— А далеко ли колдун? — крикнул он. — Можешь определить?
— Трудно, — ответил Фердулф. — Я вообще мог его не заметить.
— Да-да, — закивал Джерин. — Но стоит ли мне высылать за ним людей, или он уже рядом с вражеским лагерем?
Маленький полубог снизился еще на пару футов.
— Не могу сказать, — объявил он и фыркнул, явно злясь на Джерина, Ленджиела и на себя самого. — Мне очень жаль, но у меня ничего не выходит.
— Вот чума, — пробурчал Джерин. — Мне тоже очень жаль.
Он огляделся по сторонам в поисках Араджиса. Лучник был рядом.
— Следует ли нам послать людей по следу волшебника? — спросил у него Лис. — Если бы я имел право решать, я бы сказал «да», но главнокомандующий у нас ты. Если ты не хочешь связываться и готов его отпустить, я не стану спорить.
— Ты с ума сошел? — рявкнул Араджис. — Конечно, нужно выслать погоню. Чтобы вернуть его, стоит рискнуть. Пошли несколько своих всадников. Такое дело как раз для них. Они проворнее пеших солдат и могут проскочить там, где колесница застрянет. Пусть гоняются за ним до тех пор, пока он не пожалеет о том, что сбежал.
— Отлично.
Джерин кликнул Райвина, думая между тем, что лучший способ ведения войны с Араджисом — хитрость. Ничего не стоит заманить этого человека в ловушку, туда, где он понадеется запросто разделаться с неприятелем, и вопреки его ожиданиям выставить против него гораздо больше солдат. Конечно, они пока что союзники, но кто знает, как все потом обернется?
— Сколько людей вы хотите послать, лорд король? — спросил тут же прибывший Райвин. — И брать ли нам с собой Фердулфа?
— Если он согласится, то да, — ответил Джерин. — Это усложнит Ленджиелу задачу. Вдруг ему вздумается превратить твоих всадников в жаб. — Он поднял одну бровь, — Ты сам намерен возглавить отряд?
— С твоего разрешения, да, — сказал Райвин. — Поскольку я не сумел различить женщину среди моих людей, мне хочется получить уверенность, что хотя бы иногда я способен видеть дальше своего носа.
— Похвальное желание, — сказал Джерин. — Но не зацикливайся на одном Ленджиеле. Не забывай, что его сотоварищи тоже вполне могут тебя где-нибудь подстерегать. — Помявшись, он спросил: — И кстати, как тебе Маева? Как воин, я имею в виду.
— О, я тебя понял. Тебе не о чем беспокоиться. — Райвин удрученно скривился. — Если бы не Араджис, мне вряд ли бы удалось разобрать, кто она есть. Что, как ты понимаешь, тревожит меня… и даже по двум причинам. Во-первых, она во всех смыслах держится по-мужски. А во-вторых, мне непонятно, как это я с моим опытом не сумел учуять в ней женское естество.
— А что бы ты сделал, если бы вдруг учуял? — поинтересовался Джерин и сам ответил на свой вопрос: — Если бы она не заставила тебя перейти на сопрано, то ее родитель уж точно.
— Я не докучаю женщинам, которые находят мое внимание нежелательным, — отвечал Райвин с достоинством. — Учитывая количество тех, кто находит мое внимание весьма приятным, мне нет необходимости беспокоиться по поводу остальных.
Судя по числу незаконнорожденных отпрысков, прижитых им за все эти годы, данное замечание содержало немалую долю правды. С еще большим достоинством Райвин продолжил:
— В любом случае, прелести женщины… вернее, поправлюсь, девушки ее возраста не слишком меня привлекают.
— Ладно, ты меня убедил, — сказал Джерин. — А теперь отправляйся-ка в путь.
Но стоило Райвину чуть завестись, как остановить его уже было непросто.
— Маева, однако, может быть вполне привлекательной для человека моложе меня. Например, для твоего сына.
— Йо, это ты точно подметил, — подтвердил Джерин.
Райвин явно пришел в замешательство. Наверное, он ожидал возмущенных возражений. Джерин же вместо этого в знак прощания помахал своему приятелю-Лису рукой.
— Давай, скачи за волшебником. Ты что, собираешься тут весь день точить лясы?
