Хуже того, самим своим тоном Серафина подразумевала, что госпожа Сибилла во всем ее поддерживает – ну конечно, ведь они одного класса. Сибилла Овнец не получила надлежащего образования по данному вопросу, поскольку в школьном расписании, делающем упор на составлении букетов, этике просто-напросто не нашлось места, но со свойственной ей проницательностью госпожа Сибилла подозревала, что в любом возможном споре правда будет не на стороне Серафины.
И письма она писала ей лишь потому, что так положено. Ты всегда пишешь письма старым подругам, даже если не поддерживаешь с ними дружеских отношений.
Она сидела на кровати и смотрела в стену, пока не услышала вопли. Когда раздавались такие вопли, это означало лишь одно – Сэм жив-здоров и в полном порядке. Только он умел так разозлить людей.
Затем она услышала, как в замке повернулся ключ, запирая ее дверь.
И вдруг Сибилла взбунтовалась.
Она была крупной и доброй женщиной. Учиться в пансионе ей не нравилось. Девичья компания – не то общество, в котором можно быть крупной и доброй, поскольку все интерпретируют это как «глупая» или, того хуже, «лишенная вкуса».
Госпожа Сибилла посмотрела в окно. Ее комната находилась на втором этаже.
Окно было зарешечено, но решетки защищали от незваных гостей извне, тогда как изнутри прутья можно было легко извлечь из пазов. А на кровати лежали заплесневевшие, но крепкие простыни и одеяла. Обычному человеку это ничем не помогло бы, но долгая жизнь в отличавшемся строгостью правил пансионе для благородных девиц способствовала развитию изобретательности в том, что касалось способов бегства.
Буквально через пять минут после того, как в замке провернулся ключ, в окне оставался только один прут, да и тот периодически дергался и натужно скрежетал в каменных пазах, из чего можно было сделать следующий вывод: на крепко привязанных к нему простынях раскачивался солидный груз.
Свет факелов озарял стены замка. Мрачный красно-черный флаг полоскался на ветру. Ваймс посмотрел с моста. Текущая далеко внизу вода пенилась бурунами, прежде чем достичь водопада. Значит, пути только два: либо вперед, либо назад.
Он проинспектировал свое войско. К сожалению, это не заняло много времени. Любой стражник умеет считать до пяти. Правда, был еще Гэвин со своими волками, которые притаились среди деревьев. Ну и на худой конец – совсем уж на худой – был Гаспод, капрал Шноббс собачьего мира, присоединившийся к группе без приглашения.
Так, какие еще преимущества? Противник предпочитает не пользоваться оружием. Весьма сомнительный плюс, учитывая, что враг в любой момент может пустить в дело весьма грозные зубы и когти.
Вздохнув, Ваймс повернулся к Ангве.
– Я знаю, они твои родственники, поэтому не буду тебя винить, если ты откажешься принимать во всем этом участие.
– Посмотрим, сэр. Хорошо?
– А как мы проберемся в замок, сэр? – спросил Моркоу.
– А как поступил бы ты, Моркоу?
– Я попытался бы постучать в дверь, сэр.
– Правда? Сержант Детрит, за дело!
– Сэр!
– Разнеси эти чертовы ворота!
– Есть, сэр!
Ваймс повернулся к Моркоу, а тролль смерил ворота оценивающим взглядом и принялся вращать лебедку арбалета, с кряхтением преодолевая сопротивление мощных пружин. Впрочем, в случае Детрита любое сопротивление было бесполезно.
– Здесь вам не Анк-Морпорк, – сказал Ваймс. – Понятно?
Детрит прижал приклад арбалета к плечу и сделал шаг вперед.
Потом что-то щелкнуло. Ваймс не видел, как пучок стрел вылетел из арбалета. Вероятно, они превратились в щепки, пролетев всего несколько футов. Не одолев и половины пути до цели, облако щепок вспыхнуло от трения о воздух.
Таким образом в ворота ударило нечто вроде шаровой молнии, разъяренной и неудержимой, аки Пятый Слон. Огненный шар почти достиг местной скорости света.
– О боги, Детрит, – пробормотал Ваймс. – Это не арбалет, а какое-то стихийное бедствие.
Несколько обугленных обломков бывших ворот с грохотом упали на булыжную мостовую.
– Волки туда не пойдут, господин Ваймс, – предупредила Ангва. – Гэвин нас поддержит, но они – нет. Даже ради него.
