Удивительно, теперь то, что мне приходилось наблюдать со стороны, я могу делать сама. Мы с Вейсом всю жизнь были неразлучны и училась всему вместе. То, что ему рассказывали на занятиях наставники Стражей, он потом передавал мне, а я помогала ему тренироваться. Как видно, не зря. Осталось лишь научиться применять знания на практике. Хорошо бы еще найти подходящего мужчину, чтобы к моменту испытания дар раскрылся полностью, и попутно не возникло никаких неприятных неожиданностей. С нелюдями больше связываться не хочу, а единственный человек в нашей компании — мой брат. Но это неприлично уже даже для нас».
Герда смутилась. Зачем Лайсве понадобился мужчина и как бы он помог раскрыть ее дар? Герда решила при случае расспросить об этом Финиста, правда, что-то подсказывало, что их разговор снова скатится к обсуждению личности ее прошлого учителя. Поэтому пришлось повременить.
Устав бродить по городу, а они уже исходили все улочки, заглянули во все лавки и перезнакомились со всеми местными жителями, Финист предложил прогуляться в лес верхом, пока не началась весенняя распутица. Выехали ясным утром, чтобы к обеду вернутся — боялись, что распогодится. Уж слишком приятный выдался день. Легкий морозец щекотал щеки. Ветер дул едва ощутимо и совсем не холодно. Небо пронзительно-синего цвета раздалось ввысь и вширь, напоминая о скором приходе теплого времени года. Вот-вот начнется капель, зажурчат ручьи и прилетят с зимовки первые птицы. Природа очнется от спячки, и начнется новая полная веселья жизнь.
Только оказавшись в седле, Герда вспомнила, что не ездила уже почти три месяца и чувствовала себя слегка неуверенно. Застоявшиеся кони, чуя приближение весны, рвались вперед, но Финист легко осаживал свою норовившую сорваться в галоп кобылу, а Яшка примерялась к ее ходу и не спешила обгонять. Час ехали спокойно, и когда Герда обвыклась в седле, а лошади хорошенько размялись, Финист предложил сделать легкий галоп. Золотинка поначалу попыталась нести, но почувствовав твердую руку наездника, сдалась на его милость. Скачка выдалась на диво приятной, не быстрой и не медленной, такой ровной, что Герда смогла вновь обрести уверенность, отпустить конскую гриву и наслаждаться игравшим в волосах ветром.
Заметив, что она приободрилась, Финист свернул на боковую дорогу, посреди которой на небольшом расстоянии друг от друга лежали в ряд поваленные деревья — средних размеров, с гладкими стволами, через которые лошади сами просились перепрыгнуть.
— Не надо, — взмолилась Герда, завидев препятствие.
— В прошлый раз у тебя через огромную расселину получилось перескочить, а тут какие-то палочки на земле совсем не страшные, — Финист повернул к ней голову и подбадривающе подмигнул. — Придержись за гриву. Я в тебя верю.
Он отвернулся, набрал поводья и послал лошадь вперед. Чувствуя, что Яшка ускоряется следом за Золотинкой, Герда сцепила зубы, чтобы не заскулить от страха, и судорожно вцепилась в жидкую кобылью гриву. На первом прыжке качнуло вперед, на втором выбило из седла. Герда повисла на боку лошади, вцепившись в гриву и одной ногой упираясь в стремя. Огромным усилием она отдернула лошадь от последнего бревна, которое, по счастью, оказалось очень узким, и объехала сбоку. Закусив губу, отчаянным рывком забралась в седло до того, как Финист успел обернуться в конце тропинки.
— Ну как, понравилось? — продолжал улыбаться он, не заметив, что она чуть не упала. Сознаваться в позорной неловкости Герда не решилась, поэтому утвердительно кивнула и вымученно улыбнулась в ответ, пытаясь перевести дыхание и унять бешено колотившееся сердце.
— Хочешь еще? — не унимался Финист. Герда выпучила глаза.
— Только не сегодня. Я устала и хочу домой, — на этот раз она решила не притворяться. Финист смилостивился и повернул лошадей обратно.
Этот случай запомнился надолго. Герда никак не могла выкинуть липкое навязчивое чувство страха из головы. Пусть даже пугал такой пустяк, как прыжок через бревно, но она не могла так это оставить — слишком позорной казалась собственная трусость и несостоятельность.
