Но может быть этого было недостаточно.
Может…
Она знала, что после ночной атаки опасность не миновала, ее чувства были обострены, а сторожевая сеть раскинута во все стороны, поэтому она ощутила что–то похожее на почти неразличимый шелест ткани, когда из темноты позади нее появилась облаченная в черное фигура, и у нее оказалось достаточно времени, чтобы отскочить в сторону и избежать удара его клинка. Она сразу же поняла, что это был тот же самый мужчина, что напал на нее прошлой ночью. Но вчера он застал ее врасплох, и она уже мысленно решила, что снова ему это не удастся. С того момента, как она отправилась из дворца, чтобы отужинать с Элличем и Джерой, она присматривалась и прислушивалась, ожидая, что он попытается напасть.
И тем не менее, он чуть не добился своей цели.
Она прокатилась по траве и снова поднялась на ноги одним плавным движением, отбросив свой рюкзак и приготовившись к атаке, как только он опять вылетел из темноты. Кем бы он ни был, так легко он не сдастся. Не дожидаясь, она контратаковала. Эльфийка резко упала на землю, как только они сблизились, крутанулась и ударила ногами по его лодыжкам, сбивая нападавшего с ног. Он потерял равновесие и упал, но мгновенно поднялся. Он снова рванулся на нее и Афен еще раз отклонилась в сторону, избегая очередного выпада клинка. Он был быстр и опытен и у него было достаточно времени, чтобы найти свою мишень. Однако у нее уже была наготове магия, вспыхивая на кончиках пальцев, и когда он опять напал, она использовала ее. Белый огонь вырвался из ее рук, врезался в него и отбросил назад, как тряпичную куклу. Она приложила гораздо больше силы, чем намеревалась, но на корректировку не было времени. Его унесло назад, как будто кто–то с силой потянул веревку, ударив о дерево; мужчина широко расставил руки, пытаясь смягчить удар, но это его не спасло.
Он сполз вниз и лежал неподвижной грудой.
Афен осторожно приблизилась. Нападавший не шевелился. Она опаслив коснулась его носком ноги, готовая к тому, что тот вскочит на ноги и снова бросится на нее. Но он никак не отреагировал. По–прежнему пользуясь сапогом, она перевернула его. Голова мужчины неуклюже болталась из стороны в сторону.
Его шея была сломана.
О, духи, подумала она, ужаснувшись содеянным.
Эльфийка подняла валявшийся в стороне кинжал, которым убийца пытался нанести удар. Это было оружие из Южной Земли, выкованное в одном из городов Приграничья, возможно, в Варфлите, где именно так умело обращались с клинками. Она присела рядом с ним на колени, по–прежнему настороженная, готовая отреагировать, если он пошевелится. Но когда она откинула черный капюшон, который скрывал черты его лица, глаза оказались неподвижными и направленными куда–то вдаль. Она внимательно рассмотрела его лицо, пытаясь понять, кто он такой.
Она раньше никогда его не видела.
Обыск его одежды не дал никаких зацепок о том, кем он был и откуда. Он был человеком, не эльфом, и она ощутила небольшой всплеск облегчения. Афен не хотела думать, что эльфы страстно желали увидеть ее мертвой.
Было ли ее убийство намерением именно этого мертвого человека, или он служил кому–то еще?
Она вспомнила, что прошлой ночью их было двое…
Она повернулась, чтобы найти рюкзак, осматривая землю, куда его бросила, но тот исчез. Итак, подумала она, один нападет на нее, а другой крадет рюкзак. Небольшая вариация вчерашнего нападения, и на этот раз они добились успеха.
Афенглу всмотрелась в темноту и на тропинку, но ничего не было видно. Второй из нападавших к этому моменту уже был далеко. Он не остановится, пока не почувствует себя в безопасности, а потом не спеша сможет проверить содержимое ее рюкзака. Ей захотелось оказаться там, чтобы увидеть его лицо, когда он откроет рюкзак и обнаружит, что тот набит старыми картами и парой книг по уходу и кормлению свиней.
Эльфийка непроизвольно улыбнулась. Она знала пару трюков. Она ожидала нападения и ничего не оставила на волю случая. Дневник остался во дворце, надежно спрятанный в одной из кладовых, где только она сможет его найти. После вчерашнего нападения, она не собиралась рисковать.