– Почему?
– Потому что они волки, сэр. Это мы в домах как дома, сэр, но не они.
Тишину нарушал только скрип лебедки – это Детрит снова взводил свой арбалет.
– Плевать, сами справимся, – буркнул Ваймс, обнажая меч и делая шаг вперед.
Госпожа Сибилла вытащила платье из панталон и осторожно пересекла маленький дворик. Судя по всему, она находилась где-то в задней части замка.
Услышав шум, она прижалась к стене – насколько это было вообще возможно – и покрепче перехватила железный прут, один из тех, что совсем недавно украшали окно.
Из-за угла выскочил огромный волк с костью в зубах. Судя по его вытянувшейся морде, он никак не ожидал встретить здесь госпожу Сибиллу, но еще меньше ожидал увидеть в ее руках железный прут.
– Прошу прощения… – машинально пробормотала Сибилла, когда волк без сознания брякнулся на булыжники.
В другой части замка прогремел взрыв. Сэм славился своим взрывным характером.
– Сэр, как вы думаете, нас услышали? – спросил Моркоу.
– Капитан, думаю, нас услышали даже в Анк-Морпорке. Ну и где все вервольфы?
Вперед выступила Ангва.
– Сюда, – сказала она.
Она провела их вверх по лестнице с низкими ступенями и дернула ручку одной из дверей главной башни. Дверь со скрипом распахнулась.
В зале тоже горели факела.
– Они оставят нам пути к отступлению, – произнесла она. – Мы всегда так поступаем. Мы любим, когда люди убегают.
Пара небольших дверей в конце зала были открыты. Ваймс заметил, что на них нет ручек. Что ж, лапам ручки без надобности.
В зал вошел Вольфганг, сопровождаемый двумя дюжинами вервольфов, которые веером рассыпались в разные стороны. Кто-то сел, кто-то лег, но все без исключения вервольфы принялись с интересом наблюдать за незваными гостями.
– А, Цивилизованный, – весело произнес Вольфганг. – Ты победил! Не хочешь еще раз попробовать? Тем, кто соглашается на вторую попытку, мы всегда позволяем унести ноги. С собой в мешке! Ха-ха-ха! Хорошая шутка, да?
– Я предпочитаю анк-морпоркское чувство юмора, – сказал Ваймс. – Где моя жена, гаденыш?
Он слышал, что Детрит все еще взводит свой арбалет. В этом и заключается недостаток большого оружия. Его можно было считать скорострельным только согласно геологическим стандартам.
– О, милая Дельфина! Смотрите-ка, что собака в дом притащила! – воскликнул Вольфганг, не обращая внимания на Ваймса.
Он сделал еще шаг вперед, и Ваймс услышал, как зарычала Ангва. Этому рыку беспрекословно повиновались почти все уголовные элементы Анк-Морпорка, особенно если слышали его в темном переулке. Гэвин зарычал еще громче.
Вольфганг остановился.
– Вольфи, у тебя на это не хватило бы мозгов, – сказала Ангва. – Без посторонней помощи ты даже из мокрого бумажного мешка не выберешься. Где мать? – Она окинула взглядом развалившихся на полу вервольфов. – Привет, дядя Ульф… тетя Хильда… Магвен… Нэнси… Юнити. Вся стая в сборе, да? Кроме отца, который, как я подозреваю, катается в какой-нибудь пакости на улице. Ну и семейка…
– Я хочу, чтобы все эти гадкие людишки немедленно покинули наш замок, – сказала вошедшая в зал баронесса. Она посмотрела гневным взглядом на Детрита. – И как вы посмели привести в мой дом тролля!
– Ента, сэр… Все, натянул, – довольным голосом сообщил Детрит, вскидывая на плечо гудящий от напряжения арбалет. – Только скажите, и я сразу стрельну.
– О боги, только не здесь. Мы же в замкнутом помещении!
– Когда я спущу курок, сэр, оно мигом разомкнётся.
– Как цивилизованно, – фыркнула баронесса. – Как по-анк-морпоркски! Вы всегда считали нас низшими видами. Думаете, вам достаточно цыкнуть и мы сразу разбежимся, поджав хвосты?
– Вы давно видели свои ворота? – осведомился Ваймс.
– Мы – вервольфы! – огрызнулась баронесса. Именно огрызнулась, потому что слова были острыми и четкими, она как будто не произнесла их, а пролаяла. – Всякими дурацкими игрушками нас не испугать!