На следующее утро Герда встала затемно и, тихонько пробравшись в конюшню, поседлала Яшку, чтобы выехать в лес на рассвете и попробовать преодолеть ставшее наваждением препятствие. Около часа прошло, прежде чем удалось найти подходящее бревно, через которое Яшка могла бы легко перепрыгнуть. Герда направила кобылу на препятствие галопом, а потом вдруг сама же отвернула. Попробовала еще раз. Показалось, что Яшка скачет недостаточно ровно — пришлось снова уходить в сторону. Герда начала злиться. Да что же это такое? Убегая от варгов, они перелетели через широченную расселину, а тут жалкого бревна боятся. Стиснула зубы и решительно направила лошадь вперед, не смея даже думать о том, чтобы отвернуть. Они подошли вплотную к препятствию. От страха Герда зажмурилась, желая и одновременно страшась прыжка, но его не последовало. Кобыла резко остановилась перед самым препятствием. Девушка кувыркнулась в воздухе и полетела через бревно одна. Без лошади. Инстинктивно прижала подбородок к груди, готовясь к удару, но тут почувствовала, как ее обволокло знакомой воздушной периной, чуть покалывавшей кожу. Мысленно приняв ее, очень мягко опустилась в снег возле копыт вороного жеребца.
— Что ты делаешь? — послышался встревоженный голос Николя. Снег захрустел, когда тот спрыгнул с коня и подошел, протягивая руку, чтобы помочь подняться.
— Пытаюсь распрощаться с гордостью самым болезненным способом, — хмуро ответила Герда, вставая на ноги. Николя удивленно вскинул бровь.
— Я хотела прыгнуть через бревно, но Яшка отказалась, — пытаясь унять дрожь в коленках, пояснила Герда, видя его замешательство. Глядя на игравшую на его губах снисходительную ухмылку, набралась смелость и попросила: — Может… вы бы не могли… научить меня прыгать?
— А почему ты не попросила Финиста? Он же вроде хорошо ездит, да и с лошадьми договариваться умеет куда лучше моего, — вкрадчиво поинтересовался Охотник, но Герда уже видела, как его глаза загорелись от воодушевления.
— Мне стыдно, — чистосердечно призналась она. — Он посчитает меня неумехой. Хотя я такая и есть на самом деле, но мне не хочется, чтобы он об этом знал.
— А передо мной, значит, не стыдно?
— Вы же и так все про меня и мои способности знаете.
Охотник скептически хмыкнул, но отвечать не стал. Вместо этого замотал поводья на своего жеребца так, чтобы они не соскальзывали с его шеи и отпустил гулять, а сам поймал наблюдавшую с другого конца поляны кобылу и, схватившись за повод, лихо вскочил в седло. Яшка испуганно всхрапнула и попятилась.
— Тише-тише, — оглаживая по шее, начал приговаривать Николя. — Да, я не твоя хозяйка, ну и что? Это ненадолго. Потерпи.
Яшка успокаиваться не собиралась: поднялась на вертикальную свечу и чуть было не перевернулась. Герда не представляла, что ее кобыла так умеет.
— Характер у тебя, да? — все также спокойно продолжал уговаривать Охотник, отпустив при этом поводья и прижимая ноги к бокам. Лошадь продолжала бесноваться, подпрыгивая и виляя задом. Николя все это терпел, крепко держась в седле. Через минуту безуспешных попыток сбросить наездника, лошадь успокоилась и послушно потрусила по кругу вдоль открытой полянки. Взгляд у Николя сделался странно ностальгическим, словно он вспомнил нечто очень приятное.
— Славная кобылка. У меня в Нормандии была похожая. Такая же чуткая и горячая. Порой с ней бывало сложно, но в трудные моменты она всегда меня выручала. Невероятно доблестное животное.
— А где она теперь? — вежливо спросила Герда, видя, как увлеченно он стал говорить. Раньше такого не случалось.
— Погибла… по моей вине, — улыбка тут же померкла. Герда пожалела, что спросила.
— Посмотрим, почему ты не хочешь прыгать, — мотнув головой, чтобы отогнать неприятные воспоминания, Охотник приступил к делу.
Лошадь пошла медленным размеренным галопом. Герда удивилась, потому что прекрасно знала, как Яшка любит подпирать, особенно после такой показательной истерики. Но Николя сидел очень спокойно, не было заметно, что он натягивает поводья или как-то по-другому пытается ее сдержать. Казалось, он слился с лошадью, и та исполняла любое его повеление. Знать бы еще, как кобыле удается угадывать его мысли. Яшка проскакала по кругу и вышла на прямую линию к бревну. Не ускоряясь, она подобралась и легко перелетела через препятствие. Николя очень плавно отдал ей повод и приподнялся на стременах. Когда кобыла приземлилась, он точно также аккуратно опустился в седло и откинулся назад, останавливая ее.
