Разговаривать было тяжело - со всех сторон летели пьяные вопли, соседи постоянно подскакивали, орали, толкали их в бока. Пиво от этих толчков время ото времени выплёскивалось на стол и куртку. Владислав с грустью думал о новенькой, только что свежеполученной одёжке. Плащ он всё же оставил на плечах - хотя вокруг было и душно, но по зале носились от постоянно открытых дверей и окон злобные сквозняки, а он и так хорошо намёрзся утром, на манеже.
- Ты, вашблагородь - ужо давай будем на ты, у нас так в отряде принято, мы даже с командиром все на ты, не в строевых отношениях - понятно, я слышал только вот в крепость прибыл?
Владислав что-то невразумительно пробурчал в ответ.
- Да знаю, я знаю. По тебе видать, что ты тут только первый день ошиваешься. Меня вот что удивляет - как тебя, свеженького, и так сразу к нам, да ещё на такую ответственную должность? К нам, знаешь ли, брат, с кондачка не попадают. Ведь тебя же и в гвардию-то только вчерась приняли - вон, лишь сегодня оперяться начал! И - сразу к нам! А мы - не хухры-мухры. Мы, брат, тайная служба при самом его высокопревосходительстве! А он - второй человек в башне, между прочем! После самого Командующего крепостью!
- Да у меня письмо с собой было, - почувствовал настоятельную необходимость как-то развеять недоумение сослуживца Владислав. Рекомендательное.
- Да? И к кому же, коли не большой секрет?
- Да собственно к его высокопревосходительству и было. К Предводителю Гвардии.
- Ну да?! - Аж выпучил глаза Весельчак, - Вона оно што! И что - письмо-то, служебное небось?
- Да нет, так, сугубо личное, - начал мямлить Владислав, уже жалея, что вдался в такую откровенность.
- Ну - даже и не знаю. - Скептически посмотрел ему прямо в глаза Весельчак, пытаясь уловить что-то сокрытое. - Ну, я понимаю, попросили пристроить по родственному, ведь ты ему родственная душа, что ль?
- Да нет, так от старого друга письмо было. - Начал отнекиваться Владислав. Ну, в общем - личная история.
- Нда.. - Снова скептически настроился его собеседник, - если как по родственному порадеть, то - не знаю.. Не знаю.. Не то место, если человеку по родственному счастья желаешь. Что бы там ни было.
- А что так-то? Насторожился Владислав.
- Ну.. Так. - Уклончиво опустил глаза Весельчак. - В общем - если б о тебе радели, нашли бы местечко и потеплее. И.. Побезопаснее.. - Он снова сквозь усы чуть лукаво улыбнулся.
- Безопаснее.. Я конечно понимаю - у вас служба того, тайна и - опасна.
- Да я не совсем о том, - снова чуть улыбнулся Весельчак, - но в общем - не бери себе в голову. Тут важно то, что на такое место по протекции на кондачка не попадают. Вон, твой предшественник - он ведь к нам из приказа внутренней безопасности переведён был. Прямым распоряжением командующего крепостью - первого после Высочайшего. - Четвёртая кружка пива видимо уже чуть развязала язык у старого вояки. - А ты.. Ты ведь только что в крепость попал, да ещё и по частной рекомендации, и - раз! На тебе! Нет, брат, тут что-то не то. Темнишь, ты брат, темнишь!
- Да ничего я не темню! - Отбивался вяло Владислав. - Поверь, я и сам этим огорошен до крайности! Вышел ко мне ваш командир в приёмную, где я ответа на письмо дожидался, испытал кое в чём, и - сказал: "будешь у меня порученцем!". Вот и весь разговор. Да чем угодно клянусь, что так и было!
- Ну-ну, - снова скептически глянул на него собеседник. А впрочем, - тут же спохватился он, - не моё это брат дело. В конце-то концов. Если был чересчур прилипчив - уж извини. Не прими за злонамеренное любопытство. Но уж больно любопытно. И - хочется всё же разуметь того, с кем в поход идти придётся может уже завтра!
