— А вот только велено учеников никого не пускать, — сказал мне в спину тот же голос, — и вообще никого не пускать. Те, кому надо, дескать, сами зайдут.
Я обернулась и с удивлением уставилась на говорившего. На всякий случай просканировала его ауру — дуб дубом.
— Че ты такое мелешь? — спросила я. — Кем велено?
— Знамо кем, капитаном нашим. А посему, шли бы вы, сударыня, до дому. Потому как, сдается мне, пропускать я вас никак не должен.
— А во двор заглянуть можно? Или тоже «не велено»?
— Заглянуть-то? Насчет заглянуть капитан ниче не сказал. Но все равно не дам. Идите себе лучше, барышня, а то я не посмотрю, что вы барышня.
— Дурак, — прокомментировала я и направилась по улице. Все равно через забор было проще перелезть не у ворот, а дальше — у «Четырех сапог», где деревья подступали вплотную к забору.
Через забор я перебралась без сложностей, прошла во двор и с удивлением огляделась. Тишина и запустение. Что случилось-то, демон их побери? Урс Ахма поработал? Он, помнится, обещал заняться исправлением текущего положения. Взял, к примеру, да и придумал заклинание, которое всех белых магов в пыль развеяло. А что, с него станется. Я покрутила головой, присматриваясь. Нет, кое-какая жизнь в академии еще теплилась — чья-то тень промелькнула в окне, откуда-то едва-едва, на грани слышимости, доносились отголоски бурного спора на повышенных тонах, временами слышалось хлопанье дверей. Я пожала плечами и двинулась к главному корпусу. Может, милорд Тавин мне что-нибудь объяснит? Если что, скажу, что за сумкой пришла.
Но до ректора я не добралась. Стоило мне пройти за дверь, как меня остановил чей-то оклик:
— Эй, м-леди, вы куда?
Я недоуменно огляделась и не сразу заметила одетого во все черное незнакомого молодого человека. Он так органично затерялся в тенях, что заметить его было непросто.
— Учусь я тут, — сказала я, настороженно его оглядывая. Кольцо на пальце — какой-то слабенький амулет. Аура чистая, без активных заклинаний, но, несомненно, принадлежащая магу. И магу не из последних. В то же время, готова поклясться, в академии я его никогда не видела.
— Занятий не будет, — отозвался маг с неуловимым акцентом, — академия закрыта. Приходите на следующей неделе. — И он замолчал, всем видом показывая, что разговор закончен. Я замялась. — Что-нибудь непонятно? — спросил маг, и в его голосе отчетливо читалось снисходительное «вали отсюда, детка».
— Я сумку вчера оставила в кабинете у милорда Тавина, — раздраженно сказала я. — Могу я забрать ее?
Кажется, это его проняло. Он вышел из тени и с удивлением на меня посмотрел. Я тоже принялась его разглядывать. Тонкие черты смуглого лица, выдающийся нос с горбинкой, настороженные чуть раскосые глаза. Мекампец? Похоже на то. Он сморгнул.
— Стой здесь, никуда не отходи, — сказал он, отводя взгляд, — я сейчас принесу ее. — И добавил с оттенком угрозы: — Если она, конечно, там.
Я хмыкнула и уселась на подоконник. Мекампец с подозрением на меня посмотрел (я ответила ему взглядом оскорбленной невинности из-под ресниц) и неслышно растворился в тенях. Интересно, как он умудряется так тихо передвигаться? Наверное, у него подошвы на ботинках специальные — с мехом наружу. Я уселась поудобнее и приготовилась долго ждать, но вернулся мекампец очень быстро. Бежал он всю дорогу, что ли?
— Ваша сумка, м-леди, — сказал он, неслышно появившись из теней. Я пригляделась к нему, но запыхавшимся он не казался. И ботинки у него выглядели обычными. Я кивнула и взяла сумку:
— Спасибо.
— Пожалуйста, — ответил он, но отодвигаться не спешил, продолжая меня разглядывать.
— Увидели что-нибудь новое, милорд? — спросила я, мило улыбаясь.
Он покачал головой, не отрывая взгляда, и тоже улыбнулся.
— Просто по-новому взглянул. Меня зовут Гастин Кафра-и-Фернес.