– Но можно задержать. По крайней мере на время. А сейчас приведите сюда госпожу Сибиллу!
– Госпожа Сибилла отдыхает. И вы не в том положении, чтобы выдвигать требования, господин Ваймс. Мы в отличие от вас не совершали никаких преступных деяний.
У Ваймса отвисла челюсть, а баронесса продолжала:
– Игра не противоречит традициям. В нее играют многие тысячи лет. И какое еще преступление мы, по-вашему, совершили? Украли у гномов любимый булыжник? Мы…
– Я знаю, что он не был украден, – перебил Ваймс. – И я знаю…
– Ничего вы не знаете! Зато всех подозреваете. Впрочем, у вас такой склад ума.
– Но ваш сын сам сказал…
– К сожалению, мой сын довел до совершенства все мышцы своего тела, за исключением тех, которыми думают, – пожала плечами баронесса. – Это, наверное, в цивилизованном Анк-Морпорке можно врываться в мирные дома, гневно топать ногами, потрясать оружием, но здесь, в соблюдающем традиции варварском захолустье, для этого требуется нечто большее, чем простые умозаключения.
– Я чую запах страха, – сообщила Ангва. – Мама, он струится из каждой поры твоего тела.
– Сэм?
Все посмотрели вверх. Госпожа Сибилла, выглядевшая смущенной и разгневанной одновременно, стояла на ступенях каменной лестницы, ведущей в зал. В руке она держала изогнутый железный прут.
– Сибилла!
– Она сказала мне, что ты в бегах и что все они пытаются тебя спасти. Но это ведь неправда, да?
Мало кто способен честно признаться себе в этом, но когда ты прижат лопатками к стене… все средства хороши. Ваймс видел, что Сибилла заряжена и готова открыть огонь.
Она всегда ладила с людьми. Ее научили слушать, как только она научилась говорить. А когда Сибилла слушала, у людей поднималось настроение. Вероятно, это частично объяснялось тем, что она была… крупной девушкой. Однако она старалась выглядеть меньше, поэтому окружавшие ее люди сразу начинали ощущать себя большими, значительными. Она ладила с людьми не хуже Моркоу. Неудивительно, что даже гномы чувствовали к ней расположение.
Кроме того, в «Книге Пэров Твурпа» ей посвятили целых несколько страниц. Это были своего рода наследственные якоря, уходившие глубоко в прошлое, а гномы уважают того, кто может вспомнить полное имя своего прапрапрадедушки. А еще Сибилла совсем не умела врать – сразу краснела как помидор. Она была цельной, как скала. По сравнению с ней даже Детрит выглядел сущей губкой.
– Дорогая, мы просто совершили приятную пробежку по местным лесам, – сказал Ваймс. – А сейчас иди сюда. Мы уходим, нам еще предстоит встреча с королем. Я расскажу ему все. Наконец-то я во всем разобрался.
– Гномы убьют вас, – хмыкнула баронесса.
– Уж от кого-кого, а от гномов я точно убегу, – пожал плечами Ваймс. – Ну все, нам пора. Ангва?
Ангва не пошевелилась. Он по-прежнему смотрела на мать и тихо рычала.
Ваймс сразу узнал симптомы. Нечто подобное происходило в анк-морпоркских трактирах каждый субботний вечер. Люди постепенно доходили до белого каления, а потом достаточно было, чтобы кто-нибудь всего-навсего уронил стакан. Или просто мигнул.
– Ангва, мы уходим, – повторил он. Вервольфы поднялись на лапы и принялись потягиваться.
Моркоу взял ее за руку. Она резко повернулась и оскалилась. Буквально на долю секунды – на самом деле она взяла себя в руки, прежде чем успела дернуть головой. Но все же она оскалилась.
– Ахрр, это оун? – прорычала баронесса. – Ты пррредала свой нарррроуд ррррради негоу?
Ваймс готов был поклясться, что уши баронессы принялись вытягиваться. И мышцы ее лица вели себя очень странно.
– Чему ещеу наууучил тебя Анк-Моррррпорррк?
Ангва вздрогнула.
– Умению владеть собой, – сказала она. – Я иду, господин Ваймс.
Вервольфы тихонько двинулись вперед.
– Не поворачивайтесь к ним спиной, – спокойно предупредила Ангва. – И не бегите.
