Назвать выражение, написанное на лице дона Герада, «радостью» мог только слепой…
— Великий дух! — только и выдохнул бубновый туз.
— Не, — лучезарно улыбнулся Джейт, — пока здесь только я… Так на чем вы тут остановились? Ах да! Хэлле ищет Венту, Айзан идет с Хэлле… А чем займешься ты, Ирдес?
На лице эльфа было очень крупными рунами написано, чем он займется и где после этого похоронят Джейта. Вот только сообщить черту об этом дон Герад не успел — его дочь, до этого момента потрясенно смотревшая на происходящее, справилась с удивлением:
— Я, может быть, и иду искать Венту, но этот… Айзан со мной не пойдет! Мне он не нужен!
Дон Герад, не отрывавший глаз от Джейта, перевел тяжелый взгляд на Хэлле:
— Я сказал… Он. Пойдет. С тобой!
Поединок взглядов длился несколько мгновений, и наконец квартеронка, опустив глаза, сдалась:
— Хорошо… — Девушка вскинула голову: — Но Рихар будет против! Он сразу сказал, что ему не нравится его физиономия.
— Это уже проблемы Рихара, — отрезал дон Герад.
Хэлле страдальчески закатила глаза, очевидно, представив разговор с братом, и бубновый туз вздохнул:
— Хорошо, я поговорю с ним.
Но тут уже не выдержал Айзан, которому окончательно надоело, что кто-то так бесцеремонно распоряжается его жизнью:
— Может, вы и поговорите с Рихаром, дон Герад, но я не намерен дальше работать на вас! В конце концов, я не вхожу в вашу гильдию! А потому не собираюсь выполнять ваши приказы!
— Почему? — мягко поинтересовался темный эльф.
Мошенник покосился на квартеронку и черта, в глубине души надеясь, что те поддержат его, но девушка, окончательно смирившись со своей участью, сверлила мрачным взглядом пол, а Джейт стоял, опершись о стену и скрестив руки на груди. Он тоже, похоже, вмешиваться не собирался. Пришлось действовать самому:
— Я не вхожу в вашу гильдию, — упрямо повторил джокер. — Я — мошенник и не собираюсь заниматься чем-то другим.
Бубновый туз медленно опустился в кресло:
— Вам не кажется, что вы повторяетесь, Айзан? Этот разговор уже был три дня назад. И тогда вы согласились…
— Я не соглашался! Вы меня заставили.
Дон Герад по привычке сцепил пальцы в замок.
— А разве сейчас что-то изменилось? Бубновые и, конечно, Пиковые гильдии по-прежнему есть во всех городах Гьерта…
— Черт с вами! — обреченно выдохнул Айзан (Джейт обиженно зашебуршился) и, хлопнув дверью, вышел из кабинета.
— Я так понимаю, это ответ — «я согласен»? — задумчиво протянул бубновый туз. Но мошенник уже не слышал его, замерев возле стойки и задумчиво уставившись куда-то вдаль…
— Налить чего-нибудь? — сочувствующе поинтересовался трактирщик.
— Спасибо, не стоит, — отмахнулся джокер.
Скорей всего, в ближайшее время придется разговаривать с Рихаром, а для этого понадобится более-менее свежая голова.
Нет, что ни говори, а все просто «великолепно»! Ситуация буквально повторяется!
— Эй, парень, — шулера похлопали по плечу, — по-моему, ты недавно держал в руках колоду?
Юноша обернулся: за его спиной стоял, усмехаясь, горный эльф. Серая, цвета дорожной брусчатки, кожа, черные длинные волосы, словно присыпанные серебряной пылью, заплетены в косу…
— Предположим, — кивнул Айзан, как бы невзначай потирая уголок рта.
— Не хочешь сыграть? А то у нас как раз не хватает одного игрока. — Эльф кивнул на единственный занятый столик. За ним, в дальнем углу, сидели еще два горных эльфа.
— Почему бы и нет? — криво усмехнулся Айзан, чувствуя, что появилась отдушина. — Подождите пару минут, я сейчас.
— Конечно, — кивнул эльф, отходя к своим приятелям.
Джокер же повернулся к трактирщику:
— Киас, не одолжишь пару сребреников? А то у меня ни медянки! Верну с процентами.
Пожав плечами, орк положил на стойку злотый, но когда Айзан протянул руку за монетой, трактирщик тихо бросил:
— Не советую играть. Я слышал — они профессиональные каталы.
