Татьяна Викторовна Никонорова
Когда научат предавать
Пролог
Тишина становилась совершенно невыносимой. Кин поднялся и снова прошелся от стены до стены: четыре шага. От другой стены до двери, забранной решеткой, — пять. Холодно. Сколько он уже здесь? День? Два? Неделю? Или только пару часов?
Было темно, но темнота не играла никакой роли, когда все чувства молчали. Даже осязание приходило словно издалека, через вату. Всему виной, конечно, было расположение темницы и символы на полу. Их никак нельзя было стереть. Это Кин знал из собственного опыта. Когда его привели, было такое чувство, словно он умер. Темнота больше не подсвечивалась кошачьим «ночным» зрением, которое было для племени Кина таким же естественным, как и обычное, дневное. Куда-то ушли, исчезли все звуки, кроме давящей, почти осязаемой тишины. Да еще слабый, едва различимый шорох падающей где-то неподалеку воды. Она сочилась медленно, и капли отмеривали секунды заключения Кина в каменном мешке.
Даже его Хранители, — Дактис и Пефер, — не могли пробить защитный слой из трех кругов. Он — преступник! Теперь Кин это понял ясно и без излишнего драматизма. Он выбрал свою линию. Как сказали бы пришельцы, свой путь. Кин снова сел в углу. Теперь он не мог видеть свои линии, свою «ветвь». Как поступать? Приходилось решать самому, и ошибки были неизбежны. Хотя главную ошибку он уже совершил.
Кин закрыл глаза и честно попытался уснуть. Он обещал сам себе, что отдохнет, хоть немного. И сейчас для него было важно выполнить это обещание. Во что бы то ни стало! Его достоинство — все, что у него осталось. Постепенно, под расслабляющий стук капель, Кин забылся. Снаружи незримо вставал рассвет…
Глава 1
Дэлль потянулась, слегка задевая Кина грудью. Она еще не открыла глаз, но уже по привычке, исподволь, затягивала его в омут страсти, так необходимой обоим поутру. Кин улыбнулся сквозь еще не ушедший сон, и его рука по-хозяйски пропутешествовала по обнаженному телу подружки.
Кин в который раз вызвал образ ветви, и вновь ветвь выдала отрицательный ответ. Вот уже год Кин жаждал сделать Дэлль предложение, мечтал о совместной долгой жизни, но по всему получалось, что она откажет ему в любом случае. И Кин молчал, стиснув зубы. И, как всегда с утра, нахмурился, открывая глаза. Дэлль отвернулась, намереваясь встать. И Кин отпустил ее. Таков был заведенный порядок. Вот сейчас они вместе пойдут в душ, и будут любить друг друга…
Кин тоже потянулся и одним быстрым, неуловимым для глаз движением вскочил на ноги. Дэлль уже включила душ, и звук льющейся воды наполнил их бунгало. Они уже почти зашли в душевую кабинку, перемежая каждый шаг нежными поцелуями, как раздался стук в дверь.
— Вот черт! — выругался Кин, проглядывая ветвь. Он не стал сообщать Дэлль, кто вздумал их потревожить. Она знала это не хуже него самого; Кин почувствовал, как она, одновременно с ним, просматривает свою ветвь вероятностных возможностей. Стук повторился уже громче, одновременно донеслись слова:
— Шериф, открывай!
Из-за стеклянной двери бунгало выглядывал заспанный Тэрри. Не надо было смотреть на ветвь, чтобы понять, что произошло что-то плохое. Конечно, уже давно в воздухе витало ожидание угрозы, несчастья. А таро у Ливии ясно предсказывали ему, Кину, верную смерть. Дэлль не пыталась остановить выбегающего Кина. Она глянула на свою ветвь и поняла, что такая попытка безнадежна. Она лишь прижалась к нему всем телом, провожая. Все в поселке уже почти похоронили Кина, а Дарв уже приготовил ему «пакет» для крематория.
