— Авденаго! — зарычал Денис.
— О, наконец-то я вижу огонь в твоих глазах! — обрадовался Авденаго, разбивая яйцо в глубокую тарелку и доливая туда молоко. — Молодец. Я уж думал, ты совсем хладнокровная жаба. Где у вас венчик для взбивания?
Деянира выбралась из ванной, обернутая в полотенце, и укоризненной тенью возникла на пороге.
— Ой, одежда, — спохватился Денис. — У тебя какой размер?..
Он смерил Деяниру взглядом и ужаснулся, представив себе на этом худеньком тельце любой из монументальных туалетов Анны Ивановны.
Очевидно, у Авденаго уже развился дар чтения нехитрых денисиных мыслей, потому что тролль, хихикнув, подсказал:
— Мы же в Питере, чувак. У нас полное господство унисекса. Подбери ей что-нибудь посимпатичнее из своего барахла, а мамочкино не трогай.
— Тьфу, — с облегчением проговорил Денис.
И тут Деянира сказала:
— Представляете, ко всему я там привыкла, но только не к отсутствию белья… По трусам — ужасно скучала.
Денис стал совсем багровый.
— У меня, кажется, остались «семейные»… Ну, без пуговиц…
Деянира опустилась на пол, скользя вдоль косяка, и принялась смеяться… Она смеялась и смеялась, захлебываясь слезами, а потом закашлялась, плюнула на полотенце с розовыми цветами комочком крови, посерьезнела, вздохнула и затихла.
Денис молча поднял ее и почти волоком утащил в комнату.
Она вернулась спустя минут пятнадцать. В том самом свитере в ромбик, который поначалу носил Авденаго. Заново постиранный, он теперь был вручен Деянире. Летние джинсы Дениса были ей немного великоваты. Оказывается, за год жизни в Истинном мире она здорово похудела. Ничего, наесть задницу — дело недолгое. Начинать можно прямо сейчас — омлет был готов.
— Садись. — Авденаго кивнул на кресло. — Тут самое удобное место на всей кухне, если ты умеешь кушать, держа тарелку на коленях.
— Это все умеют, — сипло откликнулась Деянира, устраиваясь в кресле.
Горло у нее болело, глотать было больно. Глаза слезились, из уха, кажется, текло. И губы все растрескались. Но ела она с наслаждением.
— Тебя как зовут по-настоящему? — спросил ее Денис, когда она вручила ему грязную тарелку и потянулась за чашкой с чаем.
Авденаго хмыкнул:
— Он ко всем пристает с этой ерундой. Вынь ему да положь, как тебя зовут по паспорту. Ну, порадуй мальчика, скажи ему, а то он ночью заснуть не сможет.
— Диана Ковалева, — назвалась девушка.
— Диана? — переспросил Денис.
Девушка сощурилась:
— Тебя что-то удивляет? Говори прямо сейчас или молчи об этом вечно.
— Да нет, я так… — сказал Денис. — Странное имя. Диана.
— Странное? — переспросила она зловеще.
— Редкое, — поправился Денис.
— Уже лучше, ковбой. Продолжай.
— Чем же Морана не устроила «Диана»?
— В каком смысле?
— Ну, имя редкое, а он поменял его на еще более редкое, — объяснил Денис.
— А с чего ты взял, что это именно Моран поменял мое имя? — осведомилась Деянира.
— А что, ты сама? — Денис широко улыбнулся.
— Нет, ты угадал, — призналась Деянира. — Это Моран… Ему так больше нравилось. Он считал, что «Деянира» подходит мне лучше, чем «Диана». И любое другое имя вообще.
— Моран на всех накладывал свою лапу, — вставил Авденаго.
— Кроме меня, — возразил Денис. — Я остался собой.
Авденаго и Деянира дружно воззрились на него, а затем столь же дружно расхохотались.
— Ладно, — сказала наконец Деянира-Диана, — не обижайся, Денис. Это стресс. Я еще немножко поведу себя эксцентрично, а потом опять стану как все люди… Вот прямо сейчас и начну. Так, э… Вежливость. Да. Очень вкусный был омлет. И чай просто чудесный.
— Ага, — сказал Денис. — А где в Истинном мире ты встречала этого бродягу? — Он указал подбородком на Авденаго. — Он утверждает, будто вы знакомы.
