Как я и думала, назначили меня управляющей детского дома. Женщина, что занимала этот пост до меня на протяжении года, собрала манатки и испарилась в неизвестном направлении поздней ночью, не забыв при этом прихватить годовой бюджет приюта. Естественно, провели расследование, но ни виновной, ни денег не нашли. По голосу Лиены, что в этот момент прозвучал особенно сухо, было ясно, что расследование было только для вида, так как на детей-сирот всем по большому счету наплевать. Местный мэр, как я окрестила управляющего областью, повторно финансировать приют отказался: мол, деньги получили? Получили! А то, что у вас их украли, уж извините, но только ваши проблемы и решайте их самостоятельно. Живите целый год, до следующего финансирования, как хотите.
Два месяца женщина, сидящая передо мной, вместе со своим мужем, что работал тут же, тянули этот приютский дом как могли. До моего появления. Сейчас же эта проблема, как и многие другие — в их наличии я не сомневалась, ляжет на мои хрупкие плечи.
И стало вдруг ясно, почему женщина ела кашу, а мне подали что повкуснее. Я уж про себя решила, что она какой-то диеты придерживается, а тут, оказывается, есть нечего, вот и вся диета. Хочешь, не хочешь, а похудеть придётся. Все просто.
Ладно, оставим лирику.
Сотрудников было всего четверо: Лиена, что заправляла всем, её муж Диего, выполняющий по дому всю тяжелую работу, Марьяна, что следила за младшими воспитанниками и дед Ульх, что официально числился сторожем. Всем было понятно, чего стоит такой сторож — дед был в годах, ни зрения, ни силы, ни здоровья, но никто его не прогонял. Во-первых, он то и депо гонял парней, что особенно шалили, во-вторых, на его место никто другой идти не хотел. Да и дети его любили. Все эти люди до сих пор продолжали тут работать по двум причинам: добрые сердца, не позволяющие оставить сирот, и отсутствие собственного дома. Марьяну из дома выгнал муж, голословно обвинив в измене, и шустро заменил её другой женщиной. У Диего и Лиены сгорело всё хозяйство, и они в один миг превратились в нищих. Податься было некуда. Дедушку Ульха выгнал из дома собственный сын, сообщив, что ему нужно куда-то привести жену.
Воспитанников много. Сейчас насчитывается сорок три ребёнка и ещё десять в резерве, возрастом от двух лет до шестнадцати. В резерве — значит, детям ещё не исполнилось семнадцать лет, а из детского дома они сбежали на поиски лучшей доли. И если вернуться, я обязана приютить их. Официально жить в приютских домах дети имеют право до семнадцати лет, ровно до совершеннолетия, а дальше они вольны идти на все четыре стороны. Государство таких детей никоим образом не обеспечивает и жильё не предоставляет. В общем, полнейший мрак. Всё гораздо хуже, чем в моём мире, хотя и там система далека от идеала.
У меня столько людей в подчинении никогда не было, а тут воспитанники, судьба которых полностью зависит от меня. Я. конечно, много времени общалась с приютскими детьми, но то ли дело когда ты к ним приходишь с подарками, немного повозишься и уходишь, оставляя все заботы и воспитание на специально обученных людей. А сейчас нужно взять на себя бразды правления, не имея никакого опыта и никаких знаний. От вырисовавшейся картины голова шла кругом, а волосы вставали дыбом.
— Ладно, с этим всё понятно, — ситуация была аховая, конечно, ничего не скажешь.
— Что у нас с припасами на текущий момент? — этот вопрос меня беспокоил в первую очередь. Два месяца без содержания, сорок три ребёнка да четверо взрослых. Как они питались? Неужели голодовали?
— Их немного, но ещё месяц протянем. Есть крупа, мука и несколько банок разносолов. Девчонки, пока лето, бегают в лес за грибами и ягодами, мальчишки рыбачат. Да и деревенские понемногу помогают, кто овощей даст да зелени, кто молока да яиц, — Кто занимается готовкой?