Жалобно звякнула входная дверь, когда шериф и предсказатель уже неслись к служебному флаеру. Дэлль печально смотрела вслед уезжающему любимому. Вот и сегодня он хотел сделать ей предложение, но остановился, точно зная ответ. Какой ответ, хотелось крикнуть ей! Она сама не знала, что ответит, вздумай он спросить. Знала лишь, что любит его безумно.
Постояв еще минут пять, она стала собираться на работу. Что толку размышлять над тем, что даже не отражено в ветви. Пустое. Уже одевая комбинезон, она почувствовала, наконец, усиление той угрозы, с которой Кин был связан прочной нитью Судьбы. Почувствовала и вздрогнула: так близка оказалась смерть ее возлюбленного. И какое-то давление на нее.
Ветвь не могла заглянуть так далеко в будущее. А раз ничего конкретного известно не было, то не стоило и думать об этом. Дэлль закрыла дверь, точно зная, что сегодня она первой сюда вернется. И, скорее всего, проведет следующую ночь в одиночестве…
Глава 2
Флаер они гнали, как сумасшедшие. Но ветвь была чиста — в аварию они не попадут, это точно. Пару раз Тэрри выправлял линии в их общей ветви. Это было запрещено в городе для всех, кроме служб правопорядка и экстренной помощи. Но сколько Кин помнил себя шерифом, таким способом они пользовались впервые. Обычно, о любом происшествии весь город узнавал дня за два. А вот тут: на тебе! Ну кто бы мог подумать, что заявятся гости из другого измерения. Ведь давным-давно Верховный Маг поставил энергозащиту и сделал их маленький мирок недосягаемым для визитеров. А эти пробились, дьявол их забери…
Процессия обосновалась на краю школьного стадиона, где старшеклассники, девчонки и ребята шести-семи лет, должны были проводить выпускные соревнования по самообороне. Все поле было под высоким магическим напряжением. Бои уже подходили к концу. Кин глянул в недалекое прошлое. Нет, не было боев. Это незваные гости вызвали такой всплеск энергии.
Школьников разогнали. В центре стадиона всеми цветами радуги переливалась воронка перехода-портала. А возле портала стояли они — трое мужчин и две женщины. Вокруг — кольцо оцепления. Нынешний Совет был, видимо, сильно напуган. И Кин понимал их: ветвь молчала, была вся в тумане, словно еще не решила, какое будущее ждет их всех. Тэрри, никогда не отличавшийся мужеством, стоял позади него и никаких попыток к действиям не предпринимал. А по-всему выходило, что именно Кин, как местный шериф, должен вмешаться.
Пришельцы беспокойно оглядывали ряды невооруженных людей, каждый из которых, — маг высокого уровня, — мог бы одним ударом, не напрягаясь особо, уничтожить и их самих, и портал. Но оцепление стояло молча, и попыток воздействовать на пришлых никто не принимал. Была у пришельцев одна особенность: и мужчины, и женщины были старше двадцати. А в селении Кина до такого возраста не доживал никто. Двадцать — максимум. Был один долгожитель — Вереск. Ему как раз стукнуло девятнадцать, и он уже назначил в крематории дату смерти. Он даже ходил советоваться с другими старейшинами. И все согласились с его оценкой. Жена Вереска, молоденькая выпускница колледжа биоэнергетики, ей едва стукнуло четырнадцать, уже родила наследника, чтобы отец и сын могли хоть увидеть друг друга. И вообще, к смерти готовились заранее, и уходили с достоинством, как и полагается умирать. И смерть платила той же монетой, приходя в назначенное время, а не когда ей вздумается.
Кин молча смотрел на пришельцев, пытаясь оттянуть время. Но ветвь так и не показалась. Только угрожающий гул на задворках сознания, — хваленое шестое чувство, — предостерегал от попытки вообще приблизиться. Но Кин был выше страхов. И, разорвав кольцо военного оцепления, он шагнул ближе к порталу.
