– Горного баладона.
– А еще есть?
– Да, сегодня как раз свежего принесли…
– Вот и прекрасно, нацедите мне кружечку, будьте так любезны.
Получив все желаемое, Мира вышла в коридор, там по-прежнему торчал Жофрен.
– Что это у тебя? – заинтересовался он, когда девочка с ним поравнялась. – Кровь, что ли?
– Где? – испуганно воскликнула она. – Где у меня кровь?!
– Да вот же, в кружке.
– Ты что, это же ветуловый сок!
– А в тарелке? – Жофрен тупо смотрел на девочку.
– Ветуловый пай. А ты что видишь?
– М-м-мясо…
– Вот видишь, уже началось.
– Что?
– Галлюцинации! Это уже вторая фаза, а потом – всё.
– Что – всё?
– Что-что, глаза треснут и выпадут. Ну, ничего люди не помнят, говоришь, говоришь, предупреждаешь, а всё мимо ушей…
И пошла дальше, а озадаченный Жофрен остался стоять в глубоких раздумьях.
Пока тирамиса ужинала, Мира умылась, переоделась в ночные кружева и забралась под одеяло, подвигаясь к стенке, место с краю облюбовала Яра.
– Ром, как ты думаешь, получится с дедушкой?
– Даже не могу предположить, – он сдвинул два кресла, готовя себе ложе. – Завтра видно будет. Гасим свет, давайте спать, что-то я устал, как сто тысяч лошадей, даже и не знаю, с чего вдруг.
Аксельбант прыгнул на кровать к хозяйке и свернулся клубком в ногах. Довольная и сытая тирамиса с удовольствием вытянулась под одеялом, положив изящную головку на подушку.
– Всем спокойной ночи, – зевнула Мира. – Ромик, гаси свет.
Комната погрузилась в сумрак, сквозь щели в портьерах сочился лимонный свет, но в замке была объявлена ночь. Ночь, так ночь… Слушая легкое дыхание Яры, Мира быстро заснула. Ей приснился разноцветный, красочный сон, будто она превратилась в пчелу, а дедушка в большого шмеля, и в красном цветке лапитуньи они устроили достойное жилище, ожидая прилета двух бабочек: Моди и Амабель…
Разбудило Миру неприятное ощущение, что на нее кто-то пристально смотрит. Приоткрыв глаза, она увидела, что над кроватью склонилось какое-то чудище. Не собираясь спросонок разбираться, что это такое залезло в комнату, она пронзительно закричала. Из-под одеяла, как ужаленная, выскочила тирамиса и бросилась в атаку. За считанные секунды она исполосовала когтями морду чудища, и к крикам Миры добавились еще и вопли монстра. Перепуганный Ром вылетел из кресел и первым делом включил свет, затем, мгновенно среагировав, забросил Яру на люстру, потому что у кровати завывал дорогой кузен Том. Тирамиса юркнула в темный неработающий плафон и затаилась.
– Вы что тут делаете?! – выкрикнула Мира, натягивая одеяло к подбородку. – Обалдели что ли так пугать! Псих…
– О-о-о-о!!! – продолжал кручиниться Том.
Его лысина, лицо, руки, шея – все было в длинных кровоточащих порезах.
– Что это было?!
– Э…
На краю кровати, покачиваясь на толстых лапках, шипел и гнул спину в акте устрашения перепуганный спросонок Аксельбант.
– Мой кот! – нашлась Мира. – На вас набросился мой кот! У меня очень хищный кот, он всегда меня защищает от посторонних! Что вы тут делаете?
– Я весь в крови!
– Подумаешь, какая цаца! Всех разбудил, перепугал…
– Идите сюда, – позвал Ром, – умойтесь, я вам полью.
Пока шла процедура омовения, из плафона выглянула остренькая мордочка тирамисы. Мира погрозила ей кулаком, и мордочка исчезла.
– Так что вы делали в наших апартаментах? – Мира спрыгнула с кровати и накинула халат.
– Это все Жофрен, – кузен отфыркивался, намывая лицо и лысину, – уверял, что тирамиса прячется здесь, у вас, я пошел посмотреть, чтобы он отвязался.
– У вашего Жофрена с головой проблемы, – буркнула Мира, – я столкнулась с ним в коридоре, когда возвращалась с кухни. Представьте себе, я несла кружку ветулового сока, а он утверждал, что в кружке кровь.
– Да? – сильно удивился Том.
– Правда, правда.
