— Кирилл?! — удивилась я. Ольховский почему-то стоял в общей мансарде, сбоку от окна.
— Иди сюда, только вдоль стены, — напряженно приказал он. У меня сердце ушло в пятки. В голову полезли мысли о полиции и наручниках.
Став рядом с ним, в первый момент ничего необычного не увидела. Вроде бы все спокойно.
— Направо посмотри. И не высовывайся. Эти двое пялились на дом, проходя мимо, а теперь возвращаются.
— Богдан?!
Я буквально окаменела, узнав его. Лица второго не видела, но это точно Кристоф.
— Знаешь их?
— Сашка с блондином встречается. Может, она попросила что-то с дачи забрать? — в растерянности произнесла я.
— И не сказала адрес?
— На калитке одну цифру номера летом кто-то отломал. Мы вторую сняли, решив заменить на новые.
— Ты готова с ними встретиться?
— Нет!
— Входная дверь открыта?
— Да, — застонала я. Дверь закрыть за собой как-то не подумала.
— Давай ключи, — протянул руку. — Забирай, что хотела, и будем выбираться.
— Как?!
— Через окно.
Не споря, отдала ключи и застыла, потрясенно наблюдая, как открывается калитка.
— Кирилл, они калитку открыли! — в панике крикнула вслед Ольховскому и отмерла, вспомнив, зачем мы здесь. Бросилась в комнату, в спешке вскрыла коробку и полезла рукой вовнутрь, нащупав что-то. Оно не вынималось.
— Чего ты возишься? — рядом со мной возник Кирилл.
— Не могу вытащить, — ответила сквозь зубы. — Кажется, скотчем приклеили.
— Дай я.
Отодвинув меня, Кир забрал нож и, надрезав скотч, вытащил черную записную книжку. Сунув ее мне в руки, закрыл коробку и поставил домик на шкаф. Протерев нож, положил наверх и его. И тут раздался шум, как будто что-то упало. Я даже на месте подпрыгнула.
— Что это?
— Дверь веранды открыли. Я ведро железное оставил. — Кирилл осмотрелся. — Через первый этаж уйти не успеем, придется прыгать.
Он двинулся к окну, но я потянула его за собой:
— Идем, я знаю куда.
В комнате, где обычно останавливалась, когда приезжала, был небольшой балкон, выходящий на задний двор. Через него мы и выбрались наружу. Кирилл, повиснув на нем, спрыгнул вниз, а потом поймал меня. Прыгать было страшно, но шаги на первом этаже и скрипнувшая лестница придали ускорения.
Не сговариваясь, мы бросились к забору. Уходить через калитку нельзя — придется огибать дом, и там мы будем как на ладони. И без этого могут заметить.
До машины добрались без приключений.
— Держи. — Кирилл протянул ключи, когда я рухнула на сиденье. — В следующий раз на место вернем.
— Хочешь сказать, что готов повторить? — не поверила я. У меня до сих пор дыхание не восстановилось и сердце колотилось как бешеное от страха быть пойманными.
Мой подельник ничего не ответил, лишь усмехнулся, снимая перчатки и возвращая их в бардачок. Это мне кое-что напомнило.
— Ки-ир, — протянула я и полезла в карманы, — кажется, я на столе перчатки забыла.
Конечно же, обратно мы не пошли. Я надеялась, что даже если гости и зайдут в комнату, на оставленные перчатки не обратят внимание. Та же подруга могла забыть их. Я только не понимала, что они там делали и зачем Сашка дала им ключи?! И ведь не спросишь прямо!
Чуть успокоившись, я с уважением посмотрела на Кирилла. На меня произвело впечатление его самообладание. Как быстро он сориентировался насчет дверей и пути отхода продумал. Никакой паники. Молчу уже о физической подготовке — он поймал меня в крепкие объятия и даже не пошатнулся!
— Кир, теперь я знаю, кого на дело нужно брать. Ты был великолепен! — с восхищением произнесла я.
— Крис, какое дело? Надеюсь, ты понимаешь, что это не твое?
— Зато ты отлично страхуешь. Без тебя я бы растерялась, а потом краснела, объясняя, как оказалась на даче.
