Волк наморщил нос, нюхая воздух, обнажил большие желтоватые зубы и подпрыгнул, упал на спину и покатился по земле в отчаянной попытке достать зубами копье, пронзившее его ребра. Он снова взвыл, и из его пасти потекла кровь.
Теперь удивлению Росса не было предела. Он собрался с духом и встал, чтобы осторожно подойти к умирающему волку. И не удивился, когда его вытянутые руки уперлись в плоскую невидимую преграду. Росс повел рукой вправо, влево – он касался стен комнаты. А глаза говорили ему, что он на склоне горы: вид, звук и запах были реальны.
Изумленный Росс на минуту задумался; затем, найдя удовлетворявшее его объяснение, разок кивнул и, успокоенный, снова сел на койку. Должно быть, это усовершенствованное телевидение с запахами, с имитацией ветра и другими эффектами – штрихами, добавляющими правдоподобия. Результат в целом был столь убедительным, что Россу приходилось напоминать себе – все это лишь изображение.
Волк был мертв. Другие волки разбежались кто куда, но, поскольку картинка не исчезла, Росс решил, что представление еще не закончилось. Он по-прежнему слышал щелкающие звуки и ждал следующего действия. Но почему ему это показывали, пока ускользало от него.
В поле зрения появился человек – встал прямо перед прозрачной стеной. Он наклонился осмотреть мертвого волка, схватил его за хвост и приподнял с земли его заднюю часть. Сопоставляя рост охотника с размером волка, Росс отметил, что не ошибся насчет исключительных размеров животного. Человек крикнул что-то через плечо; слова его звучали отчетливо, но не были понятны Россу.
Незнакомец был странно одет – слишком легко, если судить о климате по пятнам снега и жгучему морозному ветру. Полоска грубой ткани, тянувшаяся от подмышки и сантиметров десять не достававшая до колен, обвивала его тело и была перехвачена ремнем на талии. Ремень, украшенный намного богаче, чем сама нескладная одежда, был сделан из маленьких цепочек, связывающих металлические пластины. На ремне спереди висел длинный кинжал. Голубой плащ человека, откинутый на плечи, чтобы освободить руки, держался на большой застежке под подбородком. Его обувь, выше икр, была из звериной шкуры, на которой сохранилась лохматая шерсть. Бороды он не носил, хотя по темной линии вдоль подбородка можно было догадаться, что в тот день он не брился. Меховая шапка почти полностью скрывала его темно-каштановые волосы.
Был ли это индеец? Нет, потому что, хотя его кожа и отливала медью, изначально она была столь же белой, сколь и кожа Росса. А его одежда не походила ни на одно индейское одеяние из известных Россу.
Несмотря на странную одежду, человека окружала аура властности и самоуверенности; было ясно, что в своем мирке он господствовал над остальными.
Другой человек, одетый почти так же, как первый, но в плаще ржаво-коричневого цвета, подошел, ведя за собой двух ослов, которые плелись с большой неохотой. При виде мертвого волка их глаза испуганно забегали. Оба животных несли тюки, привязанные к их спинам плетеными веревками. Подошел еще один человек, тоже с упряжкой ослов. Наконец появился четвертый, с бородой, растущей клочьями на щеках и подбородке; он был в одеянии из кожи. Его непокрытая голова с зарослями нерасчесанных соломенно-желтых волос отливала беловатым светом. Он сел на корточки рядом с мертвым зверем, держа в руках нож с темно-серым лезвием, и принялся умело свежевать волка. Пока он закончил, мимо прошли еще три пары ослов, все тяжело нагруженные. Наконец он свернул в узел окровавленную шкуру и, пнув ногой освежеванного волка, легко побежал за удаляющимся караваном вьючных животных.
Глава вторая
Росс, поглощенный творившимся перед ним, не был готов к внезапной полной темноте, которая стерла не только само действие, но и свет в его комнате.
– А? – Его дрогнувший голос прозвучал громко, слишком громко, ибо все другие звуки пропали вместе со светом. Не хватало и слабого шуршания вентиляционной системы, которого он не замечал, пока оно не исчезло. Волна той же паники, какую он испытал в летательном аппарате, пробежала по его нервам. Но в этот раз он был готов действием противостоять неизвестности.
