– Пошел к демонам!
Я нашла в себе силы оторваться от стенки и подойти к нему вплотную.
– Что, не можешь? – Я улыбнулась увереннее. – Не можешь ничего мне сделать, да? У тебя неплохо получалось сначала. Увы, ничего не выйдет. Я не боюсь тебя. Исчезни, я устала.
И я сделала то, до чего никогда бы не додумалась в здравом уме. Повернулась к нему спиной. Хотелось сжаться, ожидая удара или чего-то еще, но я лишь задрала нос, загнав куда-то глубоко-глубоко скулящий внутренний страх. И тихо прошептала:
– Спасибо.
Кем бы ты ни была, таинственная девушка-голос.
Он подошел, я слышала шаги. Но теперь я верила, что ничего не будет. Зло не может меня тронуть, не потому что я не верю в его силу, а потому, что верю в обратное. Меня прижали к крепкому телу, я почувствовала дыхание в волосах.
– Все, – выдохнул Карнатар. – Молодец. Умница, Дейна.
– Я не знала, что они выберут этот страх, – прошептала я, закрывая глаза.
Я так устала. Никогда бы не подумала, что эмоциональная усталость может действовать подобно удару дубиной по голове.
– Они выбирают те страхи, которые могут убить нас обоих. Все кончилось.
– Что это значит? Как мой страх может убить тебя?
– Не важно. Идем, нужно уходить. Мы все еще в опасности.
– Но они же больше не станут использовать мои страхи? – спросила я.
– Этот страх – нет. Так что держись рядом.
Я на ходу застегивала все, что успела расстегнуть. А вот пиджак я забыла, равно как и Карнатар рубашку. До чего мерзкие выходные получились!
– Ты знал? – спросила я, когда мы вышли из комнаты. – Что ты попытаешься сделать, ты знал?
– Нет, конечно, нет. Иначе я никогда бы не запер тебя вместе с собой. – Мне показалось, он говорит честно. – Ты молодец, сообразила.
– Это не я. Мне помогли. Если б не этот голос, я бы уже была мертва.
– Голос? – Карнатар резко остановился. – Какой еще голос?
– Женский. Не знаю, – пожала плечами я. – Он просто появился из ниоткуда. Сначала в карете, потом – в комнате. Позвал меня по имени.
В глазах Карнатара что-то промелькнуло.
– Зачем ты это сделал? – жалобно спросила я.
Он моргнул и непонимающе уставился на меня.
– Тогда, одиннадцать лет назад. Зачем?
Карнатар отвернулся, вновь схватил меня за руку и потащил к лестнице.
– Прятаться было плохой идеей, – сказал он. – Попробуем сломать стену.
Я покорно шла за мужчиной, а в голове вертелся миллион вопросов. Почему именно на мне сосредоточили силы, если убить хотели Карнатара? Как то, что произошло в комнате, могло убить Карнатара? Почему я за одиннадцать лет не задалась вопросом, что он за человек?
Двери захлопнулись с таким грохотом, что я отскочила.
– Мы не выберемся из дома, – мрачно изрек советник. – Сядь на диван и постарайся не паниковать. Я что-нибудь придумаю.
Я послушалась; легла, свернувшись калачиком, и прикрыла глаза.
– Только не спи, – откуда-то издалека донесся голос Карнатара. – Быть может, скоро начнется веселье.
Еще больше? Мне казалось, я этого не выдержу. Болела щека, я размазывала кровь по лицу, но не могла ничего сделать. Вся магия спряталась, то ли под влиянием страха, то ли просто было мало сил. Я находилась на пределе. Слишком быстрая смена событий, слишком много боли. И даже не душевной. Моим спине, голове, рукам и прочим частям тела не нравится, когда их бьют, хватают и царапают.
– Дейна, не спи! – Карнатар подошел и помахал рукой перед моим носом.
– Ты выглядишь по-дурацки без рубашки, – пробормотала я.
Карнатар улыбнулся какой-то совсем не свойственной ему улыбкой.
– Мне кажется, ты хочешь меня спасти, – продолжала я. – Но каждый раз, когда я хочу начать тебя благодарить, вспоминаю, что ты хотел отдать меня Смилю.
Он усмехнулся:
– На самом деле твое заявление о наркотиках меняет ситуацию. Он у меня не девочку получит, а ремня. Впрочем, об этом потом, я еще не все детали продумал. Но убить двух зайцев…
– Каких зайцев? – Я ничего не соображала. – Здесь есть зайцы?