Спустя несколько минут Райвин и эскадрон его верховых уже неслись на юг. Фердулф летел с ними с твердым намерением выудить беглеца из любого укрытия. Джерину не хотелось бы быть на месте имперского мага. Впрочем, он бы не хотел оказаться и на месте Райвина, вознамерившегося использовать Фердулфа в качестве гончей. Большинство гончих не дерзят следопытам. Это ли не наивысшая добродетель?
Не успели конники скрыться из виду, как кто-то звонким тенором возгласил:
— Лорд король!
Лис обернулся и увидел перед собой юнца с непомерно густой бородой. Ему понадобилось мгновение, чтобы вспомнить, что борода фальшивая, а тенор в действительности — контральто.
— Что такое, Маева? — спросил он с опаской.
— Отсылая всадников, — заговорила дочь Вэна, — вы приказывали Райвину не включать меня в этот отряд?
— Нет, — отвечал Джерин. — Возможно, я так бы и поступил, если бы хорошенько подумал, но… нет. Я ничего ему не говорил в этом смысле. А что, он сказал, что это я велел тебя не брать?
— Нет, он этого не говорил, — ответила Маева. — Но когда он не выбрал меня, я кое-что заподозрила. Вы ведь меня понимаете, а?
— Полагаю, что да, — признал Лис. — Но если ты собираешься продолжать в том же духе, я хочу, чтобы ты тоже кое над чем подумала, ладно?
— Над чем?
В своем ли истинном обличье или в обличье мужчины, Маева была не тем созданием, с каким можно хитрить.
— Вот над чем, — пустился в пояснения Джерин. — То, что тебя могут выбрать для выполнения того или иного задания, вовсе не означает, что тебя будут выбирать всякий раз или что тебя должны выбирать непременно. Это может просто значить, что тебя не выбрали в этот раз и вполне могут выбрать в следующий.
Маева задумалась над его словами почти с той же серьезностью и вдумчивостью, которые были присущи Дагрефу. Наконец она произнесла:
— Хорошо, лорд король, это довольно справедливое замечание. Но если меня никогда не будут выбирать для опасных заданий, то я перестану что-либо понимать. Если такое случится, я разозлюсь.
И глаза ее засверкали, будто предупреждая, что злить ее — не самая лучшая мысль.
Зная ее родителей, Джерин мог бы и сам о том догадаться. Он, кстати, и догадался, а потому в свою очередь обдумал ее слова.
— Ты находишься в армии, Маева. Ты участвовала в сражении. Но если ты полагаешь, что ни одному из имперских солдат не под силу убить тебя, наверное, мне следует отослать тебя домой.
Она тряхнула головой. Это женственное движение выглядело весьма странно в сочетании с фальшивой густой бородой, прикрепленной к гладким щекам и подбородку.
— Никто не знал… ну, кроме Дагрефа, кто я и что я. Я была просто обычным солдатом. Теперь все будет иначе. Прежнее уже не вернется, как бы мне этого ни хотелось.
— И тем не менее я не собираюсь отправлять тебя домой, как бы твой отец этого ни желал, — в тон ей заметил Джерин. — Это означает, что ты идешь с нами. А нам предстоят еще битвы, поверь. — Он помолчат. — Что скажет твоя мать, когда ты вернешься домой?
Фанд была тоже грозной особой, хотя и в ином смысле, нежели ее дочь.
— Моя мать? Вы ведь слышали, как я говорила отцу, что меня это не волнует, но… — Маева задумалась. — Возможно, она скажет, что вовсе не обязательно надевать доспехи и брать в руки лук, чтобы драться с мужчинами.
Джерин рассмеялся:
— Да, это вполне в ее духе.
Он не был уверен, знает ли Маева о том, что они с ее матерью были любовниками какое-то время в ту черную полосу его жизни между уходом Элис и приходом Силэтр. Если знает, то интересно, что она думает по этому поводу? Интересно-то интересно, однако как ее об этом спросить? На самом деле не так уж и интересно. Иногда любопытство лучше оставлять неудовлетворенным.
Он тихонько фыркнул. В этом Райвин наверняка с ним бы не согласился. Но с другой стороны, Райвин вообще не считал, что стоит себя хоть в чем-либо ограничивать.
— Чему вы смеетесь, лорд король? — спросила Маева.
— Иногда то, чего ты не делаешь, практически равнозначно тому, что ты делаешь, — ответил он.
Маева склонила голову набок, явно недоумевая, что тут может казаться смешным. Понял ли бы его Дагреф? Возможно. А может, и нет. В любом случае Лис не мог представить, чтобы еще кто-либо в возрасте его сына был бы на это способен.
