Лаланн осторожно потряс мага за плечо.
Сирин вздрогнул, потер покрасневшие глаза, увидел меня и вскочил:
– Дюс! Надо убираться из города! Война началась!
– … чтоб им … в … и чтоб их потом сто лет … в … и под …!!!
В комнате ненадолго воцарилась полная тишина, а потом Андру меланхолично произнес:
– Никогда не слышал, чтобы дворянин так колоритно ругался. Кто вас воспитывал, Дюс?
– Вы уже как-то спрашивали – духи небесные, – огрызнулся я и снова посмотрел на сирин: – Рассказывай, только сядь, а то хлопнешься в обморок.
– Новости такие, что я лучше стоя, – хмуро бросил маг, но послушался и вернулся в кресло. – Дня через три войско будет в Сырте.
– Почему так быстро? Они что, ради нас решили обойти все города? – недоуменно поднял брови Рис.
– Нет других городов! – зло бросил аптекарь. На худых скулах заиграли желваки.
– То есть как – «нет»? – недоуменно задрал брови Лаланн. – А куда, позволь спросить, они делись? В пыль рассыпались?
Сирин со свистом втянул воздух и безжизненно обронил:
– Дома в сохранности, а вот люди… А вот людей…
Он снова втянул воздух. Казалось, юноше не хватает его, что бы произнести фразу до конца. На помощь пришел вампир.
– Эпидемия? – мрачно поинтересовался князь с таким видом, словно заранее знал ответ.
Агаи опустил голову, подтверждая догадку властителя нежити:
– Я подслушал одного из магов. Он похвалялся… своим мастерством.
– Ах ты… – У меня не нашлось подходящих слов.
Значит Сырт – лишь один из многих… Лишь один…
Но каковы, а?! Вот тебе и «оплот мудрости и милосердия» – так, кажется, его Агаи когда-то называл?! Как там писали на ярмарочных лубках… «Птица глаголемая сирин нравом люта»? О да!
– А войско у Сырта? – напряженно спросил Андру.
– Не видел, – неохотно сказал Агаи. – Наверное, ушли или перемерли.
– В других городах такие же потери, как здесь?
Лицо волшебника еще больше помрачнело:
– Я пролетал только над двумя, но не думаю, что картина расходится. Много хуже. Спасителей не нашлось, и люди почти не выжили. А те, что выжили, не смогут сопротивляться.
Я представил себе города, полные смрадных костров, и дернулся – вот так новость! Получается, войны как таковой не будет? Проберется маг, заразит колодцы – и все?! Приходите и забирайте?! Но какой толк сирин от загаженной опустевшей земли?
Хотя, если поразмыслить, не такой уж пустой. Не думаю, что сирин побывали в каждой деревеньке. Зачем? Кто эту прожорливую саранчу кормить будет?
Но неужели сирин так много, что они способны поглотить полмира?
– А как эти твари собираются жить там, где шагу не сделать без риска заразиться? – мрачно процедил милитес, стиснув рукоять меча так, что хрустнули суставы пальцев.
Агаи горько усмехнулся:
– Маги. Среди моего народа их столько, что очистить город можно за день. Тем более что…
Юноша не договорил, но все и так поняли, что он хотел сказать – «тем более что мор наведен самими сирин».
Меня охватила ярость. Захотелось по одному передушить стервятников, которым последние мозги выдуло в горах. Судя по мрачным лицам собеседников, я был не одинок в своем желании: даже прозрачные зеленые глаза Агаи горели яростным огнем. Казалось, мага изнутри сжигает ненависть. Или все-таки… стыд?
– Не думаю, что сирин решат сразу двигаться дальше, – прервал затянувшееся молчание Андру. – Одно дело вырваться из холодных предгорий и заселить опустошенную страну. Другое – удержать ее в своих руках.
Да, другое. Но из Сырта нам придется убраться. Морры этому народу не видать, как своих ушей. Меня на побегушках – тоже. И все-таки предпочтительнее, если имперские планы удовлетворятся возможностью выйти к реке Двух вод.
– А с соплеменниками ты общался? – спросил я у мага.
Агаи кивнул:
– Да. Они словно взбесились! Бредят великими завоеваниями. Империей! И постоянно твердят о пророчествах!