Ром протянул ему полотенце. Обмотав им голову, Том отчалил от умывальника.
– Вы нас ужасно напугали! – продолжала гневаться Мира, Бант уже успокоился и умывался.
– Неужели я такой страшный? – осклабился в улыбке Том.
– Да ну что вы, просто в полумраке, спросонок, я не поняла, что это вы, дорогой кузен. Если вы не возражаете, мы хотели бы продолжить прерванный сон.
– Да, да, извините меня, – придерживая на голове полотенце, он направился к выходу, – пойду, дам по башке Жофрену.
Проходя мимо Банта, он окинул его внимательным взором и, покачав головой, произнес:
– Ну, надо же, какой злой и опасный зверь, а по виду и не скажешь.
Закрыв за ним дверь, Мира перевела дух и рассмеялась, следом расхохотался Ром. Из плафона выпрыгнула Яра и приземлилась на кровать.
– Вы меня простите уж, – сконфуженно произнесла она, – просто у меня реакция такая, я защищала себя и Миру…
– Да, с тобой не пропадешь, – вытерла слезы смеха девочка. – Всё, давайте спать, надеюсь, больше к нам никто сегодня не забредет.
– Буду дверь теперь креслом подпирать, – проворчал Ром, выключая свет и укладываясь.
Тирамиса забралась под одеяло и виновато вздыхала, а «злой и опасный зверь», недоумевая, чего это все сначала проснулись, расшумелись, а теперь снова собрались спать, спрыгнул на пол и отправился к своей тарелке чуток перекусить.
Глава шестнадцатая: Переезд
Из-за ночного происшествия Мира едва не проспала завтрак, ее растолкала Яра.
– А? Что?
– Скорее вставай, завтрак через пять минут!
Зевая и потягиваясь, Мира нехотя выбралась из теплой постели и поплелась к умывальнику.
– Опаздывать нельзя, – Ром наклонил кувшин, и в ладоши девочки потекла прохладная струйка воды, – вдруг Велор уже переговорил с Нингой насчет дедушки.
Это мгновенно стряхнуло сонливость, и Мира принялась поспешно умываться и чистить зубы.
Впрыгнув в джинсы, она надела пеструю рубашку с длинным рукавом, предусмотрительно выглаженную и вывешенную в шкаф Ромом, зашнуровала кроссовки, причесалась и, бросив последний взгляд в зеркало, выбежала из гостевых апартаментов, которые мысленно уже называла «своими».
Примчавшись в столовую, Мира с удивлением обнаружила, что там еще пусто, Господин Щепа и Пия сервировали стол в отсутствии семейства.
– А где все?
Пия молча пожала круглыми плечами.
– А что сегодня на завтрак? – Мира решила подготовиться заранее ко всякого рода сюрпризам.
– Милосская крупа с тушеным горным баладоном.
– Горный баладон целый или кусками?
Пия напряженно смотрела на Миру.
– Ну, целиком его затушили, с головой, или на куски порезали?
– На куски… – Пия силилась понять, чего хочет от нее странная девочка. – Если надо, я могу принести вам голову…
– Ой, нет, спасибо, я на диете. А вы не в курсе, почему никого нет?
Пия пожала плечами. Господин Щепа разложил тарелки-вилки и направился к выходу, в дверях он столкнулся с близнецами. Наверное, за время своей службы в этом замке он всякого навидался, поэтому никак не отреагировал на внешний вид кузенов, зато Мира уставилась на них во все глаза. Лысый Том, как в коконе, был в желтых бинтах, снаружи оставался лишь кончик носа, да водянистые глаза настороженно посматривали, как сквозь щель танка. Если с Томом все было понятно, то Жофрен… На левой скуле у него красовался переливающийся всеми оттенками лилового синяк, сдержал– таки Том обещание «дать Жофрену по башке», а на носу у него болталось нечто вроде самодельных очков для подводного плавания, крепившихся где-то за ушами.
– Это что такое? – слегка опешила Мира.
– Он боится, что у него выпадут глаза, – слегка невнятно из-за повязок ответил Том.
Пока Мира хлопала ресницами, пришел Велор.
– А где бабушка? Доброе утро, папа.
– Ей нездоровится, отнесу завтрак ей в комнату.
– Нездоровится? – вытянулось лицо девочки. – А…
– Сначала позавтракаем, ладно?
А что оставалось делать? И тут Велор заметил необычный вид дорогих кузенов. На всего его вопросы они блеяли что-то невнятное. Мире не очень-то хотелось, чтобы они перешли на конкретные ответы и отец хоть что-нибудь понял, поэтому она напомнила, что остывает горный барабан, и надо немедленно садиться его есть.
