Примерно в сотне футов от того места, где она находилась, стоял человек в затейливом одеянии, весьма удивленный тем, что он вдруг оказался лицом к лицу с целой армией северян.
— Это маг! — воскликнул Джерин. Маг между тем бросился наутек. — Не дайте ему уйти.
— Я им займусь, — пробасил Вэн.
Он схватил обломок кирпича и запустил им в колдуна. Камень угодил тому между лопаток. С воплем ужаса маг рухнул лицом вниз. Не успел он подняться, как Дагреф и пара других воинов, бросившихся за ним, скрутили его и потащили к Джерину и Араджису.
— Привет, — кротко поздоровался Лис. — Полагаю, это ты стал причиной нашей последней неприятности?
Волшебник не ответил. Джерин зацокал в притворном недоумении языком.
— Раньше, насколько я помню, южане, живущие за Хай Керс, вели себя куда более обходительно, чем мы, северяне. Скажи, по крайней мере, как тебя зовут.
— Ленджиел.
На этот вопрос волшебник ответил без колебаний. Ведь он назвал вымышленное имя, а не настоящее.
— Что ж, Ленджиел, думаю, тебе лучше начать отвечать на мои вопросы, — сказал Джерин по-прежнему кротким голосом, хотя вид у него был далеко не таким.
— Что ж, Ленджиел, думаю, тебе лучше начать отвечать на наши вопросы, или придется посмотреть, сколько ты протянешь на кресте, — добавил Араджис. — Тебе будет чертовски трудно осуществлять свои магические трюки, когда твои руки прибьют к деревяшкам.
Говорить кротко Лучник в принципе не умел, но голос его звучал скорее буднично, чем угрожающе. По мнению Джерина, это делаю его еще более устрашающим.
И этот эффект, по-видимому, сработал. Ленджиел вообще находился не в лучшем положении для произведения магических пассов. Одну его руку Дагреф завернул за спину, а другую прижал к боку. Облизав губы, волшебник заговорил:
— Скажите, что вы хотите знать?
— Это ты сотворил стену? — повторил свой вопрос Лис.
— Да, — признал Ленджиел, а потом заговорил с изрядной долей раздражения в голосе: — И я никак не ожидал, что кучка полудиких неотесанных варваров из глухих лесов сможет так быстро разгадать ее секрет. По правде говоря, я не ожидал, что вам вообще когда-нибудь это удастся.
— Держи себя в рамках, если тебе дорог язык, — велел Араджис примерно таким тоном, каким Джерин обычно приказывай Блестару слезть со стола.
— Не бери в голову, Лучник, — сказал ему Джерин. — Именно таково мнение империи об обитателях северных территорий. И всегда оно было таким. А поскольку империя последние двадцать лет не имела с нами никаких дел, нельзя ожидать, чтобы за это время она изменила свой взгляд.
— А с чего бы… — Лицо Ленджиела вдруг перекосилось от боли. — Прекрати сейчас же! — прошипел он.
— А ты перестань вертеть пальцами, — ответил Дагреф, заломивший руку волшебника еще круче. — Не знаю, что за колдовство ты там пытался творить, да и знать не хочу.
Ленджиел опустил голову. Он, кажется, наконец осознал, что разрушение волшебной стены и его собственный захват произошли не просто благодаря какой-то случайности.
— Вы, северяне, оказывается… умнее, чем я ожидал, — медленно проговорил он.
— Во всяком случае, мы достаточно умны, чтобы понимать, что нам гораздо выгоднее отмежеваться от империи напрочь, чем входить в ее состав, — сказал Джерин. — Разумеется, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что платить налоги, ничего не получая взамен — ни солдат, когда варвары совершают набеги, ни зерна в неурожайный год, — не имеет особого смысла.
— Вы не платили никаких налогов в последние двадцать лет, да и до этого тоже не очень, — возразил Ленджиел. — Почему о вас нужно печься ни за что ни про что, выше моего понимания.
— Даже когда мы их платили — правда, это было довольно давно, — город Элабон совершенно не интересовался тем, что творится по эту сторону гор, — сказал Джерин.
— Вопрос не в том, — подал голос Араджис. — Вопрос в том, где, черт побери, находится имперская армия, которую мы разбили? Когда мы разобьем ее снова, а может и еще не один раз, тогда вы, южане, наконец-то поймете, что нас лучше оставить в покое.
