Всадник Мёртвой Луны 17 ("Первый день в Башне") - Васильев Александр Александрович

Первый день в Башне

Страшный, завораживающий рёв труб и тяжёлая барабанная дробь где-то там, за дверью, в далёком коридоре вырвали его из чёрного марева беспробудного как смерть сна. Покрывая все звуки равномерно бил гонг где-то на верхних этажах башни. Первое мгновение он никак не мог собрать расколотое в чёрные куски сознание и сообразить - где же он, и что с ним происходит. Спать хотелось смертельно. Над сознанием господствовало только одно страстное желание - отключиться от всего, повернуться на живот, закрыть голову подушкой и снова провалиться в блаженную темень беспробудного сна. Потом - он внезапно всё вспомнил. Вспомнил, что он теперь полноправный гвардеец на службе у Чёрной крепости. И - снова подивился произошедшему вчера как совершенно невероятному, немыслимому чуду. Чуду, в которое разум его всё ещё отказывался окончательно поверить. Но - надо было вставать, и - как можно быстрее. Кто знает, как его новый начальник отнесётся к запоздалой пробудке? Поэтому он пружинисто соскочил с кровати, стряхивая с себя остатки сна, сунул под неё руку, и к своему удивлению не обнаружил под нею ночного горшка.

Быстро накинув на голое тело дорожный плащ, он, плохо ещё определяясь в полной темноте (ночник видимо полностью выгорел ночью) и тыкаясь с тихим и злобным шипением в какие-то многочисленные острые углы меблировки, нащупал наконец ручку двери, потянул её вниз, и хлопая глазами как сова высунул голову в ярко освещённую предверную залу. Ладненький, уже полностью одетый, и что-то приготовляющий на круглом столике возле камина вопросительно уставился на него.

- Я.. Я тут хотел спросить где это.. Ну, ночной горшок. Мой. Со сна мысли у Владислава в голове путались, и никак не могли сложится в стройный вопрос.

- Так ведь у вас там отхожее место есть же! - Отозвался Ладненький, отрываясь от (как теперь Владислав разглядел) закипающего над маленькой жаровней серебряного кофейника с высоким, изящно загнутым как лебединая шея носиком. - А! Так я вам не показал-то вчерась! - Искренне огорчился он. - Так вот же оно, идёмте, увидите сами!

Метнув быстрый тревожный взгляд на кофейник, который даже ещё не начал урчать, он схватил со стола один из двух трёхсвечников и метнулся к двери. Владислав быстро посторонился, Ладненький заскочил внутрь комнаты и распахнул слева, у самого входа небольшую одностворчатую дверцу, которую Владислав вчера принял за встроенный стенной рундук. Всучив ему трёхсвечник, и буркнув полувопросительно: "..сами разберётесь?" он так же стремительно вернулся назад, где уже послышались ему первые звуки закипания.

Захлопнув за ним двери комнаты, Владислав протиснулся в небольшую нишу. Там, справа, действительно была воронка отхожего места с фаянсовыми выступами для ступней, а рядом - за небольшой раздвижной деревянной ширмой, из тонких, лакированных чёрным лаком дощечек - помывочная, с уже знакомой ему трубой с раструбом. Ниша была полностью выложена серой гранитной плиткой, на специальной полочке лежал непочатый кусок мыла, и на вешке ряом весели несколько великолепных белоснежных полотенец. От такой роскоши Владислав только глаза в изумлении вытаращил.

Быстро ополоснувшись под ледяной водой (мыться он со вчерашнего даже и не стал), Владислав облачился в форму, и вышел в общую залу. Кофейника и жаровенки на столе уже не было, а Ладненький крутился что-то там начищая тряпочкой. Он поднял голову и указал на дверь приёмной:

- Его превосходительство велели вашему благородию стразу же к нему зайтить, как оправку закончите!

Постучав в дверь приёмной, и услышав утвердительный ответ, Владислав проскользнул в приёмный покой.

Тайновед стоял за конторкой, на широкой доске которой перед ним были разложены пергаменты, свитки и листы бумаги. Увидев Владислава он быстро набросил на всё это поверху большой чёрный плат, и сделал приглашающий жест к столу, на котором стоял кофейник на чуть тлеющей жаровенке и несколько чашек на подносе, рядом с крохотным бочоночком мёда и изящной тарелочкой со сладостями.