- А, - поспешил сменить тему Владислав, - предшественник то мой на месте этом. С ним-то что стало?
- Что стало, что стало! - Досадливо отмахнулся Весельчак, - не поберёгся он, и - упал с плота в воду. Как был в броне, так и плюхнулся, камнем под воду ушёл. Глубоко там было - не достать. Ну, скажем так - досадная случайность. - И он снова искоса, серьёзно посмотрел на Владислава. - Я, брат, вдаваться в детали не буду - и тебе ни к чему, и меня по головке не погладят в случае чего. Но - скажу тебе только одно. Вредная для здоровья она, эта твоя должность. Слишком много знаешь, слишком много слышишь, слишком много видишь. А это, я тебе так скажу, в нашем деле быват очень, очень опасно! И тут он с нажимом, весьма многозначительно посмотрел на Владислава.
Тому вся эта история весьма, весьма не понравилась. И намёки эти.. Тут вокруг и так подозрительность и настороженность просто в воздухе разлиты. А порученец - это да, это ты постоянно что-то возле командира слышишь, что-то видишь, наверняка сообщения тайные туда-сюда возишь. Берегись не берегись, а куда ж ты от прямых своих обязанностей убережёшься! Да и по службе куда расти будешь? Командир в стою - понятно, сегодня десятник, завтра сотник, а там глядишь и до тысячника дорастает. Даже если порученец при строевом командире - тот по службе растет, и тебя с собой тащит. А тут - что? Начальника тайной службы вряд ли так уж с миром отпустят с должности. Куда ему расти? Звание может и повысят, но должность такая - почитай что навсегда при Предводителе Гвардии будет. Доверенным лицом. А ординарец-то что при нём? Он ведь личность, по правде говоря, для Тайноведа случайная. А уж для Предводителя - и подавно.
Вчера у него попросту возможности задуматься о происходящем не было. Как захватил поток событий с момента его извлечения из привратного укрепления, так и не давал возможности ни остановиться, ни особо задуматься. Да и что там думать - был ли у него вообще какой выбор? То, что его рекомендательное письмо вряд ли Предводителю гвардии было ценнее, чем полушка в базарный день - это он хорошо осознавал. Тут он не обманывался. Ну, мог наверное рассчитывать на место рядового самого нижнего чина - это в лучшем-то случае. А тут - сразу в тайный отряд, да на должность младшего командирского чина! И действительно - с чего бы это? Вон, Весельчаку эта история полной фантазией кажется, а ведь он-то в местных раскладах уж точно не одну собаку съел! Ну, допустим, если подумать, то Тайноведу, возможно, срочно нужно было ординарца найти. На замену. Но - что, в крепости ординарцев нету, что ли? Да пруд пруди, дважды не гадай! Дёрнули бы из того же приказа, что и предыдущего. Так нет же! Совершенно случайного человека - и на такую должность! Что-то за всем этим стоять должно! Не зря же Тайновед его Счастливчиком кликнул! Только вот знать бы, отчего оно - такое счастье, и чем оно ещё обернуться может в самом недалёком будущем!
- Ну ты, брат, совсем уж закручинился! - толкнул его в плечо, аж пиво из кружки расплескалось, Весельчак, - Да не бери ты это всё в голову! Есть день - есть и пища. И завтра само о себе позаботится!
И правда - подумал Владислав. Чего себе сейчас голову крутить! Что будет - то будет. Жив, пристроен, вопреки всему. В конце-концов он ведь мог с жизнью еще вчера проститься. Как пить дать. Так что - счастье вывезло вчера, может вывезет и завтра!
- А тот, мой предшественник, он что - с вами с самого начала службы в отряде был? - поинтересовался он у Весельчака. Небось ведь грустите о нём по товарищески?
- Да нет, куда там! Почти что перед последним походом и пришёл. Мы с ним разве пару раз поразвлечься тутоньки и успели перед походом. Куда и зачем ходили - даже не пытай. Не скажу, и оно тебе и не нужно. Даже пожалуй и вредно будет знать. Для здоровья. Тут он снова улыбнулся в бороду. - А тот, что до него был - тот спьяну из окна весёлых комнат, тут, сверху выпал. Да так удачно - шею свернул и помер. Тот да - тот подоле был.
