— Я слушаю, господин барон.
Вот так вот. Уже господин барон. Почему-то повышение статуса не очень радует. Раньше от Дирека Ласкона ощущалась поддержка, теперь придется самому выкручиваться.
— Прошу тебя, вынеси эти документы незаметно. Потом отдашь мне, — сказал и протянул найденные бумаги. В груди засела какая-то заноза и беспокоила. Может, зря перестраховываюсь, поддавшись приступу паранойи, только смерть старого барона как-то не ко времени. Надо по этому поводу еще с магом переговорить. Дотошное расследование проводить не буду, попросту не имею необходимых навыков, но попытаться подстраховаться сам бог велел.
— Все сделаю, как сказали. Не извольте беспокоиться, — Ронда вытерла влагу с глаз, взяла бумаги и спрятала в складки просторной длинной юбки. Прям фокус какой-то — раз и нету. — Вы идите, господин. Идите. Нечего вам с покойником сидеть.
Я выдохнул тяжко и послушался совета, мысленно благодаря свою бывшую сиделку. Оставаться, в самом деле, не горел желанием.
Корн.На следующий день, после того как урну с прахом старого барона замуровали в стене фамильного склепа, была назначена церемония вхождения в совершеннолетие Грава Ласкона. Как управляющий и ожидал, наследник, не раздумывая, согласился на проведение ритуала прибывшим жрецом-настоятелем бога Изнера и даже не поинтересовался, откуда жрец появился в замке. Да и куда бы он делся, когда за спиной маячит тень грозного Жорэса Маргрона?
Церемония состоялась в молитвенном зале замка, и прошла быстро и без осложнений. На алтарь Изнера поставили кувшин дорогого вина и положили свежий хлеб, а настоятелю сунули втихаря две короны. После взятой пробы с даров, священник во всеуслышание сообщил, что вино не прокисло вмиг, а хлеб не заплесневел, значит, Изнер дал согласие ввести Грава Ласкона во взрослую жизнь. Потом походил немного вокруг стоящего на коленях молодого барона, напевая под нос священные тексты, восславляя справедливость Изнера. Присутствующие люди громко повторили хвалебные слова и все. Новый барон стал взрослым человеком.
"Ненадолго", — спрятав ухмылку Корн посмотрел на капитана, находящегося в одном с ним ряду. В последние пару дней поведение Лазго вызывало опасение. Слишком много тот стал пить и управляющий опасался, что его мечта из-за вредного пристрастия сообщника может не осуществиться.
"Проболтается кому-нибудь или совершит глупость и тогда весь замысел развалится. Надо обязательно переговорить с ним и возможно начать действовать раньше, чем запланировано", — подумал Корн.
Народ потянулся на выход, перешептываясь и поздравляя барона. Глядя, как Ласкон улыбается и иногда кивает в ответ, что очень льстило простым людям, управляющего еще больше перекосило от злобы, однако сдержался, выдавил улыбку и, вложив в голос льстивые интонации, произнес:
— От всей души поздравляю вас, мой господин. Отныне вы не мальчик, но муж.
— Благодарю. Жаль, что дед не видит меня сейчас. Он был бы счастлив, — вежливо ответил Грав и устремил на собеседника изучающий взгляд.
— О да, конечно. Господин барон любил вас как никого другого, — Корн опустил глаза и отступил на шаг, пропуская младшего Ласкона. На миг ему показалось, что мальчишка все знает. "Но откуда? Не может быть. Нервы просто шалят", — успокоил сам себя Корн и покинул молитвенный зал.
Уже у себя в кабинете он окончательно пришел в норму и со злорадством представил, какое лицо будет у молодого барона, когда тот узнает, что стал предателем человеческой расы. Остается сожалеть, что обвинение будет выдвинуто не в Империи. Там наказание за связь с мутантами куда страшнее обычной смерти от клинка.
В дверь постучали.
— Войдите, — громко пригласил управляющий, думая, что заявился капитан.
К удивлению посетителем оказался Грав Ласкон собственной персоной. Раньше наследник никогда не изъявлял желания пообщаться. Корн полагал, что уже и не успеет.
Новоявленный барон с порога немного нахально потребовал:
— Мне нужны все бухгалтерские книги и вся переписка, связанная с торговыми делами нашего рода.