Росс медленно двигался сквозь мрак, вытянув вперед руки, чтобы не наткнуться на стену. Он решил во что бы то ни стало обнаружить тайную дверь, спасение из этой темной камеры.
Вот! Его ладонь уперлась в гладкую плоскую поверхность. Он вытянул руку – и та неожиданно рассекла пустоту. Росс пытался сориентироваться на ощупь. Дверь все-таки была, и сейчас она была открыта. Минуту он колебался – охваченный страхом, что если ступит на другую сторону, то попадет на склон горы с волками.
– Это же глупо! – снова подумал он вслух. И именно потому, что на душе было неспокойно, двинулся вперед. Все потрясения минувших часов укрепили в нем неистовое желание сделать что-нибудь – что угодно, – лишь бы это было то, чего хочет он, а не то, что приказывали ему другие.
Тем не менее, Росс шел медленно, ибо пространство за открытой дверью было столь же глубоким и темным, как и комната, из которой он вышел. Пожалуй, лучше всего пробираться прижавшись к стене, протянув вперед руку для разведки, решил он.
Через несколько метров его плечо потеряло опору, и он наполовину провалился в проем другой открытой двери. Но там снова была стена, и он с облегчением прижался к ней. Другая дверь… Росс замер, пытаясь уловить хоть какой-нибудь тихий звук – слабую надежду на то, что он не один в непроглядном лабиринте. Но в этом мраке даже воздух не двигался, и темнота, казавшаяся густой, липла к нему, как застывающее желе.
Стена закончилась; придерживаясь за нее левой рукой, Росс помахал правой и почувствовал, что его ногти царапнули другую поверхность. Пространство, разделяющее две поверхности, было шире, чем любой дверной проем. Пересечение двух коридоров? Он уже собирался махнуть рукой шире, как вдруг услышал звук. Он был не один.
Росс вернулся к стене. Вплотную прижимаясь к ней, он старался приглушить собственное дыхание, стремясь хотя бы на миг уловить другой шум. Он обнаружил, что невозможность видеть сбивает с толку и слух. Он не мог угадать, что это были за щелчки, отголоски затихающего вдали звука; может быть, воздух, потревоженный открыванием другой двери.
Наконец он сумел определить некое движение на уровне пола. Что-то или кто-то не шло, а ползло к нему. Росс бросился назад, за угол. Ему никогда не приходила в голову мысль о встрече с чем-то ползучим. Противник в темноте мог представлять опасность. Кто же исследовал темноту вместе с ним?
Звук, издаваемый ползущим, прерывался. Длинные перерывы убедили Росса в том, что отдых чередовался с тяжелым дыханием, как если бы движение вперед сильно изнуряло ползущего. Он боролся с картиной, проплывающей в его воображении, – волк, идущий по следу в непроглядно темном помещении. Осторожность подсказывала Россу, что лучше быстро отступить, но бунтарский порыв удержал его на месте; сжавшись, он отчаянно старался разглядеть, что же ползло ему навстречу.
Неожиданно темнота взорвалась нестерпимо ярким светом. Росс закрыл ослепшие глаза. И услышал вопль отчаяния, раздавшийся с пола. Свет, обычно заливавший комнату, снова стал ровным. Росс обнаружил, что стоит на пересечении двух коридоров – он был чрезвычайно доволен, что вычислил это правильно… А что же ползущий?..
Человек – по крайней мере то была человекообразная фигура с двумя ногами и двумя руками – лежал на полу в нескольких ярдах от Росса. Однако все его тело было так перебинтовано, а голова так укутана, что распознать человека было трудно.
Одна из рук в рукавице пошевелилась, слегка приподнимая тело, и оно смогло, извиваясь, проползти еще несколько сантиметров. Росс и шевельнуться не успел, как из дальнего конца коридора вбежал человек. Это был майор Келгариес. Росс облизнул губы; майор опустился на колени рядом с существом на полу.
– Гарди! Гарди! – Этот голос, всегда отрывисто командный по отношению к Россу, сейчас был человечным и теплым. – Гарди, приятель! – Майор обхватил перевязанное тело, поднял его, подставил руку под голову и плечи раненого. – Все хорошо, Гарди. Ты вернулся, ты в безопасности. Ты на базе, Гарди. – Он говорил медленно, успокаивающе, как утешают напуганного ребенка.
Руки в рукавицах, слабо бьющиеся в воздухе, упали на перетянутую бинтами грудь.
