— Угадали! — Не стал скрывать генерал. — Разрешите представиться: генерал-лейтенант ФСБ Кузнецов Владимир Николаевич, руководитель 16 отдела.
— Очень приятно! — Я натянуто улыбнулся. Хотя чему удивляться? Когда-нибудь эта встреча должна была произойти, — философски заметил я.
— Вам долго удавалось скрывать ваши способности, Сергей Вадимович, — заметил Кузнецов.
— Мне везло. Как вы меня раскусили?
— Перстень, — ответил Владимир Николаевич. — Кстати где он?
— Не знаю, — я пожал плечами. — До нападения он был со мной… Вы не нашли его?
— Нет, — развел руками генерал, — хотя мои парни обшарили всю округу.
— Уж не думаете ли вы, что меня попытались убить именно из-за него?
— Боюсь, что вы правы, господин Юсупов, — ответил Кузнецов. — Не мы одни обратили внимание на ваше чудесное колечко. Вы знаете, что в последнее время за вами велась слежка?
— Слежка? — Я не удивился. — За мной время от времени кто-нибудь следит. Конкуренты, завистники, почитатели, фанаты… Я привык и не обращаю на это внимания.
В лабораторию вошел Григорий Иванович с целой охапкой одежды.
— Одевайтесь, Сергей Вадимович, — предложил мне Кузнецов, — мы подождем. Все абсолютно чистое и новое, не сомневайтесь. Григорий Иваныч, дорогой, включи телевизор. Нашему гостю, наверное, интересно полюбопытствовать… Сейчас как раз будет выпуск новостей.
— Сколько человек меня видели мертвым? — по-деловому осведомился я, натягивая форменные брюки.
— Боюсь, что миллионы телезрителей, — ответил генерал. — Эти кадры крутят по всем каналам. Да вы сейчас сами все увидите. Пойдемте в комнату отдыха — сами все увидите.
— Сегодня утром в собственном автомобиле был расстрелян известный писатель, композитор, режиссер и бизнесмен Сергей Юсупов… — Изрешеченный пулями автомобиль, высокий милицейский чин, блеющий что-то перед объективом телекамеры, мельком неподвижное тело, упакованное в черный пластиковый мешок.
— А в первых выпусках показывали, — усмехнулся генерал, — а сейчас только пластиковый мешок. Видимо кому-то надрали задницу…
— А почему ваш отдел ведет мое дело? — поинтересовался я.
— А почему вы так решили? — задал встречный вопрос Кузнецов.
— Раз я у вас, значит, вы расследуете это преступление. Почему ФСБ? Обычно этим занимались…
— Вашим делом занимается МВД. Мы ведем свое, негласное расследование. И официально вашего тела у нас нет…
— Как нет? — Теперь уже я удивился не на шутку. — А как же…
— Мы подменили ваше мертвое тело на дубликат, куклу, — сообщил мне Кузнецов.
— Но это невозможно! — воскликнул я. — Обман раскроют и тогда…
— Вам ли говорить о невозможном, господин Юсупов? Вы только что, на наших глазах, воскресли из мертвых, предварительно залечив… Сколько пулевых ранений, Григорий Иваныч?
— Сорок восемь! — Тут же отозвался завлаб.
— Вот видите! А вы говорите о невозможном! — с укоризной произнес Владимир Николаевич. — Наш отдел… Как бы это сказать… Мы занимается всем необычным, выпадающим из нормального течения…
— Так вы "люди в черном"? — Пришел мой черед улыбаться. — Тайная правительственная служба… Вот и сподобился, наконец! А я было думал, что это слухи.
— Увы, Сергей Вадимович, мы реально существуем… Так что с вашим кольцом? Есть какие-нибудь предположения? — вновь напомнил мне о потере генерал.
— Перед тем, как на меня напали, перстень был со мной… Я уже терял его… При подобных обстоятельствах… — Я вспомнил свое первое воскрешение из мертвых. — Я думаю, что сумею его вернуть. Между нами существует некая связь, причем, очень сильная. Я даже сейчас чувствую его…
— Вы можете вывести нас на похитителей? — напрямую спросил Кузнецов.
— Я могу найти перстень, где бы он ни был. А вот в чьих руках он сейчас… Возможно, они его уже скинули.
— Заказчику?
— Ну, кто-то же меня заказал. А вот грабителей искать не стоит. Они уже сами себя наказали.
