Минерал громко хрустнул, когда сильные клыки надавили на камень, и изо рта къярда мгновенно выплеснулись десятки тонких бордовых щупалец. Они становились все длиннее, вырывались из демонической глотки Буцефала, мгновенно возвращались назад, поглощенные им, и вырывались снова, чтобы зацепиться за длинную густую гриву или оплести шею.
Къярд отчаянно пытался поглотить вырывающуюся из филактерия энергию, и у него это получалось, но щупалец было слишком много, и все они боролись за свое существование. Они опутывали Буцефала, превращая того в подобие куколки, в которую превращаются гусеницы прежде чем стать бабочкой. Только сейчас демонический конь, гибрид Тьмы и Скверны, не превратится в прекрасное существо, он изменится и, возможно, больше никогда не порадует Алекса своей гордой красотой.
Раздался оглушительный грохот. Зубы къярда окончательно разрушили артефакт, и энергия бурным потоком выплеснулась из камня. Она мгновенно поглотила Буцефала и с огромной скоростью направилась в сторону напарников. Алекс оттолкнул Эниду как можно дальше от опасности, а сам гордо выпрямился, смотря серыми глазами в недра вырвавшейся энергии, и приготовился отправиться в Пустоту.
Энергия все приближалась, и следом за ней приближалась сама Смерть. С каждым мгновением она подбиралась все ближе, поглощая конюшню так же, как поглотила къярда. Ей хватило всего лишь несколько мгновений, чтобы преодолеть расстояние, на которое охотник сумел оттащить чародейку, но этого времени хватило, чтобы Энида успела поднять голову и увидеть, как темно-бордовая масса вплотную подошла к гордо стоявшему охотнику, почти прикоснулась к его лицу и… словно морская волна, тут же вернулась обратно.
Темная и испорченная энергия вернулась туда, где был разрушен артефакт, оставляя Алекса невредимым, и приняла новую форму. Форму къярда. Не Буцефала, не того гордого скакуна, который был темнее всякой ночи и своей роскошной гривой заставлял Эниду завидовать охотнику. Ее лошадь хотя и была одной из лучших кобыл Моравола, но она не стоила и малой части Буцефала, который минуту назад очаровывал всех своей уникальностью и роскошностью.
Стоявший же сейчас перед ними къярд был другим.
Он уже не внушал трепет и уважение. Его прекрасная грива укоротилась в несколько раз и стала похожа на половую тряпку. Черная, как ночь, кожа и шерсть, превратилась в мешанину из разнообразных клякс темно-красных оттенков, а когда-то идеальная гордая фигура стала напоминать скорее огромный скелет, чем лошадь, достойную героев древности.
Живущее в камне зло изменило къярда, однако Энида заметила, что Алекса такая перемена отнюдь не встревожила. И более того, внутри нее появилась уверенность, что охотник прекрасно знает, как именно вернуть Буцефалу его прежний облик.
-Это что было? – шепотом спросила Энида, чтобы не потревожить стоявшего рядом полудемона. – Къярд не мог такое пережить! Он умер! Я уверена в этом! И мы должны были умереть, и уже быть на пути в…
-Все, что я должен сказано в Клятве, - хмуро произнес охотник, думая о том, как быстро Буцефал сможет усвоить чудом поглощенную энергию и вернуть свой прежний вид. Он слышал, что Энида задала новый вопрос, но не прислушался ни к единому слову. Еще раз оглядев къярда, охотник кивнул собственным мыслям, которые говорили, что Буцефал будет переваривать полученные из артефакта силы около недели, и направился к выходу из конюшни.
В дверях его остановил подглядывающий за напарниками помощник конюха и потребовал объясниться, но Алекс просто оттолкнул его плечом и пошел в сторону склепа, где их ждало еще одно испытание. Пусть они и уничтожили артефакт, но драугр до сих пор обитал в заветной комнате кладбищенских подземелий, а у напарников почти не осталось времени, чтобы уничтожить его до того, как появятся призраки. Особых надежд на простую победу охотник не строил – вряд ли найденная ими вещь действительно была филактерием – однако Энида была довольно сильным магом и вполне способна превратить мертвеца в прах, пока охотники на нечисть будут отвлекать его.