— Это территория империи Элабон, — заявил Ленджиел. — Мы не станем отказываться от того, что принадлежит нам.
— Думаю, тебе следует ответить на вопрос короля Араджиса, — посоветовал Джерин. — Если ты не ответишь, он может стать очень настойчивым, и тебе это вряд ли понравится. Поверь мне, Ленджиел, вряд ли.
Ленджиел взглянул на Араджиса и снова облизал губы. Джерин не сказал, во что может вылиться недовольство его собрата по титулу, решив про себя, что воображение Ленджиела нарисует ему нечто более ужасающее, чем стороннее описание кары. Если же суровое лицо Лучника не заставит фантазию этого малого заработать с бешеной скоростью, тогда ничто его не проймет.
Чтобы окончательно расставить все по местам, Араджис улыбнулся. Лис не хотел бы оказаться на месте того, кому адресовывалась эта улыбка. Судя по виду Ленджиела, ему она тоже не доставила удовольствия. Сделав пару сдавленных горловых движений, он заговорил:
— Армия… армия находится в дне пути отсюда на юг. Она, несомненно, перегруппировывается, чтобы снова встретить вас, мятеж… э-э, северян, лицом к лицу и на этот раз победить.
— Несомненно, — произнес Джерин сухо. — А теперь скажи, прознают ли остальные волшебники, сопутствующие имперскому войску, что стена пала, или мы своим неожиданным появлением сумеем преподнести им приятный сюрприз?
Ленджиел в который раз облизал губы. Джерин видел по его глазам, что он намерен увильнуть от ответа. Дагреф, вероятно, почувствовал то же, поскольку снова резко дернул руку колдуна вверх.
— Ай! — завопил Ленджиел. — Осторожней. Ты ее сломаешь.
— Тогда отвечай моему отцу, — милым голосом проговорил Дагреф.
— Хорошо. — Голос Ленджиела звучал сердито. — Они уже знают.
— Очень плохо, — сказал Джерин. — Я бы предпочел застать их врасплох. Но, как сказал Араджис, мы побьем их в любом случае.
Вэн указал на Ленджиела:
— А что нам теперь делать с ним? Если держать проклятого колдуна в плену, это может доставить нам неприятности.
— Может, — согласился Джерин. — Однако надеюсь, этого не случится. — Он повысил голос: — Фердулф!
— Какую докуку для меня ты изобрел на этот раз? — спросил Фердулф как всегда раздраженно и подлетел по воздуху к Лису.
У Ленджиела чуть глаза не вылезли из орбит при взгляде на полубога. Фердулф продолжал:
— Что, по-твоему, такого я могу сделать, на что ты по своей глупости не годишься?
— Я хочу, чтобы ты присматривал за этим хитрецом, а также прислушивался к тому, что с ним происходит… или использовал что-то другое, не менее действенное, для слежки за ним. — Лис показал на Ленджиела: — Если он попытается сбежать или чем-то нам навредить при помощи магии, останови его. Если не сумеешь, зови стражу. Думаю, она остановит его… и уже навсегда.
— Хорошо, так я и сделаю, — отозвался Фердулф с отвратительнейшей ухмылкой. — Мне не нравятся элабонские колдуны… ну ничуть. Да и все, что они творят, тоже.
Воспоминания о том, как его шлепали оземь в разгар битвы между южанами и северянами, видимо, сильно мучили малыша. Как и то, что он ничего не мог с этим поделать вплоть до тех пор, пока Джерин не разделался с Кэффером… совсем не магическим образом, кстати.
Подобно погибшему, хотя и не оплаканному (по крайней мере, Джерином) Кэфферу, Ленджиел вопросил:
— Что это за существо такое… Фердулф, верно?
Не успел Джерин ответить, как Фердулф вскричал:
— Я не существо, негодяй! Это ты существо. Причем жалкое, доложу я тебе. Я — сын бога. Так что изволь проявлять ко мне уважение, соответствующее моему положению.
Ленджиел находился не в лучшей позиции для проявления уважения к кому-либо.
Дагреф и другие солдаты, взявшие его в плен, не ослабляли хватки.
Маг обратился к Джерину:
— Его одного не хватит, чтобы противиться мощи Элабонской империи. Нет ничего, что способно противиться ей. Можете делать со мной, что угодно, но это правда.