— Последние два дня я сама готовлю. До этого была повариха, но сбежала змея, прихватив с собой остатки мяса. Прошлая управляющая ей хорошо платила, так как сама любила вкусно покушать, а заодно и дети были более-менее сыты. Я за те два месяца заплатить ей смогла из собственных сбережений, а на этот месяц денег не было. Сказала ей сразу, мол так и так, платить тебе нечем — предупредила по-человечески, а она тут же вечером и уволилась. Я не додумалась сумки проверить, а потом как заглянула в холодильную яму, да и поняла, что курину эта змея стащила.
Да уж, везет, конечно, им на порядочных женщин. Одна деньги утащила, другая мясо. И ведь ни одна из них не задумалась, как после их поступка будут жить почти полсотни детей. Ни стыда, ни совести.
— Лиена, — на секунду я задумалась, как же сделать всё в лучшем виде. — Я знаю, что прошу о многом, но сейчас мне твоя помощь просто необходима. Во-первых, я хочу, что бы ещё какое-то время ты продолжила готовить на всех, раз уж кухарка сбежала. Девчонок подключай, пусть помогают.
— Да что Вы, конечно буду готовить. Я и сама прекрасно справлюсь, пусть девочки играют,
— Так не пойдёт, Заплюхаешься. а дел невпроворот. Как я понимаю, сейчас лето, соответственно, у них нет никакой учебы и они в принципе свободны. Нечего отлынивать, есть хотят, значит, пусть работают.
— Простите, о каком обучении вы говорите?
Я прямо растерялась от такого вопроса и тут же сбилась с мысли. Та-а-а-к ..
— Я говорю о школьном образовании. — осторожно озвучила, чувствуя какой-то подвох, собственно там, где я его и не ждала. Скрыть удивление женщине не удалось, и я наблюдала, как её тонкие брови скрываются под густой челкой. — Почему Вы так удивляетесь?
— Ну у нас детей не учат. Возможно, в столице сейчас не так, но нам даже финансирование на учителей не выделяется. По закону, сиротам позволяется посещать занятия местных школ, но далеко не каждый учитель согласен терпеть на своих уроках отказников.
— Думаю, дето не в том, что в столице что-то изменилось. Просто я очень далека от детей, и мало что понимаю в ситуации с отказниками, — я ведь действительно далека от реалий этого мира. — И чем же дети занимаются?
— Ничем.
Ответ меня просто убил наповал. В смысле, блин, ничем? Это как так? Едят, спят и так на протяжении семнадцати лет? И что их ждёт после совершеннолетия в таком случае?
— А как складывается их жизнь после совершеннолетия?
-У всех по-разному. Парней приглашают различные гильдии, типа «Кошачья лапа», «Кровавый кинжал» — тут уж кого какие таланты, а безголовые да отчаянные так и вовсе идут в «Черные церберы», да только вот там смертность самая высокая. Девушки, у кого не получается попасть в ряды воров или убийц, идут в публичные дома. Мало кому удаётся выбиться в люди, Я изо всех сил старалась держать лицо, но выходило это с трудом. Больше всего на свете мне сейчас хотелось броситься в детские комнаты и найти своего ребёнка. Варвары! Как можно так поступать с детьми, не по своему желанию попавших в такою ситуацию? Ведь это всё вина взрослых людей! Почему же государство закрывает на это глаза?
Молчали мы долго. Женщина давала мне время на размышления, и кажется, сама погрузилась в невеселые думы, а я старалась совладать с собой и понять, как действовать в такой ситуации.
— Давайте продолжим, — чтобы заговорить, пришлось сделать глоток чая. От таких новостей в горле все пересохло. — Мне нужно будет ознакомиться со всеми документами и делами на детей, чем быстрее, тем лучше. Наверное, завтра днём мы с тобой этим и займёмся. Дальше. По поводу зарплаты. Понимаю, что до этого день™ Вам не платили, я это собираюсь исправить, но мне нужно время, чтобы вникнуть в ситуацию. Я постараюсь не затятвать. Так же подготовь мне список селян, что Вам помогают. Едой, услугами — не важно. Перечисли все имена, где живут и какую помощь они оказывают. Пока что, думаю, достаточно. Отправляйтесь отдыхать, Лиена, завтра будет тяжелый день. Только прежде скажите, во сколько завтрак?
— В восемь, леди Риштар
— Спасибо. И зови меня Эмилией.