Главное, чтобы чародейка не подвела его снова и не стала жертвой своей собственной гордыни. Именно из-за подобных считающих себя выше остальных «героев», Алекс и работал в одиночку, лишь иногда пересекаясь с Блэкхардом или другими охотниками. Все они знали, что их ждет, если броситься сломя голову на врага или просто недооценить его, и поэтому во время охоты превращались в машину для убийства, которая использовала любую возможность, чтобы убить тварь.
-Я могу рассчитывать на тебя? – Спросил охотник, когда Энида наконец догнала его, и замедлился. – Ты должна понимать, что сейчас мы не можем разделяться, давать волю своей гордости или другим эмоциям, которые могут ослабить нас. От этого напрямую зависят наши жизни, и тебе придется слушать каждое мое слово, иначе повторится то, что случилось в Ареноле… в лучшем случае.
-Я понимаю, - произнесла чародейка, проводя рукой по появившимся на шее синякам, которые оставили грубые пальцы Алекса, и вспоминая участь изуродованного къярда. Охотник почувствовал упрек в ее голосе и тяжело, почти с сожалением, вздохнул.
-Послушай, от меня никто и никогда не дожидался извинений, но я хочу, чтобы ты знала – мне пришлось сделать это с тобой. Выработанные рефлексы нельзя подавлять, иначе в определенный момент они просто не придут на помощь, и тогда этот мир потеряет еще одного защитника. Пусть грубого и жестокого, но все же защитника.
-Ты оправдываешь себя или приносишь извинения в своей деревенской манере? - перебила его Энида с совсем не фальшивой доброй улыбкой на лице. Из ее голоса снова пропала обычная резкость и осталось только то неумение говорить с обычными людьми, которое присуще всем, кто никогда не был и не будет носителем «голубой крови».
Алекс заметил эту перемену в чародейке и понял, что фон Рейнор начала привыкать к нему гораздо больше, чем требовалось для того, чтобы спокойно дойти до места, где они должны были найти клинок, забрать его и разойтись в разные стороны. И ему это не нравилось, как не нравилась и сама необходимость работать вместе с чародейкой, чтобы заполучить желаемое. Но, как и в случае с драугром, охотник просто не может обойтись без нее, если хочет выполнить свою задачу, а не просто иметь цель, которая придавала его жизни призрачный смысл.
-Мне незачем оправдываться, - произнес охотник, отводя взгляд. – Я просто сообщаю тебе, что делаю то, что должен. Пусть зачастую это и означает идти напролом, наплевав на последствия, ломать черепа и резать глотки, но все же мои методы действуют. Я до сих пор живой, значит, не убежал, не скрылся от опасности, а каждый раз смотрел ей прямо в лицо, и, как видишь, мне до сих пор удавалось избежать встречи с Пустотой.
-Почему ты так веришь в нее? – чародейка заинтересованно подняла брови. – Почему ты веришь во все эти россказни про Пустоту, Аскаила и кучу других тварей, существование которых не доказано или имеет только косвенные доказательства? Разве скептицизм не в духе охотников?
-Мы не живем по правилу «то, что нам неизвестно, не навредит нам», - хмуро ответил Алекс. – Оно вредит, и зачастую - смертельно. В великанов никто не верит, но все же они существуют – я лично видел одного из них! В древних лесах, в самой глуши, обитают вендиго, а далеко на западе, по пути на чудесный архипелаг, полного удивительных красот, можно встретить кракена – огромного головоногого моллюска, способного своими размерами запросто покрыть всю моравольскую академию. Хотя, наверное, северяне даже и не знают, что такое моллюск.
-Мы не настолько бедны на живность, как ты думаешь. - Энида вернула в свой голос ушедшую язву, и в этот момент охотник мысленно вздохнул с облегчением – ему удалось снова обидеть чародейку и на время избавиться от ее привязанности, которая появилась против воли обоих напарников.
-Ты просто обязана побывать на архипелаге Хинги, - заметил Алекс. – На нем встречаются много удивительных и прекрасных существ: огромные птицы, которые у нас не больше сжатой ладони, животные, передвигающиеся на двух ногах и переносящие своих детенышей в сумке на животе, но самые удивительные из них – маленькие черно-белые медведи, которые ползают по деревьям и питаются исключительно листьями и маленькими ветками.
