– Ну что, чем меня сегодня порадуешь? – Инквизитор испытующе поглядел на капитана стражи.
– Что вы имеете в виду?
– Не строй из себя дурака, Норлон. Ты знаешь, о чем я. Как идут дела со свидетелями?
– А, вы про это. – Взгляд мужчины стал более определенным. – Мы больше никого не нашли. Кроме госпожи Тамарии Гольской и ее дочерей, вашего колдуна больше никто не видел.
– А слухи какие-нибудь ходят?
– Слухи-то ходят. Видимо, госпожа Гольская успела растрепаться о произошедшем. Несколько человек говорили, что слышали о каком-то странном демоне и сопровождающем его человеке.
– Значит, так, – резко перебил брат Лоренсо. – Всем, кто распускает подобные сплетни, объясните, что делать этого не нужно. Делайте, что хотите: угрожайте, штрафуйте, берите под стражу или вешайте. Мне нет дела, как вы это сделаете. Главное – результат.
– Хорошо, ваше святейшество, – покорно кивнул Норлон.
– Тогда можешь идти, – махнул рукой инквизитор и принялся читать очередное письмо.
***
На мощеных, припорошенных снежком улицах Анаграда было людно и очень шумно. Утром народ суетился. Кто-то торопился на рынок, кто-то – на работу в мастерские и лавки, кто-то – на службу в храм. Лишь караульные неподвижно стояли на постах и уныло взирали на снующих граждан.
В Ремесленном квартале стоял шум и грохот – вовсю мочь начинали работать многочисленные мастерские. В Жилом тоже не без звука: народ сновал туда-сюда – каждый спешил по своим делам. Тихо и на удивление спокойно было лишь в Верхнем квартале – там, где обитала знать. Аристократы не утруждали себя ранним подъемом. А зачем вставать, когда всю грязную и тяжелую работу отлично выполнят слуги? Тем более утро для высшего общества выдалось нелегким – головы нещадно ломило от похмелья, ведь совсем недавно, буквально три часа назад завершился Белый пир.
Сей праздник выдумал сам император Влайдек Третий и отмечал его каждый год уже в течение шести лет. Что ж, молодой потомок Розоведов любил торжества и часто устраивал богатые гуляния. А чтобы жить было еще веселее, он навыдумывал кучу новых праздников, многие из которых были посвящены поистине глупым вещам. Вот, к примеру, Белый пир – торжество по случаю первого снега. Или еще более нелепый – День телеги, что отмечался аж четыре раза в год накануне первого месяца каждого времени года. А на вопрос «почему название у праздника «День телеги» и почему празднуется он несколько раз?» император, усмехаясь, отвечал, что, мол, у телеги же четыре колеса, стало быть, и отмечать сей праздник нужно четыре раза в год.
Впрочем, любовь венценосца к веселью и празднествам аристократию не смущала. Знать и сама была не прочь погудеть на очередном гулянии, пусть и глупом, но зато щедром на угощения.
Одним из немногих, кто не участвовал во вчерашней попойке, был канцлер Мартин Гошкоте – человек мудрый и прямой, с особенным нравом и взглядом на жизнь. Он не любил глупых празднеств и посещал их лишь тогда, когда это было действительно необходимо.
И сейчас, когда большинство знати прибывало еще в хмельном сне, Мартин спешил в Ремесленный квартал в таверну «Пьяная кобыла».
Оделся канцлер совсем не так, как подобает человеку его статуса. Впрочем, на это были причины. Облачен он в длинный матерчатый камзол с рукавами, поверх которого накинут утепленный плащ. На голове – лисья шапка с длинным хвостом, а на ногах – высокие коричневые ботинки. Походил он больше на деревенского охотника, чем на государственного служащего. Впрочем, именно этого Мартин и добивался, когда составлял свой наряд.
Не привлекая внимания караульных, канцлер без проволочек добрался до таверны.
Внутри было малолюдно. Все же утро – время рабочее. За самым дальним столом сидело двое мужчин, одетых в непритязательную одежду. Первого, молодого и неопытного, Мартин знал уже давно. Это был Ролдин, его помощник и единственный человек, которому канцлер мог хоть немного доверять. Второй – осведомитель Егрий, человек на редкость подозрительный и ушлый, хотя внешне – простоватый и безобидный. К нему канцлер относился с недоверием и легким презрением. Но сейчас, в эти тяжелые дни, у Мартина не было другого выхода, и работать ему приходилось именно с ним.
