал за ним после короткого колебания, безусловно смущенный видом дроу в Порт Лласте.
— Как это произошло? — спросил Дзирт.
— Как они утверждают, — ответил эльф, продолжая недоверчиво смотреть на Дзирта.
— Я не враг, — заверил его Дзирт. — Я Дзирт До'Урден, друг...
Ему не пришлось заканчивать, поскольку эльф узнал имя, приветливо улыбнулся и кивнул. — Я Дорвиллан из Врат Балдура, — сказал он.
— Рад нашей встрече.
— Морские дьяволы, — пояснил Дорвиллан. — Сахуагины, бич Порт Лласта.
Дзирт знал название и монстра, поскольку он сражался со злыми рыболюдьми несколько раз за время его пребывания на борту Морской Феи с капитаном Дюдермонтом. Он взглянул на раненого человека — Афафренфер стащил его порванную рубашку, а другие плеснули воду, чтобы убрать избыток крови. Теперь дроу хорошо видел раны: три глубоких прокола, как будто три метательных копья поразили его по прямой линии. Он мог вообразить себе трезубец, предпочтительное оружие сахуагинов, который нанес бедняге удар.
— Где?
Другие задавали тот же вопрос.
— Северная пристань, — ответил Дорвиллан.
— Так это и начинается, — пробормотала Далия с его стороны.
Эльф посмотрел на нее и в полной мере оценил стоящую перед ним эльфийку, ее красоту и любопытный узор синеватых точек, украшавший ее лицо.
— Удача, что мы прибыли в этот день, — сказал Дзирт.
— Ба, но это происходит в большинство дней! — пояснил один из сидевших с Амброй дворфов. — Морские дьяволы появляются трижды за десятидневку, или это уже не Порт Лласт, разве вы не знаете?
Многие начали покидать Утешение Камнетеса, и крики для отряда заполнили воздух возле таверны.
Дзирт посмотрел на Далию и Энтрери, и они втроем хотели последовать за людьми, но Дорвиллан схватил Дзирта за руку. — Не надо, — когда Дзирт оглянулся на него, эльф объяснил. — Морские дьяволы, несомненно, сбежали в свое водное святилище, ибо они знают, что мы можем отступить на стену. Люди спустятся, чтобы показать силу, встанут вдоль доков. Они будут бросать камни в темные воды, только чтобы дать существам знать, что Порт Лласт остается бдительным. И сахуагины услышат всплески, в безопасности своих водных домов и готовые вернуться. Это почти стало печальной игрой.
— Тогда, почему вы втроем были там одни?
— Они редко выходят на берег днем, — ответил Дорвиллан.
— А по ночам? — спросил Артемис Энтрери, прежде чем Дзирт успел произнести вопрос.
— Они приходят с приливом, — ответил Дорвиллан. — Встают около стены и бросают насмешки, камни и копья. Они проверяют нас, ищут момент слабости, чтобы они смогли совершить набег на верхний город и полакомиться человеческой плотью. И каждый день мы посылаем вниз патрули. — Он кивнул на женщину и раненого мужчину, с которым он вошел в таверну. — Морские дьяволы строят укрепления в ходе подготовки к грядущему сражению. Мы спускаемся каждый день и пытаемся найти эти баррикады и разрушить.
— А по ночам? — на этот раз спросил Дзирт.
— Мы избегаем доков ночью, — ответил Дорвиллан. — Мы, в большей степени, укомплектовываем стену, но не спускаемся. Не многие из нас способны видеть в темноте, а факелы делают нас одной прекрасной мишенью.
— Тогда я полагаю, что морские дьяволы выходят на берег ночью, каждой ночью.
Дорвиллан кивнул. Дзирт усмехнулся и посмотрел на Энтрери, у которого было мрачное выражение, он понимал, куда это все ведет.
— Ты почти закончила свою работу, Амбер? — спросил Дзирт.
— Ага, и он будет жить, но некоторое время не пить иначе он, несомненно, протечет, — ответила дворфа, вытирая окровавленные руки.
— Выпей сама и поскорее, — посоветовал Дзирт. — Ночью мы работаем.
Он сделал шаг в сторону, но Дорвиллан снова удержал дроу за руку, поворачивая его назад. — Они будут в силе, — предупредил он.
— Я и рассчитываю на это, — ответил Дзирт.
Вскоре Дзирт собрал пятерку и ограничил их в выпивке, хотя скоро они должны были насладиться грандиозной едой, поскольку хозяин Утешения Камнетеса хотел вознаградить Амбру за прекрасное исцеление его раненого друга.
— У тебя осталось достаточно магии, чтобы помочь нам трудной ночью? — спросил у дворфы Дзирт.
— Вполне. Что у тебя на уме, эльф? И лучше бы это было хорошим, если ты думаешь, держать эль подальше от моих губ.
— Темнота тебе не помеха? — спросил у Энтрери Дзирт.
— Я давным-давно получил дар темновидения.
— От Джарлакса, — сказал Дзирт, ибо вспомнил этот факт из прошлого.
— Не называй его имени, — сказал убийца.
— Таким образом, ночь помеха только для Афафренфера, — рассудил Дзирт.
Монах фыркнул, словно это утверждение было нелепо.
— Нет, — пояснила Амбра. — Он обучен сражаться в слепую, и годами жил в Царстве Теней. Еще не совсем полный шейд, но довольно близко, можешь не сомневаться. Ваша ночь яркий маяк в сравнении с днем Царства Теней.