Всматриваясь в темноту леса, Никки убрала за ухо длинную прядь светлых волос. Казалось, будто она погружена в мысли или применяет магию, пытаясь учуять кого-то или что-то, скрывающихся поблизости.
– Когда приближаешься к границе преисподней, когда смерть совсем рядом, – тихо произнесла она спокойным голосом, исходившим словно из темных глубин внутри нее, – иногда можно почувствовать его запах – запах мира мертвых, скрытого завесой.
Айрин прошлась взглядом по мрачным лицам.
– Когда смерть рядом? Мир мертвых? Здесь? Сейчас? О чем вы говорите? Скорее всего, тут нет ничего более зловещего, чем сернистый источник неподалеку. В Темных землях такие встречаются. Вероятно, ветер принес запахи от одного из них, вот и все. – Она настойчиво посмотрела на Никки. – Полагаю, мы поддались беспочвенным страхам.
Безупречные черты Никки омрачила тень, и она перевела взгляд на женщину.
– Когда я была сестрой Тьмы и Владетель подземного мира посещал меня в видениях, чтобы направлять на путь к исполнению его воли, я частенько ощущала этот запах. А Матери-Исповеднице этот запах знаком вот почему: когда она спит, картины и звуки сознаваемого мира гаснут и она еще ближе подступает к проходу в подземный мир внутри нее.
Саманта разинула рот:
– Вы были сестрой…
– Ш-ш, – сдавленно предостерегла ее мать, положив обе руки на плечи девушки, чтобы подчеркнуть свои слова.
То, что Никки была сестрой Тьмы, потрясло мать Саманты. Многие жители глухих мест, такие как Айрин с дочерью, были суеверны и не говорили вслух о том, чего боялись, чтобы не приманить таинственную опасность. Не было ничего страшнее, чем Владетель подземного мира, и Ричард знал, что сестры Света именуют Владетеля «Безымянным» из страха призвать его.
Ричард заметил в темных глазах Айрин тень подозрения. Женщины, посвятившие себя темным силам, никогда не возвращались к свету. Кроме Никки.
– Запах серы похож, но не совсем такой же, как смрад мира мертвых. Принимая во внимание мою преданность Владетелю в прошлом, вряд ли я могла их спутать. Когда я недавно прикасалась к Ричарду и Кэлен, исцеляя их, то явственно почувствовала угнездившееся в них прикосновение смерти.
Никки говорила властно и убедительно, и Айрин не стала спорить.
Зедд настороженно огляделся по сторонам и нахмурился:
– А где Кара?
Дед Ричарда знал, что морд-сит не может быть далеко, когда его внуку или Кэлен грозит какая-нибудь опасность.
Эти слова словно вонзили нож в сердце Ричарда.
– Кара ушла, – тихо ответил он, глядя в карие глаза деда.
Зедд нахмурил брови:
– Ушла? Как это «ушла»? Она была здесь, когда мы устраивались на ночлег.
– Она ушла глубокой ночью.
Заметив выражение лица Ричарда, Зедд замолчал, решив отложить расспросы на потом. Он присутствовал при том, как мужа Кары жестоко убили полулюди у нее на глазах. Ричард прочел в глазах деда, что тот внезапно понял причину ее ухода.
Айрин вгляделась в освещенный занимающимся рассветом лес. С такой же гибкой фигурой и длинными темными волосами, как у Саманты, обрамлявшими нежное лицо, она выглядела повзрослевшим двойником своей дочери, разве только более настороженным. Девушка же перед лицом страшных опасностей сохраняла мужество и решимость, но Ричард знал, что причина этому – юный возраст.
Он подумал, что у Айрин, проведшей всю жизнь в Темных землях, опытной колдуньи, гораздо больше жизненного опыта, чем у ее дочери, и, возможно, у нее есть веские основания для беспокойства. Возможно, она уже сталкивалась с тем, что Саманте только предстояло увидеть, и понимала многое, что той еще предстояло осознать. По крайней мере она вдвое дольше дочери прожила в окружении опасностей такого негостеприимного и далекого края, как Темные земли.
Айрин безусловно понимала, что означает падение барьера, отделявшего третье царство. Ее долгом, долгом колдуньи Стройзы, было следить за барьером и предупредить остальных, если он начнет терять прочность. И, без сомнения, она знала по крайней мере о некоторых ужасах за Северной стеной.