Она никак не могла понять, как напавшие на нее вообще узнали о дневнике. Каким образом за такое короткое время кто–то смог про это узнать?
Каким бы ни был ответ на ее вопрос, было ясно, что кто–то настолько страстно желал заполучить дневник, что готов был ради этого убить ее. Четким свидетельством такой решимости служило то, что для этого воспользовались услугами такого опытного убийцы, как этот мертвый человек. Все это заметно изменило ее образ мыслей. Афенглу больше не сомневалась в том, что она должна делать.
Она вернулась к убийце, опустилась перед ним на колени и произнесла молитву друидов, чтобы даровать ему покой и прощение. Даже самые худшие из умерших заслуживали этого.
Затем она встала и пошла попрощаться со своей сестрой.
Пришло время возвращаться в Паранор.
ГЛАВА 4
Внутри зазубренного кольца гор Зубов Дракона свет уходящего дня раскрасил алым цветом кроны Запретного Леса на всем его протяжении вплоть до шпилей Паранора. Крепость друидов одиноко и величаво поднималась из океана деревьев, его древние камни почернели от времени и непогоды — обширный комплекс посреди дикой глуши. Стоя за штурвалом «Несворачивающего», Афенглу ослабила двигатели, так что судно почти остановилось, медленно продвигаясь вперед, давая ей возможность поразмышлять о том, что она оставила позади. Прошло много времени с тех пор, как она покинула Паранор, и она почувствовала необходимость подготовиться к возвращению сюда.
Она вылетела на рассвете, встав раньше Арлингфант, чтобы они могли попрощаться. Сестра снова попросила взять ее с собой, принять ее в друиды и оставить свой пост Избранной. Она заплакала, из–за чего заплакала и Афенглу. Однако, в конце концов, Афенглу лишь поцеловала сестру, крепко обняла ее и пообещала вскоре вернуться.
— Позаботься о матери, — прошептала она перед уходом.
Теперь казалось, что прошло уже очень много времени с тех пор, как она явилась в Паранор и выбрала для себя эту жизнь. Она ощутила волнение, когда стали четко видны детали башен и стен, те места, которые одно за другим ей нравилось открывать для себя, тайны, которые она обнаружила — все это вновь заполнило ее воспоминания. История друидов была захватывающей и удивительной, но именно сама конструкция крепости заставляла затаить дыхание. Иногда она вспоминала дни Галафила и первых друидов, и поражалась, как им удалось построить такое массивное и сложное сооружение в то время, когда еще были слабо развиты техника и производство.
Приблизившись, она заметила на стенах смутные фигуры часовых троллей, которые служили в Страже друидов. Огромные, одетые в темные доспехи, они являлись защитниками ордена. Они проходили по укреплениям, освещая свой путь факелами, поскольку уже становилось темно. Гарронек, капитан Стражи, гнушался использовать беспламенные лампы, которыми были оснащены все внутренние помещения крепости. Огонь добавлял больше эффекта запрету, ведь его обязанностью было не дать попасть внутрь тем, кого не приглашали. Афенглу смогла представить его грубые черты и жесткое выражение лица, когда он объяснял основания для такого запрета. Со времени своего создания крепость только незначительное число раз подвергалась нападению, и лишь однажды пала, да и то из–за предательства. Этот большой тролль не собирался увидеть, как это случится во второй раз, только не в то время, когда он командует стражей.
Она закрыла все парсионные трубы, кроме кормовой, а потом прошла вперед и спустила кливер и главные паруса на своем скиммере и сложила их. Для управления этим маленьким кораблем она воспользуется парусами–крыльями. Имея длину не более шестидесяти футов, этот корабль мог летать и с одним человеком, если тот знал, что делать. Афенглу была опытным летчиком, способным управлять даже линейным кораблем, что она неоднократно делала с «Уолкером Бо». Единственным друидом, который мог сравниться с ней, когда дело касалось полетов, являлся Бомбакс, но он был равен ей почти во всем.