Завтрак прошел в тягостном молчании. Мира отправляла в рот ложку за ложкой крупу, пахнущую арбузом, кусочки тушеного мяса и думала только об одном: поговорил Велор с Нингой или нет? На близнецов, представлявших теперь и вовсе безобразное зрелище, она старалась не смотреть, чтобы лишний раз не расстраиваться. Ведь ей не хотелось, чтобы в доме кто-нибудь серьезно пострадал от ее присутствия, просто так получилось случайно.
Слопав свои гигантские порции, близнецы убрались из столовой, Мира осталась с Велором.
– Па-а-а… – начала она.
– Я поговорил с матушкой, она наотрез отказалась. Сказала, или я – или он, вдвоем нам под одной крышей не жить.
– Пап, – оживилась Мира, – смотри, как все чудесно складывается! Дед едет сюда, а бабушка в Белый Лес! Там тихо, спокойно, то, что надо для нервной системы пожилого человека!
Над ухом Миры раздалось тихое покашливание, это Ром, пребывая в состоянии невидимости, пытался координировать процесс беседы и не дать девочке наговорить лишнего. Услышав это покашливание, Мира замолчала, чувствуя, как начинают гореть щеки.
– Думаю, уговаривать ее бесполезно, – Велор будто не услышал предложения дочки.
Глаза Миры готовы были наполниться слезами.
– Но если ее поставить перед фактом, – улыбнулся Велор, – тогда другое дело.
Девочка затаила дыхание.
– Твои гостевые покои сообщаются с другими почти такими же, правда, двери туда заколочены, но открыть их не составит особого труда.
– Спасибо, папочка! – Мира бросилась к нему на шею.
Велор неловко приобнял девочку и осторожно, будто боялся обжечься, погладил пламенные кудряшки.
– Папуль, мы сами все сделаем, – пробормотала Мира, уткнувшись носом в его пиджак, от него пахло чем-то очень знакомым, но в то же время давно забытым, – и дверь раскурочим, и деда привезем, ты иди, отнеси бабуле завтрак, она, наверное, совсем уже проголодалась.
– Хорошо, – Велор отстранился и улыбнулся. – Дверь рядом с зеркальным шкафом. Она прикрыта стенной обивочной тканью. Ты скажи своему флоину, он отыщет.
– Я все понял, – раздался голос из воздуха. – Ой… извиняюсь.
Ром сконфузился, что так глупо выдал свое присутствие. Велор рассмеялся.
– Па, мы пойдем?
– Идите.
Мира выскочила из столовой и бегом к себе.
– Яра!
– Да? – тирамиса причесывалась, сидя в кресле.
– Мой отец чудесный человек!
– Так, так, – Яра отложила гребенку, – рассказывай.
– Он разрешил перевезти сюда дедушку!
– Чудесно, а бабушка разрешила?
Мира замялась.
– Бабушка не разрешила, – материализовался Ром, – мы перевозим дедулю под покровом ночи в режиме страшной тайны. Сначала мы чуть не погорели с Ярой, теперь будем гореть с дедом.
– Ром, ты что, против? – возмутилась Мира.
– Что ты, как можно, я люблю жизнь, полную опасностей и приключений. Если б не боялся высоты, наверняка пошел бы в космонавты.
– Все ясно. Значит, ты против, – нахмурилась девочка. – Но, можешь оставаться при своём и размышлять о космонавтике, отдирая ткань от стен в поисках двери в соседние комнаты.
– Надо простучать, – тяжело вздохнул Ром, – чего лишние беспорядки наводить. Где он сказал? У зеркального шкафа?
– Да, где-то там. Действуй.
Пока Ром возился у шкафа, Мира посвятила свободное время любимому питомцу: Аксельбант был накормлен, причесан, а его лоток вычищен.
Простучав стену, Ром определил местонахождение двери.
– Яра, можно воспользоваться вашими когтями?
– А что надо сделать? – она мгновенно оказалась у шкафа.
– Нежно и аккуратно разрезать ткань здесь и здесь.
Спустя пару мгновений, операция была завершена, золотистую ткань словно острая бритва разрезала.
– Есть дверь? – обуреваемая любопытством Мира подошла ближе.
– Есть, как не быть.
Дверь и впрямь имелась, правда была заколочена добротными досками крест на крест.