От неожиданности и наглости Корн едва не задохнулся. Кровь прилила к лицу, а кулаки невольно сжались.
— Вы мне не доверяете? — управляющий смог выдавить привычную фальшивую улыбку.
— Почему так решили? — Ласкон прошел дальше, ступая по толстому дорогому ковру, и уселся в кресло, закинув ногу на ногу. — Или вам есть, что скрывать? Неужели ведете двойную бухгалтерию? — делано удивился барон, и эта наигранность вывела управляющего из равновесия еще больше.
— Да как вы смеете! Вы подвергаете мою честность сомнению? Я не для того служил столько лет вашей семье, чтобы выслушивать глупые обвинения какого-то юнца, единственное достоинство которого — его происхождение! — выкрикнул Корн.
— Успокойтесь, — в голосе Ласкона появилось столько уверенности, и это оказалось так непривычно, что управляющий моментально послушался и замолчал. — Никто обвинений против вас не выдвигает. Я просто спросил. На всякий случай.
Корн с обиженным видом открыл дверцу тумбочки рабочего стола, одну за другой достал три толстых книги, и со стуком положил на столешницу. Из ящиков вытащил несколько пухлых папок с перепиской и водрузил сверху.
— Вот. Изучайте.
— В сейфе ничего нет? — поинтересовался молодой барон.
Скривившись, управляющий снял с шеи ключ на шнурке, встал и самолично открыл встроенный в стену сейф.
— Не понимаю. Что вы там хотите найти?
— Как что? — Ласкон, поднимаясь с насиженного места. — Я думал там еще какие-нибудь финансовые документы, а вы надо мной издеваетесь. Он же почти пуст.
Молодой барон полностью завладел инициативой, заставив Корна чувствовать себя полным идиотом и это ему очень не понравилось. "Неспроста все это. Похоже на то, что кто-то намекнул барону о грозящей опасности. Но пока только намекнул, будь иначе, то сейчас дружинники уже заламывали руки и тащили в допросную. Интересно кто же предатель?" — крутились мысли в голове.
Слава богам ни в книгах, ни в сейфе компрометирующих материалов не имелось. В последнем так вообще ничего кроме небольшого кошелька с серебром и нескольких писем личного характера он не держал. Однако сам приход мальчишки событие тревожное и нужно на него отреагировать незамедлительно. Придется действовать раньше намеченного срока. А жаль. Лучше совершить переворот через пару дней, сразу после прибытия из Каменного преданных людей, готовых подтвердить перед всем народом факт сговора сюзерена с мутантами. Но тут уж ничего не поделаешь. Придется рискнуть.
— Зурим, зайди! — громко позвал Ласкон механика. Этот разгильдяй в последнее время постоянно находился рядом с бароном, выполняя функции секретаря.
— Хватай литературу и пошли. Донесешь или помочь?
— Не надо, господин. Сам справлюсь, — ответил Зурим и быстро загрузил принесенную с собой кожаную сумку.
— Благодарю за сотрудничество, — коротко поклонился барон и покинул кабинет.
Когда нежданные посетители вышли, Корн вполголоса выругался, уселся обратно за стол и закрыл глаза, собираясь с мыслями.
Грав.Кто бы знал, чего мне стоил этот разговор с управляющим? Еще десяток минут такого напряжения и нервный тик был бы обеспечен. Не понимаю, почему дед держал его? Ведь по роже видно — ворует. Надо его менять на более лояльного. Доказательств его махинаций у меня нет, но они мне и не нужны. Хозяин я тут или не хозяин? Кого захочу того и уволю.
— Сегодня нам предстоит тяжелый вечер, — произнес я с намеком на то, что Зуриму придется нести двойную нагрузку. Зачитывать вслух финансовую документацию и по ходу учить меня разбирать местные каракули. Времени на нормальное, поступательное обучение нет. Так что приходится все делать на ходу.
— А может завтра? — спросил мой учитель, секретарь и механик в одном лице.
— Не понял, — ноги сами собой встали как вкопанные. — Напомни — как зовут паренька, который хочет пасти баранов?
— Чего сразу баранов-то! О вас же забочусь.
— Ну-ну, — я снова стронулся с места. Вот как на него обижаться?