Приготовившись к приземлению, она с помощью двигателей медленно опустила скиммер за внутренние стены крепости, посадив его во двор, который был преобразован во времена Грайанны Омсфорд в посадочную площадку, где корабли крепились якорями прямо на земле или заводились в доки для ремонта. На площадке находились все остальные корабли, кроме «Стрелы», поэтому, скорее всего, все друиды, кроме одного, находились на месте.
Она осторожно посадила «Несворачивающего», посадочная площадка ожила спешно зажженными факелами; стражники тролли заметили ее подлет и распознали судно. Гарронек уже поджидал ее, стоя в стороне и скрестив на груди огромные руки, а затем поднял одну в знак приветствия. Весьма на него похоже. Никогда не проявляет нетерпения или волнения, все размеренно и твердо. За все время, что она знала его — а это весь период ее пребывания в Параноре — она никогда не видела, чтобы он принял опрометчивое или глупое решение или потерял самообладание, общаясь с кем бы то ни было.
Она опустила якоря скиммера, который Гарронек закрепил, перекинула веревочную лестницу с одного борта, закинула за плечи рюкзак и спустилась вниз, чтобы поздороваться с ним.
— Давно не виделись, Афенглу, — прогрохотал он, и ее руки утонули в его рукопожатии. — С тобой все хорошо?
— Все в порядке, — ответила она. — А как обстоят дела здесь?
— Постоянные полеты, благоприятные ветра. Мы делаем все, что нужно, и еще чуток. Ард Рис по–прежнему спит. Что–то должно измениться?
Как всегда, проницателен.
— Возможно. Мне нужно будет сначала переговорить с остальными. Кого нет?
Короткое рычание, которое могло означать смех.
— Кого еще, кроме этого безудержного жителя Приграничья. Он приходит и уходит, предсказать его действия невозможно так же, как погоду. Я думаю, что он находится в Аришейге, чтобы проверить, какие там дуют политические ветры.
Бомбах. Это он.
— Что–то случилось? — Она направилась к двери, взяв под руку Гарронека, чтобы он был поблизости.
Большие плечи слегка опустились, а голова немного склонилась вниз. Афен была достаточно высокой, но все равно ниже его даже в таком положении.
— Ходят слухи, что у Федерации новый Премьер—Министр.
— В этом нет ничего необычного. У них новый Премьер—Министр почти каждую неделю.
— Очень нестабильное правительство. Стоит задуматься, что с такой огромной территорией и такой лежащей на нем ответственностью, все должно быть иначе. Однако в этих городах–государствах все не так.
Они прошли в башню и спустились по лестнице, по–прежнему идя рядом.
— Так что же это значит для нас? — спросила она.
— Мы можем оказаться в опасности.
— Это уже старо. Мы всегда в опасности.
— Мы можем оказаться в гораздо большей опасности. — Он пожал плечами. — Пусть другие объясняют. Они сделают это лучше, чем простой капитан Стражи друидов.
Афенглу непроизвольно улыбнулась. Они оба знали, что он был достаточно сообразителен, чтобы оценить политическую ситуацию в любом уголке Четырех Земель. Однако он также испытывал уважение к членам ордена друидов и никогда не осмелился бы указывать, что им нужно думать.
Гарронек оставил эльфийку у двери ее покоев и отправился сообщить остальным, что она вернулась. Однако едва она сбросила свой рюкзак на кровать и умылась, как в дверях появилась Сирша.
— Презренная и лишенная наследства эльфийка возвращается, — приветствовала она, широко улыбаясь. — Тебя простили за твой неправильный выбор профессии и друзей?
— Боюсь, пока что, нет. Я остаюсь изгоем. — Она вытянула руки и обняла вошедшую женщину, поцеловав ее в щеку, затем отстранилась, чтобы как следует рассмотреть. — Что это? Ты выглядишь уставшей.
Сирша пожала плечами:
— Допоздна работаю со стихийной магией. Все было бы проще, если бы я смогла расшифровать язык.
Она была крупной женщиной, скорее широкой, а не высокой, и крепкой, как все дворфы, но средней по росту и весу. Ее волосы были коротко острижены, а шею и руки покрывали татуировки с символами дворфов. Она носила традиционные черные одежды, но по плечам и спине проходили малиновые и золотые полосы. Один глаз отсутствовал, как результат несчастного случая в детстве, и она носила черную заплатку на этой глазнице, которая без повязки держалась на коже. Сирша не была похожа ни на кого, известного Афенглу, и именно это притягивало эльфийку к ней.