Увидев, что король не намерен пускаться в более подробные объяснения, Маева пошла молча прочь, недоуменно почесывая в затылке. Лиса это ничуть не смутило. Он и прежде ставил в тупик своих вассалов… и не раз, вернее, несчетное количество раз. В большинстве случаев без каких-либо неприятных последствий. А это давало основания надеяться, что и в этот раз все пройдет хорошо.
Поглядывая в сторону юга, он поддел землю носком сапога. Хотелось также надеяться, что и охота Райвина на Ленджиела завершится удачно, правда уже без особенных на то оснований. Райвин мог проявить себя гораздо лучше, чем ожидал бы от него тот, кто плоховато знаком с ним. Но мог и полностью все провалить. Пока он в каждом конкретном случае не завершал затеянного им деяния, никто не мог предугадать, как все обернется.
Деревья закрывали обзор, мешая видеть так далеко, как хотелось бы. Фердулфа тоже давно уже не было видно. Что происходит там, вдалеке, куда нельзя заглянуть? Насколько глупо было отпускать Райвина и Фердулфа вдвоем? Ведь это два записных сумасброда. И насколько он будет жалеть, когда узрит последствия своей глупости?
Что это там, в небе? Птица? Нет, птицы в полете так резко не мотаются туда-сюда и вверх-вниз. Это Фердулф. (Интересно, что, кстати, думают птицы о маленьком полубоге, столь бесцеремонно вторгшемся в их жизненное пространство? Джерин готов был прозакладывать голову, что тот кажется им таким же несносным существом, как и людям.) Он возвращается. А из-за леса появляются всадники.
С ними тянутся и какие-то пешие. Джерин счел это добрым знаком. Кроме того, многообещающей казалась и та резвость, с которой Фердулф пикировал к лицам людей, бредущих пешком. Словно к мордам имперских коней. Уж не пускает ли он в ход свои гадкие штучки? Не лучший способ обращения с… с пленными, как хотелось бы думать.
Лис скорым шагом поспешил навстречу конникам. Как и Араджис, а также прорва солдат. Теперь многие начинали приглядываться к мальчишкам на лошадях. Их популярность все возрастала.
Один верховой отделился от остальных и поскакал прямо к Лису. Это был Райвин.
— Мы его схватили! — крикнул еще издали щеголь.
Солдаты разразились восторженными воплями. Джерин захлопал в ладоши. Араджис был поражен и даже не пытался этого скрыть. Джерин крикнул:
— А кто там с вами?
— Около дюжины лучших шлюх с улиц города Элабон, — отвечал Райвин.
Теперь Джерин захлопал глазами, а солдаты разразились еще более громкими восклицаниями. Райвин замахал руками, призывая всех к тишине.
— Я был бы не прочь, если бы так все и обстояло, но, увы, это не так. С нами имперские солдаты передового поста, где Ленджиел пытался укрыться. Они не оказали никакого сопротивления, поскольку мы не только вдвое превосходили бедняжек по численности, но и сумели захватить их врасплох. И все это благодаря разведке, произведенной Фердулфом.
— Но вам вряд ли что-либо удалось бы, если бы вы были на колесницах, не так ли? — спросил Джерин, и Райвин театрально затряс головой.
Араджис сказал:
— Я никогда не отрицал полезности твоих всадников, Лис. Я даже говорил об их превосходстве в маневренности. Так что не пытайся меня поддеть.
Однако его голос нельзя было назвать рассерженным. Успех есть успех, пусть нежданный.
Но вот перед ними предстал Ленджиел. Он выглядел еще более удрученным, чем накануне.
— Ну, здравствуй еще раз, — приветствовал мага Лис. — Разве ты не рад нам, дикарям, не знающим, как дальше жить и что делать?
— Я просто в восторге, — хмуро ответил Ленджиел, чем впервые заслужил уважение Джерина.
Как человек, а не как опасный колдун.
Райвин сказал:
— И вот еще что, лорд король… то есть лорды короли, мы захватили добычу, которая в своей ценности не только не уступает ценности одержанной нами победы, но, возможно, и превышает ее.
Он указал на своих конников. К спинам некоторых лошадей позади седел были привязаны бурдюки. Улыбаясь во весь рот, Райвин продолжил:
— В них хранится подлинное сокровище, едва ли знакомое последнему поколению северян.
