Последнюю неделю Христофоров и Лялькин изучали технику композиционного допроса. Опытные оперативники, они считали, что и так знают все способы «горячего потрошения», но оказалось, что методы контрразведчиков куда грубее и продолжительнее, чем у их коллег из внешней разведки. Разница в преследуемых целях и временно€м лимите. Каждое занятие для обоих офицеров открывало массу нового, так что учиться им нравилось, несмотря на разницу в возрасте и званиях. Пять дней теории, столько же занимали практические занятия и, наконец, зачеты.
Сдав очередную тему, офицеры получали несколько дней на отдых.
Поезд Мурманск – Санкт-Петербург проходил через Москву поздно ночью. Это было удобно, потому что утром он прибывал в Питер и целый день можно было использовать по своему усмотрению.
Спальный вагон находился в голове состава. Офицеры, предъявив билеты дородной проводнице в белой форменной рубашке, прошли вовнутрь.
Вагон их встретил гробовой тишиной и холодным светом ламп. Бесшумно ступая по ковровой дорожке, двое мужчин быстро отыскали свое купе.
– Н-да, кажется, лето по-настоящему за нас взялось, – распуская узел галстука, недовольно буркнул Владимир Христофоров. Солнце нагрело воздух явно далеко за двадцать градусов, и ходить по городу в костюмах становилось проблематично.
– Ничего, на берегах Невы попрохладнее будет, – ответил Кирилл. Прежде чем снять пиджак, он отцепил от пояса тактическую кобуру с вложенным вовнутрь служебным «макаровым». Оружие вместе с кобурой спрятал под подушкой.
Состав дернулся, лязгнув буферами, и медленно поплыл вдоль перрона. Вскоре в купе заглянула проводница, забрала билеты, взяла деньги за постель и тут же удалилась.
Глядя на мелькающие за окном фонарные столбы, мужчины вдруг почувствовали, что занятия в «лесной школе» изматывают не только умственно, но и физически. Не тратя время на разговоры, офицеры разделись, погасили свет и погрузились в глубокий сон…
Проснулись через час от шума за стеной: крики, приглушенные удары в пластиковую перегородку походили на серьезную драку.
– Черт возьми, – хрипло произнес Христофоров спросонья, протирая глаза, – это никуда не годится. Скоро час ночи, люди же отдыхают.
– Это похоже на борьбу нанайских мальчиков, – не открывая глаз, пробормотал Лялькин. – Думаю, это танго разыгралось после возлияний в вагоне-ресторане.
Владимир ничего не успел добавить к вышесказанному, когда раздался глухой удар в стену.
– Я этого больше терпеть не собираюсь, – заявил полковник. Натянув брюки, сверху набросив рубашку, он решительно вышел в слабо освещенный коридор.
Окончательно проснувшийся Кирилл заложил руки за голову, вытянувшись во весь рост, с любопытством ожидая развязки этого спектакля.
Дверь в соседнее купе оказалась приоткрыта, внутри горел свет. Владимир Николаевич увидел двух парней атлетического сложения в одинаковых темно-синих спортивных костюмах «Рибок». Напротив них на диванчике сидели две девицы развязного вида, каких теперь полно в ночных клубах и на дискотеках. Парни находились в хорошем подпитии, и один из них пытался учить уму-разуму свою подругу.
– И будешь делать то, что я тебе скажу, – шипел бугай сквозь зубы, схватив девушку за подбородок пальцами правой руки. Та изо всех сил била по ней своими ручонками, но бугай будто не замечал ее удары. – Ты поняла меня, бикса?
Христофоров не стал ждать, чем закончится выяснение отношений между современной молодежью, а отодвинул дверь и встал на пороге купе:
– Может, дадите людям спокойно выспаться?
При появлении незнакомца глаза верзил хищно блеснули.
– Ты на кого варежку разинул, козел? – оскалился ближайший к Владимиру бугай, оставляя в покое свою подругу. Он поднялся на ноги и с нескрываемым удовольствием крякнул, с полуоборота выбрасывая вперед кулак, целясь своей жертве в лицо. Христофоров легко уклонился от удара, пропуская его и одновременно выставляя свою руку с согнутым под острым углом средним пальцем. Сила инерции бросила хулигана вперед, и он врезался в выставленное препятствие солнечным сплетением. Острая боль пронзила мощное тело бугая, и он с глубоким вздохом сложился пополам. Звонкая затрещина отрытой ладонью в лоб швырнула его в глубь купе, на столик, заставленный пивными бутылками.