— А я тогда кто? — недобро ухмыльнулся джокер, забирая злотый и направляясь к горным эльфам.
Когда мошенник вышел из кабинета дона Герада, Хэлле сняла с шеи тонкую серебряную цепочку с кулоном — хрустальным полупрозрачным шариком, спрятанную до этого под рубашкой, и мрачно поинтересовалась:
— Из этого кабинета есть выход на второй этаж или придется подниматься по общей лестнице?
— Зачем тебе? — удивленно поинтересовался отец.
— Хочу поговорить с Рихаром, предупредить, что планы поменялись, — мрачно буркнула эльфийка, подбрасывая шарик на ладони, — а здесь может быть плохая связь.
— Абонент выключен или находится вне зоны действия сети, — хмыкнул Джейт.
— Что? — непонимающе повернулись к нему.
— Да не, не, ниче… Эт я так… Тихо сам с собой веду беседу, — усмехнулся черт. — Приятно ж хоть изредка поговорить с кем-нибудь умным!
Квартеронка презрительно дернула плечом и настойчиво повторила вопрос:
— Так что?
— Я же сказал, — скривился бубновый туз, — я поговорю с ним!
— Когда это еще будет! — огрызнулась девушка и, не дожидаясь ответа, вышла из кабинета, плотно прикрыв дверь.
Айзан, уже сидевший в компании горных эльфов, проводил взглядом Хэлларен, поднимающуюся по лестнице к комнатам постояльцев, и перевел взгляд на игроков:
— Начнем?
Что бы ни говорил Киас, профессионалами эти каталы не были — это Айзан заподозрил, еще когда горный не ответил на условный жест, позволяющий всем джокерам узнавать друг друга. Конечно, в отличие от других преступников, мошенники никогда не образовывали собственных гильдий, но система знаков со времен основания Гьертской империи и у этих профессионалов сложилась. Простая, существующая лишь для того, чтобы один шулер не перешел дорогу другому. И вот теперь… Горный попросту не обратил внимания!
Нет, конечно, за прошедшее время сигналы могли измениться, но когда мошенник взял в руки колоду, которую положил на стол эльф, подозрение переросло в уверенность. Начать хотя бы с того, что профессионалы, кропя колоду, никогда не стали бы прокалывать карты… Достаточно было бы легкого надкола, а тут… Как бы невзначай посмотрев карту на свет, джокер разглядел целый ряд дырочек. А ведь профессионал способен читать колоду кончиками пальцев… Одно слово — профаны! Хорошо хоть что при крапе иглой пользовались, а не краской!
Как и полагается «настоящим шулерам», эльфы позволили Айзану выиграть несколько партий. Серьезная игра началась, когда джокеру пришли одни двойки…
«Злость, ненависть, радость… и даже азарт! Любые более-менее сильные эмоции способны запороть всю игру. Беря колоду в руки, ты обязан быть абсолютно бесстрастен. Неважно, каким образом ты этого добьешься, но у тебя не должно быть никаких эмоций… А еще, даже просто тасуя колоду, тебе необходимо точно знать, что привело тебя за стол — желание развлечься или необходимость заработать. Ты должен знать это и идти к цели, отрешившись от всяческих эмоций», — Айзан словно наяву слышал чуть суховатый голос Каренса.
Отрешиться? Легко! Видеть цель? Да пожалуйста! Сейчас она только одна — выиграть все, что только возможно. И что невозможно — тоже.
И кто сказал, что это нереально?
Айзан хрустнул пальцами и опустил глаза в пришедшие ему карты. Из рукава в ладонь незаметно выскользнул исчезнувший из колоды во время второй или третьей сдачи червовый туз…
Примерно к третьей партии, когда перед Айзаном уже лежала кучка золотых монет, «профессиональные каталы» заподозрили неладное. К пятой игре подозрение укрепилось, а к седьмой, когда ставками стали два кинжала, богато украшенные драгоценными камнями, сомнений уже не было…
— Да он мошенник! — взорвался один из горных, вскакивая на ноги.
Айзан нащупал ножку стула, на котором до этого сидел эльф.
— С ума сошел, что ли?! Не умеешь играть, так не садись!
В руке оскорбленного эльфа блеснул стилет.
— Я?! Не умею?! — Широкий замах…
Джокер взвился на ноги и от души опустил подхваченный стул на голову эльфу.