– Доброе утро, господин канц… – поприветствовал было Ролдин своего наставника.
– Тихо! Ты что, спятил? – перебил его Мартин и, оглядевшись, присел за стол.
Ролдин испуганно пригнулся, прикрыл рот рукой и начал озираться по сторонам – не услышал ли кто-нибудь его голос. Впрочем, опасаться ему было нечего. Четверо пьяных в доску посетителей, еще с прошлого вечера не покидавших питейного заведения, сидели у стола на другом конце таверны и сонно клевали носами.
– Опаздываете, – проворчал Егрий, косясь на канцлера.
– Если я опоздал, значит, на то были причины…
– Как же! У вас они всегда находятся.
– Не важно, – сухо проговорил Мартин. – Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать причину моей задержки. Говори, что нового узнал?
– Нового… нового много. Но сначала я бы хотел знать: вы деньги принесли?
– Послушай, Егрий, если бы я был простолюдином вроде тебя, то, может быть, и попытался обдурить. Но я из высшего общества. А ты знаешь, что это значит? – Канцлер испытующе поглядел на шпиона.
– Мне плевать, из какого вы там общества. Главное для меня – это уверенность в том, что я рискую своей шкурой не зря, и что мою работу оплатят по достоинству… Так что, покажите деньги, или я буду нем, как рыба.
Гошкоте недовольно прищурился, но все же вытащил из-за пазухи увесистый мешочек и аккуратно, стараясь не привлекать внимания, положил его на стол. Канцлер развязал веревочку и чуть приоткрыл мешочек, показывая недоверчивому шпиону содержимое. Тот рьяно потянулся к золоту.
– Сначала я должен получить сведения. – Рука Мартина опустилась на деньги.
Егрий одарил его недовольным взглядом, вздохнул и принялся рассказывать:
– Хорошо. Что ж, в этот раз мне пришлось изрядно попотеть. Все же Орден – не из тех объединений, где ко всему относятся наплевательски. За нами, новоприбывшими послушниками, постоянно наблюдают старшие. У нас много запретов. То нельзя, это нельзя… В общем, место не из приятных. Но мне все же удалось выудить кое-какие сведения. Ваши подозрения по поводу восстания подтвердились. Орден собирается пойти войной на императора и всех, кто ему служит… Эх, не хотел бы я оказаться на месте нашего правителя. Уж очень силен Орден. Я сам эту силу наблюдал.
– У тебя есть что-то конкретное, какие-то доказательства? – перебил шпиона Мартин.
– Доказательства есть. – Егрий вытащил из кармана связку бумаг и передал их канцлеру. – Вот, возьмите. Это переписка отца Тобольга с советниками Ордена. Только я эти письма должен сегодня вернуть, поэтому навсегда я их вам не отдам.
– Ладно, я сейчас посмотрю. – Мартин принял бумаги.
– Это стоило мне немалого труда. Однажды я чуть не попался, благо опыт есть, и следы удалось быстро замести, а то давно бы уже пеплом по ветру развеялся.
– А как вы это делаете, не расскажите? – спросил Ролдин, с явным восхищением глядя на шпиона.
– Еще чего! – усмехнулся Егрий. – Вы же мне не рассказываете, как у вас дела с казной обстоят.
– Так это ж государственная тайна.
– Ну, а это тоже тайна, но только моя…
– Весной… Они собираются поднять восстание весной, – пробурчал Мартин, сосредоточенно читая одно из писем. – Значит, время еще есть.
– Да, про это я тоже слышал, – прокомментировал шпион. Его чуткий слух не пропускал ни единого звука.
– Что ты сказал? – оторвался от письма Мартин.
– Я говорю, что Орден готовится пойти войной, как только холода отойдут. Отец Тобольг уже план вторжения разрабатывает. Я его не видел, он этот план где-то у себя под подолом хранит, показывает только доверенным лицам. А я кто – только послушник… и то фальшивый, – усмехнулся шпион.
– Ясно. – Канцлер передал письма обратно шпиону. – Что еще известно?