– Вот уж и не думали, – огрызнулся Ваймс. Он смотрел на Вольфганга, который пересекал зал наискосок, не сводя глаз с отступавших.
«Им придется сбиться в кучу, чтобы выйти за нами через дверь», – подумал Ваймс и глянул на Детрита. Тролль водил гигантским арбалетом из стороны в сторону, пытаясь держать всех вервольфов в зоне обстрела.
– Стреляй, – приказала Ангва.
– Но это же твоя семья! – ужаснулась Сибилла.
– Можете мне поверить, на них все заживает как на собаках!
– Детрит, стреляй только в случае крайней необходимости, – велел Ваймс, пятясь к подвесному мосту.
– Лучше выстрелить сейчас, – возразила Ангва. – Рано или поздно Вольфганг бросится на нас, а остальные…
– Сэр, вам необходимо кое-что знать, – перебила ее Шелли. – Действительно необходимо, сэр. Это очень важно.
Ваймс обернулся и посмотрел на противоположный берег. В темноте толпились фигуры. В свете факелов поблескивали доспехи и преграждавшее дальнейший путь оружие.
– Да, хуже и быть не может, – согласился он.
– Может, – не согласилась госпожа Сибилла. – Это могли бы быть змеи.
Услышав сдавленный смех своего командора, Моркоу непонимающе повернулся к Ваймсу.
– Сэр?
– Да так, капитан, ничего. Не спускай глаз с этих паскудников. С солдатами потом разберемся.
– Только скажите, сэр, – пророкотал Детрит.
– Вы в лоувууушке! – прорычала баронесса. – Стрррража! Взять их!
На мосту появилась фигура с факелом. Свирепо сверкая глазами, капитан Тантони подошел к Ваймсу.
– Отойдите в сторону, сэр, – велел он. – Отойдите, а не то, клянусь богами, мне придется вас арестовать, посол вы или нет!
Они встретились взглядами. Чуть погодя Ваймс отвел глаза.
– Пропустите его, – сказал он. – Человек решил выполнить свой долг.
Тантони едва заметно кивнул, строевым шагом пересек подвесной мост и остановился в нескольких футах от баронессы. Он отдал честь.
– Арестуйте этих людей! – приказала баронесса.
– Госпожа Серафина фон Убервальд? – лишенным выражения голосом осведомился Тантони.
– Ты знаешь, кто я такая, вассал!
– Я хотел бы поговорить с вами о некоторых обвинениях, предъявленных в моем присутствии.
Ваймс закатил глаза. «Идиот несчастный… Я же не имел в виду, что ты действительно должен…»
– Чтоу? – изумилась баронесса.
– Госпожа, мне сообщили, что член или члены вашей семьи замешаны в заговоре с целью…
– Дау каук ты смеешь? – взвыла Серафина. И тут Вольфганг прыгнул, и будущее превратилось в серию быстро меняющихся изображений.
В воздухе он превратился в волка.
Ваймс схватился за нижнюю часть арбалета Детрита и направил стрелы вверх, и в тот же момент тролль спустил курок.
Моркоу ринулся вперед, прежде чем Вольфганг приземлился на грудь Тантони.
Звук выстрела из арбалета эхом отразился от стен замка, заглушив свист тысяч обломков стрел.
Моркоу перехватил Вольфганга в пологом пике. Он врезался в Вольфа плечом, и они оба покатились по мосту.
Потом движущиеся картинки из волшебного фонаря замелькали еще быстрее. Вся сцена словно взорвалась.
Моркоу вскочил на ноги и…
«Вероятно, он так действует потому, что мы за границей, – успел подумать Ваймс. – Пытается все делать по правилам».
Моркоу подскочил к вервольфу, сжал кулаки и принял позу, запечатленную на рисунке номер 1 из «Искусства Благородного Кулачного Боя». Надо отдать должное, эта поза выглядела весьма впечатляющей, пока противник не ломал тебе нос пивной кружкой.
По своему воздействию удар Моркоу можно было сравнить с ударом лома, и ему удалось нанести пару таких ударов, прежде чем Вольфганг поднялся на ноги.
Но вервольф, судя по его виду, просто удивился. Никакой боли он не почувствовал. Вольфганг быстренько сменил облик, поймал обеими руками кулак Моркоу и крепко сжал, после чего, к ужасу Ваймса, сделал шаг вперед и без всякого видимого усилия заставил Моркоу отступить.