- Что значит 'пожалуйста'?
- То же самое, что и 'прошу', только менее официальное. А вместо благодарю можно говорить спасибо.
Все удивлённо переглянулись, а я только пожала плечами.
- Многие так говорят. Молния, прошу, сыграй.
Тот с ничего не выражающим лицом выудил какой-то инструмент, похожий на гитару несколько странной формы, но из-за плохого освещения я его не смогла толком рассмотреть; пару минут просто перебирал струны, а потом запел. О Боже, я в жизни не слышала такого голоса: нежный, бархатистый, завораживающий и зовущий вдаль. Молния пел на незнакомом языке, но я прекрасно понимала смысл слов, и баллада во всей своей красе разворачивалась перед моими глазами настолько реалистично, будто я сама была участником этих событий.
Двое уверяют друг друга в великой и бесконечной любви. Молодой феникс должен отправляться в поход. Он небогат, он незнатен, но он преданно любит свою избранницу и умоляет дождаться его. Она, дочь влиятельного человека, рыдает у парня на плече и обещает быть верной до гроба. Он уезжает. Проходит три долгих сиана, и он возвращается, овеянный славой и богатый. Парень узнаёт, что его нежная возлюбленная давно обручена. И не просто давно. Обряд прошел через три дня после их последней встречи. Тёмной ночью парень пробирается в комнату бывшей возлюбленной и разыгрывает целую сцену: он такой бедный-несчастный, удача отвернулась от него в походе, его бросила та, ради которой он жил! Неужто возлюбленная совсем забыла свои клятвы? Она прогнала парня со словами, что такая прекрасная девушка, как она, не обещала до старости дожидаться нищего оборванца. Парень ушел. Но вскоре они встретились на одном из балов у правителя, и девчонка узнала в новом богатом вельможе, обсуждаемом всем высшим светом, своего бывшего возлюбленного. Ночью она пришла его соблазнить, а он её прогнал.
И правильно сделал, - решила я, - хотя парня жалко. Музыка, голос, подбор слов и выражений лично меня заставили почувствовать себя главными героями, а сама история очень сильно взволновала. Звук этого инструмента напоминает нашу гитару, только звучание более бархатистое и спектр нот шире: как минимум на две октавы больше, чем в обычной шестиструнной. Одновременно встречались тона-полутона, которые на наших гитарах при всем желании не воспроизвести. А ещё у меня было чувство, что я слышу не один инструмент, а больше. В общем, это было прекрасно.
Молния немного поперебирал струны и вновь запел.
Феникс прощается с девушкой, отправляясь на задание, откуда, скорее всего, не вернётся. Девушка плачет, умоляет не бросать её одну, остаться с ней. Но это невозможно. Мне стало невыносимо грустно. Я совершенно не замечала слёз, катящихся по щекам. Музыка и голос, казалось, выворачивали душу наизнанку. Девушка бросается фениксу на грудь, обещая, что никогда не забудет его; даже если он не вернётся, она будет ждать. Тот странно улыбнулся и тихо произнёс, осторожно гладя девушку по спине: 'Конечно, не забудешь. И будешь ждать...всегда!' После чего резко вонзил ей узкий кинжал за ухо и, глядя в затухающие глаза, повторил: 'Всегда. И только меня, любимая'.
Когда стихли последние аккорды, я сидела в прострации. Было ощущение, что душу вывернули наизнанку и вытерли об неё ноги, потом небрежным жестом бросили обратно. А в голове бился единственный вопрос: 'За что?'
А Молния вновь начал какую-то грустную балладу.
- Прекрати! - крикнула я, вскакивая на ноги, и бросилась прочь. Нет, я не могу это слушать! Это... это... это просто ужасно. Я бежала, не видя дороги, потом прислонилась к дереву и разрыдалась. Сзади кто-то подошёл и, как мне показалось, протянул руку, чтобы утешить меня; но я, не оборачиваясь, отмахнулась и вправду попала по руке, отбивая её. Я не желала никого видеть и тем более ни с кем разговаривать.
- Уйди!
Вместо ответа меня грубо схватили за плечо.
- Чего тебе надо? Я же сказала... - резко начала я, оборачиваясь, и замолкла. За мной стоял кто-то низкий и непропорциональный, больше всего смахивающий на небольшую горку с длинными волосатыми руками. Это явно не мой охранник.