– На днях отец Тобольг собирает совет. Я слышал, что на нем будут подниматься вопросы вторжения, и всех членов Ордена наконец оповестят о планах главы и раздадут указания.
– Проклятые святоши! Они твердо пытаются добиться своего, – задумчиво прищурился Мартин, почесывая подбородок.
– Да там уже и святого ничего не осталось, один фанатизм, – вздохнул Егрий. – Сам себе поражаюсь, как я еще с ними живу.
– Работа у тебя такая.
– И то верно, – не стал спорить шпион и, сверкая улыбкой, добавил: – Главное, чтобы золотом побольше платили.
– Еще что-нибудь известно?
– Есть кое-что.
– Так говори.
– С войной это не связано, но вам, наверное, будет полезно узнать. В общем, слухи ходят про какого-то гильдейского мага и демона.
– Так знаю я. Ваш глава выпросил часть армии у императора, говорил, что для поисков какого-то сильного колдуна нужно. Про демона тоже что-то слышал, но мало.
– Так вот, я больше знаю. Маг этот, говорят, есть сам Агниус Фоншой, демонолог, который кровожадно убивал инквизиторов и простых людей после падения Гильдии. Помните, был такой?
– Да, припоминаю.
– Так вот, теперь он вернулся, но… не все сходится. Демон, который с ним вместе шляется, не совсем себя по-демонски ведет.
– Что значит «не по-демонски»?
– А то, что не такой он кровожадный, как те, которые у Фоншоя были. Людей убивает не всех, а некоторым даже помогает.
– Да, странно, – отрешенно протянул Мартин. – Но это их проблемы. Вот пусть ими и занимаются. Собственно, для этого Орден и создавался.
– Орден найти этого мага с демоном не может, поэтому и попросил помощи у императора. Инквизиторы теперь патрули по всей стране собираются пустить. Меня тоже, возможно, запрягут.
– С этим ясно. Что-нибудь еще?
– Нет, больше сведений нет.
– Тогда забирай деньги и проваливай. – Канцлер передал мешочек с золотом Егрию.
– Что ж, спасибо, ваше благородие, – последние два слова шпион произнес с оскорбительной интонацией.
– Иди, работай, невежа. Через месяц встречаемся здесь же.
– Не прощаюсь. – Егрий шустро спрятал вожделенный мешочек за пазуху, встал из-за стола и быстро зашагал к выходу.
– Теперь ты не сомневаешься в моих подозрениях? – Мартин вопросительно поглядел на Ролдина.
– Вы по поводу возможной войны с Орденом?
– А про что же еще? Конечно, про нее, проклятую!
– Теперь нет. Вы были совершенно правы.
– Да… – тяжело вздохнул канцлер. – Но лучше бы я ошибался.
– И что нам теперь делать?
– Ты же будущий канцлер, вот и придумай.
– Но… я…
– То-то и оно. Что ты, что этот идиот император: молоды и глупы. Но ты еще соображаешь хоть в чем-то. А вот император – это же вообще позор нашего государства. Эх… видел бы сие безобразие его величество Влайдек Второй, так мигом бы отлупил этого негодного мальчишку.
Ролдин озабоченно почесал в затылке.
– Даже именем отца нарекли эту бездарщину, думали, что как назовут, так и править будет. По-отцовски. Ан нет, бестолковый получился сморчок. Умеет только праздники выдумывать да вдрызг напиваться. – Мартин уже явно злился и начинал говорить по-простонародному. Порой на него такое находило. – Благо, что земли отцом отвоеванные обратно не отдает, а то я б его своими же руками придушил, как гниду, – продолжал браниться канцлер.
– Господин канц… э-э-э… может, перестанете ругаться, а то на нас уже заглядываются.
И правда, трактирщик уже бросил на странную парочку несколько косых взглядов.
– Хорошо… хорошо, – начал успокаиваться Мартин.
– И все же, какие у вас планы насчет Ордена?
– Да есть у меня одна задумка. Хочу попросить помощи у Братства Равновесия.
– Братства Равновесия? – Глаза Ролдина округлились. – Это те, у кого монастыри по всей империи разбросаны. Насколько я помню, их около двадцати.
– Двадцать пять, – уточнил канцлер.
– Вы думаете, они нам помогут?