Одним участником стало меньше.
Пока эльф придет в себя, пройдет около часа — силу своего удара Айзан приблизительно знал.
Но тут уже и оставшиеся игроки решили вмешаться. Один — худощавый мальчишка лет семнадцати на вид — потянулся к оставленной у стены бретге — легкой рапире с глубокой и широкой чашкой. Второй — смуглый полукровка — вцепился в кинжалы, лежавшие на столе.
Медленно встав на ноги, эльфы обошли стол, приближаясь к противнику, уже выпустившему из руки спасительную табуретку, от которой в кулаке Айзана осталась только ножка.
С профессиональными пиками мошенник бы не справился, но ведь это были не профессионалы…
— Спокойно! — примиряюще вскинул руки джокер. — Возможно, я погорячился, был не прав! Может, решим дело миром?
Эльфы замерли, напряженно уставившись на него, Айзан, выпустив обломок табуретки, положил руки им на плечи:
— Давайте так. Вы забираете свои деньги, я — свои, и расходимся. Ну как?
— Будешь должен все свои ставки за время игры! — процедил подросток.
— Договори… лись, — на последнем слоге мошенник резко свел руки.
Эльфы были примерно одного роста, так что удар пришелся лоб в лоб. Некоторое время горные стояли, тупо уставившись друг на друга (Айзан даже успел испугаться, что он не рассчитал силу удара и сейчас придется все начинать сначала), а потом, покачнувшись, как подрубленные деревья, рухнули на пол.
Молодой игрок перешагнул через бесчувственные тела (именно бесчувственные, поскольку отнимать хлеб у пик ему не хотелось) и, подойдя к столу, забрал свой выигрыш.
Хэлларен, как раз спускавшаяся со второго этажа, замерла, удивленно разглядывая открывшуюся ее взору картину, и тихо протянула:
— Может, папа не так уж и не прав?
Джокер высыпал монеты на стойку:
— Забирай!
Орк удивленно уставился на него:
— Шутишь? Здесь не меньше десяти злотых!
— Ну… Я же обещал вернуть с процентами, — пожал плечами мошенник.
Киас взял из кучки монету достоинством в злотый:
— Больше не возьму. Это твой выигрыш.
Айзан усмехнулся:
— Киас, я не собирался работать!
— Все равно! — упрямо повторил орк.
— Да у меня и кошелька с собой сейчас нет!
Орк вытащил из-под стойки мешочек:
— Держи.
Вздохнув, Айзан ссыпал деньги в кошелек.
— Сломанную табуретку запишешь на…
— Счет гильдии? — усмехнулся Киас. — Знаю я их! Небось опять счетовод заявит, что дерево все короеды съели…
— Зачем? Я-то здесь при чем? На счет этих… «профессиональных катал»! — Мошенник привязал кошелек к поясу.
Судя по довольной улыбке Киаса, стул окажется сделанным из золота…
— Кстати, Айзан, — ухмыльнулся орк, — будет время, заходи еще сыграть.
Дон Герад проводил взглядом вышедшую дочь, тихо вздохнул…
— Ирдес, скажи, — разорвал тишину чуть насмешливый голос Джейта, — а такие слова, как «дон Кевирт», «эльфийская диадема»… тебе ни о чем не говорят?
— Ты на что намекаешь?! — прищурился эльф.
— Да уж больно ситуация схожа. — Черт беззаботно шлепнулся на освободившийся после ухода квартеронки стул. — Дон Кевирт пытался использовать Эрику, ты — Айзана… Ни-ка-кой разницы!
— Разница есть! — прошипел эльф. — Дон Кевирт хотел заработать, а я пытаюсь спасти своих детей!
С лица Джейта пропал всякий намек на смех.
— А при чем здесь он? — Черт мотнул головой в сторону двери.
— Айзан? — уточнил эльф. — Просто… Хэлле и Рихар действительно чересчур несдержанны. Они… чаще всего сперва действуют, а потом думают… к чему это может привести…
— И в кого только пошли?! — насмешливо фыркнул черт.
Дон Герад сделал вид, что не расслышал.
— Айзан же сможет послужить сдерживающим фактором…
— Послужить? — ухмыльнулся Джейт. — А расплачиваться с ним ты как будешь?
Бубновый туз пожал плечами:
— Двухсот-трехсот злотых должно хватить…
Джейт вспомнил о недавних словах джокера и парировал:
— А если он не возьмет деньги?