Деянира неопределенно улыбнулась:
— Была одна историйка в Гоэбихоне.
— Ясно-ясно, — вздохнул Денис.
— Нет, правда, мы виделись с ним в городке, где я жила, — повторила девушка. — Жила, работала и делала неплохую карьеру… — прибавила она с нажимом. — И вот как-то раз он туда явился… с нехорошими намерениями, разумеется. Хотел кое-что украсть.
— И, между прочим, вполне преуспел, — вставил Авденаго.
— Тролли всегда преуспевают, если цели у них нехорошие, — сказала Деянира.
Авденаго хмыкнул и послал Денису ехидную улыбку.
— Мы, тролли, — мы ведь плохие, — напомнил Авденаго. — Что же тут удивительного? Все силы зла на нашей стороне. Нам помогает Темный Властелин. Не так ли, Денис?
Денису не хотелось, чтобы тролль одолел его в словесном поединке в присутствии девушки. А переспорить Авденаго все равно не удастся. Лучше уж просто промолчать.
Деянира, к счастью, и сама имела зуб на тролля.
— Мне, в общем-то, плевать, что там Авденаго натворил в других местах. Но из-за той кражи в Гоэбихоне пропал мой парень. Евтихий. Помнишь такого?
— Вообще-то я совсем не хотел ему зла, этому твоему Евтихию, — сообщил Авденаго. — Наоборот. Он тебе никогда не рассказывал, как я спас его от горнодобывающих работ?
Деянира смотрела на Авденаго молча. Она действительно очень сердилась.
Авденаго невозмутимо продолжал:
— Люди — неблагодарные скоты… Старина Евтихий мог бы проявить хотя бы толику признательности. Так нет же, он упрямо ненавидел меня с первого дня нашей встречи. Между прочим, пытался зарезать меня во сне… Этого он тебе тоже не рассказывал, голубка Деянира? — Авденаго хмыкнул. — А вот я желал ему добра. И когда увидел его с тобой, от души порадовался тому, что у него жизнь налаживается…
Деянира вздохнула.
А Денис простодушно удивился:
— Так у тебя в Истинном мире остался парень?
— Да, — кивнула Деянира. — Его звали Евтихий.
— На самом деле Этиго его звали, — тотчас поправил Авденаго, ухмыляясь. — Тролльское такое имя. Очень красивое, кстати.
— Евтихий — не тролль, — возразила Деянира. — Он человек. Настоящий человек, без примесей.
— Эй вы, двое, чуть-чуть подробностей! — попросил Денис. — Евтихий — он тоже наш?
— В каком смысле «наш»? — удивилась Деянира.
— В смысле — отсюда, из Питера? — объяснил Денис.
— Евтихий — тамошний, — сказала Деянира. Она махнула рукой, как бы показывая на очень далекий Истинный мир.
— Этиго, — опять поправил Авденаго. Он нарочно дразнил девушку, чтобы посмотреть, как она отреагирует.
Но она, кажется, слишком устала, чтобы играть с троллем в его игры.
— Ты дал Евтихию свободу, и он вернул себе прежнее имя, — напомнила Деянира. — У тебя больше нет на него прав. Он тебе не принадлежит. Ни он сам, ни его имя. И вообще, оставь его в покое!
Авденаго дернул углом рта:
— Ладно, ты в своем праве. Забирай его.
— Я так и сделала, — напомнила она. — Он больше не боится тебя.
— Ага, теперь он боится тебя…
— Может, и так, — не стала возражать Деянира. — А ты против?
Авденаго засмеялся и ничего не сказал.
Денис спросил девушку:
— Почему ты вернулась в Питер? Ты сделала это по доброй воле? Тебе хотелось домой, к родителям?
— Нет, — ответила она. — Мне нравилось там. В Истинном мире. В Гоэбихоне.
— Зачем же ты ушла оттуда?
— Обстоятельства.
— Какие?
Денис был настойчив, хоть и старался обходиться с девушкой по возможности мягко. Авденаго в данном случае вполне поддерживал приятеля. В кои-то веки Денис действовал умно. Диана Ковалева запросто может замкнуться в себе и потом вообще ничего не рассказать. Подобных пленников следует допрашивать, пока они сбиты с толку, деморализованы, дезориентированы, больны, бредят, плохо соображают и действительно могут наболтать о себе лишнего. Стоит им хоть немного восстановить силы и собраться с мыслями — все, начинаются вранье, недомолвки, хитрости и чугунное молчание.