— Тоже перстень? — догадался Владимир Николаевич.
— Да. — Я кивнул. — Это одна из его особенностей.
— Сергей Вадимович, давайте начистоту, — предложил генерал. — Все ваши способности — это кольцо?
— Отчасти. — После всех моих превращений, свидетелями которых были господа контрразведчики, запираться не имело смысла. Лучше было сотрудничать с этими людьми. Да и устал я скрывать от всех собственную сущность. Проха не в счет. После стольких лет вынужденного одиночества меня тянуло поделиться с кем-нибудь самым сокровенным. Так сказать, выплакаться в жилетку. А на то, что последует вслед за этим, мне было откровенно наплевать. — У кольца Соломона всего лишь одна функция — изменять существующую реальность.
— Сергей Вадимович, давайте продолжим наш разговор в моем кабинете, — предложил Кузнецов. — Не подумайте, у меня нет секретов от сотрудников… Но в моем кабинете защита на порядок выше. Мало ли кого интересуют наши секреты… Мы все-таки секретная служба.
— Понимаю. Если нужно — давайте в кабинет.
— Сергей Валентинович, тебя это тоже касается, — произнес Кузнецов. — Пора опыта набираться…
— Есть набираться опыта! — шутливо ответил Сидоренко.
В кабинете генерала ожидал неожиданный сюрприз: в его собственном кресле восседал странный незнакомец азиатской наружности.
— Ашур Соломонович? — удивленно произнеся. — А как вы-то здесь оказались?
— Мне тоже интересно было бы это узнать? — По невозмутимому лицу генерала невозможно было догадаться о крайней степени удивления — до этого момента он наивно полагал, что обойти магическую защиту его личного кабинета невозможно.
— Да не удивляйтесь вы так, батюшка Феофан, — словно почувствовав внутреннее состояние Кузнецова, произнес азиат, поглаживая черную подковообразную бородку. — Или лучше — Тайный Советник? Народный Комиссар? Расслабьтесь товарищ генерал-лейтенант, я не из конкурирующей фирмы, я, так сказать, свободный наблюдатель.
— Ашур Соломонович, что случилось? — отодвинув генерала в сторону, спросил я.
— Нет, постойте, господин Юсупов, пусть он вначале скажет, из какого источника ему известна такая секретная информация! — Видно было, что генерала взяло за живое. — Это…
— Ой, да бросьте вы, батюшка! — Вальяжно отмахнулся от генерала Ашур Соломонович. — Я посещал ваши проповеди, когда вы еще только-только начинали свою деятельность в Тайном Приказе при дворе Алексея Михайловича, Тишайшего князя.
— Да кто вы, черт возьми? — Генерал не потерял присутствия духа, но его разбирало любопытство.
— Я всего лишь скромный Асур, растерявший за время заточения в этой бренной оболочке почти все свои способности…
— Асуры — демонические существа, сродные джиннам, — подал голос Сидоренко, молчавший до сей поры.
— Спасибо, Сережа, я это знаю, — сказал Кузнецов.
— Ашур Соломонович — хранитель перстня, призванный Соломоном, — пояснил я контрразведчикам. — Так что случилось? Вы бы не появились здесь просто так!
— Перстень обрел нового хозяина, — сообщил Асур.
— Постойте, как такое может быть? Ведь я — хозяин кольца!
— Может, Сережа. Я чувствую это.
— Кто?
— Это от меня скрыто. Но он тоже владеет перстнем по праву…
— Честная сделка? Значит, грабители скинули перстень?
— Да, это так.
— Может быть, он ничего не знает об особенностях артефакта? Какой-нибудь коллекционер редкостей.
— Это было бы большой удачей. Но… Вспомни себя, Сергей. Ведь ты начал пользоваться кольцом неосознанно.
Точно! — хлопнул я себя по лбу. — Я даже не знал, с чем столкнулся!
— То-то же! Пока новый хозяин не настроен на артефакт… Но это дело нескольких дней, может быть недель, месяцев… Но это обязательно случится!
— Чем это грозит?
— Не знаю. Сведений маловато. Ты был первым хозяином после Соломона. Сейчас же вас стало двое… Последствия непредсказуемы. Может возникнуть конфликт желаний, ведь перстень подчиняется ему и тебе одновременно…
— Есть какие-нибудь предположения, Ашур Соломонович?