Ричарда интересовало, много ли она знает о барьере и третьем царстве, которое так долго было заперто за ним, в земле, где царство жизни и царство смерти существуют рядом и одновременно. Нужно будет серьезно поговорить с этой женщиной, пусть поделится с ним своими познаниями.
– Нужно уходить отсюда, – прошептала Айрин, наблюдая за тенями.
Упоминание о полулюдях заставило ее задрожать – и не без причины. Полулюди убили ее мужа, сожрали у нее на глазах, пытаясь украсть душу.
Теперь, когда барьер, отделявший третье царство от остального мира, пал, жуткие полумертвецы, существа без души, бродили в мире живых, в безумном стремлении заполучить души, пожирая плоть любого, кого удастся поймать. Когда барьер, сдерживавший зло на протяжении тысячелетий, рухнул, Айрин покинула поселение, чтобы известить остальных о произошедшем, но уйти далеко ей не удалось. Полулюди схватили ее и убили мужа. После долгих попыток использовать Айрин в темных целях ее все равно сожрали бы, как и многих других. К счастью, Ричард освободил колдунью вместе с воинами, Зеддом, Никки и Карой раньше, чем это случилось.
Но муж Кары, Бен, командующий Первой когортой, погиб.
Все резко обернулись на чей-то крик.
Ричард указал мечом в сторону, откуда донесся этот звук.
– Туда!
3
Ричард хотел броситься туда, откуда донесся крик, но Айрин схватила его за руку:
– Нет, Лорд Рал, не надо. Их может оказаться слишком много. Мы должны увести тебя отсюда.
Услышав новый крик, Ричард вырвал руку:
– Там один из наших людей.
Айрин с тревогой указала в ту сторону, где слышались крики.
– Спасать его уже поздно. Не стоит рисковать понапрасну.
– Еще не известно, так ли это. – Ричард отодвинул женщину с дороги. – Мы не бросаем своих, если есть шанс спасти их.
Кэлен бросилась следом за Ричардом, не давая колдунье помешать ему. Время для диспута было явно неподходящее, но, кроме того, и обсуждать было нечего. Кэлен знала это не хуже Ричарда. В подобных обстоятельствах несколько мгновений могли означать разницу между жизнью и смертью. Вдобавок Кэлен заметила в глазах Ричарда ярость меча. Он собирался устранить опасность, и ничто не сумело бы встать у него на пути.
Она понимала, почему Айрин беспокоится за Ричарда – как-никак тот был Лордом Ралом, правителем Д’Харианской империи. Во многих отношениях от него зависело общее выживание. Кэлен было любопытно, много ли знает о внешнем мире Айрин, жительница такой глухомани. Впрочем, гораздо важнее было, много ли она знала об уникальных опасностях своей родины. Но сейчас, когда она старалась поспевать за Ричардом, было не до того.
Когда обступавшие Ричарда воины разом бросились вслед за ним, Никки обогнала Кэлен, чтобы держаться поближе к нему. Развевающиеся светлые волосы женщины, бежавшей за Лордом Ралом в бой, напоминали флаг. Перепрыгнув через поваленную ветром ель, Ричард углубился во тьму густого леса, и все остальные последовали за ним.
Поскольку Кара покинула их, а прикосновение смерти не позволяло действовать силе Кэлен и магии Ричарда, Никки решила держаться рядом, чтобы защитить их. Она понимала, возможно, лучше кого бы то ни было, до какой степени их выживание зависит от Ричарда. Колдунья, как прежде Кара, пошла бы на все, лишь бы защитить его.
Кэлен порадовалась, что в распоряжении Ричарда остается хотя бы магия меча. Его магические способности сейчас были так же бесполезны, как и сила Кэлен, но меч обладал собственной магией, на которую Ричард все еще мог полагаться.
Решив не соперничать с Никки, Кэлен просто бежала за ней. Она понимала, что, поскольку Кары нет, колдунье разумнее держаться как можно ближе к ним, чтобы защищать их обоих. К тому же главным для Кэлен была безопасность Ричарда. Прочие тоже нуждались в нем, но для нее Ричард был всем, и если Никки могла защитить его лучше кого бы то ни было, Кэлен предпочитала, чтобы та оставалась как можно ближе.