Глава 3
Взгляды пришельцев тут же обратились к Кину. Он был без формы, в потертых джинсах и серой футболке. И поэтому почти не выделялся бы из городской толпы, вздумай таковая сейчас появиться.
— Мальчик, — заговорила вдруг высокая темноволосая женщина, подзывая его ближе, — скажи, где ваши родители?
— Лично мои умерли тринадцать лет назад, — пожал плечами Кин. Зачем ей это, подумалось ему. Затем, вспомнив о правилах приличия, он достал из заднего кармана удостоверение шерифа и протянул пришельцам, как положено, в раскрытом виде.
У тех медленно вытянулись лица, само собой исчезло выражение крайнего сочувствия «сироте». Кину потребовалось меньше минуты, чтобы просканировать их беззащитные мысли. И уже поняв систему их мышления, Кин недобро усмехнулся. Потому что вновь прояснилась его ветвь. И теперь стало ясно, какая смерть ждет его, Кина. И смерть эта напрямую была связана с этими людьми, пришедшими без приглашения.
Кину вдруг сильно захотелось позвонить Дэлль. Но это грозило скандалом с любимой, и поэтому пришлось перетерпеть. Наверняка, Дэлль тоже уже все узнала, и теперь попытается найти выход из безвыходной ситуации. Кин всерьез начал готовиться.
Но это никак не проявилось внешне. Хладнокровно, ведь сюрпризов пришельцы не приготовили, Кин повернулся к ним спиной, обронив ледяное:
— Следуйте за мной.
И никто в тот момент не мог бы осудить шерифа за неуважение к гостям. Тот, кто привел за руку твою смерть — враг, и Кин еще прилично себя вел со своими врагами. Ему еще предстояло свыкнуться с ними. Может, тогда он оттает, подумал Тэрри, замыкая шествие.
Глава 4
В офисе все расположились с максимальными удобствами. Предстоял разговор. И Кин уже проанализировал вопросы, готовые сорваться с уст пришельцев. Сначала, по их мнению, должно было состояться знакомство. Только и Кин, и Тэрри, и весь город уже знали имена гостей. Равно как и истории жизни, имена родственников и другую информацию — любую, какую можно пожелать. Мысли пришельцев не были скрыты никакими приемами. Потому что им это и не надо было, ведь там, откуда они пришли, никто не владеет телепатией. Вообще никто! Кина передернуло. Это все равно что ослепнуть и оглохнуть…
Да, телепатия у нас дается трудно из-за всех этих блоков, размышлял Тэрри, но мы способны на чутье, шестое чувство, предугадывание, и, конечно, у нас есть ветвь. Трудно бояться будущего, если ты знаешь о нем почти все. А если чего-то не знаешь, то хотя бы можешь участвовать в выборе разных вариантов, проглядывая по ветви результаты того или иного поступка. А затем использовать самый приемлемый вариант. Но пришельцам это было не дано. Они боялись смерти, что считалось самым позорным страхом. И будущего, которое было для них белым пятном, они боялись тоже.
Кин рассматривал гостей без всякого интереса. Он уже знал о них достаточно, чтобы относиться к ним еще хуже. Мужчины за спокойной, уверенной агрессивностью скрывали свой ржавый, натужно скрипящий в коленях страх. Женщины старались быть открытыми и доброжелательными, но нота превосходства все портила. Кин пытался понять, в чем же это превосходство. А когда понял, недоверчиво усмехнулся. Оказалось, что все, кого пришельцы встречали в городе по пути в офис Кина, были тут же отнесены к категории «дети». Я тоже для них ребенок, как-то вдруг восхитился Кин такой нелепости. Черт, мне умирать через несколько дней, я вот уже пять лет — шериф этого города, а они считают меня «бедным малышом», «несчастным сироткой» и «парнишкой».