Я ошарашено глядела на это нечто, по инерции всхлипнув от рыданий, от которых меня так грубо оторвали. Гора ухмыльнулась, и я чуть не задохнулась от вони. Похоже у него в лучшем случае несварение желудка. Набрав побольше воздуха (ничего, что гадкий - жизнь дороже), я со всех сил завизжала, но меня бесцеремонно прервали ударом руки (хотя скорее лапы) по лицу, потом вскинули как куль на плечо и поволокли в неизвестном направлении.
В голове звенело, перед глазами расплывались разноцветные круги, во рту появился солоноватый привкус крови. Не помню, сколько времени прошло, кажется, я отключилась. Наконец, меня сбросили с плеча, и я сжалась, предчувствуя, что сейчас больно ударюсь о землю, но... Я падала, а земли всё не было. Пришлось заставить себя перебороть страх и открыть глаза: совсем рядом уходила вверх неровная стена. Что за?.. В этот момент я со всей силы, ударилась плечом. Тело взорвалось болью. Послышался хруст, и всё кануло в беспросветную тьму.
Очнулась я от дикой боли. Чёрт, да я такого в жизни не чувствовала: тело словно плавилось в огне. Правая рука по ощущениям отсутствовала в принципе, а вокруг было жутко холодно и дул непрерывный ветер. С трудом разлепив залитые кровью веки, я приподняла голову. Ё-моё, да я вся в крови. Земля вокруг усеяна красными пятнами. Правая рука не двигалась, но в наличии имелась. Нужно встать и идти, иначе я здесь замерзну насмерть или окончательно истеку кровью.
Встать удалось попытки с десятой. С завидным постоянством накатывала тошнота, перед глазами всё покачивалось и периодически темнело, ноги дрожали и с трудом передвигались. Несмотря на ветер, вокруг плавал туман. Вскоре я наткнулась на чёрный камень: то ли алтарь, то ли нечто подобное. А ещё он двоится. Вот чёрт! А вон дорога... дороги. Я помотала головой, но стало только хуже: предметы поплыли, а я всерьёз испугалась, что вновь упаду. Спокойно, нужно подумать логически. У меня вроде двоилось в глазах? Значит, мостов всё-таки три. Я медленно направилась к среднему, чертыхаясь и умоляя организм двигаться вперед. Я не хочу здесь умирать! Шла я очень медленно и, похоже, отнюдь не прямо, так как очутилась не перед средним мостом, а перед левым. Хотя какая разница? Главное, что дошла. Хватаясь за перила, я упорно двигалась вперед. Вокруг плавал туман настолько густой, что можно ложкой зачёрпывать. Обо что-то споткнувшись, я упала на колени, вцепившись в перила, и взвыла от боли и отчаяния.
Незнакомый голос, казалось, раздался прямо в голове:
- Чего тебе надо? - ни жалости, ни презрения, ни удивления - ничего.
Чего мне надо? - отрешенно повторила я, и сознание затопили чужие мысли: власти, богатства, мести...
- Защиты, - пробормотала я синеющими губами, чувствуя, что вновь уплываю в небытие.
- Защиты? - голос был удивлён и задумчив. - Ну, хорошо, буду защищать, если выживешь.
Кто ты? - мысль билась птицей в клетке, но произнести эти слова я уже была не в силах.
- Зови меня... Дефансер, - в голосе незнакомца прозвучала насмешка.
Что-то изменилось вокруг. Меня бросило в жар и в океан боли, по сравнению с которой моё прежнее состояние показалось сказкой. Я кричала, мечтая потерять сознание, да хоть умереть, лишь бы больше не чувствовать ЭТОГО. Боль, казалось, проникла в каждую клеточку, вулканом взорвалась в мозгу. И я, наконец, потеряла сознание.
ХХХ
Свет, боль, жара, пить... Где я? Свет такой яркий, что невозможно открыть глаза. Что прои... О, нет!
Я застонала от боли во всём теле. Рядом послышались смутно знакомые голоса.
- Врач утверждал, что серьёзных повреждений нет. Так почему она до сих пор не приходит в себя? Вот уже десятый день лежит.
- Вполне возможно, что девчонка отравилась... или её отравили.
- Яд? Зачем?
- Нет, не яд. Я полагаю...