Усевшись за стол рядом, и дождавшись, пока Владислав нальёт себе кофею (свою чашку, уже наполовину пустую он захватил с собою от конторки) Тайновед без всякого предварения, тут же перешёл к делу:

- Минут через десять мы пойдём к завтраку в командирской трапезной, на нашем этаже башни. Вся свита начальника гвардии питается здесь, отдельно от общевойсковой трапезной для командирства, находящейся на втором этаже. Иногда его высокопревосходительство и сами возглавляют трапезу, но в основном за столом председательствует его старший помощник. Там я тебя и представлю нашему обществу. Ребята из нашей команды тоже живут здесь же, но у них отдельное помещение при входе, там где обитают все низшие чины свиты из свиты. Там же у них и своя трапезная для нижних чинов. С ними я тебя познакомлю после завтрака. Сразу же после этого побежишь получать форму, коня и прочее обеспечение. Ладненький тебе всё подробно растолкует. Думаю, что письменные отношения к этому времени уже прибудут из снабженческого приказа. Времени на раскачку у тебя не будет вообще. У нас сейчас горячая пора. Война может начаться в любой момент, а уж нам задания поступают вообще без остановки. Так что к обеду ты должен быть полностью обмундирован, олошаден, и готов выступать в поход немедленно. Полного доспеха тебе получать не нужно, мы - не строевой отряд, и берём не боевой мощью. У нас у всех здесь лишь облегчённая экипировка - наша сила в ловкости, быстроте и скрытности. Но об этом - уже по ходу. Из своего хлама можешь разве что лук со стрелами захватить - я успел заметить что он у тебя просто отличный. Таких и у нас в крепости немного. Как экипируешься - подтягивайся сюда. Если успеешь до обеда - ожидай у себя в комнате. Можешь даже поспать впрок. Я не поручусь, что нас не дёрнут сегодня же в ночь. Так - вопросы есть?

- Ну, вроде пока нет, - растерянный от такого напора отозвался неопределенно Владислав.

- Нужно отвечать "Никак нет!" строго заметил ему Тайновед. Со мной-то формальностей особо не требуется, у нас тут свои порядки. Но если подвернёшься с таким мямленьем тому же господину помощнику предводителя гвардии - то могут и через плети пропустить. Ну да ладно - будешь на ходу осваивать всю эту строевую премудрость. По хорошему тебя бы следовало сначала сразу же послать на краткосрочную подготовку для младших командиров, которая при строевой гвардии действует. Но, боюсь, времени на это у нас уже не будет.

Тут где-то вверху снова ударил гонг.

- О! Это уже к завтраку! Пошли! - Быстро встал Тайновед. - Туда опаздывать не рекомендуется. Ты, кстати, уже понял, что тут трапезы оповещаются гонгом? Не спутаешь?

- Так точно ваше превосходительство! - Залихватски отозвался Владислав вскакивая, и салютуя ему гвардейским приветствием

Тайновед быстро взглянул на него, довольно хмыкнул, и похлопал по плечу. А Владислав подумал про себя, что всё же чтение исторических книжек вполне может оказаться и полезным в некоторых обстоятельствах. Всё-таки новый Черноград во многом копировал тот, старый, так замечательно и с подробностями описанный в древней книге о его падении.

- Да, вот ещё. Эти обноски пока что пойдут для трапезы. Но значка у тебя нету, а без него тут расхаживать не рекомендуется. Вот, - тут он быстро пошарил в недрах конторки, - возьми, остался от твоего предшественника. Он его с собой в поход разумеется не взял. Значки правда номерные. Но для похода в трапезную сойдёт, а как получишь свой - сразу же сменишь. И - вот ещё, возьми перевязь с его повседневными мечом и кинжалом. Невооружённым комсоставу в башне ходить неприлично.

И он протянул Владиславу знак, похожий на тот, что был у него самого на груди, но из серебра, и с затейливой, хорошо начищенной бронзовой окантовкой. В центре значка тускло блеснул чёрный камень. Значок был на прикрутке, и Владислав несколько повозился, пока закрепил его на куртке, над эмблемой гвардии. Тайновед терпеливо ждал.

