Она уже собиралась переходить к третьей - к сломанной плечевой кости, но в этот момент что-то пошло не так! Занила остановилась, присматриваясь, пытаясь разобраться, что же ей не понравилось... Кружево Байда. Светло-зеленое ровное сияние, исходящее от него, бледнело! Две раны она уже залечила, третья совершенно не представляла опасности, а ощущение все равно было такое, будто оборотень стремительно продолжал терять силу! Словно окружающей пустоте каким-то образом на этот раз удавалось выпивать силу из его каркаса, даже не смотря на то, что он был замкнут!
Занила, лихорадочно пытаясь сообразить, что делать, еще раз оглядела кружево оборотня. Энергия нигде не сочилась из него, но, тем не менее, с каждой секундой Байд терял ее все больше! И Занила не знала почему... Зато она, кажется, начинала догадываться, что именно происходит, - смерть. Именно так выглядит смерть оборотня, когда смотришь на нее с уровня зрения силовых потоков. И когда ничего не можешь сделать... Байд потерял слишком много энергии, когда его ранили, и восстановление кружева тоже потребовало ее затрат. И теперь силы было просто слишком мало, чтобы каркас в его теле продолжал существовать! Если бы Байд был высшим оборотнем, или если бы он хотя бы был в сознании, чтобы восстановить запас силы от энергетических потоков, все еще можно было исправить! А так Занила могла только наблюдать, как тает, растворяясь в темноте, уже почти прозрачное кружево. Как только в нем не останется ни капли силы, оборотень умрет!
Но сначала Занила кое-что сделает. Не потому, что знает что именно или как, а просто потому, что за девятнадцать лет своей жизни она так и не научилась одному - останавливаться и признавать поражение! Потому что Хозяйка.
Занила заставила свое кружево раскрыться, выпуская гибкие серебристо-стальные нити. Она проделывала такое часто, когда хотела соединить свой каркас с силовыми потоками окружающего пространства, только сегодня все будет немного иначе: сначала она соединит свое кружево с кружевом Байда и только потом - с силой, которой нужно напитать его!
Серебристо-серые нити, которые Занила создала из собственной силы, соприкоснулись с каркасом Байда. Занила невольно вздрогнула: она никогда не делала ничего подобного раньше и просто не знала, чего ожидать, что именно она почувствует? Но заставила себя продолжать, пока ее нити надежно не соединились с кружевом Байда. Неизвестно, что бы произошло, если бы оборотень был в сознании, а так Занила даже не сразу разобралась в том, что ощутила. Сначала она почувствовала тело. Свое или чужое - она не разобрала. Но уже одно только то, что она ощущала физическое тело на уровне энергетических потоков, где того просто не существовало, было достаточно странным! А в следующую секунду на нее навалилась невозможная неимоверная усталость! Ощущение было такое, будто тело придавлено сверху неприподъемным грузом. Занила заставила себе сосредоточиться и не обращать внимания. Это просто: достаточно лишь помнить, что это не ее тело и не ее слабость! А дальше - раскрыть кружево... На секунду ее сознание вновь воспротивилось, напоминая, что ее кружево уже раскрыто, но Занила проигнорировала его и вновь твердо приказала: раскрыть кружево! Потянуться в окружающее пространство, ощутить щедро разлитую там силу, словно прикосновение теплого ветра к кончикам пальцев или терпко-сладкое винное послевкусие на кончике языка... Сила! Потянуть ее к себе, вынуждая влиться в собственное кружево, наполняя его до краев, заставляя до самой последней ниточки сиять от избытка энергии!..
Занила разорвала соединение с кружевом Байда и отшатнулась от него, налетела спиной на жесткую спинку стула и только после этого поняла, что вернулась на физический уровень пространства. Раскаленная волна силы дохнула ей в лицо, заставляя отступить еще дальше. Тело Байда, лежавшее на кровати, вздрогнуло и изогнулось, стремительно накрытое волной обращения. Воздух поплыл густым маревом, и в следующую секунду с кровати соскочила огромная белоснежная кошка. Выгнула позвоночник, потягиваясь, встряхнулась, топорща шерсть, и с довольным мявом выскочила прочь из каюты через незапертую дверь!