— Кстати, а зачем они явились? Сигнализации я не заметил. Даже если есть датчики движения и приходит сообщение о проникновении, не могли так быстро приехать. Да и явилась бы полиция, а не твои знакомые…
— Понятия не имею. Богдан возил нас в больницу и потом домой, а когда прощались, сказал, что у него дела. — Я нахмурилась, рассуждая вслух. — Мы же с тобой почти сразу сюда поехали и с ними чуть здесь не столкнулись. Получается, он выехал примерно в одно время с нами. Может, ему Лебедева раньше ключи дала? Хотя…
— Что?
— Вчера, после ограбления, он забрал ее к себе, и там точно не до ключей было. При мне Сашка о даче и не вспоминала. Если только сегодня, перед тем, как меня подхватить по дороге в больницу, они за ними домой заехали. Тогда почему ничего не сказала?
— Она его хорошо знает?
— Мы на прошлых выходных познакомились с ними в клубе.
— И у них уже настолько близкие отношения?
— Не знаю, насколько близкие, но у нее любовь с первого взгляда. Мы встречались с ними несколько раз среди недели. Вчера Богдан нас к себе на вечеринку пригласил.
— На которой тебя чуть не изнасиловали? — мгновенно сделал Ольховский верный вывод.
Я бросила на него быстрый взгляд, заметив, как пальцы с силой стиснули руль. Почему-то захотелось оправдаться, чтобы не считал меня безголовой.
— Ты не подумай, там все прилично было. Руководство благотворительного фонда присутствовало. Богдан — один из учредителей, насколько я поняла. У них филиалы по всему миру.
— Как фонд называется?
— «Во имя жизни». Так что никаких пьяных и танцующих полуголых девиц.
— Но при всем при этом…
— Кир, оставь. Не хочу об этом. Богдан вовремя вмешался. И если бы не это, мы бы не вернулись в город и Аделаида Стефановна могла бы не дождаться помощи.
Завибрировавший в кармане телефон стал поводом прервать неприятную тему. Звонила Саша, как почувствовала, что о ней говорим. Сделав знак Кириллу, чтобы молчал, ответила.
— Привет, Крис, ты освободилась?
— Нет еще. Ты как? Списки украденного составила?
— Да. Не представляешь, как это тяжело. Богдана еще нет, а мне невыносимо дома оставаться. Тамара плачет, хоть на стенку лезь.
— Скажи, а документы на квартиру, дачу целы?
— Да, все на месте.
— А ключи?
— Какие ключи?
— От дома, дачи, гаража, — терпеливо объяснила ей. — Проверь, чтобы все связки на месте были.
— Ой, я даже не подумала! — спохватилась подруга. — Сейчас посмотрю.
Я терпеливо ждала, но червячок сомнений уже появился. Или Саша мне просто не говорит, или не знает, где Богдан.
— Да, все на месте.
— И от дачи?
— От дачи два комплекта лежит. А почему ты спрашиваешь?
— Сколько случаев бывает, что грабят квартиру, узнают адрес дачи и уже с ключами едут туда, пока хозяин квартиры убытки подсчитывает и ему не до того. Может, следует проверить, как там? — спросила я, стараясь выйти на интересующую тему. И мысленно молила: «Ну, скажи мне, что ты туда Богдана послала!»
— Крис, зачем? Ключи же на месте.
Ответ разочаровал, и, судя по тону, она не врала.
— А если слепки сделали?
— Зачем такие сложности? Могли просто ключи взять и уже раз двадцать ее ограбить. Да что там у нас брать?! Ты едешь уже, да? — Саша уловила шум дороги.
— Да. Ко второму ученику. А ты Богдану не звонила? Когда он приедет за тобой?
— Нет. Неудобно. Вдруг он занят?
Занят. И я даже знала чем. Получается, или Саша зачем-то разыгрывает спектакль, или действительно не в курсе передвижений своего кавалера.
Распрощавшись с ней, я посмотрела на Кирилла.
— Она его туда не посылала? — понял он.
— Нет.
— Похоже, что это они навели грабителей, — с уверенным видом выдал Кирилл.