— Тем хуже для него, — пожал плечами эльф.
Черт вздохнул:
— А ты циник, Ирдес…
Бубновый туз некоторое время смотрел на него, а потом, вместо готового сорваться с губ «А ты сомневался?», вдруг обронил:
— А ты повзрослел, Джейт…
Хмыкнув, черт вместо ответа направился к двери. Выйдя в залу, он посмотрел по сторонам, а потом бодро протянул:
— Да-а-а… Что ни говори, а два-три бесчувственных тела, в художественном беспорядке раскиданные по комнате, весьма оживляют интерьер…
Бубновый туз, заинтересовавшись столь странной фразой, удивленно выглянул из-за его плеча, а потом, уже собираясь вернуться к своим бумагам, внезапно вспомнил:
— Джейт!
— Ась? — удивленно замер черт.
— Увидишь Эрику, не смей даже словом ей обмолвиться, что Вента пропала!
— А что мне за это будет?
Эльф вздохнул и тихим задушевным голосом сообщил:
— Тогда тебе точно ни-че-го не будет…
— Редиска ты, Ирдес! — беззаботно отозвался Джейт.
Эльф смерил его долгим скучающим взглядом и тихим, ничего не выражающим голосом сообщил, глядя куда-то поверх головы Джейта:
— Еще раз так меня назовешь, и ты — труп.
— Хорошо, не буду! — неожиданно легко согласился черт. — Я придумаю что-нибудь новое! — И он направился к уже начавшим разговор Айзану и Хэлле.
Диалог, судя по всему, наматывал уже пятый или шестой круг. Джейт некоторое время прислушивался к бесконечным «Вот еще!», «А я хочу так! И если ты идешь со мной, то должен слушаться!», «В этой жизни я никому ничего не должен!», пока наконец это ему не надоело (кроме Джейта разговор явно «достал» и Киаса, но орк, не решаясь вмешаться, только вздыхал и продолжал протирать бокалы), и черт, перешагнув через живописно разбросанных горных эльфов, бодренько поинтересовался:
— А в чем, собственно, проблема?
— В нем! В ней! — в один голос сообщили Хэлле и Айзан. Только что пальцами друг в друга не ткнули.
— А поподробнее? — не отставал черт. — В чем все-таки проблема?
— Проблема в том… — вновь в один голос начали «высокие договаривающиеся стороны», запнулись от неожиданности и, обменявшись далекими от доброты взглядами, замолчали.
Первой минутную тишину решила нарушить квартеронка:
— Проблема в том, что мы… Что я… Что он… В общем, я считаю, что телепортироваться надо в мою комнату, тем более что она находится на втором этаже. А кроме того, там будет ждать мой брат… А Айзан против! Да какая разница, что его комната ближе к лестнице?! Я просто не понимаю, как можно быть таким упрямым! — Мошеннику достался еще один «ласковый взгляд». — Если уж пошел со мной, так пусть делает, что говорю!
— Ага! — фыркнул юноша. — Ну вот просто сплю и вижу! Всю жизнь мечтал! — Джокер твердо решил, что раз уж он вынужден тесно общаться с представителями Бубновой гильдии, то делать это надо с максимумом личной свободы. Благо убивать за это пока не собираются. — Тем более я даже не знаю, кто у вас пропал и как это собственно произошло!
— Да расскажу я тебе! — отмахнулась девушка. — Раз уж мы вместе…
— М-дя… — задумчиво почесал рыжую голову черт. — Проблемка… О! Идея! — Джейт радостно захлопал в ладоши, а потом быстро, словно опасаясь, что его перебьют, затараторил, поочередно тыча пальцем то в Хэлле, то в Айзана: — Эни-бени, рики-факи, турба-урба-сентебряки. Эус — бэус — краснодэус… Бац!
«Бац» пришлось как раз на квартеронку. Черт удовлетворенно кивнул и, пока опешившие слушатели пытались разобраться, что же могут значить эти странные слова, сообщил:
— Победили дамы! — А вслед за этим щелкнул пальцами…
Комнаты графини Ангарралахской встретили путешественников интимным полумраком и гробовой тишиной. Лишь горело несколько свечей в тяжелых канделябрах, силясь разогнать тьму, да ветерок из распахнутого окна задумчиво перебирал гардины.
Айзан медленно шагнул вперед. Под ногой взвизгнула плохо подогнанная половица…