- Раик, иди за ним! - закричала Занила. - Присмотри, пока он все мачты не переломал!
Оборотень скользнул совершенно ошалелым взглядом по лицу Хозяйки, но все же коротко кивнул и бросился выполнять приказ, а Занила откинула волосы со лба и устало опустилась на стул, который до этого чуть не перевернула. - Кажется, я немного перестаралась.
- Что ты сделала? - голос Натары звучал более чем недоверчиво.
- Я раскрыла его кружево и наполнила его энергией, - принялась объяснять Кай'я Лэ. - Но, кажется, силы оказалось слишком много - она спровоцировала обращение. Зато последняя рана сама залечилась! - Занила вздохнула. Натара переместилась и встала так, чтобы видеть лицо своей Кай'я Лэ.
- Ты хотя бы знаешь, что это невозможно - управлять кружевом другого оборотня настолько полно, чтобы раскрыть его и спровоцировать наполнение энергией?
- Это же сила, Натара! - Занила подняла на нее взгляд серых глаз, казавшихся сейчас настолько светлыми, словно в них полыхало серебряное пламя. - Разве с ней существует хоть что-то невозможное? - Кай'я Лэ дождалась, пока оборотень слегка и совсем не уверенно качнет головой, а потом приказала ей. - Поторопи капитана: "Сокол" должен как можно быстрее вернуться в Догату!
Натара кивнула и вышла, отправившись исполнять распоряжение Хозяйки, а может быть, придумывать новые вопросы, на которые не существовало ответов. Во всяком случае - пока.
Глава 6. Восстание в городе
Салева, столица Догата. Семь дней спустя.
На рассвете, когда небо над салевскиой столицей было жемчужно-серым, стая оборотней, ведомая своей Хозяйкой, выскользнула из ворот сада, густо заросшего нартовыми деревьями, и устремилась вверх по пустынной и слегка влажной от росы догатской улице. Их было чуть больше дюжины, все они сохраняли человеческое обличье, и не было в их внешнем виде ничего, что могло бы показаться странным случайному встречному прохожему: добротная, удобная одежда, оружие, уверенные движения, выдававшие опытных бойцов. Но мало ли таких на улицах портового города? Самыми необычными, пожалуй, могли бы показать три девушки, вышедшие из дома без традиционных ганахов, а точнее - и вовсе в мужской одежде! Одна из них шла впереди, словно ведя за собой всю группу... Длинные светло-серебристые волосы шелковым плащом метались за ее спиной, словно не успевая за ее стремительным шагом... Серо-стальные глаза твердо смотрели вперед. Она точно знала, куда шла. Хозяйка оборотней и ее стая... И хорошо, что некому было попадаться им на пути на рассветной догатской улице!
Солнце медленно поднималось из-за горизонта, освещая город бледно-золотым светом, а улица, по которой шли оборотни, уводила их все дальше от моря, взбираясь на пологий холм. Роскошные дворцы и ухоженные сады аристократического района салевской столицы остались позади, и теперь по обеим сторонам от дороги тянулись разросшиеся неухоженные парки, хотя от царского дворца, а значит, и от центра города они ушли не так уж и далеко. Эта улица называлась храмовой. Она заканчивалась тупиком, упираясь в ворота храма, выстроенного в салевской столице три столетия назад во славу Светлых Богов-покровителей. Тогда он был великолепен, поражал своими размерами и роскошью. Но в последние десятилетия культы Богов, как Светлых так и Темных, постепенно приходили в упадок. Горожане забросили храм, строить дома и селиться рядом с ним становилось все менее престижным. Так в самом центре Догаты образовался значительный район практически пустующей земли, а сердце города сместилось от храмовых стен к вечно шумному, пахнущему солью и рыбой порту, так же постепенно и верно, как власть в Догате переходила от старых аристократических семей в руки купцов.