Второй качок решил помочь товарищу, но, едва он сделал попытку подняться с постели, Владимир пнул его в правый бок. Носок туфли врезался в печень.
– С-сука, – застонал «защитник» поверженного, кулем рухнув на постель.
Христофоров рассчитывал, что сможет силой силу переломить, но полковник плохо знал нравы современной молодежи. Рука упавшего на постель братка нырнула под вагонный столик, и уже через секунду в лицо Христофорова пялился черный зрачок «беретты».
Выручил полковника богатый жизненный опыт да то, что противник был не профессионалом и изрядно пьяным. Владимир Николаевич успел уйти с линии огня за мгновение до выстрела.
Грохот выстрела, звон бьющегося стекла и разъяренный вопль: «Убью, суку!!!» – сбросили Кирилла с вагонной полки. Еще его ноги не коснулись пола, а правая рука уже выхватила из-под подушки служебное оружие. Доля секунды – и тактическая кобура отлетела в сторону, одновременно большой палец правой руки снял пистолет с предохранителя, взводя курок. По старой оперской привычке патрон всегда был дослан в патронник…
Уйдя с линии огня, Христофоров во весь опор бросился бежать по коридору, давая своему напарнику возможность занять удобную позицию.
– Сука! – продолжал выкрикивать бандит, пытаясь выбраться из купе. Сзади на него напирал напарник.
В коридор они вырвались одновременно с Лялькиным. Вскинув пистолет, Кирилл рванулся в бой, нажимая на спусковой крючок.
Выстрелы загремели одновременно с двух сторон, бандиты успели сделать по одному выстрелу. Первая пуля продырявила над головой Лялькина стену вагона, вторая вскользь зацепила плечо, оставив неглубокую красную борозду.
Кирилл, в свою очередь, с ходу расстрелял пол-обоймы служебного «ПМ». Первая пуля, попав братку в лоб, разворотила затылок; еще три пули густо вошли в левую часть груди второго бандита. Оба убитых повалились друг на друга, заливая пол вагона густой кровью. Девушки, привыкшие к перипетиям короткой бандитской жизни, забившись в угол купе, затравленно молчали.
Лялькин только успел перевести дух, как возле него возник Христофоров. Кивнув в сторону штабного вагона, коротко произнес:
– Сейчас здесь будут менты. Дуй в купе и по мобиле свяжись с диспетчером. Объяснишь ему, в какой переплет попали…
На станцию Бологово пассажирский поезд Мурманск – Санкт-Петербург прибыл с минутным опозданием, но на эту мелочь никто не обратил внимание. Взоры всех, кто в этот момент находился на станции, были прикованы к головному вагону.
Сперва туда проследовала вся дежурная смена линейного отделения милиции во главе со старшим офицером.
Двое сержантов, вооруженных автоматами, встали у входа в вагон, остальные прошли внутрь. Уже через две минуты захваченная из «обезьянника» обстоятельным офицером четверка бичей выносила на окровавленных простынях трупы убитых бандитов.
Следом за покойниками последовали живые: первыми грузный старшина вытолкал двух полупьяных девиц, которые, понимая, что теперь их не убьют как нежелательных свидетелей, дали волю чувствам и ревели навзрыд белугами, размазывая по щекам остатки вульгарной косметики.
После девиц последовала очередь задержанных мужчин. Их вывели из вагона со скованными сзади наручниками руками. Несмотря на видимую невозмутимость и явное пассивное поведение, автоматчики, едва их увидев, сняли оружие с предохранителей.
Последним вышел милицейский капитан, он за руку попрощался со старшим наряда сопровождения и бригадиром поезда.
Тепловоз предупредительно ухнул гудком и потащил свой состав дальше, ускоряя ход…
До приезда оперативной группы предварительное дознание должен был провести старший дежурной смены линейного отделения милиции. Припоминая азы криминалистики, которую он когда-то изучал в школе милиции, капитан решил начать свое расследование с осмотра личных вещей задержанных и погибших. Тем более что убитые явно не были паиньками.