— Конечно, леди Эмилия, — я лишь закатила глаза на вежливое обращение, но поправлять не стала. Леди, так леди.
Лиена шустро собрала все тарелки и удалилась на кухню. Я почти сразу отправилась в свою комнату.
На обстановку комнаты в этот раз взглянула совсем иначе. После известий о прошлой управляющей надеется, что у детей в комнатах комсрортно и чисто не приходилось. Раз уж женщина без зазрения совести украла у них все деньги до последней монеты, обрекая на голод и холодную зиму, то очень сомнительно, что она беспокоилась об их комсрорте. Ладно, завтра проверю, как на самом деле обстоят дела.
Решив, что разбор и осмотр моих вещей гораздо полезнее, чем выдумывание новых ужасов, которых и так хватает, я сняла обувь и приступила к делу. Комната была чистой, влажная уборка не требовалась, поэтому я очень быстро разобрала чемоданы и разложила вещи по своим местам. Несколько платьев длиною в пол, все как на подбор тёмных, неярких тонов с минимумом украшений, парочка таких же длинных юбок и несколько блуз. Так же в нутре чемоданов обнаружились нескольких видов накидок, одна из которых была с утепленной подкладкой и меховой отделкой на капюшоне, и скорее всего, предназначалась для зимнего периода. Нижнее бельё — какие-то панталончики, ладно хоть не цветастые, а некоторые и вовсе из какой-то невесомой полупрозрачной ткани; корсеты, чулки, как тоненькие, так и шерстяные, банный халат и набор, напоминающий земной пеньюар. Две пары туфель, мягкие тапочки, зимние ботинки на каблучке. Собственно, и весь гардероб, не так уж и плохо. Все вещи до единой были в превосходном состоянии, возможно, некоторые даже новые, и хорошего качества.
Сняв с себя платье и корсет, я облачилась в теплый банный халат, обулась в тапки и отправилась в кабинет, с целью разобрать оставшуюся сумку. Тратить на это время завтра не хотелось совершенно, и без этого дел будет по самые уши.
Перевернув сумку вверх дном над столешницей, я вытряхнула из неё все содержимое. Косметические средства, документы, кошель с монетами, какие-то бумаги, пара книг, писчие принадлежности. Шкатулка с украшениями. Камни в них, скорее всего, натуральные, едва ли бижутерия. Так-с… дальше. А дальше я наткнулась на ежедневник со старым замком, который, по-видимому, заело, так как открыть его у меня не получилось. То, что это ежедневник, а может и вовсе дневник моей предшественницы, стало понятно из витиеватой надписи на обложке «Леди Эмилия фон Риштар». Не беда, завтра разберусь.
Часов в комнате не обнаружила, но решив, что долго спать из-за внутренних переживаний не получится, закрыла на замок входную дверь и отправилась в спальню.
Мягкие перины, в которых я практически утонула, лишь напомнили, что у детей, скорее всего, гораздо худшие условия для сна. Размышляя о событиях последнего дня, начиная от встречи с Алексеем в моём мире и заканчивая разговором с Лиеной, незаметно для себя погрузилась в сон.
Глава 4. О пьяном маге и разъярённой ведьме
Проснулась я из-за детского спора в коридоре. За окном к тому моменту уже светлело. Сладко потянулась и выбралась из
кучи мягких одеял. Раз дети встали, то и мне пора.
Завернувшись в пушистый халат, я выглянула в коридор, чтобы понять, из-за чего всё-таки такой шум с самого утра. Или, это
просто я непривычна к такому скоплению детей разных возрастов, а в подобных учреждениях всегда так?
Картина, представшая перед моими глазами, напомнила студенческие годы в общежитии - мы точно так же толкались и
гомонили, пока стояли в очереди в туалет. Вторая уборная была расположена на другом конце коридора, недалеко от
лестничного пролёта.
- Из-за чего такой шум? - поинтересовалась я у одного из мальчишек лет десяти, заметившего моё появление. Через
секунду в коридоре была абсолютная тишина, даже не шептался никто - только и пялились на меня своими глазами-
бусинами.