— Гастин Ка… — Я засмеялась. — Похоже на лошадиное фырканье, — и осеклась. Демон, это же не сокурсник какой. Что это со мной — после нескольких разговоров с великими магами я себя, никак, ровней им возомнила? — Ох, простите, я не хотела вас обидеть. Меня зовут Ирси Нассен, я из Лоди. А люди Волчьей Ягодой прозвали.
Гастин кивнул:
— Очень вам идет. Я не обиделся. Мне приходится много путешествовать и слышать множество имен, иные из которых совершенно невозможно произнести в приличном обществе. Поэтому я теперь совершенно ровно отношусь к реакции людей на мое собственное имя. Хотя слышал бы вас мой покойный родитель — немало возмутился бы. Род князей Фернесских прослеживается далеко в прошлое, до начала Смутных времен.
— Еще раз простите. — Я спрыгнула с подоконника; общение с великими определенно дурно повлияло на мое и без того не идеальное воспитание. Тем более что величием собственного рода я никогда похвастать не могла. Все, что я знаю о своем происхождении, это то, что мою бабку младенцем подбросили деревенской ведьме в Лоди.
Я искоса стрельнула взглядом и решила попытаться:
— А вы не могли бы меня просветить, что, собственно, происходит? Я проспала до обеда, поэтому совершенно не в курсе утренних событий.
Гастин пригладил волосы.
— Рад бы просветить, но сам знаю удручающе мало. Насколько мне известно, это проект ОСС, они здесь всем и заправляют. Утренних событий никаких, в сущности, не было. К закрытым воротам вышел ваш ректор, м-лорд Тавин Рокард, и сказал собравшимся студентам, что у них наступили незапланированные двухнедельные каникулы. После чего предложил всем разойтись и заняться своими делами. И все. Что касается меня самого, я решительно не представляю, зачем господам магистрам могли понадобиться мои довольно специфические услуги.
— Вот как, — сказала я, — вам что же, вообще ничего не сказали?
— О нет. Разумеется, кое-какие объяснения мне были предоставлены, иначе я просто не согласился бы следовать вместе с прибывшими за мной в портал. В конце концов, я не магистр Белого Круга и не думаю, что когда-либо им стану, так что слепо повиноваться им вовсе не обязан. Но исчерпывающими я бы эти объяснения не назвал.
Я задумалась.
— А кто вы по специализации?
Мекампец замялся. Я понимающе улыбнулась:
— Давайте обменяемся. Я скажу вам то, что знаю я, а вы — что известно вам. — И, не дожидаясь согласия, продолжила: — Основная причина в том, что Проклятый Принц освободился. Вам, разумеется, известна история Последней Войны. Скажу, что в реальности все обстояло не совсем так, как написано в учебниках, но сейчас это неважно. Важно то, что некто, вполне подходящий под описание Черного Принца, существовал в реальности. И он сейчас на свободе, и более того, он в Джубане.
Гастин сдвинул брови и посерьезнел.
— Вы уверены? Мне было сказано, что может потребоваться моя помощь именно по моей специальности. Было упомянуто, что у ОСС появился могущественный враг, но я был уверен, что это демон или какое-то подобное существо, прорвавшееся из иного плана реальности. Видите ли, я — заклинатель.
Тут пришла пора удивляться мне.
— Заклинатель… демонов? Вы хотите сказать, что вы призываете демонов?
Гастин хмыкнул:
— Скорее изгоняю. Хотя что призывание, что изгнание — большой разницы не имеет. Да и то, было бы излишне громко говорить — «изгоняю демонов». С настоящим, разумным, демоном мне пришлось иметь дело лишь однажды, и то мое участие в том деле было минимально. Чаще приходится иметь дело со стихийными духами, с межпланарными проявлениями и с излишне впечатлительными людьми. — Он усмехнулся.
— Но вы можете призвать демона?
— Дался вам этот демон. Теоретически — могу, хотя практически, сами понимаете… — Он развел руками.
— Ну и ну. — Я покачала головой. — А я всегда думала, что заклинание демонов относится к запретной магии.
— У нас в Мекампе с этим попроще, — кивнул Гастин. — Власть ордена там не столь велика, в то же время наш род достаточно влиятелен и издревле знаменит своими заклинателями. Хотя мне, признаться, до предков далеко. Да и времена не те. Впрочем, я этим фактом несильно огорчен — героические времена хороши лишь для героев, для всех остальных это времена лишений и страданий.