Его губы скривила горькая усмешка. Сначала я не понял таких сильных переживаний, но постепенно до меня дошло… Выросший среди людей, Агаи не испытывал к ним ненависти. Да и вообще… парень по-прежнему оставался идеалистом. Готовность сородичей отправить на тот свет уйму людей, лишив их даже возможности защищаться с оружием в руках, поразила юношу до глубины души. Жалко только, что эта душа прежде решилась на предательство!
Я подавил сочувствие к магу и спросил:
– Триумвират?
– Распущен. На время войны у власти ставленник верховной жрицы. Не Глория. Главнокомандующий.
История старая, как мир, – у кого армия, тот и у власти. Значит, распутная интриганка сейчас шипит от злости, забившись в угол? Приятно. У дамы самолюбие болезненное, а амбиций – до звезд. Получается, игра не закончена. Можно смело надеяться, что претендентов на трон окажется много, и они благополучно передерутся, забыв про мировое господство.
– Так сколько, говоришь, у нас времени? – поинтересовался я.
За Агаи ответил князь:
– Три дня. Я не хочу вас торопить, Дюс, но не стоит дразнить судьбу: благоразумнее покинуть город сегодня с темнотой. Можно было бы и сейчас выйти, но надо решить две маленькие проблемы. Первая… – Вампир кивнул на сирин, сидящего с закрытыми глазами. – Ему необходимо поспать хотя бы час или два. Вторая…
Андру посмотрел мне в глаза:
– Вы должны наконец решить, куда лежит наша дорога.
Я усмехнулся:
– А то сами не догадываетесь! К вам, князь. Только позвольте поинтересоваться, чем вы собираетесь питаться в пути?
Андру пожал плечами:
– Поверьте, Дюс, никем из ваших друзей. Вдоль берегов живет достаточно людей, в воде плавает довольно дельфинов и, на худой конец, всегда можно поймать дичь в прибрежных лесах. Главное – не заходить туда ночью.
Мы снова растолкали Агаи и еще с час мучили парня расспросами, пытаясь из мозаики его рассказов составить полную картину событий. Получалось, Агаи встретился с войском, когда в панике несся прочь от зараженного города.
Я представил себе тысячи огромных птиц, опускающихся с небес в беспомощные обезлюдевшие города. Я помнил, как выглядят оборотни в истинном виде: они серьезные противники. Есть чем клюнуть и чем зацепить, хотя против меча не устоят.
Только упрямство помогло Агаи опередить сородичей: он не спал трое суток. Парень выполнил свою задачу ценой полного упадка сил – в конце концов маг отключился прямо посреди фразы. На этом допрос пришлось прекратить и оставить усердного шпиона в покое – отсыпаться.
* * *Мы вышли из дома, стоило темноте опуститься на город, не дожидаясь, пока на небосвод вскарабкаются луны.
– Возьмите, Дюс! – Андру сунул мне в руки две палки, обмотанные просмоленной ветошью.
– Зачем? – искренне удивился я. – Проблемы со зрением?
Чего-чего, а факельный огонь вампирам без надобности, да и мне тоже. Особенно если учесть, что ночь выкатит на небо обе луны.
Вампир только бровью повел:
– Дороги полны неожиданностей, – слегка помрачнел и добавил: – А в этом городе особенно. Молитесь Ирии, чтобы огонь нам не понадобился.
Я усмехнулся совету, неожиданному для нежити:
– А кому будете молиться вы, Андру?
Он пожал плечами:
– В моем распоряжении все демоны ночи… – сверкнул зубами и добавил: – Включая вас, Дюс.
Остряк. Жаль только, что чувство юмора своеобразное: меня не веселит, да и моих спутников тоже.
– Ну вас-то, князь, я непременно услышу, главное, голоса не жалейте.
Вампир, улыбнувшись еще шире, выскользнул во двор. Я перехватил недоуменный взгляд сирин и счел нужным пояснить:
– Его светлость изволили шутить.
Не хватало только, чтобы маг всерьез принял слова кровососа.
Подданные Андру уже ждали нас во дворе. Рядом с нежитью застыли Эрхена и служанка. Даже преданность Лаланну не могла избавить последнюю от страха: руки бедной женщины мелко дрожали. Она боялась неизвестности.
– Э… – Как же зовут эту несчастную? – Милочка, могу я поручить тебе кое-что важное?
Женщина перестала дрожать, часто заморгала и с недоумением посмотрела мне в глаза.