– И чем я буду вытаскивать эти гвозди? – приуныл Ром. – Зубами?
– Надо поискать подручные средства.
– Пойду, украду где-нибудь гвоздодер или стамеску… – с этими словами Ром исчез.
Ближе к обеду дверь победили.
– Как интересно! – прошептала Мира, берясь за причудливую кованую ручку. – Таинственная дверь в старинном кровожадном замке!
– Замки кровожадными не бывают, кровожадными бывают его хозяева. Ну, давай, открывай, уверен, мне там еще придется убираться сто зарабийских дней и ночей.
В сообщающихся покоях насчитывалось две комнаты: одна побольше – гостиная, другая поменьше – спальня.
– Здесь даже лучше, чем у нас, – указала Мира на небольшой камин в гостиной и стеклянную дверь, ведущую на балкон. – И две комнаты. Дедушке здесь понравится. Давайте все вместе возьмемся за уборку, чур – я чищу камин!
– Чего вдруг? – насторожился Ром.
– Понимаешь, у меня уже навязчивая идея, так хочется почистить хоть какой-нибудь камин и успокоиться, а все из-за зловонного каминища в столовой!
– Если хочешь, могу как-нибудь ночью навестить столовую, – Ром подлетел к люстре с многочисленными тусклыми подвесками и снял с нее густую паутинную пелерину.
– Подожди, давай пока провернем одно дело, потом возьмемся за другое, кто знает, может у них вековая традиция хранить в камине золу и прочую давно сгоревшую дрянь. Яра, что ты делаешь?
Тирамиса активно распарывала когтями чехлы на мебели.
– Я уже принялась за уборку.
– Погоди, ты же сейчас вся выпачкаешься, давай я на тебя свою майку надену.
– Да и тебе не мешало бы сменить одежду, – заметил Ром. – Идемте, посмотрим, что у нас есть из легко отстирывающихся вещей.
За уборкой не заметили, как пролетело обеденное время, но Мира особенно не расстроилась, ей хотелось переселить дедушку сегодня же, а то вдруг отец передумает.
Работа спорилась, втроем они управились довольно быстро, оставалось почистить Банта, который так извозился, путаясь под ногами, что напоминал дворняжку с криминальным прошлым, а не порядочного кота уважаемой гималайской породы.
– Все, можно идти, – Мира распахнула балконные двери, чтобы комнаты, как следует, проветрились. – Ром, – она вышла на балкон и перегнулась через каменные перила, – а мы могли бы спуститься прямо отсюда, чтобы лишний раз не мелькать перед народом?
– Конечно, могли бы. Спускаемся?
– Ага. Яра, ты приведешь Бантуху в порядок?
– Конечно, – кивнула тирамиса, она была в синей майке с желтой надписью «Спасем китов!». – Идите и ни о чем не беспокойтесь.
Ром подхватил Миру на руки, перелетел через перила и… замер в воздухе.
– Что такое?
– Как здесь высоко… – выдавил он.
– Чего высокого? – Мира испугалась, что он пойдет на попятную. – Второй этаж! Не смеши народ!
– Второй этаж в замке это всем не то, что второй в блочном доме, – упрямился флоин.
– Полетели! Не бойся, я же с тобой! Ну, полетели, миленький.
Глубоко вздохнув, Ром обнял Миру покрепче и полетел вниз.
– Не бойся, не бойся, – повторяла девочка, – лети плавно, уверенно, вот так, молодец.
– Спасибо, что ты так обо мне заботишься, – прерывающимся голосом произнес Ром.
– Я о себе забочусь, если ты упадешь – тебе ничего не будет, а я – кости в разные стороны, зубы на асфальте, глаза на заборе…
– Прекрати, прошу тебя, – руки Рома дрогнули, – а то и впрямь уроню.
На дороге, вымощенной гладкими серыми плитами, он приземлился и поставил девочку на ноги.
– Здорово, – она одернула джинсовую курточку, – назад так же полетим.
– Вместе с дедушкой? Ты мои силовые возможности случайно не переоцениваешь?
– Ах, да. Ладно, в другой раз полетаем.
Они свернули с дороги и направились к Белому Лесу.
В домиках уже горел свет. Мира постучала в дверь самого крайнего, открыла Ми.
– Здравствуйте, – улыбнулась девочка, – а мы за вами и за дедушкой, собирайтесь.
– Как так? – удивилась черно-белая женщина.
– Мы решили забрать его в замок, – пояснил Ром.
– Нинга разрешила? – изумилась Ми.