Вплотную за Кэлен следовал Зедд, а Саманту с Айрин подгоняла волна несущихся за ними воинов. Некоторые из них отделились от основной группы, образуя защитные фланги с обеих сторон от Ричарда и Кэлен, чтобы тех не застигло врасплох нападение сбоку.
Воодушевленный яростью меча, Ричард не сбавлял хода ни перед какими мелкими помехами и быстро опередил остальных. Он мчался через лес, огибая мощные стволы сосен, проламываясь сквозь заросли кустарника, перепрыгивая через камни, поваленные деревья и ручьи с таким проворством, что прочие не могли с ним сравниться. Он был словно тень, скользящая среди деревьев и почти сливающаяся с сумерками.
Из-за прикосновения смерти, отравлявшего Кэлен, она с трудом поспевала за остальными. Ее все больше тревожило, что из-за болезни она устает быстрее, чем раньше. Ричард страдал тем же, но на Матери-Исповеднице недуг сказывался сильнее. Смерть тянула к себе их обоих, но Кэлен стала бы первой, если бы не удалось убрать мертвящее прикосновение.
То, как нарастала ее слабость во время короткой пробежки за Ричардом, вызвало у нее удивление и беспокойство. Зедд и Никки предупреждали о том, насколько серьезно положение, и о том, что воздействие отравляющего прикосновения Джит будет лишь усиливаться. Если не убрать его, и Ричард и Кэлен довольно быстро умрут.
Едва она сбавила шаг и начала отставать от Ричарда с Никки, стараясь перевести дух, Зедд положил руку ей на спину между лопаток. Тем самым он не просто поддерживал ее, не давая упасть. Поскольку волшебник не мог изъять из нее прикосновение смерти, по крайней мере до тех пор пока они не вернутся в Народный Дворец, он регулярно вливал в Кэлен поток магии, подпитывая ее жизненные силы и помогая бороться за выживание. Сейчас потока силы оказалось достаточно, чтобы Кэлен продолжила бег, хотя она и понимала, что долго так не выдержит.
Время от времени Кэлен слышала впереди крики воина, с каждым разом все ближе. Она понимала, что на него, скорее всего, напали полулюди, но те не издавали звуков, поэтому невозможно было понять, сколько их. Ей не по душе было очертя голову кидаться в неизвестность, но и бросить человека на верную смерть они тоже не могли.
В тусклом свете раннего утра она лишь в самый последний миг замечала перед собой ветви деревьев. Иногда она успевала быстро пригнуться, чтобы не получить удар по лицу, а порой оставалось только закрыть глаза. Несколько раз распрямившиеся после пробежавшего Ричарда ветви хлестали ее по плечу.
Если ветвь оказывалась слишком большой, чтобы отвести ее или обогнуть, Ричард просто взмахивал мечом и мчался дальше по густому лесу, ветвь же падала под ноги тем, кто бежал за ним, и им порой приходилось даже загораживаться руками. Кэлен старалась не терять Ричарда из виду, но время от времени он исчезал среди густого молодого ельника или кустарника, а затем она снова замечала его, когда он перепрыгивал через поваленный ствол или торчащий валун.
Не сбавляя хода, они внезапно выбежали на открытое пространство, обрамленное кленами и березами, и увидели группу вымазанных белым пеплом полуголых людей, склонившихся над чем-то на земле.
Это были шан-так.
В слабом свете занимающегося утра они напоминали призраков. Глазницы их были раскрашены чем-то черным и жирным. Широкие оскалы, нарисованные на лицах, усиливали впечатление, делая головы этих тварей похожими на черепа. Большинство были обриты наголо, но у некоторых на макушке торчали пучки волос, почти вертикально, поскольку были обвязаны шнурками с нанизанными на них бусинами и костями.
Некоторые шан-так отвлеклись от жертвы и с удивлением смотрели, как Ричард, перемахнув через валун и двумя руками занося над головой меч, с криком ярости бросается на них.
В это мгновение Кэлен разглядела, что с лиц полулюдей капает кровь.
Кинжалы у шан-так были, но оставались в ножнах.
В качестве оружия эти твари использовали зубы.
4
Ричард обрушился на белые, как мел, фигуры, дав наконец волю своей ярости. Его меч описал дугу и снес бритую голову получеловека с обведенными темной краской ошарашенными глазами. Оружие двигалось так молниеносно, что лезвие рассекло воздух и врезалось в плечо шан-так, стоявшего рядом с обезглавленным, почти полностью отрубив ему руку, с явственно слышным свистом. В следующее мгновение Ричард пинком отшвырнул в сторону кинувшегося на него откуда-то сбоку.
