В рыбацкой деревушке их уже ждали. Один день в бегах снова разбудил в Дамире все приобретенные рефлексы, — рука сама потянулась к ножу на поясе при виде троих более чем подозрительных личностей. Мастер Фейт же направился прямиком к ним, и окинув взглядом полностью снаряженных лошадей, кинул старшему кошелек.
— Как договаривались.
Тот взвесил кошелек на руке и осклабился:
— Приятно иметь дело с честным человеком.
— Мне тоже.
Дамир был сам не свой, — предощущение беды было настолько сильным, что хотелось кричать.
— Мастер… — окликнул он уже в седле.
— Держись рядом, — отозвался господин Фейт, глаза его приобретали неотвратимо черный оттенок.
Выехав в противоположную с бандитами сторону, он неожиданно свернул, и спешившись, распорядился:
— Подожди меня здесь.
После минутной заминки, Дамир все же не удержался — углубился в заросли вслед за растворившимся в них Фейтом. Следовать за ним оказалось нелегким делом, хотя ходить по лесам он умел, — Дамир уже решил, что сбился, когда услышал:
— Интересно, почему я никогда не ошибаюсь?
Дамир узнал голос, только никогда не слышал в нем таких интонаций: как будто учитель поймал своих учеников марающими стены неприличными надписями, однако хотелось спрятаться куда-нибудь в норку и не вылезать как минимум год.
Последующая брань и лязг оружия заставили его подскочить. Дамир осторожно раздвинул ветки и увидел мастера Фейта: арбалетный болт взбил волосы у него над ухом, а перезарядить его разбойник не успел…
А дальше Дамир увидел то, чему уже однажды был свидетелем. Даже ухмыльнулся довольно: всего пятеро против мастера?! Когда очередь дошла до прятавшегося за спинами главаря, — тот бросил оружие и рухнул на колени, завывая дурным голосом:
— Прости, пощади! Бес попутал!
— Бес? Ну-ну… — Фейт склонился над бандитом.
Дамир едва не вскрикнул, но тот был не в состоянии нападать.
— Ты меня запомнишь. И своим расскажешь, — мягко сказал маг и легонько коснулся щеки бандита сложенными пальцами.
Главарь взвыл. Дамир бросился бежать к лошадям, пытаясь уместить в сознании увиденное: метку вольного народца, оставленную его покровителем на щеке атамана — без огня или ножа.
Господин Фейт вернулся как ни в чем не бывало, не подав виду, что заметил слежку Дамира. Это-то и пугало, но… Мастер Фейт — перевязывающий его раны, в больнице, у его кровати с чашкой настоя, на городском празднике… Как будто два человека.
Вопрос только в том, кто из них настоящий.
По оживленному тракту господин Фейт и его подопечный уже к вечеру добрались до третьесортного провинциального городишки.
— Доктор Фейт! — удивленно радостный голос. Как еще на плечах не повис, облапив…
Неужели никогда нельзя скрыться от всевозможных «случайных» встреч! — мастер Фейт бросил быстрый взгляд на удаляющегося сторону снятой комнаты Дамира.
— Сударь Кевин, какими судьбами?
— О-очень крупное дельце! — весело отозвался герой.
— Да что вы! — притворно изумился маг.
— Да… Я в Кларесту, — может, повезет больше, чем другим. А как ваши исследования?
— О, кажется, мне как раз повезло найти нечто уникальное.
— Поздравляю!
— И я вам желаю удачи…
Как вовремя они уехали!
Перед дверью их номера господин Фейт внезапно замер. После чего открыл ее невероятно осторожно.
— Опять убегаешь? — раздался из средоточия сгущающихся сумерек глубокий волнующий голос.
Фейт остался стоять на пороге. Взгляд метнулся в ограниченном пространстве, скользнул по обмякшему на единственной кровати мальчишке.
— Не нервничай. Он просто спит.
Губы мужчины чуть дрогнули, как будто пытаясь сложиться в ироничную усмешку, — нельзя быть такой самоуверенной. Спит… утверждать это может только тот, кто не знает, как бурно Дамир реагирует на тонкое прикосновение. Парень — умница: оценил, что ему не справиться и не стал бросаться очертя голову, а затаился до поры.
— Раинн?
— А ты надеялся увидеть кого-то другого? — нота кокетства.
— Я надеялся вообще не увидеть никого из вас. Таким манером.