— Я думал об этом, — признался Асур. — Все зависит от желаний нового хозяина… Я боюсь, что пока ты существуешь, перстень не сможет сформировать новую альтернативную реальность. Развилка не получиться: ты будешь якорем. Перстень один, и он не может одновременно существовать в нескольких реальностях. Но он будет в состоянии перекраивать эту реальность в угоду пожеланиям нового хозяина, одновременно учитывая и твои интересы.
— И что в итоге?
— Это лишь мои домыслы, но данная реальность может схлопнуться, погибнуть в глобальном катаклизме… Тогда исчезнете вы оба как возмущающие факторы. Артефакт неуничтожим, он всплывет в ближайшей вселенной, где ваш покорный слуга вновь примет его на хранение.
— Вот дерьмо! — не сдержался я.
— И что прикажете делать? — вмешался в разговор генерал. — Меня, как и всех живущих в этом мире, не устраивает такое развитие событий. Если наша вселенная перестанет существовать, то исчезнем и мы тоже?
— Факт! — подтвердил Асур. — Хотя ваши альтернативные двойники будут себе спокойно существовать…
— А нам от этого какая радость? — фыркнул Сидоренко.
— Что мы можем сделать, для предотвращения этого вашего глобального катаклизма?
— Он скорее ваш, чем мой, — произнес Ашур Соломонович. — Я не скован границами измерений кроме, конечно, моего родного. — Желательно вернуть артефакт, пока не произошла окончательная настройка, — ответил Асур. — Сергей, ты же чувствуешь где находиться перстень?
— Когда-то я смог его найти таким образом… — Я не стал отрицать очевидного. — Попробую еще раз.
Владимир Николаевич, мне нужна машина… А если этот новый хозяин не захочет его вернуть? Если же он в курсе?
— Не думаю, — ответил генерал. — Но мы поможем, если возникнут проблемы. Контора все-таки не веники вяжет…
Глава 14
— Ну что, сынок, по глазам вижу у тебя ко мне миллион вопросов? — по-отечески произнес Кузнецов, когда они с майором, наконец, остались наедине. Юсупов колесил по городу в служебной машине, пытаясь выйти на след потерянного кольца, таинственный Асур исчез в неизвестном направлении, попросту растворившись в воздухе на глазах у присутствующих.
— Я… Я просто не знаю, с чего начать… — хрипло произнес Сергей Валентинович, разводя руками. — Все происходящее…
— Я понимаю, — согласился генерал. — Но… Работа наша такая.
— А этот, Асур, он сказал правду? Ну, что вы начинали еще при Алексее Михайловиче Романове?
— Не сомневайся, чистая правда, — подтвердил Кузнецов. — Нужно было дать тебе мое личное дело… Настоящее.
— Владимир Николаевич, вы меня простите, но все-таки спрошу… Вы человек, или…
— Или такой же демон в человеческом обличье как наш незваный гость, Асур Соломонович?
— Я не хотел вас обидеть, Владимир Николаевич…
— Полноте, Сережа, я давным-давно перестал обижаться — бессмысленное занятие! И тебе советую. А что касаемо моей сущности… М-м-м… — Генерал по-стариковски пожевал губами. — Когда-то, лет триста тому, я был обычным человеком, молодым бесшабашным въюношей, без каких-либо отклонений. Но судьба распорядилась так, что я столкнулся на узкой дорожке с упырем-вурдалаком…
— Так эти твари тоже существуют? — спокойно произнес Сидоренко. После недавних событий он удивлялся все меньше и меньше.
— Существовали, — ответил генерал. — Последнего мы упокоили в Праге в конце Великой Отечественной. Может они где и водятся, но я с тех пор больше не встречался с этими тварями…
— Так он укусил вас? Ну, тот вампир… Когда вы были молодым…
— К счастью нет! — улыбнулся Владимир Николаевич. — Тогда я был бы мертв.
— Разве укушенный не становиться вампиром?
— Укушенные сами становятся вампирами очень и очень редко, — ответил Кузнецов. — Перерождение происходит, только если этого хочет сам упырь. Обычно же люди — всего лишь пища.
— А что с вами случилось? Ведь вы изменились!
— Вампир приготовил мне другую участь: я должен был стать его цепным псом — Гулем. И я им стал.