— Не смеши! Ради чего? Богдан состоятельный, у Кристофа своя фирма по охране ВИП-персон. Они не были у Саши в гостях и не знают, что есть в доме ценного. Украли картины, драгоценности, но цены их не заоблачные. На даче особо ценного тоже ничего нет.
— Нападение произошло, когда вы были у них в гостях.
— Но они нас спокойно отпустили, когда мы захотели уехать. Мне кажется, что это просто совпадение.
— Что в книжке? Может, записки деда? Он же был дипломатом, кажется.
— Сейчас…
Я полезла за своей находкой, которую сунула под пояс джинсов, когда прыгала со второго этажа. Даже не было времени заглянуть, что же мы добыли.
Открыв потрепанную записную книжку в черном кожаном переплете, увидела записи на французском. Пролистав по диагонали текст, сделала вывод:
— Писала Аделаида Стефановна, узнаю почерк. Кажется, это ее дневник.
— Что за язык? — скосил взгляд Кирилл.
— Французский.
— Оставишь, я переведу.
— Кир, я прекрасно знаю его, — улыбнулась я.
— Тогда сейчас едем ко мне, изучим записи.
— Хорошо!
Стало приятно, что он не бросает меня и не собирается отстраняться от всей этой истории. Я бы с ума сошла одна. Родителей нет, с Сашей не поделишься, а Кир показал себя надежным и здравомыслящим партнером.
В машине читать было невозможно, еще немного полистав, я закрыла дневник.
— Если они ни при чем, тогда что делали на даче? — вернулся к прежней теме Кирилл.
— Может, тоже подумали о том, что дачу могут обворовать? — предположила я. — Богдан за Сашку переживает. Помог нам. Адвоката прислал вчера. Если бы не он, так мы бы еще в участке показания давали до утра.
— Не стоит им доверять, пока все не прояснится.
— Кир, я только тебе рассказала.
Кажется, мои слова и доверие польстили бывшему другу.
— Серебрянская, неужели ты научилась своей головой думать?
— А раньше не думала?
Вопрос так и повис в воздухе. Я немного обиделась. В голову полезли мысли: к чему он это вообще сказал?! Неужели знает, что я его тогда с Сашей обсуждала? Но откуда?! Так он из-за этого больше ни разу не позвонил?
Множество вопросов и ни одного ответа. Но спрашивать я не решилась. Новые отношения были хрупки, и я боялась их разрушить, вспоминая о прошлом.
— Подумай вот о чем: откуда у ваших знакомых адрес дачи и ключи? Насколько я понял, все комплекты ключей на месте. Если Лебедева тебе не врет, тогда они открывали отмычками.
— Квартиру Аделаиды Стефановны открыли отмычкой, — задумчиво произнесла я, а потом затрясла головой: — Нет! Бред. В этот день мы были у них в гостях.
Так до чего угодно додуматься можно!
— Это еще ни о чем не говорит, — возразил Кирилл. — Все равно, на мой взгляд, этот Богдан проявляет чрезмерное участие, и их появление на даче очень подозрительно.
— Уверена, что этому есть разумное объяснение, — упрямо сказала я. Подозревать Богдана категорически не хотелось. — Я же не подозреваю тебя в грабежах только за то, что у тебя хорошее самообладание и вел ты себя как взломщик со стажем.
— Серебрянская! — возмущенно рявкнул Кирилл, и я втянула голову в плечи. — Вот так и помогай людям.
— Я же тебя ни в чем не обвиняю, — заикнулась я и нарвалась на испепеляющий взгляд. Постаралась загладить оплошность: — Потому что знаю, ты — хороший, порядочный человек.
И моя рука как-то сама легла ему на бедро.
Машина резко вильнула.
— Кир!!! — завизжала я.
— Серебрянская, это что сейчас было?!
— Ничего, — заверила я и даже отодвинулась. Кто ж знал, что он такой нервный.
— Если хочешь меня потрогать, делай это, когда я не за рулем.
— Ольховский, твое счастье, что ты за рулем! — сообщила сквозь зубы. Самомнение некоторых просто зашкаливало, и я боролась с желанием дать тумака.
— Я это уже понял. Днем ты была менее сдержанна, — нагло намекнул Кир. — Меня еще никогда так с порога не раздевали.