Перепоясавшись перевязью, на которой висели в чёрных ножнах длинный кинжал, и такой же, как у Тайноведа узкий прямой меч, он кивком головы сообщил, что готов следовать за ним. Когда они вышли в общую комнату Ладненький уже стоял на стрёме у дверей, но не уходил - ждал пока начальство появится. Затем они, все вместе, пройдя несколько комнат, вышли в центральный коридор. Там они повернули налево, но очень скоро Тайновед открыл одну из дверей слева, и они, миновав небольшую караульную комнату, наконец попали в трапезную. Ладненький за ними не последовал, а пошёл дальше по коридору.

Трапезная поразила Владислава размерами, суровым, и, в то же время, кричащим своим богатством оформлением, где строгость серых гранитных панелей с большим вкусом разнообразилась обилием позолоты на кованных украшениях стен, люстрах, и обрамлениях как всегда пылающих каминов. Ровно посреди трапезной стоял небольшой, узкий стол, покрытый белоснежной скатертью, и заставленный с двух сторон стульями чёрного дуба с высокими резными спинками. У дальнего конца стола, обращённого к чёрным бархатным занавесям, очевидно скрывавшим окна, стояло такое же чёрное кресло, такое же строгое, но затянутое чёрным бархатом, и с более высокой спинкой.

Три огромных позолоченных люстры заливали трапезную морем огня от бесчисленных свечей. По всему её пространству небольшим группками рассыпались люди в гвардейских мундирах, о чём-то между собой тихо переговариваясь. Их было числом человек с двадцать - аж никак не больше, и они совершенно терялись в этой огромной зале с высоким потолком.

Тайновед стремительно пробрался меж стоящими к самому столу. Владислав последовал за ним, поймав на себе несколько мимолётных, но не очень любопытных взглядов. У ближайшего ко входу конца стола, у которого на торце не было никакого стула, он остановился, и показав Владиславу третье слева от начала кресло тихо сказал: "Запомни - вот твоё место. Будешь здесь всегда сидеть. Очень важно не спутать, и занимать именно своё место за столом - это имеет большое значение". После этого он покинул Владислава, и отправился к одной из групп беседующих, сразу же живо вклинившись в разговор.

Оставшись мыкаться у своего кресла Владислав потихоньку начал оглядывать окружающих. Он узнал среди них и того, кто первым встретил его у ворот, и доставившего его, и дежурившего в приёмной у Предводителя гвардии. Те его, очевидно, тоже узнали, но не проявили к нему ни малейшего интереса.

Тут в зал почти вбежал невысокого роста человечек, очень гибкий, подвижный, плотненький, с простым золотым знаком на куртке, в центре которого сверкал огромный рубин. Он появился из-за небольшой дверцы в левой от входа стене, расположеной почти у противоположной входу стены с окнами. Присутствующие в трапезной дружно повернулись к нему, и вскинули руки в приветствии. Небрежно махнув им всем рукой в ответ человечек занял место за стоявшим у торца стола креслом. Остальные чётко, без малейшего замешательства, заняли каждый своё место. Справа от Владислава оказался тот самый порученец, который его вчера доставил в башню. Человек слева был ему совершенно незнаком.

Председательствующий снова вскинул руку, и громко провозгласил:

- Владыке Среднеземья, Повелителю всего и вечному нашему Господину - от нас всегда высший почёт и неизменная верность!

Всё общество в ответ также дружно вскинуло руки в приветствии и хором прокричало:

- Всегда почёт, и неизменная верность!

После этого заместитель начальника Гвардии снял свой берет, и повесил его справа, на спинку кресла, на одну из венчающих его острых шишечек, и уселся в кресло. Все последовали его примеру. Слуги в ливреях начали разносить тарелки с горячей овсяной кашей, приправленной мёдом, орехами и фруктами.