— Все равно… А стихийные духи, с которыми приходится иметь дело, — это кто такие?
Гастин поднял брови:
— Не может быть, чтобы вы не знали. Стихийные духи — нематериальные существа, как и демоны. Но, в отличие от последних, неразумные или полуразумные. Существует громадное их количество, подавляющее большинство из них даже не то чтобы опасны, они совершенно незаметны для большинства простых людей. Из остальных лишь малая часть может предоставлять какую-то опасность, да и та обычно бывает сильно преувеличена. — Гастин разошелся; видно было, что он оседлал любимого конька, — голос звенит, глаза сверкают, я аж залюбовалась им. — На мой взгляд, никакой стихийный дух не опаснее дикого животного. Их дурная слава большей частью происходит от людской впечатлительности…
И тут меня осенило.
— Поняла! — довольно-таки невежливо перебила я. — Стихийные духи, ха! Лешаки, борготы, мавки — в общем, всякая мелкая нечисть, вот кто это. Да мы, выходит, почти что коллеги.
Гастин серьезно кивнул.
— Да, заклинательство корнями восходит к обычному ведовству. Ведьмы и ведьмаки, в сущности, делают то же самое, изгоняя и призывая стихийных духов не с помощью собственной магии, а используя особенности самих духов. Только ведьмы всегда работали по наитию, без должной систематизации и понимания… разумеется, не хочу никого обидеть.
Я спокойно кивнула:
— Да я и не обижаюсь. Понятное дело, ведьмам до заклинателей далеко, да оно и к лучшему, а то бы их давно светляки под корень извели. И демонов мы вызывать не умеем.
— Вот уж не вижу в этом ничего плохого. Главное, что я вынес из своего единственного общения с демоном, — это желание никогда с ним больше не общаться. Это — во-первых. А во-вторых — не так сложно вызвать демона. Куда сложнее удержать его в подчинении, а без этого, сама понимаешь, вызов его лишен всякого смысла.
— Ладно, — вздохнула я (интересно, он специально перешел на «ты» или это получилось ненамеренно?), — все равно это никоим образом не приближает нас к ответу на вопрос: чего это они затеяли? Тебе и в самом деле ничего на этот счет не известно?
Показались мне веселые искорки в его глазах или нет?
— Нет. — Он покачал головой. — Клянусь твердыней Ферна, я сказал все, что знал. Сожалею, но обмен вышел неравноценным. Может быть, когда эта история закончится, мы посидим вечером в каком-нибудь местном злачном заведении из тех, что поприличней, и у меня появится шанс вернуть долг?
— Вполне возможно. — Я многозначительно улыбнулась и откланялась. Может, в общем доме кто-нибудь что-нибудь знает? Сомнительно, конечно, но — вдруг?
В общем доме царило запустение. Неудивительно — большинство студентов были родом из Джубана и ближайших городов Айла. Разумеется, они все обрадовались неожиданным каникулам и поторопились смыться домой, пока не выяснилось, что отдых отменяется. Соседей моих никого не было, я пошла по зданию, толкая двери комнат. Только на втором этаже мне удалось найти несколько человек. Впрочем, они и не скрывались — возбужденные голоса стали слышны сразу, как я вышла в коридор. Поначалу я решила, что оставшиеся собрались в одной комнате и обсуждают судьбу Джубана в свете последних событий, но, подойдя ближе, разобрала слова и поморщилась. Этим хоть пробуждение Проклятого, хоть Слово Истины с небес — ничто их не проймет.
Я толкнула дверь, и у меня аж глаза заслезились от нахлынувшего смрада. Говорят, дым земнородки помогает видеть скрытое. Говорят даже, что ургские ведьмы, только надышавшись его, и колдуют. Что тут скажешь — хорошо, что я не родилась в Урге. Терпеть не могу этого запаха.
Человек десять сидели за длинным, составленным из четырех обычных, столом.
— Два по два? А вот тебе четыре и шесть сверху!
— А орла не хочешь? А придется!
— Тоже орел! Круг! Привет, Ирси, закрой дверь, кумар выходит.
— Шиш вам, — ответила я раздраженно, — перебьетесь. Заново накурите.
Пригляделась к играющим — ага, парочка из них мне знакома.