– Дейна, не спи. Я тебя сонную не вытащу. Давай шевелись! А то полезу целоваться.
– Ой! – Я распахнула глаза и послушно села прямо. – Что делать? Я готова. Могу бросаться вещами, чуть-чуть колдовать, ругаться матом и плести косички.
– О, конечно, заплети мне косичку, – пробормотал Карнатар.
– На ноге, что ли? – хмыкнула я.
В памяти снова промелькнуло воспоминание…
Я сидела на высоком стуле в комнате, перед большим круглым зеркалом серого цвета с причудливыми узорами по контуру. Пышные волосы растрепаны. Без привычных кудрей мое отражение выглядело очень странным. Слишком взрослым для семи лет.
– Ваше высочество, – хныкала горничная. – Ну пожалуйста! Разрешите вас заплести, иначе господин Вирне меня убьет!
– Не убьет, Рита, – хихикнула я. – Ты же знаешь, я не люблю, когда ты заплетаешь. Ты слишком дерешь волосы.
– Я позову Катарину, хотите? – жалобно попросила девушка. – Скоро выходить нужно, экипажи вот-вот подадут.
– Зови, – вздохнула я.
Я любила Риту, но причесываться с ней просто ненавидела. Впору было орать так, словно режут. Катарина тоже не умела делать прически, но она хотя бы старалась обращаться с моей гривой нежнее.
– Дейнатара! – Я даже подскочила, когда в отражении показался Карнатар.
– Господин Вирне, – я слезла со стула и сделала реверанс, – доброе утро.
– Доброе, – кивнул советник. – Почему ты до сих пор не готова?
Я молчала, закусив губу.
– Не кусай губы, Дейнатара. Так почему ты еще не готова?
– Рита пошла за Катариной, – пришлось признаться мне. – Она слишком сильно дерет волосы, когда причесывает меня.
Карнатар неожиданно рассмеялся и опустился на корточки, чтобы быть со мной одного роста.
– И все? Дейнатара, ты что, не можешь причесаться самостоятельно?
– Жозетт говорит, что принцессы не должны сами причесываться, – пробормотала я.
Карнатар тяжело вздохнул.
– А ну садись, – скомандовал он.
И я, даже не подумав ослушаться, забралась на стул. Он взял расческу и начал осторожно расчесывать мои длинные волосы.
– Дейнатара, принцесса – это не та, что имеет толпу служанок для плетения косичек. Принцесса – это та, что имеет толпу слуг для управления страной. Принцесса должна быть не только красивой, но и умной.
Он быстро и умело заплетал мне косу, не оставляя ни единой лишней прядки.
– Учись всему сама, – сказал Карнатар. – Потому что бывают ситуации, в которых рядом не оказывается ни Катарины, ни Риты. Все, готово. Идем?
– Так быстро? – удивилась я.
Карнатар рассмеялся.
– Конечно, быстро, принцесска. Я же не твоя горничная, чтобы охи-ахи разводить по поводу твоей шевелюры. Все, слезай, и пошли. Нас ждут.
– Ты заплетал мне волосы, – пролепетала я.
– Еще раз сто после того случая, – бесстрастно ответил Карнатар. – Ты любила, когда я заплетаю тебя. Риту больше не подпускала. Либо сама, либо меня звала.
– Как Рита? И Катарина?
– Служат Жозетт. Делают вид, что счастливы, но мне кажется, в гробу они видели эту дуру. Если ты вернешься, будут в восторге.
В этот момент мне страшно захотелось домой. Глаза наполнились слезами, а от тоски хотелось выть.
– Когда наши отношения так испортились? – спросила я. – Почему я ничего почти не помню из своего детства?
– Страх парализует. И отшибает память, – нехотя ответил Карнатар. – Сложно сказать. Дети очень тонко чувствуют настроения, витающие в семье. А у тебя и семьи толком не было.
– Паршивый день, – буркнула я. – Свалились вы все на мою голову. Да, не смотри на меня так, я все еще тебя ненавижу.
– Я и не смотрю. – Карнатар пожал плечами. – Повернись.
– Что? – Я на всякий случай отодвинулась подальше.
– Эй, мы в ловушке. Что может еще случиться? Просто повернись ко мне спиной.