— Нет, это лишь твое мнение, — ответил Джерин. — А мне лично думается, поскольку я знаю империю лучше, чем ты северные территории, что ты понятия не имеешь, о чем говоришь. — Он кивнул сыну: — Уведи его.
По прошествии двух дней Джерин несколько засомневался, так ли уж хорошо он знает империю Элабон. Южане отреагировали на свое поражение с гораздо большей решительностью, чем он ожидал. Не полагаясь лишь на волшебную стену, они также выставили южнее ее кордоны разведчиков и стрелков. Последние сражались очень ожесточенно, под стать напиравшим на них северянам.
— Во времена Хилдора они бы себя так не вели, — сказал Араджис. — Конечно, во времена Хилдора они просто сидели в Кэссете у подножия гор, и им было наплевать на остальные северные территории. Этот их новый император, по всей видимости, настоящий хищник.
— Боюсь, ты прав, — мрачно произнес Лис.
Впереди, на некотором расстоянии от них, последний отряд имперских стрелков убегал в сторону основной группировки южан, преследуемый несколькими всадниками Райвина и колесницами. Лис щелкнул языком.
— Надеюсь, они не пытаются заманить наших людей в ловушку.
— Ты ведь так не думаешь, правда?
В голосе Дагрефа звучало гораздо больше тревоги и меньше рассудительности, чем обычно.
Джерину понадобилось лишь мгновение, чтобы разгадать эту загадку. Маева вполне могла находиться среди тех верховых. Но если он упомянет об этом, то только разозлит сына, который и так взволнован. Поэтому он сказал:
— Ну… нельзя отрицать такую возможность, как ты понимаешь.
Дагреф кивнул.
— Йо, верно, — признался он не столько отцу, сколько себе самому. — Надеюсь, однако, что ничего плохого не произойдет.
— Ладно, сынок. Я тоже на это надеюсь, — сказал Джерин. — Хочу тебе напомнить, что наши капитаны получили свои звания вовсе не за простодушие и доверчивость, или, другими словами, не за готовность, ни о чем не задумываясь, следовать за врагом.
— Йо, это тоже правда, — сказал Дагреф. — Конечно, если бы все капитаны были такими умными, как ты считаешь, ни одна вражеская ловушка не сработала бы, а мы знаем, что это не так.
Вэн громогласно расхохотался:
— Тут он тебя поймал, Лис. Я никогда не думал, что доживу до того дня, когда кто-то сумеет найти изъян в твоих логических рассуждениях, но твоему отпрыску это время от времени удается.
— Ты прав, — ответил Джерин и более ничего не прибавил.
Очевидно, Вэн в отличие от Дагрефа еще не сообразил, что его дочери сейчас может грозить нешуточная опасность. Получается, решил Лис, что в логических выкладках Дагреф обходит и чужеземца. Будучи в возрасте Дагрефа, он не преминул бы об этом сказать. Но, пребывая в своем возрасте, Лис предпочел промолчать. Пусть не все, что приносит старость, приятно, но благоразумие, ей свойственное, никогда не бывает излишним.
Вскоре всадники и колесницы вернулись, не угодив ни в какую засаду. Кроме того, Маевы среди них не было. Дагрефу хватило выдержки скрыть свою радость. Прошло совсем немного времени, и управляемая им колесница задребезжала по Элабонскому тракту на юг. Тут Вэн издал несколько удивленных возгласов.
— Что с тобой такое? — спросил Джерин.
— Что? Ничего. Неважно.
Вэн помотал головой и насупился, давая понять, что отвечать не намерен.
Лис решил его более не тревожить. Видимо, в голову чужеземцу только-только пришли те мысли, что взволновали Дагрефа много раньше, и ему они понравились не больше, чем тому.
Когда войско под вечер разбило лагерь, Нотос, Эллеб и Тайваз уже были в небе. Бледная Нотос представляла собой тонкий серпик, чуть потолще выглядел приближающийся к первой четверти полумесяц быстрой Тайваз, а румяная Эллеб уже два дня как перешагнула фазу своего полнолуния. Райвин сказал:
— Думаю, завтра или послезавтра нам навяжут бой. Ибо при дальнейших оттяжках мы загоним их в Кэссет.