– Четыре пистолета, – начал перечислять офицер предметы осмотра младшему сержанту, который вел опись. – Два отечественных пистолета Макарова имеют разрешения на ношение. Два итальянских «беретта М-92» не зарегистрированы. Сумка спортивная с эмблемой «Рибок», одна штука…
Опись и внимательное изучение вещественных доказательств заняли два с лишним часа. За это время капитан Козлов успел даже наметить план предстоящего допроса.
– Готово, – доложил младший сержант, поставив точку.
– А вот теперь можно и с задержанными побеседовать, – радостно потер ладони старший дежурной смены.
Но допросить задержанных не получилось – в кабинет дежурного не вошел, а буквально ворвался начальник местного РОВД, следом заместитель прокурора области и какой-то неизвестный в цивильном костюме. По манере последнего держаться капитан сразу сообразил, что именно неизвестный является главным в этой троице.
Начальник РОВД, едва оказавшись в кабинете, сразу же отошел к окну, тем самым давая своему подчиненному понять, что он сам в подчинении.
– Задержанных мужчин мы забираем с собой, – с порога заявил заместитель прокурора. Раскрыв папку, которую держал в левой руке, он вытащил казенный бланк с визой прокурора области и положил на стол перед дежурным по линейному отделению.
«Ого, как у них все мобильно, – удивился капитан, едва глянув на бланк. – Чтобы так быстро успеть, не иначе вертолет использовали».
В своей догадке капитан оказался прав – небольшой «Ми-2» приземлился в трех километрах от железнодорожной станции, куда на своем «жигуленке» подъехал поднятый по звонку начальник РОВД.
Незнакомец в цивильном и заместитель прокурора обменялись выразительными взглядами, и последний снова заговорил:
– И еще, завтра сюда явится орда журналистов. Вы, капитан, лично объявите, что в поезде Мурманск – Санкт-Петербург группа сопровождения МВД предотвратила вооруженное ограбление. Преступники в ходе операции нейтрализации были уничтожены. Все отличившиеся, в том числе и вы, капитан, будут поощрены. Это ясно?
– Ясно, – кивнул дежурный офицер. Что же он, дурак, собственноручно отказываться от поощрения. – Только разрешите один вопрос.
– Какой еще вопрос? – недовольно нахмурился зампрокурора.
– Личные вещи и оружие задержанных с собой заберете или…
– С собой заберем, – вместо прокурора поспешил ответить незнакомец в штатском.
– А это? – капитан продемонстрировал прозрачную папку-файл с листами ксерокопии. Эта находка была из спортивной сумки одного из убитых братков. Даже невооруженным глазом можно было рассмотреть черный шрифт официальной «шапки».
«Министерство обороны СССР.
Имитатор ядерного взрыва (ИЯВ)…»
Небольшой замок «Ульрих» расположился среди живописных холмов Шотландии в ста тридцати километрах от Глазго. Места здешние находились в совершенном запустении, оттого и нелюдимы были из-за отсутствия оживленных трасс. Замок, возведенный всего лишь полтораста лет назад в стиле Средних веков, выглядел таким же заброшенным и безлюдным, при этом находясь на балансе королевского казначейства.
Исторической или культурной ценности это строение не имело, и потому ничего удивительного в том не было, что казначейство долгие годы пыталось его безуспешно сбыть в частные руки. В конце концов «Ульрих» приобрела за совершенно символическую цену мало кому известная фирма «Хамелеон».
Полтора года на территории замка шли восстановительные и отделочные работы. Внешне «Ульрих» оставался по-прежнему заброшенным строением с крепостными стенами, поросшими мхом и диким кустарником, и совсем по-другому замок выглядел изнутри. Все помещения были комфортабельными и отделаны в современном стиле, позволяя людям, здесь находящимся, не только плодотворно работать, но и отдыхать.
Все верхние постройки представляли собой либо главный офис фирмы, либо помещение для проживания персонала. Подземные галереи были местом работы. Здесь находился операционный зал, где за самыми современными компьютерами работала дюжина лучших в мире компьютерных взломщиков. Они скачивали из Всемирной сети разного рода легальную информацию для работающих по соседству аналитиков. Если экспертам требовалась информация из закрытого источника, то тут же хакеры брались за свое основное ремесло. Как в старину медвежатники легко раскалывали кувалдами «медведей»[12], так они вскрывали самые сложные защитные коды любых государственных или частных структур.
Кроме компьютерщиков и аналитиков здесь еще находилась группа международных специалистов разных отраслей, в задачу которых входило, получая информацию от аналитиков, готовить прогнозы возможного развития событий и, соответственно, управления ими.