Громада храма появилась перед оборотнями неожиданно, и Кай'я Лэ на миг невольно замедлила шаг. Прожив столько времени в Догате, она ни разу не бывала здесь. А все, что она слышала о храме, сводилось к тому, что он очень большой и сильно заброшенный. Но почему-то никто не говорил ей, насколько он величественен и прекрасен, даже несмотря на практически полностью стершиеся краски фресок, сильно осыпавшуюся лепнину и пышно цветущие лианы, густо увившие стены. Байд обогнал Хозяйку и распахнул перед ней ворота. Она не заставила себя ждать, шагнув в ограду храмовых стен.
А внутри, кстати, храм казался совсем не таким заброшенным, как снаружи. От ворот к главному зданию вела бережно посыпанная песком дорожка, когда-то роскошные клумбы были превращены в ровные грядки, а несколько аккуратных маленьких домиков в западной части храмовой территории выглядели вполне обитаемыми. Очевидно, в них продолжали жить жрецы, оставшиеся при храме, даже когда культы их покровителей были практически полностью заброшены. Они вели нехитрое хозяйство, молились своим Богам и никогда не запирали ворот в ожидании тех, кто однажды все же решит прийти и помолиться.
Сегодня, кажется, такой день настал. Хотя оборотни пришли сюда не ради Богов и даже не ради самих жрецов. Просто заброшенный храм до сих пор оставался одним из самых высоких строений в Догате, а с учетом холма, на котором он стоял, с его крыши должен был открываться превосходный вид на всю салевскую столицу!
Взбежав по кое-где раскрошившимся ступеням винтовой лестницы и распахнув металлическую, надрывно заскрипевшую дверь, Занила оказалась на колоннаде - довольно узкой галерее, опоясывающей купол храма и получившей свое название из-за поднимавшихся к нему массивных круглых колонн, когда-то украшенных барельефами Светлых Богов. Но сейчас те настолько обветшали и обвалились, что колонны выглядели просто шершавыми, словно неотшлифованными. Не обращая внимания на сухое шуршание каменных осколков под ногами, Занила шагнула к краю колоннады. Да, на этот раз слухи оказались правдивы: вид, открывавшийся с этой, практически самой верхней точки храма, сложно было сравнить с чем-нибудь. Вся салевская столица, опоясанная белой крепостной стеной, окружающие ее холмы, линия берега и даже Догатская бухта были как на ладони! Впрочем, Занила, как и ее стая, пришли сюда отнюдь не для того, чтобы любоваться пейзажем. Острый взгляд серо-стальных глаз мгновенно выделил то, что заинтересовало ее больше всего.
- Что это? - Занила вытянула руку, указывая на два столба густого черного дыма, поднимавшихся с берега Ражского моря на самом востоке Догаты. Судя по шуршанию каменной крошки, остальные оборотни тоже разошлись по колоннаде, а Байд остановился справа от Занилы:
- Это горят портовые склады местных купцов. Рабы подожгли - в знак того, что не собираются прекращать мятеж и бросать оружие!
- Особенно когда оно у них появилось! Да еще и такое! - усмехнулась Кай'я Лэ.
- О да, скорострельные арбалеты им понравились! - согласился Байд. Заниле не нужно было поворачиваться: она знала, что он так же, как и она, смотрит на столбы дыма, особенно черные на фоне светлого рассветного неба.
- Я, правда, думаю, что стражникам они понравились еще больше! - и что командир ее гвардии улыбается точно такой же хищной усмешкой, она тоже чувствовала!
После сражения у островов, когда все люди с бакуровских кораблей были убиты, груз оружия перенесен на парусники стаи, а сами захваченные корабли затоплены, эскадра Занилы взяла курс на Догату. Обратный переход из-за отсутствия попутного ветра занял чуть больше времени, и в порт корабли вошли лишь на исходе четвертого дня. За время их отсутствия в городе ничего не изменилось: галерные гребцы-рабы по-прежнему бунтовали, удерживая захваченными свои бараки, припортовые склады и ремонтные верфи. Догатская стража никаких решительных мер по подавлению восстания не предпринимала: Совет ждал обещанного Рашидом Бакуром оружия, которое должно было помочь справиться с рабами. Караван задерживался, но пока почтенные градоправители волновались еще не слишком сильно, списывая опоздание на погоду, задержавшую парусники. Ни Совет, ни сам купец еще не знали, что корабли в порт так и не прибудут.