— Наверное, ты прав, — сказал Джерин. Он подавил один зевок, но второму дал волю. — Сегодня, однако, они уже на нас не нападут. Призраки, блуждающие в ночи, представляют для них большую опасность, чем мы.
— Истинно так, лорд король, — ответил Райвин. Он тоже зевнул. — Мне надо бы покрепче уснуть, во-первых, чтобы наутро задать имперским хорошую взбучку, а во-вторых, чтобы напрочь забыть о том, что и сам я когда-то являлся южанином.
— Йо, о таком лучше не вспоминать, — подтвердил Джерин. — Я лично собираюсь забыть вообще обо всем, кроме обустройства своего спального места.
Наступило утро. Яркое, ясное. И оно наступило без Ленджиела. Оба его стража спали и не просыпались, несмотря на многочисленные попытки их растолкать.
— Видимо, это какое-то зелье, — сердито проворчал Джерин, столь же сердито глядя на распростертые тела солдат. — Может, оно было спрятано у него где-то в одежде, а может, он нашел какую-нибудь траву, когда ходил в кустики. Так или иначе… — Возвысив голос, он крикнул: — Фердулф!
— Ну, что еще? — спросил полубог, покачиваясь в воздухе на некотором расстоянии от него.
— Волшебник сбежал, — отрезал Лис.
— Я ничего об этом не знаю, — сказал Фердулф и тоже посмотрел на лежащих в недвижности стражей. — Это не волшебство. А я должен был следить именно за этим. Ты велел мне следить только за этим, если ты помнишь.
Джерин гневно выдохнул через нос.
— Мне наплевать, даже если этот сукин сын усыпил их чтением плохих стихов. Я не хотел, чтобы он сбежал.
— Ты этого не говорил, — ответил Фердулф с немалой долей апломба. — Я не могу следить за всем сразу, знаешь ли. Я обладаю всего лишь сверхчеловеческими способностями.
Теоретически Джерину понравилось это высказывание. Но у него совершенно не было времени на отвлеченные споры.
— Поскольку ты его упустил…
— Ничего подобного, — возразил Фердулф.
— Ты должен был удержать его здесь, — настаивал Джерин.
— Я должен был смотреть за тем, чтобы он не ускользнул с помощью магии, — сказал полубог. — За этим я и смотрел, и он исчез не по волшебству. А если пара безмозглых смертных упустила его, то это едва ли моя забота, не так ли?
Он сложил свои ручонки на пухлой груди, подлетел чуть ли не к самому носу Лиса и повис там, всем своим видом так и напрашиваясь на оплеуху. Внутренне сожалея, Джерин удержал себя от столь опрометчивого поступка и, сохраняя невозмутимость, сказал:
— Все зависит от того, как на это взглянуть. Если тебе все равно, что сбежавший колдун может с помощью своей магии отделать тебя похлеще, чем Кэффер, то ты, наверное, прав.
Возможно, отец Фердулфа и был богом, но сам он в том, что касалось анализа возможных последствий своих действий или бездействия, мало чем отличался от любого другого четырехлетнего малыша. Слова Джерина так его расстроили, что он снова опустился на землю.
— Ладно… и что же мне теперь делать? — спросил он гораздо менее надменным тоном.
— Теперь, когда маг сбежал, не мог бы ты использовать свои сверхчеловеческие возможности, чтобы его выследить или помочь солдатам догнать его? — спросил Джерин.
— Не думаю. — Фердулф нахмурился. — А может быть, и могу. Во всяком случае, я мог бы попробовать.
Джерин кивнул.
Фердулф поднялся в воздух и поплыл над лагерем, словно маленькое сердитое облачко. Он развернулся, чтобы воззриться на запад, а затем медленно стал поворачиваться к югу. Интересно, какое же чувство помогает ему определить местонахождение сбежавшего Ленджиела? Имея такое чувство, сам Лис этого малого не упустил бы.
Наверху в небе Фердулф вдруг напрягся. И тут же снизился на пару футов, как бывало всегда, когда что-нибудь привлекало его внимание. Если бы он был полноценным божеством, такие мелочи, как контроль над полетом, его, несомненно, не беспокоили бы, зато это многократно добавило бы забот Лису.
— Вон там! — крикнул Фердулф и показал на юго-запад. — Он шагает в ту сторону.
Как раз туда, где, по мнению Лиса, располагалась имперская армия.