— А мы вот решили тебя навестить! — голос раздавался из угла, где стояло кресло, но рассмотреть его обладательницу было невозможно: рассеянный угасающий свет словно обтекал ее фигуру, избегая.
— Вы пришли все? — Фейт едва ли не демонстративно снял пояс оружием, швыряя его на стол.
— Конечно, нет! Как бы в город попал орк или оборотень? Что не мешает Дайку и Эдо быть в курсе… Пирра сожгла бы здесь все к чертовой матери, а Ванда занята охмурением очередного придурка. Секс… — в голосе отчетливо скользнуло пренебрежение, — Как это примитивно!
— У каждого свои способы поглощения энергии, — спокойно заметил господин Фейт, усаживаясь в противоположном углу на табурет.
— Да, ее способ любому мужчине понравится больше моего! — смешок, — Пока он не окочурится в ее постели…
— Зачем вы меня искали? — обрывает ее маг.
— Зачем?! — впервые в голосе женщины звучит что-то кроме снисходительной насмешки, — Ты словно воскресаешь из небытия, морочишь всем голову еще более бредовой идеей, чем обычно, и опять исчезаешь! Мы ждем… мы умеем ждать… Но десяток лет — это многовато! Сколько ты еще собираешься развлекаться, латая эти жалкие шкуры?
— Похоже, что я развлекаюсь? — тон господина Фейта не оставляет вариантов, — И я еще не закончил.
— Может это вообще невозможно! — его собеседница нервничает.
— Это возможно хотя бы потому, что разрушить можно все…
Горечь. Ладанка на груди тяжелеет.
— Да, у тебя богатый опыт.
Откровенная издевка.
— Меня упрекаешь ты?
Столь же неприкрытый сарказм… И не забыть: тебя слышат еще одни чуткие уши.
— Я не всегда убиваю, — после паузы отзывается тень с усталостью и упреком, — Пока ты не появился, мы жили спокойно и мирно…
— Мирно? Раинн, ты прекрасно знаешь, что если тебя поймают, то попросту вобьют кол в сердце! О каком спокойствии и мире может говорить вампир?
— Вампиром меня сделал ты… Фейт! — шипит вампирка из темноты, просто выплевывая имя.
Господин Фейт в это время смотрит на безмятежное лицо своего ученика: молодец Дамир, даже ресницы не дрогнули.
— Не припомню, чтобы ты была против!
— Тебе трудно отказать, — Раинн поднимается, бесшумно проплывая к выходу.
У кровати она задержалась, подцепив острым когтем черную прядь:
— Какой миленький мальчик…
Теперь она все же видна: невысокая хрупкая женщина с молочно белой кожей прямыми очень гладкими и тяжелыми волосами, стекающими по обнаженным плечам черной волной. В черном узком платье, единственным ярким пятном на котором выделяется карминовый пояс, — точно такого же оттенка, как и ее глаза.
— Кажется, мы сможем обойтись и без тебя в Башне!
— Забудьте о нем! — с недвусмысленным предупреждением отзывается Фейт.
— С каких пор ты стал сентиментальным? — ее улыбка могла бы испугать и бешенного тролля.
— Ты меня плохо знаешь, — сухо замечает маг.
— О нет! — снова яростно шипит вампирка, метнувшись почти вплотную к противнику, — Мы с тобой живем долго, а я не легкомысленный дух! Так же как и ты, я — забывать не умею! Только я еще и помню, что ты есть! Даже если ты сам забыл!
— Такое не забывается, Раинн… — признается господин Фейт, глядя прямо в пылающие алым глаза, — Советую вам держаться подальше и от меня, и от него!
Маг и врач кивнул в сторону успешно притворяющегося спящим парнишки.
Ответом стал смех, истаивающий в надвигающемся весеннем вечере.
Господин Фейт смотрел на все еще лежавшего без малейшего движения Дамира. Потом пересел к нему и легонько дотронулся волос, словно стряхивая прикосновение вампирки.
— Можешь больше не притворяться.
Дамир поднялся и выдавил, глядя в сторону:
— Простите, я…
— Ты поступил абсолютно правильно. У Раинн тяжелый характер, — попробовал пошутить мастер Фейт, но мальчишка даже вздрогнул от знакомого тона, исполненного спокойной уверенной нежности.