-Чепуха, - недовольно фыркнула Энида, осознавая, что охотник видел за свою жизнь изгнанника гораздо больше красот, чем женщина, которую с самого детства окружало только самое лучшее и самое прекрасное из того, что было на севере. Даже Августин во времена своей молодости не мог устоять перед ней и иногда дарил украшения из сокровищницы Моравола, но все эти прелести жизни не идут ни в какое сравнение с сокровищами остального мира, которые, как известно, всегда будут лучше того, что лежит под рукой и доступны в любой момент.
На недовольство чародейки Алекс ответил лишь неопределенным пожатием плеч.
-Думай, что хочешь, - спустя несколько секунд произнес он. – Я говорю, что видел сам, и если ты мне не веришь, то можешь нанять корабль и проверить. А заодно и просто отдохнуть. Места там прекрасные, и на месте того же Августина, я бы уже давно построил флот, победил кракена и захватил весь архипелаг себе.
-Возможно, все не так просто, как ты думаешь? – Спросила Энида только для того, чтобы отвлечься и перебороть вновь появившееся желание испепелить своего напарника.
-У него хватает людей для того, чтобы помочь абсолютно ненужному и слабому соседу найти сына, но не хватит средств на захват пустых и не защищенных островов? – Алекс коротко усмехнулся. – Ни за что не поверю. Или ты имела в виду, что кракена невозможно победить? Нет, он смертен, как и любое другое существо. С ним придется повозиться - выманить на мелководье или придумать способ борьбы с ним под водой. Это будет трудно, но все же кракена можно убить.
-Отправить меня в Аренол и собрать мощную флотилию, погрузив на нее всю школу водных магов, это не одно и тоже. – На этой минуте напарники покинули город и вышли на размокший тракт. Еще немного и они окажутся на кладбище, и Алекс был несказанно рад этому – солнце скоро прикоснется к горизонту, и с этого момента у них останется не так много времени, чтобы успеть выбраться из склепа и избежать участи стать жертвой призрачной нечисти.
-Возможно, - согласился Алекс, - но у нас сейчас есть проблемы гораздо важнее, чем способности Моравола. Если мы не успеем до заката разобраться с мертвецами и выбраться из слепа, нас ждут большие проблемы.
-Кстати о большом, - чародейка оглянулась назад и посмотрела на город. – Твой друг, скьярл… тебе не показалось, что ты бросил его? Как он сможет избавиться от стражников или выбраться из тюрьмы?
Охотник промолчал. Ответ был ему неизвестен, но он знал, что не бросил Блэкхарда; знал, что скьярл остался в таверне, чтобы задержать стражу, и догадывался, что неумелые солдаты Ривера уж точно не смогут задержать умелого и закаленного годами воина. Потомок великана уже выбрался – охотник был уверен в этом…
…Когда чародейка исчезла за прогнившей рамой окна, Блэкхард решил, что должен задержать изрядно взбесившуюся стражу Ривера, и тут же открыл дверь. Скьярл прекрасно знал хозяина грубого голоса, поэтому совершенно не удивился, когда увидел за дверью еще одного великана в неимоверно тяжелых доспехах. Указав рукой следовать за ним, стражник прошел внутрь и брезгливо осмотрелся. Позади всех остальных стоял испуганный трактирщик, который так и не решился заглянуть внутрь, опасаясь гнева чародейки.
-Снова ты, Блэкхард, - с шумом выдохнул великан. – Скажи мне, почему каждый раз твое появление в городе означает чью-то смерть?
-Этот человек умер? Что же, наверное не смог выдержать боль.., - холодно предположил Блэкхард и протянул руки. Он мог бы использовать свое оружие и меньше, чем за минуту, разобраться со стражниками, однако он не хотел проливать родную кровь, поэтому решил разобраться обычными методами. – Попытаешься связать меня и бросить в темницу? Как всегда?
-А ты как всегда попробуешь сбежать? – брат скьярла требовательно поднял густую бровь. – Нет уж… в этот раз я дам тебе выбор: или ты навсегда покинешь город или сядешь за решетку, что выбираешь?
-Ты прекрасно знаешь, каким будет мой выбор, Курт, - Блэкхард поднял свои вытянутые руки на несколько сантиметров выше, напоминая о намерении стражников связать его, как соучастника в пытках – и как следствие убийстве – лежащего внизу человека. – Делай свое дело и каким бы не был исход этого дня, ты больше никогда не увидишь меня в Ривере.