С трудом разлепив губы, я чуть слышно прохрипела:
- Пить.
Меня услышали. Осторожно приподняли голову, и к губам прикоснулась холодная кружка. Я приоткрыла рот, и вода потекла тонкой струйкой. Поспешно глотнув, я закашлялась.
- Медленно, малышка. Пей медленно.
В рот вновь полилась вода, и я начала медленно проглатывать её по чуть-чуть. Вскоре кружка опустела, потом исчезло ощущение чужого присутствия совсем рядом. Кто эти люди? Я их знаю? Думать не хотелось, вспоминать тем более, заснуть не получалось. Я лежала на грани яви, покачиваясь на тихих волнах слов, смысла которых я не понимала.
Когда я вновь пришла в себя, была ночь. Вокруг тихо, как в гробу, и так же темно. Чувствовала я себя лучше, чем в прошлое пробуждение, но всё равно чертовски хреново. Пить хочется жутко: полжизни за кружку воды! Но разве получится дозваться хоть кого посреди ночи? С усилием повернув голову, отчего в затылке проснулась пульсирующая боль, я попыталась понять, где нахожусь. Ничего не видно. Хотя нет, тут совсем рядом столик или тумба. И на нем что-то стоит. Главное достать. Я приподняла руку. Возникло чувство, что она весит, по крайней мере, центнер. Нет, я не смогу. Рука упала обратно. Рядом почудилось лёгкое движение.
- Пить хочешь? - голос был тихий, с легкой хрипотцой спросонья.
- Да.
Меня вновь напоили. Голос показался знакомым, но кто это может быть?
- Кто ты?
- Молния.
Молния. Что-то знакомое. Где и когда я слышала это странное имя?
- А ты помнишь, как тебя зовут?
Меня? Я нахмурилась в тщетной попытке вспомнить.
- Это так важно?
- Да. Очень.
Я задумалась. Молния тоже молчал. Мысли как назло разбежались и попрятались подальше. Наконец, нужное слово пришло легко и незаметно. Неужто так просто?
- Лена. Меня зовут Елена.
Молния застыл. Мне на мгновение показалось, что он улыбнулся, вот только как-то зловеще.
- А что ты ещё о себе помнишь?
Разрозненные образы и отрывки воспоминаний хороводом проносились перед внутренним зрением, но хоть что-то вычленить оттуда было совершенно невозможно.
- Не помню. Ничего не помню.
- А из того, что с тобой недавно произошло?
Со мной что-то произошло?
И вновь каскад образов и картинок. Я нахмурила лоб, но всё равно ничего не могла понять.
- Я... нет, ничего.
Он продолжал стоять, слегка склонившись надо мной, и мне пришлось закрыть глаза, чтобы, не отвлекаясь, попытаться разобраться в этих картинках. Незаметно для себя я заснула. Хотя был ли это сон? Если да, то это самый страшный кошмар в моей жизни.
В следующий раз я очнулась с гудящей головой и в преужасном настроении. Что же мне снилось-то? Кровь, вино, трупы, огни пылающих зданий, азарт, эйфория, жестокая радость, убийства; красноволосый феникс, которого называли богом, и ещё двое 'богов'; битва, гулянка, девушка, красивая настолько, что дух захватывало; и вновь кровь, смерть, боль... Нет, хватит. Всё. Достаточно. Я прижала руки к вискам и открыла глаза. Какой ужасный сон. Неужели у меня настолько кошмарное воображение?
- Очнулась, наконец. Пить хочешь? - раздался рядом знакомый голос.
Знакомый-то знакомый, вот только чей?
'Туман'.
Туман? И тут я вспомнила. Я ехала с охраной, выдавая себя за какую-то принцессу. Меня похитили и хотели убить, сбросив со скалы или чего-то подобного, но я выжила.
'Весьма удачно попала в блуждающий портал '.
И очутилась в каком-то месте, где познакомилась с... кажется, он назвался Дефансером.
'Браво! Вспомнила. А ты сильнее, чем я ожидал'.
Ожидал? Так ты... ты и есть этот Дефансер? А что ты делаешь в моей голове?
Послышался ехидный смешок.
'Обживаюсь'.
Не поняла. Каким образом ты здесь обживаешься? Ведь это моя голова! И ты меня, по-идее, защищать должен?