Стоглавый Мо! Она же не понимает ни слова.
– Рис! – окликнул я милитес и сунул ему факелы. – Займи свою женщину. Скажи, от них зависят наши жизни.
Я окинул последним взглядом наш маленький отряд и шагнул в холодный осенний мрак – ночь давно утвердила свои права, изгнав последние отсветы заката. Но темнота не оправдала наших надежд, она не помогла скрыться: до берега мы так и не добрались. Сначала я увидел, как настороженность на лицах этернус сменилась напряжением и готовностью вступить в схватку: упыри учуяли опасность.
Андру недобро оскалился:
– Быстрее!
И, вопреки собственным словам, внезапно остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Вслед за правителем нежити замерли все остальные.
Я прищурился, пытаясь разглядеть невидимых врагов, потянул из ножен клинок и заметил, как впереди мелькнул поджарый волчий силуэт, за ним – еще один.
Ночь тотчас потеряла настороженную тишину: ее разрушило глухое рычание. Семь крупных зверей выстроились полукругом, перегородив дорогу к реке. Впереди стоял самый мощный из вервольфов.
Я услышал, как за спиной сдавленно выругался Рис:
– Каракатицы мохнатые, чтоб вам глотки разорвало!
Короткий и резкий приказ Андру:
– Женщин в центр!
Да, уйти без боя не получится – путь отрезан. Ну что же…
Волки остановились, и вожак коротко взвыл. Когда он замолк, все погрузилось в безмолвие, нарушаемое только взволнованным дыханием сирин и тихим шепотом служанки. Перепуганная женщина молилась.
Словно желая расставить все по своим местам, из-за городского холма вынырнула Орис, добавив свой свет к желтому фонарю Ахи. Теперь было видно все, вплоть до смутных силуэтов духов, разлетевшихся в стороны от живых. И представшее взгляду не радовало: оборотней оказалось намного больше, чем думалось, – только впереди не меньше двух дюжин тварей. Возможно, большинство из них были молоды и неумелы – новообращенные во время эпидемии – зато с избытком кипела жажда крови. Нашей крови.
Я видел, как вздыбилась шерсть на холках оборотней и вылезли напоказ в беззвучном оскале клыки. Нежить замерла, ожидая приказа.
Клыки против стали? Самоубийцы! Или это еще не все?
Я быстро оглянулся – из верхнего города на нас надвигалась вторая стая, превосходившая числом ту, что преградила путь к реке. Луны зажгли в глазах вервольфов злые зеленые огни, и издалека казалось, что в темноте сверкает рой светляков.
На душе стало тоскливо: неплохо порезвились клыкастые в Сырте, раз успели собрать такое полчище.
Я быстро огляделся: справа низкая изгородь, отделяющая от обрыва, слева – каменный забор, за которым среди деревьев прятались редкие здания.
Да, не самое лучшее место для обороны, но прятаться по норам – не выход, придется прорываться.
Скулы свело от напряжения, и ярость на мгновение лишила способности соображать. Пришлось выдохнуть из себя злость коротким ругательством:
– …!
Великий отец всех богов… Давно я не чувствовал себя в шкуре оленя! Надо попробовать обезопасить девочку. В такой свалке ее легко могут зацепить, а много ли такой малышке надо? Мне будет спокойнее, если не придется оглядываться.
Волки по-прежнему тянули с нападением, словно чего-то ждали или в последний момент сообразили – сила не на их стороне. Не воспользоваться отсрочкой было бы грешно.
– Агаи, – окликнул я мага. Тот молча встал рядом. – Сможешь взлететь с Моррой?
Волшебник неуверенно прошелестел:
– Попробую.
Такой ответ меня не устроил. Взрослый сирин вполне способен справиться с ребенком, весящим не больше тридцати семи фунтов.
– Агаи, я ведь не прошу улететь с ней к демонам на задворки! Главное, доберись до реки! Там найдешь подданных князя в лодках.
– Но ты без меня погибнешь! – ужаснулся аптекарь. – Я поклялся тебя защищать!
– Ты дал клятву делать, что я скажу!
– Хорошо, – послушно кивнул Агаи.
Его покорность в сочетании с упрямо сжатыми губами мне не понравились, поэтому пришлось уточнить:
– Не смей бросать Морру одну! Без тебя справимся.