-Так Рамина опять моется с самого утра, и никто из-за неё не может попасть в туалет, - на мальчика тут же зашипели со
всех сторон, чтобы он не болтал, а одна из девочек и вовсе дернула его за рукав, призывая к молчанию.
- А что, больше уборных в этом доме нет?
- Только ваша, леди Риштар, - сообщила та самая девочка и тут же представилась: - Меня Маликой зовут.
Я попыталась просчитать, сколько же нужно времени, что бы почти пятьдесят человек справили нужду. Кошмар! И что, так
каждый день? А если нужно помыться?
- Ну, а почему в мою уборную не идёте? - мотнула головой, указывая на ванную, что была расположена чуть левее от моей
комнаты, и которой никто не додумался воспользоваться.
- Ну, так она же Ваша, - растерянно и смущаясь, ответила девушка, вгоняя меня в очередной ступор.
Вернулась в покои, кроя русским матерным предыдущую управляющую. Даже о гигиене не позаботилась, мымра. Поправила
халат, затянула потуже пояс, влезла в тапки и вышла в коридор. Ребята расступились, освобождая мне проход к общему
туалету, глядя на меня во все глаза. Да уж, видок у меня тот ещё, конечно, и волосы наверняка напоминают птичье гнездо.
Но расшаркиваться не перед кем, да и не зачем, у меня практически всё тело закрыто под самое горло.
- Как говорите, зовут ту девочку, что устроила водные процедуры? - поинтересовалась вслух, ни к кому конкретно не
обращаясь.
- Рамина, - послышался шепот со всех сторон.
Я лишь кивнула в ответ, давая понять, что услышала и тут же, достаточно громко постучала костяшками в запертую дверь.
- Рамина, это леди Риштар. Заканчивай свои барахтанья в воде и освободи ванную комнату для других ребят. Если
помнишь, ты не одна живёшь в этом доме.
Шум воды тут же прекратился. Ну, что ж, своего я добилась. Обратила внимание на детей, что столпились вокруг меня.
Слишком близко подойти никто из них не решился.
То, что и девочки и мальчики пользуются одним и тем же санузлом, я считала категорически неправильным. Требовалось
разделение.
- Моё предложение такое. Отныне девочки будут пользоваться моей уборной, а эта уборная - приложила ладонь к двери, за
которой скрывалась Рамина - будет исключительно мужской территорией и девушкам сюда вход отныне запрещен, - дети
тут же стали перешептываться, впрочем, говорить мне это не мешало. - Мальчики, вы не против, что лучшую комнату я
отдаю девочкам? - лукаво поинтересовалась, глядя на подростков. Мальчишки были совершенно не против, а очень даже за, и в знак согласия яростно мотали головами. Кажется, они были счастливы только от того, что больше не придётся часами
ждать, пока их соседки примут водные процедуры. - Вот и хорошо.
В этот момент с мужской территории выскочила девчушка с влажными длинными волосами, одетая в мятую майку и
свободные штаны. Смущенно глянув на меня из-под опущенных ресниц, она проскользнула мимо и слилась с толпой
остальных воспитанников, прячась за широкой спиной одного из мальчишек.
- Сегодня вечером вывешу график, кто и когда будет мыться, чтобы таких столпотворений больше не возникало. Водные
процедуры будут только в вечернее время, утром уборные не занимаем. А сейчас делайте свои дела и идите завтракать.
Девчонки тоненьким ручейком двинулись в сторону новой уборной.
-Напоминаю, что моя комната расположена рядом, и женских склок под своими дверьми я не потерплю. Догозорились?
Ну вот, кажется, испугала своим заявлением. Тем не менее, мне в ответ было несколько еле заметных кивков, после чего я
нырнула в тишину своей комнаты, предоставляя девочкам возможность спокойно выполнить утренний ритуал.
Пора и самой привести себя в порядок. Какой красивый стул! Мягкий, с резной спинкой - люблю добротные вещи. Сев перед
зеркалом, занялась волосами. Прежде, волосы у меня были несколько короче, и другого цвета. Но я ни в коем случае не
жалуюсь, это ведь красота какая… Заплетала я волосы с особым удовольствием. Коса наизнанку по диагонали от левого
виска, переброшенная на правое плечо и спускающаяся почти до самой талии, удалась на славу. Никакого тебе секущегося