— Прыгает она хорошо, я бы даже сказал, с удовольствием, — констатировал Охотник. — Значит, дело не в ней, а в тебе.
Николя быстро соскочил на землю и подкинул Герду обратно в седло. От его прикосновений она раскраснелась и оробела.
— Теперь покажи, как ты ездишь, — Охотник шлепнул рукой по крупу кобылы, и та понеслась вперед.
Герда чуть не упала от неожиданности и начала судорожно набирать поводья, чтобы ее придержать.
— Соберись! — прикрикнул Николя. Очень хотелось огрызнуться, но она заставила себя промолчать, помня, что сама попросила помочь. Кое-как выровнялась в седле и начала управлять лошадью.
— Заходи на прыжок, — тут же скомандовал Охотник.
Герда сцепила зубы и направила лошадь на бревно, внутренне сжимаясь от страха. Почувствовав слабинку, Яшка понеслась быстрее. Герда испуганно вцепилась в гриву и зажмурилась. У самого бревна кобыла попыталась резко остановиться, но видя, что на такой скорости она просто врежется, неловко подпрыгнула с четырех ног и перевалилась на другую сторону. Ощутимо тряхнуло. Герда повисла на одном стремени, цепляясь за гриву из последних сил.
— Тише, — позвал кобылу Николя. Та послушно остановилась через пару шагов. Пальцы разжались, и Герда снова соскользнула в снег.
— Жива? — участливо спросил Охотник, подавая руку. Герда с трудом встала и отряхнулась. — Залезай обратно.
Она пролепетала что-то неразличимое себе под нос.
— Извини, не расслышал, — переспросил Николя.
— Я боюсь, — собравшись с духом, произнесла вслух. Охотник нахмурился.
— Пока я рядом, бояться нечего. Если сейчас в седло не сядешь, потом будет гораздо страшней, — он буквально силой запихнул ее обратно. — Помни, если что, я тебя поймаю.
Герда затравленно посмотрела на него, а потом набрала поводья и пустила кобылу шагом, заставляя себя снова довериться ей.
— Как я говорил, дело не в лошади. Она прекрасно прыгает. А проблема все та же: ты не можешь расслабиться и двигаться вместе с кобылой. Сейчас ты вообще скукожилась. Так даже галопом не проедешь. Распрями спину, подвинь стремена на носки и, насколько получается, опусти пятки вниз. Да, так хорошо. Теперь вышли лошадь в галоп. Сопровождай движения поясницей. Нет, расслабь плечи и не опускай голову, иначе ничего не выйдет. Вот так хорошо. Поверни к бревну и когда почувствуешь, что лошадь отталкивается от земли, привстань на стременах и подай руки с поводом вперед.
— Я не смогу сделать все это одновременно! — испуганно ответила Герда, все еще скача по кругу.
— Сделай хоть что-нибудь. Езжай на бревно! — вдруг показалось, что Николя добавил еще какое-то слово, из-за которого тело начало двигаться против ее воли.
Прежде, чем Герда успела сообразить, Яшка уже полетела на бревно. «Я же сейчас убьюсь! Что он там говорил? Привстать на стременах и подать руки вперед?» Пока она пыталась решить, что делать, кобыла уже поравнялась с препятствием. Последовал резкий толчок. Герда едва успела приподняться и вытянуть руки с поводом. Удивительно, но на этот раз никуда не вышибло. Даже равновесие худо-бедно удалось удержать.
— Великолепно! — захлопал в ладоши Николя. — Главное, не волнуйся заранее и не думай о том, что не сможешь. Прыгни еще раз для закрепления. Когда лошадь поставит все четыре ноги на землю, ты должна отклониться и остановить ее.
Герда выдохнула и коротко кивнула. Все равно не отстанет, пока она не сделает, как он хочет. Теперь уже осознанно направила кобылу на препятствие, изо всех сил стараясь не думать о падении, прислушивалась к движениям животного, чтобы не пропустить момент, когда Яшка начнет прыгать. Ближе, еще ближе, еще самую чуточку. И снова толчок. Встать и подать руки вперед. Копыта ударяются об землю. Отклониться назад. Натянуть поводья. Стоп.
— Молодец, — удовлетворенно улыбнулся Николя. — Можешь уже выдохнуть.