— Гобелен, — вымолвила Деянира так тяжело и многозначительно, как будто попыталась одним-единственным словом объяснить абсолютно все.
Однако ничего у нее не получилось: оба парня глядели на нее выжидательно и явно требовали продолжения.
Деянира нехотя продолжила:
— Один из великих даров Морана Джурича человечеству… Мне было приказано уничтожить его.
— Кто посмел отдавать тебе подобные приказы? — удивился Денис.
Деянира блеснула глазами. Кажется, это проявление гордости отняло у нее остаток сил, но Авденаго не позволил ей упасть в обморок и тем самым прервать рассказ.
Он плеснул девушке водой в лицо. Она ойкнула, вздрогнула и поджала губы.
— Я хотел как лучше, — объяснил Авденаго. — После обморока всегда какое-то неприятное ощущение.
Он передернул плечами, как бы показывая — какое.
— Спасибо, — сказала Деянира.
— Так кто же приказал тебе уничтожить подарок Морана Джурича человечеству?
— Хранитель уставов гильдий, — сказала Деянира.
— То есть, ты ему подчинялась? — уточнил Денис, мысленно молясь о том, чтобы Деянира не сочла его слова проявлением ехидства и не оборвала рассказ.
— Ему все мастера подчинялись, — ответила девушка. Таково требование гильдийской чести… Вам этого не понять.
Денис пожал плечами, а Авденаго сказал:
— Каждый лик чести да будет благословен.
Дениса поразил серьезный тон, которым Авденаго произнес эти слова. И еще его вдруг охватило удивительное чувство. Такого с ним никогда не случалось. Ну, то есть, может быть, было похожее — в замке Гонэл. Но чтобы здесь, в маминой квартире… Денис прямо не ожидал, что такое возможно.
Это было какое-то огромное тепло, граничащее с восторгом. Потому что ему была дарована возможность общаться с людьми, способными думать и разговаривать вот так. Ну, возвышенно. По-настоящему возвышенно. И это не из книг, а на самом деле. Из жизненного опыта, что ли. В общем, здорово.
— …а я сумела выбраться, — донесся до него голос Деяниры.
Денис вздрогнул. Кажется, наслаждаясь счастьем, он пропустил кусок рассказа.
— И что, за тобой не было погони? — удивился Авденаго.
— Почему же, была… Они едва не схватили меня. Я пряталась в домике смотрителя колодцев.
— А что сам смотритель колодцев, неужели он тебя не видел? — поинтересовался Авденаго. — Или ты убила его? Очень предусмотрительно.
— Да он спал, а я была осторожна, — объяснила Деянира. И тут же призналась: — На самом деле мне просто повезло, что он спал так крепко. Он мог проснуться в любой момент.
— И тогда бы ты его убила, — подхватил Авденаго.
— Я убила гобелен, — сказала Деянира. — У меня было с собой четыре, все похожие.
— Четыре? Это явное излишество. Ты пожадничала, Деянира. Зачем ты взяла так много?
— Потому что один из четырех был создан Мораном.
— Работу Джурича Морана всегда можно отличить от любой другой, — заметил Авденаго. — Неужели ты не узнала его руку?
— Было темно, а времени разбираться не оставалось, — Деянира нахмурилась. — Почему ты все время перебиваешь? Для чего пытаешься уличить в неточностях? Я что, на допросе?
— Да, — кивнул Авденаго. — А ты тормозная. До тебя долго доходит.
Деянира махнула рукой:
— Думай что хочешь… Я спряталась и в темноте кромсала ножом гобелены. Сперва один, потом второй.
— Очень по-троллиному — уничтожить все в надежде, что погибнет не только полезное, но и подлежащее уничтожению, — одобрил Авденаго. — Это Евтихий тебя научил? Он должен был перенять от своих господ хотя бы немногие их обычаи. Такое нередко случается, имей в виду. Так что не удивляйся, если он вдруг начнет чудить и требовать от тебя разных троллиных ухваток… или, скажем, рассуждать о женских хвостах…
Денис остановил его жестом и тихо спросил:
— А потом что случилось, Деянира?