Маг в драке лишним не бывает, вот только против своры оборотней ему не устоять. Реакция у Агаи обычная, человеческая, не уследит он за этими тварями. Хотя…
Юноша уловил тень сомнения на моем лице и зашептал:
– Я пугну их огнем на расстоянии! А если не поможет – улечу.
Я кивнул – пойдет! Или даже…
– Пробьешь брешь в стае?
Юноша моментально расцвел, словно ему пообещали награду.
Да-а… клятва на верность – страшная вещь: она лишила Агаи страха за собственную жизнь.
– Расчистишь дорогу, дальше действуй по обстоятельствам. Сил зря не трать, помни: главное – Морра.
Волшебник развел руки, плетя заклятие, и на всплеск магической силы, как мотыльки на огонь, потянулись духи. Сначала одна бесплотная тень, следом – вторая, третья. И тут меня осенило… Вернее не осенило – рука дернулась раньше, чем я сообразил, зачем это делаю.
Окружающий мир в момент выцвел, воздух внезапно похолодел, зато силуэты умерших стали плотнее.
Я протянул руку, схватив за плечо ближайшую тень, и влил в нее злую силу… черпая ее из неизведанной части своей души, нечеловеческой, равнодушной.
И снова упругий лед задергался в ладони, обретая видимость, силу и плоть.
Я уставился в полыхнувшие огнем глаза:
– Ты слышишь меня?
– Да, господин! – Ответное шипение вырвало негромкие возгласы у моих соратников. Оглядываться не стал – обойдутся без моих оправданий.
– Голоден? – поинтересовался я, глядя на капкан зубов.
– Да, господин.
– Тогда вон те в серых шубах твои! Больше никого не трогай!
И я потянулся к следующему духу. Очень скоро наш отряд увеличился еще на пять боевых единиц. Вот только мне после этого стало нехорошо – мир не сразу обрел привычный вид.
Пока я творил нежить, этернус князя успели перестроиться, прикрыв мага и женщин. Мы с Андру стали замыкающими.
Цвет ночи на мгновение изменился с синего на оранжевый, и тени выросли за нашими спинами, словно черные крылья: Агаи завершил заклинание. В воздухе запахло паленой шерстью, несколько волков отскочили прочь, стряхивая мелкие искры с тлеющих шкур. А у Андру в руках появились горящие факелы – вампир успел выхватить их из рук служанки и даже поджечь от огня, пущенного магом. Шустрый кровопийца. Один из факелов я забрал себе: этернус был прав, огонь пригодился!
Яростный вой поджаренной нежити стал сигналом, и мы бросились вперед. Главное – пробиться через заслон, а уж отступление мы как-нибудь прикроем!
Умертвия добрались первыми: разбуженная моей волей нежить сцепилась с другой, не менее опасной. Следом подоспели вампиры и смяли вервольфов. Громкие вой и рычание заглушили все остальные звуки ночи.
Клыки против стали…
Я успел увидеть, как блеснул занесенный клинок и покатился, метя дорогу кровью, оборотень, как исчез под грудой мохнатых тел вампир, как умертвия разодрали на части вервольфа, прежде чем мне в ноги бросился зверь из второй стаи. Андру, не останавливаясь, ткнул ему в морду факелом, вогнал меч между ребрами и пинком отбросил назад. В этот миг вампир словно размазался в воздухе, даже я с трудом уследил. Раненый вервольф с визгом покатился под ноги стае: самый нетерпеливый из оборотней поплатился за собственную глупость.
Ошибка заставила тварей действовать осторожнее: теперь они попеременно выпрыгивали вперед, щелкали зубами и тут же отскакивали, провоцируя противника кинуться следом. Хорошая тактика, только одного не учли – нашей скорости. Вервольфы сильнее обычных волков, проворнее любого из них, но не быстрее меня и вампиров.
Подгадав очередной бросок нежити, я метнулся навстречу и опалил огнем оскаленную морду. Волк взвыл, отвернулся, открыв шею, и мой клинок тут же выкрасил ее в алый цвет. Прежде чем свора опомнилась, я снова вернулся на место.
Кровь собрата взбесила стаю – монстры кинулись скопом, пытаясь вцепиться в ноги, опрокинуть и растерзать. Мы с Андру защищались, вычерчивая перед собой огненные полосы. Звериная кровь пробудила в вервольфах древние страхи – оборотни боялись факелов не хуже лесных собратьев.