Герда с шумом выпустила из легких воздух. Надо же, от страха забыла, как дышать. Она спрыгнула на землю, надеясь, что так быстрее удастся придти в себя. Повод отпустила, зная, что Яшка смирная и далеко одна уходить не станет. Кобыла подошла окаймлявшим поляну молодым елочкам и, стряхнув с них снег, попробовала мягкие молодые лапки на вкус. Расчистив место на бревне, Герда устало на него опустилась. Николя подошел и сел рядом на корточки.
— Ты как?
— Я законченная трусиха.
Николя усмехнулся.
— Просто тебе не хватает уверенности. И ты не хочешь расслабиться.
Он встряхнул ее за плечи.
— Ну же. Не сутулься и не прячь голову хоть сейчас. Перестань бояться хотя бы пока я рядом. У меня достанет сил тебя защитить.
Герда прижалась к нему, повинуясь неожиданному порыву.
— А если вас не будет? — печально спросила она.
— Я буду всегда, — усмехнулся Николя, приобняв ее за талию.
Герда тоже не смогла сдержать улыбку. Они вместе засмеялись непонятно над чем и остановились лишь тогда, когда из чащи донеслось трубное ржание. Вдоволь нагулявшись, на поляну вернулся вороной жеребец. Охотник с Гердой встревожено переглянулись. Конь выгнул шею и, широко раздувая ноздри, направился к насторожившейся возле елок кобыле. Двигался он очень зрелищной медленно рысью, высоко задирая ноги и замирая в воздухе на пару мгновений. Яшка повернула голову, красноречиво показывая белки глаз и скаля зубы, но жеребец, казалось, ничего не замечал и продолжал танцевать вокруг нее.
— Ой, что сейчас будет! — испуганно воскликнула Герда. Жеребец как раз зашел кобыле в тыл и протяжно заржал. Яшка, устав от настырного поклонника, с диким визгом саданула ему по голове задними копытами, а потом со всех ног помчалась к хозяйке, поднимая тучу снега. Жеребец застыл на месте, ошалело тряся мордой. Видно, отгонял кружившие вокруг звезды. Николя встал и подошел к нему.
— Парень, кажется, ты ее не впечатлил. Попробуй в следующий раз подходить не с тыла, а сразу в лоб, — Охотник весело похлопал коня по шее, чтобы подбодрить, но тот обиженно отвернулся, негодуя, что хозяин шутит над самым светлым его чувством. Николя громко засмеялся. Вот уж от кого любовных страданий он никак не ожидал.
Яшка испуганно ткнулась мордой в руку Герды. Девушка ласково ее погладила, тоже слегка посмеиваясь.
— Поехали домой. Я провожу тебя, — предложил Николя.
Когда они забрались в седла, Герда осторожно поинтересовалась:
— Зачем вы меня провожаете? Снова демоны, да?
— Нет, на этот раз все тихо. Даже слишком. Это настораживает.
— И кто после этого не умеет расслабляться?
— Тут ты меня поймала. Охотничьи привычки. Ремесло накладывает свой отпечаток.
— А вы никогда не хотели заняться чем-нибудь более безопасным?
— Нет. Я люблю свою работу. Да и вряд ли кто-нибудь кроме меня за нее возьмется.
— Финист?
— Сомневаюсь. Ему нравится, чтоб все было легко, а эта работа редко такой бывает.
— А я?
— Что ты?
— Смогла бы я охотиться на демонов?
Николя остановил коня и внимательно посмотрел на нее:
— Мне бы этого не хотелось.
— Почему? Боитесь, что я вас обойду? — Герда шутила. Она не думала всерьез, что сможет оказать сопротивление даже самому слабому человеку, не говоря уже о демонах. Удивительно, что Охотник воспринял ее слова всерьез.
— Боюсь тебя потерять, — после затянувшегося молчания ответил Николя и направил коня вперед. Герда нахмурилась. Охотник вдруг помрачнел и больше в разговоры не вступал, пока они не добрались до самого дома.
После этого разговаривали мало и почти не виделись. Герда продолжила занятия с Финистом, а Николя с Майли и Вожыком. Так шли дни. В воздухе все больше чувствовалась весна. Снег быстро бурел и таял прямо на глазах. Ездить на прогулки на лошадях стало слишком опасно из-за толстой настовой корки, которая неизменно появлялась после ночных заморозков. Поэтому вечера Финист с Гердой коротали в городе. Так, во время одной из прогулок по набережной, они встретили Анку, которая ходила в порт за свежей рыбой.
— Все гуляете? — весело подмигнула она. Герда потупилась. Финист молчал, явно ожидая от своей спутницы другой реакции.