Обычно около двери в мои покои находился кто-то из слуг. Так повелось еще со времени, когда настоящий внук Дирека Ласкона раскроил себе череп, передав травму мне по наследству. Выздоровев, я не спешил отменять дедов приказ, так как иметь под дверью расторопного слугу очень удобно. И охрана хоть какая-то опять же. Дружинников мало и отвлекать их от дежурства на стенах и у ворот попросту неразумно. И тут на тебе — никого. Совсем распоясались. Стоило старшему Ласкону навсегда поселиться в склепе, так думают можно и профилонить?
— Не знаешь, куда Бон подевался? — на всякий случай спросил у Зурима.
— Так откуда мне знать-то, Ваша Милость? Может до ветру приспичило? — предположил механик.
— Может и так, — согласился я, открывая дверь в свою комнату.
Следом за мной вошел Зурим, дверь за ним захлопнулась. Я хотел сказать, чтобы он положил сумку, но не успел. Непутевый механик полетел на пол, сверху на него навалился здоровенный мужик; правым коленом надавил на спину, одно рукой умудрился перехватить руки Зурима, а второй сдавил горло, только еле слышный хрип вырвался.
Обалдевший от происходящего несколько мгновений наблюдал за схваткой, но опомнился и потянул из ножен меч, который после похода старался всегда таскать на поясе, хотел поскорее к нему привыкнуть. Клинок не показался и на половину, как сзади у основании шеи почувствовал приставленное лезвие.
— Если разрезать столб жизни именно в этом месте, то ты не умрешь, а навсегда останешься калекой. Что ты выбираешь Ласкон? — послышался спокойный голос с легким акцентом.
— Между чем выбирать? Ты мне так и не сказал, — как можно спокойнее произнес, а сам еле удержал позыв мочевого пузыря. Что за жизнь? Едва в штаны не налил.
— Быструю смерть или медленную?
— Выбираю твою, — появилось желание прыгнуть вперед, выхватить меч и, размахивая им направо и налево орать. Вдруг кто услышит и придет на выручку. Глупо конечно. Но стоять так и ждать милости от непонятно кого, по-моему, еще глупее.
— Не нужно резких движений и не кричи, — острие оставило мою шею в покое, а мужик, придавивший Зурима слез с него и отошел в сторону. Только сейчас удалось разглядеть, кто меня навестил. Четверо мутантов и, судя по размалеванным темно-синей и зеленой краской лицам — рыси. Союзнички хреновы.
— Где мой слуга — Бон? И как вы здесь оказались? Залезать в чужой дом без позволения хозяина невежливо. Не находите? — с большим трудом удалось сдержаться и не сорваться на крик.
— В замок мы пробрались по приказу вождя Бореола. Он повелел нам охранять тебя. Тот, кого ты назвал Боном, под кроватью. Он жив, — поспешил заверить измененный, который минуту назад тыкал ножом. От такого признания меня невольно взяла оторопь. Запугали до смерти, а теперь заявляют, что охранники?
Я пригляделся к говорившему. Физиономию под слоем краски не разглядеть, но немолод. Высокий и немного сутулый. В отличие от остальной троицы — без доспехов, лишь в короткой куртке с нашитыми везде, где только можно лоскутками зеленой материи. Из оружия нож и длинная резная палка.
И что мне с ними делать?
Глава пятнадцатая
Бореол.Полог откинулся и в хижину заглянул один из воинов, оберегающих покой вождя.
— Прибыл Шарум Ходок с вестями, — сообщил он.
— Пусть войдет, — разрешил Бореол.
Внутрь зашел длинный и худой командир разведчиков.
— Тепла дому твоему, — пробасил Шарум, опускаясь напротив вождя. Толстая подстилка из расстеленных на полу шкур приняла на себя вес измененного, но тому было все равно. Настоящему воину, проведшему большую часть сознательной жизни на охоте или в военных походах и твердая земля что перина для неженки.
— Отведай отвара горячего. Потом доложишь, — предложил Бореол.
Разведчик благодарно кивнул, принимая глубокую глиняную чашу из рук молодой жены вождя, и с наслаждением глотнул горячий, ароматный напиток.