— Вы — Гуль? — не поверил Сидоренко. — Но я читал, что Гуль полностью зависим от хозяина, от вампира. И если убивают вампира — Гуль тоже умирает.
— Все верно, Сережа, связь Гуля и хозяина неразрывна. Но мне повезло: упырь причастил меня своей кровью, провел обряд, но связь между нами не успела окрепнуть: группа селян и монахов выследили моего кровопивца и забили его. Ослаб упырь после обряда. А я под шумок убрался подальше. Но грех этот висел на моей шее могильным камнем…
— И что вы решили?
— Я решил сдаться святым инокам. Был рядом один скит. На исповеди я поведал свою историю настоятелю, и мне опять повезло — настоятель оказался членом Тайного Приказа, одним из мракоборцев на государевой службе…
— И вас приняли на эту службу, — догадался майор.
— Да, меня посвятили в сан и ввели в Тайный Приказ. А через много лет я возглавил его.
— И возглавляете до сих пор, — продолжил Сидоренко мысль генерала. — Но скажите мне, Владимир Николаевич, неужели срок существования Гуля ничем не ограничен? Вы так же бессмертны, как и Юсупов?
— Э нет, я не бессмертен — меня вполне можно убить, — усмехнулся генерал. — Но пока Бог миловал! — он перекрестился. — Я не болею, не старею до тех пор, пока причащаюсь вампирской кровью. Так получилось, что мне подходит любая. Но как только она кончается — запускаются процессы старения. Были времена, когда я десятилетиями не получал этого богомерзкого эликсира.
— А как же церковь? Это же чудовищный грех? — воскликнул Сергей Валентинович.
— Мне отпущены эти грехи, хотя я сам так не считаю, — вздохнул генерал. — За все это мне придется ответить… Когда-нибудь. Я устал, Сережа, ужасно устал!
— Что же вас держит на этом свете?
— Долг, мой мальчик! Долг перед обычными людьми. Кто-то же должен защищать их от чудовищ. А этих тварей еще достаточно существует на этом свете.
* * *Почти неделю я мотался по Москве, пытаясь вычислить местонахождение перстня. Но к моему великому удивлению, я не мог этого сделать. Иногда мне казалось, что я чувствую направление, но каждый раз это была обманка. Ашур Соломонович тоже не мог мне ничем помочь. Он чувствовал, что перстень находиться в этой реальности, и только. Шумиха, связанная с моим убийством не утихала. Генерал Кузнецов ни под каким предлогом не разрешал мне повидать родителей, чтобы их успокоить, резонно опасаясь, что новый хозяин перстня следит за ними. Я понимал, но ничего не мог с собой поделать — с возрастом я стал каким-то сентиментальным. Переживал очень. Но я понимал, что Владимир Николаевич прав. Пусть лучше все думают, что я мертв.
— Владимир Николаевич, вам не кажется, что стоит завязывать с бесцельными разъездами? — спросил я генерала, после очередного "пустого" дня.
— Думаешь, что ничего не выйдет?
— Думаю. По моему мнению, перстнем завладел отнюдь не дилетант. Он знает, что делает. Иначе я давно бы его вычислил.
— Что предлагаешь?
— Ждать. Артефакт, так или иначе, должен проявиться. Вернее, должны проявиться последствия его применения. Да, и мне хотелось бы встретиться кое с кем из моего окружения.
— Сергей Вадимович, не начинай, — генерал уже давно обращался ко мне на ты. Я не возражал. Трехсотлетнему старику позволительно и не такое. — Тебе сколько лет? Уж седьмой десяток, небось, пошел? В абсолюте…
— Около того, — согласился я.
— А ведешь себя словно дитя неразумное! — поучал меня Кузнецов. — Я понимаю: переживаешь, дергаешься… Все-таки близкие люди.
— Владимир Николаевич, в моей команде есть человек, который знает о моей неуязвимости…
— Да, — генерал погладил лысину. — Ты ничего о нем не говорил. Он знает все?
— Нет, только то, что меня невозможно убить. Он был свидетелем нескольких моих воскрешений.
— Человек надежный? — уточнил генерал.
— Абсолютно! — подтвердил я.
— Хорошо, устроим вам встречу, — подумав, согласился Владимир Николаевич. — В конце концов, нужно же тебе знать, что происходит в твоей вотчине. С кем встретиться-то хочешь?