Когда несколько полулюдей перед Ричардом рухнули наземь, Кэлен увидела лежащего на земле воина; белесые фигуры обступили его, точно стая изголодавшихся волков. И хотя Ричард сразил нескольких из них, остальные лишь покосились в его сторону, не желая выпускать плоть из зубов. Прочие же, ослепленные жаждой крови, словно совершенно не осознавали, в какой опасности оказались, и продолжали терзать тело воина.
Хотя полулюди повалили свою жертву на землю, воин по-прежнему сжимал в правой руке меч, а в левой – кинжал. Он отталкивал ногами прижимавших его к земле врагов и отгонял их мечом, пытаясь в то же время заколоть других кинжалом.
Кричал воин не только от боли, но и от ярости. Там, где тело не защищали кожаные доспехи, кровоточили свежие раны, однако боец еще держался, остервенело защищаясь.
Не вызывало сомнений, что воин сражался неистово, как всякий из Первой когорты. Немало белесых тел валялось на палой листве, отмечая кровавой полосой путь, в конце которого воина все же сумели повалить.
Некоторые из лежавших возле него шан-так были еще живы и задыхались в агонии, истекая кровью. Их раны, несомненно, были смертельными. Другие, уже в немалом числе, серьезно раненные клинками воинов, корчились среди папоротников и мхов на берегу небольшого ручья, и от их крови, стекающей по камням, мох и вода покраснели. Некоторые из сраженных стонали, но никто не кричал от боли, как те раненые, которых Кэлен видела на поле битвы.
Она заметила, что большинство лежавших на земле шан-так мертвы. Одолеть воина оказалось непросто, и эти твари дорого заплатили за то, чтобы повалить его на землю и получить шанс забрать его душу.
Однако на этом открытом пространстве собралось слишком много полулюдей, и справиться со всеми воин не мог. Бездушные существа, казалось, не обращали никакого внимания на опасность, их интересовала только возможность добраться до жертвы и попытаться украсть ее душу.
Меч Ричарда описал дугу и срубил голову бледной фигуре, которая приподнялась, чтобы схватить Лорда Рала и повалить на землю. Другая группа полулюдей вскочила на ноги и бросилась к приближающимся живым, наделенным душами.
К тревоге Кэлен, многие из них кинулись к Ричарду, словно узнали его и хотели заполучить его душу больше прочих.
Чтобы не позволить шан-так одолеть Ричарда и повалить его на землю, воины Первой когорты атаковали белесые фигуры и отогнали от своего Лорда большинство нападавших, которые продолжали кидаться на воинов, не сознавая реальной опасности: их зубы не шли ни в какое сравнение со сталью.
Эта ужасающая сцена напомнила Кэлен, как жнут серпами пшеницу. Воины устроили жестокое побоище, изничтожая диких тварей, живущих только ради убийств.
Однако ни один из воинов не мог сравниться в смертоносности с Ричардом, рубившим шан-так магическим клинком. Полулюди тянулись к нему, а меч отсекал пальцы, ладони, руки и головы, разрубал надвое тела. Казалось, оружие не останавливается ни на миг и всегда находит цель, раскалывая черепа и рассекая плоть и кости.
Зная, что магия не причиняет полулюдям вреда, Никки применяла ее для того, чтобы создавать мощные сгустки воздуха и отбрасывать ими нападавших, устремившихся к Кэлен. Пока шан-так топтались на месте, шатаясь и стараясь удержаться на ногах, воины Первой когорты рубили их на части. Нескольким белесым фигурам удалось прорваться к Кэлен, и ей пришлось заколоть их кинжалом. Их обведенные черным глаза вблизи выглядели устрашающе, особенно когда полулюди раскрывали рты, оскаливая зубы.
Зедд тоже яростно сражался, защищая Кэлен, а также Саманту с Айрин. Однако Айрин вырвалась из хватки Саманты и бросилась в гущу сражения к Ричарду. Она вскинула руки, очевидно, пытаясь защитить его с помощью магии, но Кэлен не заметила, чтобы у колдуньи это получилось. Зато полулюди сумели признать в Айрин способную к магии. К ней потянулось множество белесых рук и скрюченных пальцев в надежде заполучить ценную душу.