Некоторое время в помещении соблюдалась тишина, но когда женщина забрала опустевшую чашу Шарум первым подал голос:
— Воины племени Змеи собираются на восточном берегу Глубокого Озера. Вернулись пятерки, посланные в земли Орлов и Саблезубов. Их отряды сливаются в единый кулак и скоро будут готовы выступить. Общая численность воинов готовых напасть на нас будет не меньше двух тысяч. Территория Лесных Котов поделена между Саблезубами, Орлами и Тиграми. Сейчас группы колдунов и воинов противника зачищают лес от остатков тварей. Земли Медведей сейчас занимают Змеи.
— Что с самими Медведями? — спросил Бореол.
— В настоящее время две сотни беженцев пересекли нашу границу и двигаются на северо-запад в сторону Скалистой Гряды. Мы наблюдаем за их передвижением, как ты и приказывал.
На какое-то время воцарилась тишина. Вождь осмысливал информацию, а Шарум ждал, когда последуют уточняющие вопросы и распоряжения.
Две тысячи уже много. Если учитывать, что это лишь часть сил вторжения, то картина вырисовывается безрадостная. Даже если удастся выстоять, то союз племен вполне сможет собрать еще столько же воинов и добить уцелевших, — размышлял Бореол.
— Сколько у Медведей осталось воинов?
— Тридцать два и всего один колдун. Остальные женщины и дети, — последовал незамедлительный ответ.
Медведей уговорить влиться в армию Рысей труда не составит. Они еще пылают праведным гневом и жаждой мщения и наверняка готовы забыть прошлые обиды, но как же их мало, очень мало.
— Начинай действовать. Пусть твои разведчики уничтожают патрули. Проникают в глубь вражеской территории, вырезая всех на своем пути. Готовят ловушки на тропах. Но главная задача выследить и убить как можно больше колдунов. Не мне тебя учить.
— Понял. Сделаем все, что в наших силах, — пообещал Шарум.
— Я верю в тебя, — Бореол поднялся. Вместе с ним встал на ноги и командир разведчиков.
Когда Шарум вышел, вождь сел обратно на свое место и развернул начерченную на выделанной коже карту. Нашел взглядом Глубокое Озеро и погрузился в думы.
Змеи всегда были немногочисленны. Даже после гибели двух сотен Рысей в битве с тварями, силы племен лишь сравнялись, и если ударить по ним немедленно и разгромить, то удастся выиграть немного времени. Орлы и Саблезубы не решатся пересечь границу, пока не выяснят подробности битвы и ее последствия. Тем более они часть ресурсов перебросили на захват и освоение новых территорий. Вдобавок будут вынуждены выделить дополнительные силы на поиск орудующих в тылу Рысей. Да. Точно не решатся. Скорее начнут мелкими отрядами просачиваться и пытаться вредить: сжигать небольшие поселения, выискивать склады продовольствия, вылавливать одиночных охотников. В общем, делать то же самое, что и Рыси.
Так. А если временно переселить, всех неспособных сражаться к Ласконам не в случае поражения, а сейчас? Тогда у воинов будут полностью развязаны руки, и пространство для маневров резко увеличится. Ведь не надо опасаться за жизни родных и близких. Отпадет необходимость оставлять в селениях охрану, а это минимум две сотни копий и десяток колдунов.
— Позовите ко мне Брана Хитреца! — выкрикнул громко Бореол, чтобы стоящие снаружи воины услышали.
Завеса из шкур шкота слегка приподнялась, и до вождя донесся ответ:
— Сейчас его найдут.
Спустя примерно полчаса появился Бран Хитрец. Сильный колдун и отважный воин, но главное его достоинство — в племени нет никого кто смог бы на равных вести торговые дела с ушлыми людишками.
— Поручаю тебе важное дело, — без предисловия начал вождь. — Обстоятельства изменились не в нашу пользу. Придется переправить женщин, стариков и детей через реку в земли людей. Поэтому сегодня отправишься к барону Ласкону, отнесешь ему золото и сок молочных деревьев. Скажи, что это плата за размещение рысей в баронстве и поторопи его с покупкой големов. Они нам нужны как можно скорее. Сведи молодого барона с контрабандистами. Пусть он сам занимается сбытом сока. Ты оставайся с Ласконом в качестве телохранителя и связного. Возьми несколько воинов из тех, кому больше всего доверяешь. И не забудь зарядить свой амулет связи.