— Рис, — позвала я долговязого парня со второго года, — выйди, разговор есть.
— Так ведь… — Он недовольно огляделся, указал мне на сидящих, на стол, — так ведь…
— Не убежит, — отрезала я, — дело важное.
Вышла, плотно закрыв за собой дверь, и с удовольствием вздохнула полной грудью. Ни в жисть не пойму, как можно добровольно так себя травить. Насчет Риса я не беспокоилась, и правильно делала — не успела я еще перевести дух, как дверь открылась, выпустив его, окутанного клубами дыма и провожаемого ехидными комментариями.
— Ну? — сказал Рис и ожидающе на меня уставился своими водянистыми глазками. Он был выше меня на полторы головы, но все равно умудрялся смотреть снизу вверх. Наверное, магия какая-то, не иначе.
— Пальцы гну, — ответила я. — Почему это всех нас на каникулы выгнали, ты знаешь?
— А то, — сказал он с превосходством, — это все знают.
— Про Проклятого Принца? — спросила я.
Он разочарованно кивнул:
— Ну вот… я ж говорил, все знают.
— А что-нибудь еще тебе известно?
— К нему делегаты ходили от нас. От Белых, в смысле — выдал он и замолчал. Я молчала тоже. Рис подождал еще немного, помялся и продолжил: — Ему кафедру в академии предлагали. Он отказался. Сказал, чтобы немедленно разогнали светляковский орден, сделали его мастером… Представляешь, Черного Принца — Мастером Белого Круга, ну ты только прикинь!
— И?..
— И тогда он обещал не устраивать смертоубийств и всяких злодейств. Наши начали артачиться, тогда он их выгнал.
— Как выгнал?
— Натурально. Наши убегали так, что портки дымились. Но не расстроились нисколько, все равно никто и не думал, что Проклятый согласится на это предложение, его даже специально так… унизительно обставили, чтобы он ни за что не согласился. Светляки-то зря время не теряли, они всегда знали, что Проклятый освободиться может, ну и, вишь ты, они какое-то жуткое заклинание давно подготовили, чтоб этого — Черного — навсегда уконтрапупить. Ну, ректор всех и разогнал, чтобы под ногами не путались. Вишь ты!
— Та-ак, — протянула я, холодея, — а сейчас что происходит?
— А сейчас, считай, почти весь Белый Круг вокруг логова Проклятого собрался и готовит ему трындец. Во прикольно получилось — Белый Круг собрался вокруг. Не, еще лучше: Белый Круг окружил вокруг… Ха-ха-ха.
— Ха-ха, — отозвалась я мрачно, — ладно, ошибка природы, играй дальше. Если повезет, смерть свою проиграешь.
Круто развернулась и направилась к выходу, оставив Риса хлопать глазами в недоумении. Да ладно — уверена, его недоумение продлится не дольше, чем он будет видеть мою спину. На лекциях по биологии нам читали про особо тупых земноводных хищников, которые помнят о жертве до тех пор, пока ее видят. Рис на хищника не тянул никак, но умом он от тех лягух недалеко ушел. Не будь его отец главой первой купеческой гильдии, хрена лысого он бы до второго года дотянул.
А вот развитие ситуации мне никак не нравилось. Похоже, худшие мои опасения начинают потихоньку претворяться в жизнь. Если светляки исходят из того, что Урс Ахма — Посвященный Тьме, и действуют соответственно… то у них есть все шансы остаться при своем заблуждении до самой смерти, которая может наступить несколько раньше, чем они ожидают. М-да, похоже, пришла моя очередь спасать этот мир. Милорд Тавин будет в ярости, но его ярость я как-нибудь переживу, чего не скажешь о ярости Урс Ахмы.
Я побежала домой, то есть к тетке. Быстро переоделась, покидала в сумку самое необходимое (кто знает, может, я сюда вообще уже не вернусь) и выскочила на задний двор. Перешла дорогу, спустилась к ручью и отмерила семь шагов от приметной коряги в направлении шпиля храма Гора. Ухищрения наши, если вдуматься, вряд ли кого могли обмануть. Я и раньше не раз задумывалась о том, чтобы плюнуть на эти глупости и утащить книгу к себе домой, но Малек про это и слышать не хотел. И всякий раз с таким упоением играл в конспирацию, что у меня рука не поднималась отобрать у него эту игрушку.