Я нехотя повернулась и на всякий случай напряглась. Мало ли чего ему в голову придет. Хотя вроде у Карнатара уже был миллион возможностей меня убить, или чего ему там хочется.
Когда он начал заплетать мне косичку, я расплакалась.
От усталости, от ноющей где-то на периферии сознания боли, от непонимания, от количества информации и эмоций. В один день жизнь переворачивается с ног на голову, заставляя тебя принимать решения, которые так долго откладывала, говорить о том, о чем даже думать боялась.
Когда он закончил, я вскочила с дивана. И тут же упала обратно: Карнатар крепко держал кончик моей косы.
– Ты чего? – возмутилась я. – Хвост отпусти!
– А ты чего дергаешься? – в ответ удивился советник.
– А ты хвост не хватай чужой! Я хочу действовать. Надо искать хоть какой-нибудь выход.
– Какой? – Карнатар зевнул. – Остается только ждать продолжения банкета. Рано или поздно клетка рухнет, такую магию сложно поддерживать долго.
– Я не хочу, – тихо сказала я. – Мне и одного раза хватило.
– Такого больше не будет. Ты знаешь, что все это не является реальностью, и сумеешь справиться. Кто бы ни организовал ловушку, он проиграл и понимает это.
– А ты? Твои страхи? – Я не желала отставать. – Ты так и не сказал, чего ты боишься.
– Мои страхи, – медленно ответил Карнатар, – тебе не повредят.
– И что? Просто ждать до утра? Ничего не предпринимать?
– Ладно, идем, – решил Карнатар.
Как он объяснил мне позже (после десятиминутных воплей), клетка плетется с определенного места, которое и является ее слабым местом. Рвется там, где тонко. Увидеть своеобразный «шов» можно при срабатывании стен, которые сжигали все, что подходило к ним близко. По приказу Карнатара я бросала в стену разные предметы, а он что-то делал, периодически рисуя в воздухе какие-то знаки. Это казалось мне бредом, но стена в итоге действительно рухнула, открыв темный и холодный, но совершенно обычный лес.
– И все? – Я не поверила своим глазам. – Так просто? Столько пафоса и такая развязка?
– Маг слабеет, – пояснил Карнатар. – Каким бы сильным он ни был, долго поддерживать такую ловушку нельзя. Ее питают страхи, а мы с тобой каких только эмоций не испытали там.
– Ты, по-моему, вообще никаких эмоций не испытываешь, – буркнула я и двинулась вперед.
– И куда ты идешь? Ты что, знаешь дорогу? – настиг меня насмешливый голос Карнатара.
Я остановилась и посмотрела на небо, будто там был кто-то, способный мне помочь.
Спустя полчаса мы остановились у первого фонаря, который ярко освещал участок дороги, делая ее менее жуткой.
– Все, пришли. Пойдешь вперед по освещенной части, выйдешь к университету.
– Э-э-э, – меня напрягала перспектива тащиться одной ночью по дороге, но, помня урок в охотничьем домике, я не решилась просить проводить. – Ладно.
– Стой! – Он не дал мне уйти, ухватив за локоть. – Дай царапины уберу. А то как с войны вернулась.
Карнатар коснулся холодными пальцами моего лица, и боль прошла, оставив после себя легкое ощущение покалывания. Царапины на щеке и лбу затянулись, синяки с запястий исчезли, будто и не было их вовсе.
– Три месяца, – повторил Карнатар. – Если я не увижу тебя во дворце через три месяца, тебя ждет очень веселая жизнь.
Я презрительно фыркнула. Я серьезно с ностальгией вспоминала детство? Это не человек, это сволочь форменная! Я твердо решила как следует показать Карнатару Вирне, что значит перейти мне дорогу. Гордо, показав напоследок советнику не совсем приличный жест, я двинулась в сторону университета.
Если и был какой-то предел неприятностям, так внезапно свалившимся на мою голову, то все случившееся явно давно его превысило. Нет, меня не поймали на вахте (знание секретных студенческих ходов существенно облегчает жизнь), и я даже не заблудилась в лесу, и ногу не подвернула, и никого из знакомых не встретила. Я вполне благополучно дошла до комнаты и остановилась, увидев Кэдерна, сидящего на корточках возле моей двери.
– Ой, – пролепетала я.
Мужчина дернулся и поднялся.
– Дейна, – воскликнул Кэд, – почему ты не пришла?