— Ты здесь, потому что закончила свои поиски среди записей? — спросила ее подруга, из–за любопытства выгнув бровь.
— Я еще не закончила там, но, возможно, обнаружила нечто важное. Позволь мне сменить одежду и разобрать свои вещи, и я встречусь с тобой и остальными в южном зале Совета через час.
Сирша кивнула и, не вдаваясь в подробности, вышла через дверь. Уходя, она махнула рукой и сказала:
— Ты–знаешь–кто снова отправился один, но вскоре должен вернуться. Постарайся не волноваться.
Опять этот Бомбакс. Афенглу рассмеялась и закрыла за ней дверь.
Уже было слишком поздно, чтобы успокаивать свое сердце.
* * *Вымывшись и одевшись в чистые одежды, Афенглу, не торопясь, направилась по коридорам крепости в сторону южного зала Совета, впитывая запахи, вкусы и звуки, которых была лишена в течение года, что отсутствовала здесь. Для нее это стало ритуалом, таким вот воссоединением с этим местом, которое она называла домом. То, что она могла чувствовать такое удовольствие от строения, созданного из камня и железа, удивило бы эльфов Арборлона. Но она видела гораздо больше, чем просто холодную поверхность материалов. Крепость была живым существом, сущностью, которую можно было ощущать и время от времени слышать. Она была защитой для своих детей и невероятно опасной для тех, кто им угрожал. В колодце, на самом дне, в сердце этой цитадели, находилась магия, которая все охраняла, и ее нельзя было удалить или уничтожить. Время от времени, когда орден друидов исчезал, погибал или просто долгое время находился вдали, магия крепости пробуждалась, чтобы сторожить это место до тех пор, пока не вернутся те, кому оно принадлежало.
Иногда, когда Афен оставалась одна, проходя по пещерным залам и комнатам, обитым гобеленами и наполненным тенями, она ощущала, как магия составляет ей компанию, ее молчаливая, неприхотливая сущность желала лишь находиться рядом с ней. Магия почти ничего не требовала, и она была рада дать ей то, что та просила.
Примечательно, что больше никто, казалось, не разделял ее ощущения. В самые первые дни после своего прибытия она упомянула о невидимом присутствии магии остальным. И хотя они кивали и одобрительно улыбались, она могла сказать, что они понятия не имеют, о чем она говорит, что ее ощущения совершенно чужды им.
— Можно мне пройтись с тобой, Афенглу? — спросил Гарронек, появляясь рядом с ней из ниоткуда.
Она молча кивнула, поскольку ее сердце чуть не подпрыгнуло до самой глотки. Как такое громадное и тяжелое существо может появляться без звука? Когда ему хотелось, он мог вести себя как призрак, такой же бесшумный, как духи мертвых.
— Как твоя семья? — непринужденно спросил он.
— С сестрой все хорошо. А моя мать не разговаривает со мной.
— Когда–нибудь она заговорит.
Он сказал это с такой убежденностью, что Афенглу мгновенно поняла, что он прав.
— Мне бы этого очень хотелось.
Не произнеся больше ни слова, они дошли до входа в зал Совета. Из открытых дверей в проход лился свет и до нее донесся звук голосов тех, кто находился внутри.
— Я буду сторожить, — сообщил Гарронек. — Никто не войдет во время твоего доклада. Закрой за собой двери.
— Ты думаешь, нас могут потревожить? — спросила она.
Он пожал плечами:
— Сейчас вряд ли.
Она улыбнулась, отвернулась и вошла в зал, остановившись для того, чтобы закрыть за собой двери, как он попросил.
Все остальные, кроме Бомбакса, собрались за длинным столом Совета. Длиннорукий, гибкий и худой Кэррик, еще один представитель человеческой расы, развалился в кресле на дальнем конце стола, раскинув руки так, что походил на пугало. Он был лысым и начисто выбритым, а его бледная кожа, казалось, излучает свет, который придавал его поразительным голубым глазам особенно яркий взгляд. Он выпрямился в кресле при ее появлении и с энтузиазмом захлопал в ладоши.