Владислав почувствовал, что он зверски оголодал со вчерашнего дня. Моментально прикончив кашу он успел ещё подхватить с блюда кусок холодного мясного пирога из баранины с луком, запить это всё несколькими стаканами сока - судя по всему яблочного, и проглотить ещё кусок хлеба с мясной копчёной нарезкой. Впрочем, его соседи тоже от него не очень отставали. Смысл такой поспешности Владислав понял тогда, когда все немедленно вскочили, как только из-за стола встал председательствующий. Даже что-то недоевшие не посмели задержаться за столом и лишнего мгновения. Тут председательствующий сделал знак, и Тайновед, сидевший справа от него вышел, и стал у того за креслом. Наступила тишина. Председательствующий, ни на кого не глядя, негромко, как сплюнув, сказал:

- У нас в свите его высокопревосходительства господина начальника Гвардии появилось новое лицо. Начальник тайной службы вам его сейчас представит.

Он чуть отступил в сторону, и Тайновед зычно заговорил у него из-за спины.

- Должен вам с прискорбием сообщить, что мой порученец, выполняя ответственное задание в недавнем рейде, героически погиб в стычке с врагом. Его место займёт вот этот достойный молодой человек, тут он поднял руку и указал на Владислава. Вчера он был принят в гвардию в чине младшего командира второго ранга. Прошу любить и жаловать вашего нового соратника!

Владислав зарделся от смущения. Прежде всего его поразило, что Тайновед в своей речи совершенно проигнорировал его происхождение, род и прочее, что в кругу западников было вещью немыслимой. Потом он уловил несколько взглядов, равнодушно брошенных а его сторону, в которых не было ни симпатии, ни доброжелательства, а лишь мелькали нескрываемое пренебрежение и, как ему показалось, не очень скрытая издевательская усмешечка. Словно они уже заранее определились в своём к нему отношении. Не именно вот к нему, а к занимаемому им в свите положению. Никакой словесной реакции на представление Тайноведа со стороны присутствующих не последовало, да он её видимо, и не ожидал.

Председательствующий снова небрежно махнул рукой, ни на кого не глядя, и получив в ответ дружное приветствие тут же удалился туда, откуда и появился в трапезной. Публика немедленно, по деловому, но не толкаясь, и соблюдая чинопочитание начала вытекать во входную дверь. Тайновед дожидался Владислава в коридоре, и они вернулись в общую комнату его апартаментов, где их уже стоя поджидали, вольно расположившись небольшой группой, Ладненький, и шестеро нижних чинов в чёрных суконных куртках.

Если Ладненький явно происходил откуда-то с южных земель империи, то вот воины отряда тайной службы Владислава попросту поразили. Тут был и явный имперец с дальнего севера - огромный, кряжистый мужик с белыми, льняными волосами, и такого же цвета патлатой, круглой бородищей на грубом, сдобныйм блином, и при этом - совершенно рябом лице с очень наглыми, безжалостными голубыми глазищами, затем - два ускоглазых, низких кочевника откуда-то из юго-воточных ханств с длинными чёрными волосами и гладко выбритые, также два совершенных восточняка, живо напомнивших Владиславу Кима, и - он чуть не протёр себе глаза, огромный круглоголовый чёрный человек с короткими курчавыми волосами под гвардейским беретом, и выпуклыми, чувственными, ярко-красными губами, из-под которых щерились в глуповатой, но добродушной усмешке совершенно молочные зубы, а также весёлыми глазами навыкате и небольшой клочковатой бородкой, покрывавшей пушком его округлую челюсть.

Когда они подошли, весело о чём-то болтавшая группа вытянулась в линию, дружно отсалютовала, и даже несколько подтянулась, хотя позы всё равно оставались достаточно вольными.

- Итак, - начал их представлять друг другу Тайновед, - ребята, это - мой новый ординарец. Только что вчера прибыл в крепость, и - тут же был принят на должность в младший комсостав. Будет служить вместо нашего несчастного Добробрата. - Тут Владислав отметил, что служивые между собой как-то странно и быстро переглянулись. - Звать его будем - Счастливчик Влад. - Тайновед чему-то своему весело ухмыльнулся.

- Теперь, - он повернулся к Владиславу, - весьма рад рекомендовать тебе старшину первой статьи Весельчака Младогора, или - попросту Весельчака, а также старшин второй статьи Тихого и Карапута, - тут он указал на степняков, Тигру и Заднепята - тут он указал на восточняков, - и - особенно, нашего товарища с жаркого юга - Вырвиглаза. Парни все лихие, опытные, дело своё знают, и спуску врагам не дают.