Что б тебе пусто было, Раинн! Неужели все насмарку… Дамир и так лучше любого иного знает, что такое, когда не на кого положиться. Только вроде бы отошел, расслабился, начал улыбаться, — а тут лавина впечатлений, связанных с его наставником и опекуном, хуже которых не придумаешь! Не самое удачное время и способ для развенчания авторитетов, тем более, когда столько труда было положено, что бы завоевать его доверие. Мальчишка растерян, ничего уже не понимает ни в происходящем, ни в себе…
— Спрашивай, — неожиданно предложил Фейт.
Пушистые ресницы взметнулись вверх, и под кристально чистым ясным взглядом синих глаз, господин Фейт вдруг ощутил какое-то странное пронзительное почти забытое чувство — неужели стыд, тьма всеведущая?!
— Почему вы соврали, что не маг? — мучительным шепотом все же выдал свой вопрос Дамир.
Фейт удивился и — внезапно растрогался это хрупкому дару: не верит. В то, что его могли обмануть, что его опекун может быть чудовищем похуже покинувшей их вампирки, и замешан в чем-то подозрительном. Надеется и просит разубедить.
— Какой же я маг? Маг это не столько способности, сколько род занятий. А я за добрый десяток лет использовал меньше чар, чем за последние дни.
— Почему?
— А зачем? Мое положение меня вполне устраивает. Или ты предпочел бы видеть меня в башне, чахнущим над фолиантами и колдовскими гримуарами?
На этот раз Дамир улыбнулся. Такой мастер Фейт ему и пригрезиться не мог, не говоря уж о том, что врядли бы снизошел до разбойничающего юнца.
— И я не хотел, что бы ты меня боялся. Ты ведь сбежал бы тогда…
У парнишки порозовели щеки: мастер Фейт обращается с ним, как будто он сделан из самого драгоценного стекла и рассыплется от малейшей неосторожности. Да за такое счастье, когда рядом сильный, знающий, все понимающий человек, который всегда поддержит — жизни не жалко!
Волной нахлынуло отрезвляющее воспоминание: «У каждого свои способы…», «Тебе трудно отказать»…
— Вы ведь сразу увидели, что я темный… Так вы поэтому позволили мне остаться?
Вы скажите, я пойму…
— Да, я увидел сразу, — признал Фейт.
Дамир молчит: ни возмущения, ни обиды, ни разочарования, — лишь тоненькая жилка дергается в груди невпопад.
Жалость, — острая, ранящая витой палаческой иглой. Господин Фейт напоминает себе канатоходца над огненной ямой — одна ошибка и крах. Боль предательства сломает мальчишку, — по циничности подобное надругательство над сердцем, превзошло бы то, которое ему пришлось пережить над телом, и рану оставило бы куда более глубокую, навсегда убив способность, а главное — желание верить.
— Дами, — Фейт с ласковой осторожностью развернул его лицом к себе, заглядывая в глаза, — сейчас мне абсолютно все равно, есть у тебя какие-нибудь силы или нет.
И никогда не стояло на первом месте! Неужели ты все еще считаешь, что тебе нельзя желать помочь просто так?
Дамир дрогнул.
— Мастер… — он приник к узкой руке, как будто она была единственной его опорой над пропастью, и тихо сказал, — Я испугался…
Да, мальчик, я тоже испугался тебя потерять. А придется… Решение полностью оформилось, и Фейт ни мгновения не сомневался в его неизбежности. Только не знал, как подвести разговор к уже замысленному письму.
— Что она хотела от вас? — после паузы спросил Дамир.
Факт, что среди черных тоже не царят взаимная любовь и согласие, он принял куда естественнее, чем то, что им почему-то ни с того ни с сего надо спасаться от Светлых.
— Мне просто напомнили об одном обещании, — господин Фейт вздохнул, продолжив тоном, не допускающим никаких возражений, — И они правы, обещание это я должен выполнить как можно быстрее. Поэтому дальше я поеду один…
Парнишка отпрянул, синие глаза затопила немыслимая боль — ему казалось, что его качает на каких-то невероятных гигантских качелях: то обрыв, то вознесение, то снова обрыв.
— Дамир, ты не понял! Я не бросаю тебя, а посылаю учиться… Тебе там понравится!
Ты хорошо фехтуешь, а я посылаю тебя к лучшему мастеру меча, какого знаю…
— Нет! — и как у него хватило смелости на резкость, — Это только предлог, я знаю!