– Вернулся – в безопасности… – прохрипел голос за лицом-маской.
– Вернулся, в безопасности, – уверял майор.
– Темно – опять темно, – протестовал хриплый голос.
– Просто отключали свет. Сейчас все в порядке. Мы уложим тебя в постель.
Рукавица снова задергалась и наконец дотронулась до руки Келгариеса. Она слегка сгибалась, как если бы рука под ней старалась что-то схватить.
– В безопасности?
– Конечно, чтоб я провалился! – заверил майор. Келгариес посмотрел на Росса так, словно все это время знал о его присутствии.
– Мердок, иди в комнату в том конце. Позови доктора Фаррелла!
– Да, сэр!
«Сэр» вырвалось настолько автоматически, что Росс уже выходил из комнаты, когда понял, что произнес это слово.
Никто не объяснял Россу Мердоку, в чем дело. Перевязанного Гарди унесли доктор и два ассистента. Майор шел рядом, все еще держа в своей руке руку раненого в рукавице. Росс колебался: ему явно не следовало идти за ними, но продвигаться дальше или вернуться в свою комнату он не был готов. Вид Гарди, кем бы тот ни был, радикально изменил мнение Росса о проекте, участвовать в котором он так необдуманно быстро согласился.
Здесь делали нечто важное – в этом Росс нисколько не сомневался. То, что это было опасно, он уже подозревал. Но пока он не встретил ползущего в темноте Гарди, его представления были абстрактными. С самого начала он вынашивал смутные планы побега; теперь он знал, что нужно выбраться отсюда, пока его не постигла судьба Гарди.
– Мердок?
Росс, вздрогнув от беззвучного приближения, резко повернулся, готовый, если что, пустить в ход кулаки. Но майора или кого-нибудь из молчаливых офицеров, которых он знал, не увидел.
Загорелая кожа и темные волосы подошедшего резко выделялись на фоне светлой стены и контрастировали с яркой голубизной его глаз.
Смуглый незнакомец тихо стоял, свободно свесив руки, и молчал. Он изучал Росса, как если бы молодой человек был задачей, которую ему поручили решить. Когда он заговорил, голос его звучал ровно и монотонно, бесстрастно.
– Я – Эш, – представился он невыразительно; точно так же он мог бы сказать: «Это стол, а это стул».
Взрывная натура Росса не стерпела чужого равнодушия.
– Ну так что, что ты Эш? – Он старался превратить вопрос в вызов. – Что из того?
Но тот не клюнул на приманку. Он пожал плечами.
– Ну, на какое-то время нас сделали напарниками.
– Напарниками для чего? – спросил Росс, сдерживаясь.
– Мы здесь работаем парами. Машина сортирует нас… – ответил Эш и взглянул на часы. – Скоро обед.
И Эш собрался уйти. Недостаток интереса к его особе задел Росса за живое. Хотя Мердок упорно не хотел задавать вопросы майору или другим людям «по ту сторону забора», он безусловно мог получить какую-нибудь информацию от такого же «добровольца», как он.
– Вообще, что это за место? – спросил он.
Тот оглянулся через плечо:
– Операционный Ретроград.
Росс подавил гнев.
– Ну, а что здесь делают? Слушай, я только что видел парня: он полз вдоль этой стены и выглядел так, будто побывал в бетономешалке. Что за работу тут делают? И что надо делать нам?
К его изумлению, Эш улыбнулся; по крайней мере, его губы слегка дрогнули.
– Что, Гарди задел, да? Ну, и у нас бывают свои неудачи. Но редко – насколько это вообще в человеческих силах, и мы извлекаем из них всю возможную пользу…
– Неудачи в чем?
– В Операционном Ретрограде.
Где-то внизу мягко прозвучал гудок.
– Сигнал к обеду. Может, ты и не голоден, а я хочу есть. – Эш продолжал идти – как если бы Росс Мердок прекратил свое существование.
Но Росс Мердок существовал. И, шагая следом за Эшем, твердо решил, что будет продолжать существовать, целый и невредимый, в Операционном Ретрограде или вне его. И вознамерился выпытать у кого-нибудь несколько объяснений, и очень скоро.
К своему удивлению, он обнаружил, что Эш ждет его у двери в комнату, из которой доносились голоса и приглушенный звон подносов и столовых приборов.