Пришла. В итоге. Свидание, ужин у Кэдерна! Я давно должна быть там. Да нет, я давно должна быть дома, накормленная и довольная. А я шаталась по лесам с Карнатаром и вообще вела какой-то непринцессовский образ жизни.
– Кэд… – Я не знала, с чего начать объяснение, впрочем, как и то, чтоя хотела сказать.
– Я все понимаю, – хмуро откликнулся Кэдерн. – Прости, что не догадался сразу. Но, Дейна, не нужно было сбегать. Я понимаю, что напугал тебя сценой в кабинете и ты боишься мне отказать. Все нормально. Все это никак не отразится на твоей учебе. Прости, Дейна. Иди спать, мне кажется, ты устала.
Он обошел меня, ошеломленную и не могущую произнести и звука.
Когда я поняла, что вот-вот Кэдерн уйдет из этого коридора, а заодно и из моей жизни, то, к своему удивлению, не расстроилась.
Разозлилась. Безумно, желая что-нибудь разломать и орать во весь голос при этом. Слишком много гадостей случилось за последнее время. И позволить Кэду просто так уйти я не могла.
– Стой! – Я догнала мужчину и встала в проходе. – Прости меня. Я хотела прийти, правда!
– Не пришла. – Он покачал головой. – Дейна, не оправдывайся. Ты замечательная, а я дурак.
– Дурак, – кивнула я. – Выслушай меня. Я не пришла не потому, что не хотела. Я пошла к родителям и… встретила Карнатара Вирне.
Вот так. Вроде и соврала, а вроде и правду сказала, глазом не моргнув. Не стану уточнять, что он меня похитил и заставил пережить несколько очень неприятных моментов.
– Карнатара? – В глазах Кэда промелькнуло беспокойство. – Что он хотел?
– Выяснял все о своем сыночке. – Я неопределенно пожала плечами. – Я правда хотела уйти, но, сам понимаешь, Карнатар Вирне – это не однокурсник с потока.
– Дейна, он тебе угрожал? – подозрительно прищурился Кэдерн.
– Нет, – рассмеялась я. – Он угрожал Смилю. Обещал прописать ему ремня.
Кажется, Кэд немного успокоился. Во всяком случае, атмосфера между нами стала заметно дружелюбнее.
– Так что там с ужином? – Я нервно закусила губу.
– Остыл, – пожал плечами Кэд.
– Ты же маг. Согрей.
Когда его лицо озарила улыбка, а руки прижали меня к крепкому телу, я подумала, что ради этого момента стоило пережить все, что я сегодня пережила. Теплые губы, теплое дыхание, нежность без тени жестокости и абсолютная, безграничная уверенность, что все будет хорошо. На ум пришел поцелуй с Карнатаром. Кэд не делал мне больно и вряд ли сделает. Кэд боится меня напугать или обидеть, он слушает и слышит. Он не заламывает мне руки и не кусает губы. Но и такого всплеска чувств, лишающих сознания, не вызывает. С ним хорошо, просто хорошо.
И почему мне этого достаточно?
В ту ночь я спала одна. Эри поехала к родителям, которые жили в городе, и осталась там на все выходные. Воскресенье я провела дома, проспав почти весь день. Отправила родителям записку, что не смогу прийти, мол, простыла, и как следует отдохнула. Кэд тоже уехал в город, по университетским делам, так что мне никто не мешал.
«Мне часто снится сон.
Я стою на балконе дворца, мои руки окоченели, но я не могу найти в себе силы отпустить перила. Я смотрю на дорогу, по которой уходила прочь, оставляя свою душу в этом месте, где никому не интересно, кто ты и что чувствуешь. Я чувствую движение сзади и знаю, что это Фар. Но почему-то не могу вспомнить его имя. И свое не могу. Я знаю, кто мы, знаю, что пережили, но почему-то все это кажется таким далеким, будто прочитанным в старинной книге.
– Моя принцесса. – Его голос, заметно изменившийся, царапает слух.
– Оставьте меня, – говорю я.
– Вы простудитесь. Идемте на праздник.
– Оставьте меня! – кричу я. – Убирайтесь!
Рука, протянутая ко мне, безвольно опадает, и я сжимаюсь при виде боли, промелькнувшей в его глазах.
– Позвольте хоть любоваться на вас, – просит он. – Пожалуйста.
– Уходите. – Я закрываю глаза. – Ненавижу вас.
– Боитесь.
– Не подходите ко мне! Уходите!