Потемневшие глаза утратили блеск и приобрели зеркальную гладкость, он прищурился, как будто целясь, лишаясь всяких признаков детскости.
— Зачем вы так! Мастер, вам угрожает опасность, я же чувствую…
До чего же избирателен бывает разум: Дамир мгновенно забыл о том, что именно связывает вампирку и Фейта, и думал только о том, что его обожаемому покровителю грозит опасность. И чего бы проще сказать грубую правду: да, не на пикник в городской парк собрался прогуляться, и он должен полностью располагать собой без оглядки на кого бы то ни было…
— Мне было бы гораздо спокойнее, знать, что ты в безопасности, — господин Фейт озвучил более достойную часть.
— Я не уеду, — все так же твердо сказал Дамир.
— Я мог бы тебя заставить!
— Заставляйте!
— Дами, пожалуйста!!
Дамир опустил голову, пряча выступившие слезы.
Утром господин Фейт передал ему письмо и почти все остававшиеся у него деньги, объяснив, как следует добираться. Купленная у бандитов лошадка была привязана к почтовому дилижансу, и мастер Фейт провожал своего воспитанника, обмениваясь незначительными фразами.
— Ты когда-нибудь бывал в Анкорре?
— Нет, — Дамир походил на смертельно больного как минимум.
— И я нет, а говорят очень красивый город…
Парнишка не ответил, что предпочел бы всем красотам мира, сидеть у облупившейся больничной стены и слушать, как доктор Фейт распекает нерадивую санитарку.
— Не переживай, — с улыбкой Фейт обнял его, — Когда вернусь, я все тебе объясню.
Дамир уцепился за его слова, и даже выдавил ответную улыбку, последний раз окунувшись в теплоту темных глаз. Напоследок он еще раз обернулся, стараясь до мельчайших деталей запомнить облик странного врача и мага, который не хочет быть магом, бесповоротно изменившего и его жизнь и его самого.
Часть 2
Уже совсем стемнело, когда полузаросшая дорожка вывела одинокого всадника к затаившейся в молодой поросли громаде дома. Вероятно, когда-то это должно было стать загородной виллой, но строительство было заброшено довольно давно, и сюда никто не заглядывал. Тем более на ночь глядя.
Лошади здесь не нравилось: она фыркала, прядала ушами, вздрагивала, пока всадник ее привязывал к остаткам лесов. Поднырнув под криво приколоченную доску, странник вошел внутрь и, помедлив немного, осторожно двинулся меж руин, неплохо ориентируясь в кромешной темноте. Он уверенно ступил на лестницу, ведущую в подвал, и не был удивлен, увидев оранжевые отблески.
В том, что по видимому, должно было стать винным погребом ждали пятеро. Там, где на камне сидела Раинн, как всегда, мрак сгущался еще больше. В противоположность ей другая женщина сияла сама по себе. Ее глаза переливались то золотом, то лазурью, а волосы обтекали нагое тело жидким жарким пламенем. Еще одним источником света был белесый шарик над рогатым посохом в руках орка. Остальные, наверное, ни в чем подобном не нуждались вовсе или пренебрегли.
— Извините, что заставил вас ждать, — с толикой иронии заметил господин Фейт вместо приветствия.
— Как видишь, шестое место все еще не занято, — ядовито сообщила из своего угла Раинн, — Значит ли то, что ты снизошел вспомнить о нас, что твои бредни все-таки имеют под собой хоть какое-то основание, или ты снова явился с поджатым хвостом, что бы тебе зализали раны?
— Не надейся, моей крови тебе не заполучить даже таким способом, — с холодом этих слов мог посоперничать айсберг, — И я никогда не заблуждался на счет теплых чувств в мой адрес.
— Голубки, — вмешалась третья женщина, — Не кажется ли вам, что эта беседа немножко не интересна тем, кто не в курсе, а у нас есть дела поважнее?
Она кивнула на шамана и сидевшего рядом с вампиркой мужчину, подозрительно смахивающего на разбойника, с желтыми звериными глазами. Светильник орка отбрасывал бледные лучи на миниатюрное личико с выражением невинной девочки и огромными зеленоватыми глазищами. Сумрак и черное свободное одеяние скрадывало очертания фигуры, но казалось, что она лишь недавно вошла в пору женственности.