– Сегодня не все. – Эш комментировал тоном «поступайте, как знаете». – Трудная была неделя.
Комната была не слишком переполнена. Пять столов пустовали, люди собрались за оставшимися двумя. Росс насчитал десять человек, уже обедавших или возвращавшихся от стола раздачи с полными подносами. На всех были широкие брюки, рубашки и мокасины, как на нем, – по-видимому, эта одежда была чем-то вроде нерабочей униформы, – и шестеро из десяти выглядели вполне обыкновенно. Другие четверо отличались так сильно, что Росс едва сумел скрыть изумление.
Их приняли без комментариев, Росс же украдкой осматривал остальных, пока стоял позади Эша с подносом. Двое были явно восточного типа, небольшого роста стройные, с тонкими усиками над подвижными ртами. Говорили они на непонятном наречии свободно, словно на родном языке. Помимо усов, их объединяла голубая татуировка на лбу и на тыльной стороне рук.
Вторая пара выглядела еще более фантастично. У огромных сильных мужчин были желто-соломенные волосы, заплетенные в такие длинные косы, что они спускались по спине между могучих лопаток; такого Росс еще никогда не видел.
– Гордон! – Один из гигантов с косой резко повернулся от стола, чтобы остановить Эша, идущего по проходу с подносом. – Когда ты вернулся? А где Сэнфорд?
Один из азиатов положил ложку, которой энергично размешивал кофе, и спросил с искренней озабоченностью:
– Еще потеря?
Эш покачал головой.
– Просто переназначение. Сэнди на Аванпосту Гог, и у него все в порядке. – Он усмехнулся, и его лицо оживилось, на нем отразилось веселое лукавство; Росс никогда бы не подумал, что это возможно. – Он таки сколотит пару миллионов, если проявит достаточно осторожности. Торгует так, будто родился с кубком в кулаке.
Азиат засмеялся и взглянул на Росса.
– Твой новый партнер, Эш?
Оживление на лице Гордона приувяло; он снова стал уклончивым.
– Временное назначение. Это Мердок. – Он представил его довольно равнодушно, что обескуражило Росса. – Ходаки, Фенг, – ставя поднос на стол, он кивком представил двух азиатов. – Янсен, Ван Вийк, – это относилось к блондинам.
– Эш! – Человек, сидевший за другим столом, поднялся и подошел к ним. Тонкий, с темным узким лицом и беспокойными глазами, он был намного моложе других; моложе – и не так хорошо владел собой. Вот кто ответит на мои вопросы, решил Росс – и отогнал от себя эту мысль.
– Ну, Курт? – обратился к нему Эш до крайности пренебрежительно, и мнение Росса о молодом человеке на порядок выросло, когда оказалось, что пренебрежительное обхождение никак на того не повлияло.
– Ты слышал о Гарди?
Фенг посмотрел так, будто собирался что-то сказать, а Ван Вийк нахмурился. Эш намеренно медленно прожевал и проглотил пищу, потом ответил:
– Разумеется.
Его тон превратил происшествие с Гарди, каким бы оно ни было, в рядовое событие, лишенное той мелодраматичности, которую приписывал ей Курт.
– Он весь переломан… капут… – Акцент Курта, незаметный вначале, стал более отчетливым. – Переломан…
Эш спокойно смотрел на него.
– Ты ведь занимаешься не тем, чем Гарди?
Курт отказался подавить бурлившие в нем чувства.
– Конечно, нет! Ты знаешь, чему меня обучили. Но это не значит, что такое не может случиться и со мной, или с тобой, или с тобой! – Его палец, словно разящий кинжал, нацелился на Фенга, а затем на блондина.
– Можно и с кровати упасть и шею себе свернуть, если тебе это на роду написано, – заметил Янсен. – Иди поплачь на плече у Миллайрда, если тебе так больно. Тебе на пятиминутке твою оценку назвали. Ты знаешь, почему тебя выбрали и что может случиться…
Росс перехватил гнетущий взгляд, брошенный на него Эшем. Он все еще оставался в полном неведении, но не собирался ничего выпытывать у этих людей. Может быть, секретность была частью их обучения. Поживем – увидим. Он еще успеет зажать Курта где-нибудь в сторонке и выкачать из него сведения. А пока что он невозмутимо ел и старался не проявлять видимого интереса к беседе.