Минут десять прошло в молчании. Гости неловко переминались, кидая друг на друга многозначительные взгляды. Это было так забавно, что Кин чуть не рассмеялся. Вот сейчас та самая женщина, которая первая из всех установила с ним «контакт», — ее звали Тамара, — глядя на низкого, плотно сбитого мужичка с бородкой, по имени Михаил, взглядом вопрошала: «Кто начнет разговор?» А Михаил ничего не мог понять, он думал, что Тома предлагает начать разговор ему, чего он делать решительно не хотел. В это время также нелепо переглядывались Костя по прозвищу «штурман» и Сергей Кэп. И только Ольга, миловидная и самая молодая из пришельцев, — ей было двадцать два, — сидела молча и спокойно. Кин прочел в ее мыслях легкое сожаление оттого, что ей никогда не доверят самой начать важный разговор. Из-за нелепых предрассудков о возрасте.
Кин выпрямился в кресле, сплел пальцы и кивком головы попросил Тэрри принести всем напитков по вкусу. Предсказатель молча просканировал всех на предмет предпочтений и пошел выполнять бессловесный приказ начальника. Как только напитки были принесены и расставлены, шериф тут же приступил к разговору.
— Я знаю кто вы и зачем пришли к нам, Ольга, — начал Кин без предисловий, — Мое имя Кин, и я — шериф в городе.
Он говорил, а Ольга слушала, и по ее лицу было понятно, что она просто не понимает, когда ее уже успели представить. А Кин также бесстрастно повернулся к Сергею, обозначив его главным в группе.
— Нам ничего от вас не нужно! — тихо сказал Кин, но расслышали все, — Уходите, Сергей, а мы обновим барьер. И делу конец!
Внешне казалось, что Сергей совсем не удивлен, только страх его усилился и даже обозначился запахом. Но Кэп мужественно преодолел свой страх и поинтересовался насмешливо:
— Откуда ты знаешь о нас, наши имена и…
Он многозначительно замолчал, надеясь, что мальчик, сидящий сейчас в кресле и играющий во взрослого, сам все поймет. Это было самонадеянно, возлагать на ребенка трудную задачу домысливания, но Сергей почему-то думал, что в этот раз его самонадеянность принесет неожиданные результаты.
— Это не важно, — усмехнулся Кин, — я не желаю вас здесь видеть!
— Ты не можешь решать за всех! — оскорбилась Тамара. Кин понял, что она хотела сказать.
— Это мнение всех! — внезапно Кин почувствовал, что такая попытка бесполезна. Пришельцы просто не поймут, откуда Кин знает мнение всех, ведь город вообще о них еще не знает.
А город знал и о них, и об их миссии, и о том, что вообще произойдет. Знал и хотел, чтобы они убрались. Но пришельцы этого не поймут так же, как Кин не мог понять некоторых их мыслей. Слова были простыми, но их смысла Кин не улавливал даже на уровне подсознательных образов. Образы были, а смысла не было!
Кин отхлебнул коньяка из стакана, принесенного Тэрри, скрывая за этим жестом детальную проверку пришельцев. И поперхнулся: у них не было ветви. Вообще. Их будущее было туманно, расплывчато и подвержено эрозии. То есть, у них не было будущего. Они творили его сами, ошибаясь на каждом шагу, следуя лишь за собственными эгоцентричными принципами и потому мешая друг другу, заступая друг другу дорогу. Это было ужасно. И теперь уже Кин пожалел их. Они действительно приведут его к смерти, но ненароком, просто потому, что они такие — разрушители по природе. Если бы они не просто понимали, а видели результаты каждого поступка на ветви вероятностных возможностей, много плохого не было бы совершено. Они бы просто не пришли к нам, понял Кин. Жалость, такая как сейчас, была для него внове. Она была скулящей и бесполезной, но продолжала досаждать. От нее сложно оказалось избавиться.