Фирма «Хамелеон», как и замок, принадлежала (естественно, через подставных лиц) Самуилу Сосновскому и занималась не только политикой, но и экономикой. Именно этим и были обусловлены успехи Сосновского в играх на бирже.
Бывший руководитель Восточного сектора МИ-6 (Британская разведка) Арчибальд Мальборо официально считался вице-президентом фирмы «Хамелеон», хотя на самом деле занимался тем, чем всегда, – собирал информацию по Восточной Европе, особенно по России. Иногда разрабатывал планы явно диверсионного характера. Правда, последний план, который сэр Арчибальд считал венцом едва ли не всей своей жизни, с треском провалился, Сосновский понес колоссальные убытки, а Мальборо на нервной почве заметно сдал. У него было высокое артериальное давление, мучили боли в желудке, к тому же он страдал от бессонницы. Тем не менее старик продолжал надеяться на карт-бланш в будущем.
Неожиданно старый разведчик обнаружил, что его хозяина практически не интересуют новости из России и Восточной Европы, в то время как весь персонал «Хамелеона» не покладая рук усиленно обрабатывал данные с регионов Ближнего и Среднего Востока.
Вдобавок неожиданно в «Ульрих» прибыл отставной адмирал военно-морского флота США Вильям Джексон, в недавнем прошлом начальник разведки Шестого флота. Янки был стопроцентным экспертом по Арабскому Востоку, причем в военном аспекте.
Прошедшая ночь для сэра Мальборо выдалась тяжелой, из-за желудочных спазм старик толком так и не смог заснуть и с утра чувствовал себя разбитым и обессиленным.
Поднявшись на третий этаж главного офиса, сэр Арчибальд вошел в свой кабинет и, чтобы хоть как-то взбодриться, попросил референта сварить чашку крепкого кофе.
С удовольствием отхлебывая из большой керамической чашки горячий горьковатый напиток, Арчибальд Мальборо встал у окна. Он любил разглядывать зеленые холмы, видневшиеся из-за крепостных стен. Но в этот раз пожилой англичанин был далек от любования красотами природы.
Совершенно случайно взор разведчика упал на северное крыло жилого комплекса, внешне напоминающего средневековый постоялый двор. Он увидел припаркованный серый минивэн. Автомобиль был незнаком Мальборо, но он припомнил, что ночью слышал шум въезжающей машины.
– Интересно, к кому это гости пожаловали? – забыв о кофе, задумчиво пожевал губами сэр Арчибальд. Он, конечно же, мог задать этот вопрос референту, и тот бы все для него выяснил. Только велика вероятность того, что референту скажут только то, что ему необходимо знать, тем самым скрыв настоящую причину появления незнакомого автомобиля. Пока он доверял только своим глазам. Судя по тому, как был припаркован минивэн, долго так стоять он не должен был.
Старик оказался прав – через несколько минут из боковой двери «постоялого двора» вышла группа мужчин.
Арчибальд Мальборо из этой пятерки кроме Джексона узнал еще двоих. Араба по прозвищу Шейх, исполнявшего при хозяине роль посыльного, мотавшегося по всему миру для заключения серьезных сделок и выдававшего себя за представителя аравийских шейхов. Второй был цепной пес Сосновского, перебежчик из госбезопасности России Владлен Козаченко.
– Очень интересно, – хмыкнул сэр Арчибальд. Действительно, происходящее являлось интересной комбинацией. Мальборо был твердо уверен в одном, что янки в замке появился неспроста. А именно для того, чтобы в ближайшее время сменить его на посту вице-президента «Хамелеона». Ничего унизительного в этом для себя Арчибальд Мальборо не видел, в конце концов, ему давно перевалило за семьдесят, а Джексону едва стукнуло пятьдесят пять. Самый расцвет для активного умственного труда. Настораживало англичанина другое – тайное посещение «Ульриха» наиболее приближенных к Сосновскому людей. Значит, разговор шел о том, о чем нельзя говорить по телефону. Вероятность «заговора» против хозяина Мальборо отмел сразу, не тот уровень собравшихся, им самостоятельно никак не завладеть империй Сосновского. Оставалось только одно – Сосновский задумал какую-то грандиозную акцию и по каким-то причинам решил в ее разработку не посвящать старика…