— Потом? — Она вдруг улыбнулась, очень одинокой и горькой улыбкой. — Потом — ничего. Вселенная из ниток. Знаешь, как в кино, когда нормальная картинка вдруг превращается в мультяшную… Нитки, просто нитки. Пряжа. Вся вселенная из ниток…
— И сугроб на Екатерининском канале, — заключил Авденаго. — Где ты едва не задохнулась насмерть.
— Люди смертны, — сказал зачем-то Денис. — Любой из нас мог погибнуть.
— Да, это придает нам самим героичности, а нашим деяниям — смысла, — совершенно ясным голосом произнесла Деянира. Она вытянула ноги, откинулась на спинку кресла и мгновенно заснула. Почти полная чашка едва не выпала из пальцев девушки — Денис успел поймать ее в последний момент.
Глава девятая
В жизни Дениса еще не случалось такого странного времени. Когда они с Авденаго затевали свою авантюру, все выглядело сравнительно просто: тролль поселяется в квартире Мандрусовых на короткое время; потом они находят Морана, и Авденаго благополучно перебирается к своему хозяину. Между тем Анна Ивановна приезжает с дачи, полная заново перемолотых идей и свежих впечатлений. А молодые люди, если повезет, снова отправляются в Истинный мир — заканчивать там незавершенные дела.
Однако день возвращения Анны Ивановны близился, а Моран по-прежнему оставался недостижим. И, в умножение проблем, к Авденаго прибавилась еще и Деянира.
Поначалу она только ела и спала. И еще хозяйничала в косметических запасах Анны Ивановны.
— У твоей матери что, нет даже аллергии на комаров? — возмущенно спросила она Дениса в первый же день.
— Тебя покусали комары? — удивился Денис.
Деянира смерила его раздраженным взглядом. Если неведомый Евтихий и впрямь решился связать свою судьбу с этой девушкой — многое придется вынести Евтихию.
— Ты видел, в каком состоянии у меня кожа? — осведомилась Деянира.
Денис послушно принялся ее рассматривать.
Она отмахнулась:
— Прекрати!
— Я просто не понял, как это связано с аллергией на комаров, — признался Денис.
— Мне нужна любая мазь, которая снимает раздражение кожи и слизистой, — снизошла Деянира. — Можно, например, от ожогов. Лучше, конечно, без гормонов.
— Так бы и говорила, — обиделся Денис. — Я схожу в аптеку.
— Нужна еще гигиеническая помада, — прибавила Деянира. — И маска для лица. Гипоаллергенная. Лучше две: очищающая и питательная. Запомнишь?
— Я лучше запишу, — сказал Денис.
Из аптеки он принес пакет, тесно набитый таинственными коробочками.
Деянира заняла спальню Анны Ивановны. Заявила, что у нее серьезный стресс и поэтому-де ей необходимо отлежаться. Она убрала со столика очки Анны Ивановны, недочитанный любовный роман, таблетки от головной боли и какое-то неопознанное гомеопатическое средство, и разложила тюбики, купленные для нее Денисом.
То и дело Деянира требовательно стучала в стенку, и тогда Денис приносил ей чай с печеньем. Деянира всегда представала ему в каком-нибудь новом ужасающем виде: то с маской на лице, то с жирно намазанными губами, то с тампонами на веках.
В последний раз она призвала к себе Дениса около одиннадцати вечера.
— Нужно немедленно поехать на канал и собрать все нитки, которые вы из меня вытащили, — заявила она.
— Что?! — Денис даже поперхнулся от неожиданности.
— Долго объяснять, — сказала девушка. — Просто они могут оказаться весьма ценными.
— В каком смысле?
— В таком смысле, что они могут представлять значительный интерес.
— Мы говорим сейчас о твоей блевотной пряже?
— Выбирай выражения, — строго приказала Деянира.
— Еще напомни мне о том, что в Истинном мире ты превосходила меня по социальному статусу.
— Я и в здешнем мире тебя превосхожу, — фыркнула Деянира. — Поезжай на канал и подбери нитки. Я их, так и быть, сама отстираю.
— Может быть, лучше утром? — спросил Денис безнадежно. Он уже понял, что она будет настаивать.
— Утром их подметет дворник, — сказала Деянира. — Я уже размышляла над этим. Раньше хорошо было, дворники не работали, и мусор лежал на месте неделями. Потеряешь квитанцию, а потом запросто ее найдешь. Отрадно, конечно, что Питер стал чище, но есть и оборотная сторона: за нитками придется ехать прямо сейчас.