— Ольховский!!! — вот теперь уже я угрожающе зарычала, а этот засранец лишь удовлетворенно посмеивался.
— Не горячись, если будешь себя хорошо вести — разрешу сделать мне массаж.
Как назло, я вспомнила, насколько шикарно Кирюха выглядит со спины. Мысль дотронуться до него, размять пальцами мышцы показалась очень соблазнительной. Это меня еще больше взбесило.
— Идиот! Еще одно слово, и я выйду.
— Боишься не сдержаться? — с сочувствием произнес он.
— О-о-очень! Руки так и чешутся… — Я дождалась, когда он посмотрит на меня, и резко закончила: — Уши надрать!
— Так ты об меня сегодня руки чесала?
— Кир, не доводи до греха!
— Кристина, по-моему, ты чересчур возбуждена.
— Ольховский, включи лучше музыку, или я за себя не ручаюсь.
Посмеиваясь, он выполнил мою просьбу и включил радио. Салон заполнили звуки музыки — «Звезды шоу» певицы Alyosha.
Припев:
— Кир, вы-ы-ключи-и-и! — в голос застонала я, давясь от смеха. Что-то нервы уже не выдерживали, и это стало последней каплей.
— Нет уж, я послушаю. Замечательная композиция!
— Кир-р-р!
— Ух, как грозно, — зубоскалил он.
Я потянулась сама переключить, но Кирилл отводил мою руку, пресекая попытки. Еще, гад, начал вслух подпевать и в строчках: «Я хочу дарить любовь свою тебе, я могу забыть, что я сейчас на сцене» — нагло переиначил последнюю:
— Я могу забыть, что я сейчас в машине…
— Ну, держись!
Мое терпение лопнуло, и, оставив в покое радио, стала щекотать поганца и награждать тычками по корпусу.
Не самое умное решение во время движения, но, несмотря на отвлекающий фактор и попытки отбиться от меня, машина шла ровно. А еще стала увеличивать скорость.
— Ты сумасшедший! — Я откинулась на спинку сиденья, когда взгляд на спидометр воззвал к чувству самосохранения.
— И это говорит та, которая на скорости отвлекает водителя? — насмешливо отозвался Кирилл.
— Ты камикадзе!
— Признайся, что ты от меня без ума, — самоуверенно потребовал он.
— Смотри за дорогой, а то врежемся и точно будем без мозгов, — фыркнула в ответ.
* * *Поговорив с подругой, Александра повертела в руках телефон. Она надеялась, что Крис сможет вырваться пораньше и побудет с ней. Ведь знает, как ей тяжело. Могла бы и отменить свои уроки, когда тут такое случилось! Но эту предательскую мысль Сашка отогнала, прекрасно понимая, что репетиторством подруга зарабатывает на жизнь.
У самой Алекс преподавательского таланта не было, и она училась ради диплома, чтобы потом выйти из-под опеки бабушки и уехать к родителям. И вот бабушка в больнице, дом ограблен, а у нее самой такое чувство, как будто вся жизнь рушится. Еще и врачи толком ничего не говорят, все, что остается, — это ждать.
Бабушка была стержнем семьи. Сильной, несгибаемой, властной. Саша даже мысли не допускала, что с ней может что-то случиться, и теперь ощущала себя беспомощной. Родной дом опустел. Находиться в квартире стало неуютно, несмотря на то, что все убрали и навели чистоту, Хлюпающая носом Тамара лишь нагнетала обстановку, хотя и ее понять можно. Она много лет работает у них и уже давно стала членом семьи.
Александра боролась с желанием позвонить Богдану. Не хотела быть навязчивой. И так испытывала к нему благодарность за все, что он для нее делал. Пришлось придумывать себе разные дела и терпеливо ждать, когда он освободится. Скорее бы уже родители приехали! Она и ждала их, и в то же время понимала, что с их приездом не сможет уже оставаться у Богдана. Отношения у них неопределенные. Как надолго новый знакомый задержится здесь?! Неизвестно. Хоть он и ухаживал за ней, но в то же время мог в любой момент исчезнуть, а Саша не хотела его терять.