'А ты дальше вспомни'.
Я искренне попыталась. Помню, что упала в обморок от боли, а потом... потом... я... Я вспомнила и застонала. Нет, этого не может быть! Я не... я не могу быть...
- Елизавета, с тобой всё в порядке?
- Уйди, - мрачно сказала я, отворачиваясь к стене, - уйдите все. Оставьте меня одну.
- Но...
- Я сказала: вон отсюда! - рявкнула я что было силы, и, как только почувствовала, что в комнате никого не осталось, сжалась под одеялом с единственной мыслью в мозгу.
- Этого не может быть, этого не может быть.
Я не убийца!
После разговора с Дефансером вспоминались только отрывочные фрагменты, но этого было вполне достаточно.
Вот я, отупелая как зомби, иду к реке, скидываю с себя остатки одежды с ленивой мыслью, что если бы не она, то едва бы я выжила. Плечо было раздробленно. Я не видела, не чувствовала, но знала, что спина - один сплошной синяк. Мизинец на левой руке сломан (это-то я как умудрилась?). Я смываю с себя кровь, ложусь на песок и медленно начинаю восстанавливать плечо. Конечно, это делала не я, а Дефансер. Точно так же до этого он остановил кровь, чуть подлечил и поставил блокировку на чувствительность. Он и сейчас её поддерживал. Слава Богу.
Ночь, я куда-то иду. Меня быстро (как им кажется) окружают орги. Я с одним таким уже встречалась. Сейчас они больше походили на кубики на ножках, а сверху ещё один кубик с рогами, типа голова в шлеме. Я их лениво разглядываю. Всего лишь шесть? Какое убожество. Да за кого они меня принимают?
Сам бой я не помню. Следующий фрагмент показывает валяющихся вокруг мертвых противников. В лунном свете (вообще-то он не лунный, но так привычнее) у них на телах не видно ни одного повреждения, только лица-морды навсегда застыли с выражением смертельного ужаса. А я... А мне плохо, холодно, я очень сильно устала, но необходимо уходить отсюда, нужно найти что-нибудь поесть...
Дверь резко отварилась, послышались шаги и голос Молнии совсем рядом.
- Что случилось?
- Ничего, - процедила я сквозь зубы, и внезапно разрыдалась. Усталость, напряжение, страх превратились в поток слёз. Похоже, эта вспышка очень удивила Молнию, так как он присел на край кровати и стянул одеяло с моей головы.
- Так что произошло? - повторил он свой вопрос.
Мне стало так одиноко и больно, захотелось, чтобы кто-нибудь погладил по головке и сказал, что всё произошедшее не более, чем обыкновенный кошмар. Я резко повернулась к Молнии и повисла у него на шее, уткнувшись в грудь, орошая что-то мягкое и пушистое слезами. Феникс напряженно застыл, потом неловко обнял меня, но ничего так и не сказал. Да я, скорее всего, ничего бы не расслышала, так как полностью ушла в себя, ещё раз переживая недавние события.
Не знаю, сколько времени я так провела, но, судя по лицу Молнии, долго. В последний раз, шмыгнув носом, я тихо выдавила из себя:
- Спасибо.
- За что?
За то, что позволил использовать тебя в качестве непромокаемой плакательной жилетки.
- За то, что ты есть.
Я слегка отстранилась и поймала его недоумённый взгляд, но ничего пояснять не стала, зато отметила неприятную вещь: раздеть-то меня раздели, а вот ночную рубашку или хотя бы майку одеть почему-то забыли. Слегка покраснев от такого открытия, я быстро завернулась в одеяло. И только теперь заметила, что Молния тоже не совсем одет. Точнее, он был только в штанах, а то мягкое и пушистое, во что я так самозабвенно рыдала, оказалось полотенцем. Волосы феникса были ещё влажные. Похоже, его вытащили прямо из ванной.
Я быстро перевела взгляд на голую стену и обнаружила, что едва обретенное хрупкое самообладание вот-вот рухнет, и я опять погружусь в воспоминания. Нет, надо немедленно отвлечься. Я вновь посмотрела на Молнию и только сейчас заметила, что на груди у него нет волос, зато есть пару небольших шрамов.
Интересно, а там у него есть волосы? - спросила я себя, борясь с искушением опустить взгляд ниже.