Курт, самый высокий стражник и брат Блэкхарда, посмотрел на остальных стражников и коротко кивнул. Они выдвинулись к скьярлу, схватили его за вытянутые руки и заломили за спину. Великан не сопротивлялся хотя и мог дать достойный отпор. Он позволил скрутить себя, и они направились к выходу. Трактирщик испуганно отскочил в сторону, позволяя пройти в коридор, и прижался к стене.
-Видишь, что вы натворили, Блэкхард? – спросил Курт, бросив короткий взгляд на хозяина заведения. – Ривер был относительно спокойным городом, но стоило тебе снова появиться на наших улицах, и проблемы не заставили себя ждать...
-Спокойным городом? – изобразив на лице удивление, перебил скьярл и тут же получил удар в живот от одного из более мелких стражников.
-Не трогать его, - замахнувшись огромной ладонью, строго приказал брат охотника на нечисть и ответил на почти риторический вопрос родственника. – Да, спокойным. У нас часто воровали, пропадали люди, но никто не устраивал концерты на публику. Все проходило тихо, и граждане жили спокойно.
-Я ничего не устраивал, - Блэкхард остановился и постарался гордо выпрямиться, но тут же получил сильный удар в спину. Скьярл стерпел, сдержал свой рот, чтобы случайным звуком не выдать то, какую ужасную боль ему пришлось почувствовать от закованного в металл кулака стражника, и продолжил путь к выходу из таверны.
-Я не устраивал дебош, и ты не имеешь никаких прав бросать меня в темницу, - заявил Блэкхард, но в ответ увидел лишь угрюмую гримасу своего брата.
-Послушай, Курт, - продолжил говорить Блэкхард, когда они спустились на первый этаж. - Знаю, что я последний человек, которого ты хочешь видеть живым, но сейчас тебе действительно лучше меня отпустить. В подземельях слишком опасно - они не справятся без моей помощи.
-Они? – Разозлившись спросил Курт и сжал кулаки. – Ты про чародейку и своего подельника? Пусть подыхают, и ты вместе с ними! Всем уже порядком надоел Моравол со своими колдунами, и если выходка твоей ведьмы или ее скорая смерть, помогут развязать войну с архимагом, то пусть так оно и будет. Пусть все сгорит. Остальные будут только рады уничтожить змею по имени Августин.
-Она не ведьма, - пропустив слова брата мимо ушей, сказал Блэкхард, но тут же понял, что сейчас не самое лучшее время для шуток и чтения лекций о сущности ведьм. Он смиренно наклонил голову и почти под нос произнес, - вам не выжить в войне против Моравола. Даже если другие герцогства объединятся против Августина и смогут победить его, Ривер станет первым местом, куда ударят главные силы магов. Опомнись, Курт, зачем тебе эта война, если на месте твоей родины еще долгое время не сможет вырасти даже самый живучий сорняк?
-Это необходимая жертва, - фанатично ответил стражник, не замечая испуганные взгляды своих товарищей. – И каждый из нас готов принести ее, чтобы зажечь искру, из которой разгорится пламя. Знай, что колдуны никому не нужны в нашем мире, и если у человечества будет шанс избавиться от них, оно непременно воспользуется им.
-Да? – Изо всех скрывая усмешку, спросил Блэкхард. Он почувствовал, что каждое слово Курта ослабляет хватку и без того несильных для огромного скьярла стражников. Они были не согласны со своим командиром, и уж точно не желали той сомнительной войны, которая меньше, чем за день уничтожит их родной город вместе с ними и их семьей. Блэкхард понял, что это несогласие можно использовать для того, чтобы рассеять внимание своих пленителей и облегчить себе путь к побегу.
–Думаешь они действительно никому не нужны? Знай, если начнется война с Мораволом, и мир действительно решит избавиться от чародеев, то пострадают не только маги Августина, но и сотни или даже тысячи других колдунов по всему миру. Это будут обычные мирные жители, не имеющие ничего общего с войной и битвами. Целители, жрецы, библиотекари… опомнись Курт, что ты будешь делать, когда твой сын заболеет и никто не придет ему на помощь всего лишь потому, что его отцу стало скучно, и он решил повоевать?