– А куда же они денутся? Братство давало клятву еще его величеству Влайдеку Второму, что станут защищать и поддерживать императора Мирании, если возникнет такая необходимость.
– А вы уверены, что они пойдут против Ордена? Братство Равновесия ведь тоже создавалось во имя Создателя.
– Должны. Инквизиторов сейчас мало кто любит. Даже священники считают, что Орден ведет себя слишком нагло и жестоко. Но поделать никто ничего не может. А Братство – это искусные воины. Они всю жизнь только и занимаются тем, что тренируются и ждут судного дня, когда демоны вырвутся из Бездны и начнется Святая Война. Они тоже, своего рода, фанатики. Но фанатики полезные.
– Конечно, идея интересная. Но они – не армия. Их мало. Двадцать пять монастырей. В каждом, наверное, человек по сто, если не меньше.
– Да, их не так много, как хотелось бы. Но лучше так, чем совсем ничего.
– Почему ничего? А как же солдаты? Ведь император не всю армию отдал Ордену.
– На армию надежды нет. Армия – это сброд, а сброд идет туда, куда пальцем укажут. А наш несносный император этого делать не умеет, и глава Ордена об этом прекрасно знает.
– Не знаю. Все как-то ненадежно.
– Не тебе судить. От тебя вообще мало требуется: сядешь на мое место, пока я буду в отлучке.
– В отлучке? – Ролдин недоуменно уставился на наставника.
– Я навещу Братство, попрошу их о помощи.
– Зачем идти именно вам? Не лучше ли послать гонцов?
– Нет, не лучше. Братству все нужно объяснить доходчиво. Все же ты был прав, когда говорил, что против Ордена они могут не пойти. Надо будет их убедить.
– Так почему бы не послать к ним, опять же, гонца, чтобы тот уговорил их главного явиться к нам и уже здесь все ему объяснить?
– Для того, чтобы прийти на помощь, им нужна веская причина, обоснованная. Никакой гонец с его мозгами, способными запомнить лишь короткий текст, не сможет объяснить фанатику, зачем он потребовался императорскому двору.
– Правильно, конечно… – вздохнул Ролдин. – И когда же вы собираетесь отправляться?
– Сегодня.
– Как? – чуть не вскрикнул от изумления помощник канцлера. – Уже сегодня?
– А чего тянуть? Такие вопросы нужно обсуждать загодя.
– А как же отреагируют на ваше внезапное исчезновение во дворце? И меня примут ли? Я же всего-навсего ваш помощник.
– Да примут… – протянул Мартин. – Я кого надо предупредил и уже подготовил нужные бумаги. Так что уже сегодня принимайся за работу.
– Я, конечно, польщен вашим доверием, но… может быть, вы все-таки останетесь? А то как-то…
– Нет, все уже решено, – отрезал канцлер. – Я отправляюсь сегодня. А ты не бойся. Начнешь работать, и все пойдет. Зря я тебя столько уму-разуму учил, что ли?
– Хорошо, – обреченно вздохнул Ролдин.
– Ну все, мне пора. И помни: ты единственный, кому я теперь доверяю. Уши Ордена везде – будь на чеку. – Канцлер встал из-за стола и, поправив одежду, направился к выходу.
– До свидания, господин канц… – Ролдин запнулся, на лице застыло глупое выражение.
Мартин недовольно покосился на него, открыл дверь и, запустив в таверну утреннюю прохладу, вышел.
Глава 4
Близился рассвет. На улице было тихо-тихо, от вчерашней вьюги не осталось и следа. Все вокруг словно прибывало в сказочной полудреме.
Первой пробудилась Наринна. Открыв глаза, она протяжно зевнула и потянулась. Тусклые лучики напористо пробивались сквозь дыры в ветхой крыше и стенах, лаская лицо девушки.
Вчерашний костер, превратившийся в кучку остывающих угольков, скучающе дотлевал.
Наргх лежал все в той же позе и спал. Похоже, демоны во время сна вообще не шевелятся.
Клоина не было… нигде не было. Сначала девушка подумала, что просто не видит его в еще окончательно не растворившемся утреннем мраке, но чуть позже поняла, что вора и действительно не было поблизости. Наринна окликнула его, но ответа не последовало.
Куда он мог деться в такую рань?