— Райвин, ты ведь не… — вскинулся Джерин.
— О да, лорд король, да, мой дорогой Лис, — перебил его Райвин. — Неужели ты думаешь, что после стольких лет жажды я мог отказаться от возможности еще раз вкусить хотя бы глоточек ни с чем не сравнимого, великолепного и чарующего вина?
VI
— Ты идиот! — возопил в ужасе Джерин, — Ты олух, наглец, растяпа, кретин, болван, сумасшедший, дурак, стоеросовая дубина…
— Благодарю, лорд король. Я уже получил некоторое представление о том, какого вы мнения обо мне, так что можете больше не утруждаться, — ответствовал Райвин с обидой.
— О, я пока лишь разогреваюсь, — возразил гневно Джерин. — Я еще даже не помянул твоих предков, если у тебя таковые имеются, не перешел от них к твоим скверным привычкам и к тому, насколько рьяно демоны пяти чистилищ поджарят тебя после смерти, которая, возможно, наступит гораздо раньше, чем ты полагаешь, поскольку мне чертовски хочется убить тебя прямо сейчас.
— Будь же благоразумен, дражайший мой Лис, — произнес укоризненно Райвин. Как правило, это увещевание утихомиривало его приятеля и сюзерена. — Неужели ты мог себе представить, что я вылью сок сладкого винограда на равнодушную землю, вместо того чтобы привезти его с триумфом к тебе?
— А как насчет владыки сладкого винограда, Райвин? — вскричал Джерин, слишком возмущенный, чтобы удерживать себя в рамках. — Как насчет Маврикса? Ты хочешь опять иметь с ним дело? Или ты хочешь, чтобы он имел дело с тобой? Что случится, когда Маврикс и Фердулф познакомятся? Насколько далеко ты захочешь от них оказаться, когда это произойдет? И сможешь ли ты в этом случае убраться подальше?
— Не знаю, — потупился Райвин.
Ответ был скорее всеобъемлющим, чем что-либо проясняющим.
— Почему ты никогда загодя не задумываешься о подобных вещах? — грозно вопросил Джерин, хотя и так прекрасно знал, что при слове «вино» все мало-мальски напоминающее связные мысли вылетает у Райвина из головы.
— Лорд король, представьте, что у вас лет этак двадцать не было женщин и вдруг вы встречаете не одну, а около полудюжины отменных красавиц, каждая из которых не просто согласна на ваше общество, а прямо-таки страстно его желает, — запричитал Райвин. — Неужели бы вы от них отвернулись? Неужели пролили бы их кровь, вместо того чтобы ими насладиться?
— Это не одно и то же, не заговаривай мне зубы, — отмахнулся Джерин. — Тебя не очень-то ограничивали. Ты прекрасно обходился и элем.
— Мужчина, желающий женщин, может при их отсутствии обойтись и мальчиками, — ответил Райвин. — Или даже овцами, если ему это не претит. Однако все это вовсе не означает, что он потерял к женщинам интерес.
— Мне следовало бы вылить его прямо сейчас, — раздраженно заявил Джерин.
Он полагал, что эти слова нагонят на Райвина страху, но южанин-переселенец, напротив, повеселел.
— Значит, ты не сделаешь этого?
— Нет, — неохотно уронил Джерин. — Сначала мне нужно как следует все обдумать. И, будь оно проклято, гораздо тщательнее, чем это когда-либо удосуживался делать ты.
— Да благословят вас боги, лорд король! — пылко вскричал Райвин.
Он схватил Джерина за руку, чем очень того встревожил, затем страстно облобызал ее, чем встревожил того еще больше.
— Не бойся, — сказал Райвин, посверкивая глазами. — Я не из тех, кто любит мальчиков, даже подросших, в этом ты можешь быть уверен. — Сменив тон, он продолжил: — Э-э, лорд король, почему вы не станете выливать вино?
Джерин устало вздохнул.
— Потому что я видел, и много чаще, чем мне бы хотелось, что ты, вино и воля богов каким-то образом связаны между собой. Единственное объяснение, которое я могу этому придумать, заключается в том, что твоя голова совершенно пуста, поэтому им ничего не стоит наполнять ее своими желаниями.
— Я полюбил сок сладкого винограда гораздо раньше, чем познакомился с Мавриксом, — возразил Райвин. — И был бы очень рад, если бы это знакомство не состоялось, ибо и без него я продолжал бы пребывать без ума от вина.