А само оружие уже было в городе. Впрочем, раздавать его Занила собиралась отнюдь не догатской страже. Совсем наоборот. Тем, кто применит его против этой стражи, - рабам. Галерным гребцам, поднявшим восстание, которое, кстати, изначально было организовано самой Кай'я Лэ. Новый виток бунта провоцировать не пришлось - получив такое великолепное оружие, рабы с искренним энтузиазмом принялись громить догатскую стражу. А в стае теперь ходила шутка: сумел ли гарнизон салевской столицы по достоинству оценить скорострельные свойства новых арбалетов?!
- Надеюсь, они хотя бы догадались жечь пустые склады, а не с товарами? - слева от Кай'я Лэ остановилась Натара. - Уничтожение своего имущества местные купцы им вряд ли простят!
- Тебя действительно это волнует? - Занила с усмешкой обернулась к женщине-оборотню.
- Я лишь не хочу, чтобы разгневанные торговцы расправились с восстанием раньше, чем нам нужно!
Вторая волна бунта шла уже второй день. Рабы захватили порт. И Занила, сразу после прибытия в Догату приказавшая своей эскадре выйти в море, целый день вчера с неизменной усмешкой на губах с крепостной стены наблюдала, как горят корабли, ее незадачливых конкурентов-судовладельцев. Сегодня на крепостную стену ее не пустили: догатские власти предполагали, что рабы могут пойти на штурм, и город фактически был переведен на осадное положение. Занила с ними не спорила: она не предполагала - она знала точно, что штурм будет! А наблюдать за ним она могла и с другого места!
- Смотри, Хозяйка! Кажется, началось! - Байд вытянул руку вперед, указывая не на догоравшие склады, а чуть западнее. Конечно, с колоннады храма видно было хуже, чем с крепостной стены, но не заметить толпу рабов, выдвинувшуюся со стороны порта к догатским воротам, было сложно!
Занила невольно подалась вперед, опершись рукой о шершавый камень колонны: она хотела видеть, что будет происходить. Рабы, пытавшиеся даже соблюдать какой-то строй, шли сейчас через рыбацкий поселок, располагавшийся за городской стеной, на берегу Догатской бухты. Его жители еще позавчера побросали свои дома и нехитрый скарб и предпочли спасать свои жизни, укрывшись за крепостной стеной. Планируя этот бунт, Занила вначале предположила, что рыбаки - городская бесправная беднота, возможно, даже присоединяться к восставшим гребцам, но потом почти сразу отказалась от этого предположения: в какой бы нищете не жили рыбаки, они были свободными, и презрение, с которым они относились к рабам, невозможно было ничем изменить!
Острым зрением высшего оборотня Занила видела, как рабы не просто идут по улицам рыбацкого поселка, они вламывались в дома, выбивая двери и окна, вытаскивали на улицу вещи, забирали с собой то, что казалось им наиболее ценным, громили все остальное, поджигали дома за собой... Рабы двигались к городской стене, к наглухо закрытым воротам, из бойниц над которыми за ними наблюдали догатские стражники, готовые в любую минуту отразить начавшуюся атаку. А за спинами восставших та территория, по которой они прошли, превращалась в горящие руины. Языки пламени вспыхивали стремительно то на одной улице, то на другой, пока огнем не занялся уже весь поселок! Темно-серый густой дым рваными неровными волнами начал подниматься в золотисто-жемчужное небо. За ним уже невозможно было разглядеть Ражское море, корабли на нем и порт. Дым от новых пожаров скрыл склады, догоравшие с ночи. Занила поморщилась: ей показалось, что она чувствует запах гари. Хотя, возможно это и на самом деле было так: ветер дул с моря, еще больше помогая острому нюху высшего оборотня.