- В смысле - с самого начала отряда?
- Да нет, какого там с самого! Отряду-то почитай уже лет пять будет. А за это время восемь порученцев поменялось у командира. Эх - вредная, вредная у вашего брата должность, - снова вылыбился он. - У нас самый долгожитель - это Ладненький. Вот он командиру от прежнего отряду только и достался. У Ладненького - самая спокойная должность в отряде. В походы не ходит, а если и ходит, то только те, где стычек уж никак не ожидается. Следит за имуществом, холит командира, когда тот в башне. Вот, и порученцев тоже обхаживает. Правда - и денежный доход у него поменее нашего будет. Куда как поменее. По крайней мере - тот который по ведомостям проходит.- Тут он снова как-то криво усмехнулся. В общем - при Ладненьком будь аккуратней в разговоре - совет тебе по приятельски даю. В крепости и вообще надо за языком следить ну ооочень тщательно. А при Ладненьком - и подавно. Доказать тебе ничего не смогу, но - чуйка меня в таких делах ещё никогда не подводила.
Владислав всё это выслушивал мрачнея всё более и более. Но он даже и не стал уточнять, все ли его предшественники покинули этот мир тем или иным "случайным" образом. Судя по всему - и уточнять смысла не имело. Поэтому он решил попробовать сменить пугающую его всё более тему:
- А ты сам когда в отряд-то пришёл?
- Так мы все вместе и пришли. Пять лет тому назад. Предыдущий отряд весь целиком тогда в походе за реку сгинул. Ну, Тайноведу и поручено было отряд заново образовать. Где уж он служил до этого не знаю, и тебе интересоваться не порекомендую. Даже если командир сам захочет рассказать - лучше попробуй сменить разговор. Спокойнее будет. Нас-то он всех лично отбирал. В строевых частях, из следопытов-пластунов. И - хороший оказался командир, я тебе так скажу. За пять-то энтих лет - и в каких брат мы переделках не побывали только! Вспомнить к ночи - страшно будет! А вот - за все пять лет только одного человека и потеряли в отряде. Мой был товарищ, вместе пришли сюда из Империи. - Тут Весельчак помрачнел, и замолк на минуту, закручинился, свесив взгляд в почти пустую кружку.
- Да, вот вместо него Вырвиглаз и пришёл. Как он в крепость-то попал со своего юга - мож когда тебе и сам расскажет. Занимательная история. Да.. Уж с два года как нету моего Расстегайчика, - снова вздохнул он. Но Вырвиглаз тоже оказался великолепным бойцом, да и добрым товарищем. Нраву он весёлого, незлобивого. Прост, с врагами не церемонится, и соратников в бою не подводит. А чего ещё в нашем деле надобно-то?
Тут Владислав снова мрачно про себя подумал, что при таком постоянстве общего состава отряда "текучка" среди порученцев уж точно ни в каких дополнительных пояснениях совершенно не нуждается.
- Командир-то у нас замечательный, - продолжил Весельчак, - и везенье у него есть, и, главное - чуйка. Я тебе так скажу - чуйка в нашем деле самое главное. Она поможет там, где ни опыт, а опыт у него немалый значится, ни везение не выведут. Я тебе мог бы таких историй порассказывать, если б можно было! Ахнул бы! Только и делал бы, что охал да стонал бы - из каких, брат, переделок мы ноги уносили! Сто раз уже костьми могли за рекой лечь. Но - пока судьба миловала. И - всё благодаря капитану нашему!
- Эээ! Да ты, я смотрю, брат, вашблагородие, совсем помрачнел, чтоль? Наговорил я тебе с лишнего, вишь. Слабость у меня на алкоголь. Сурьёзного не выболтаю, но лишнего могу наговорить. Да не бери ты себе этого всего в голову! Чичас вот дососём по кружечке - и наверх поднимемся. До девок. Ты как - по весёлым домам шляться привычный-то?
- Владислав скривился, и как-то неопределённо замотал головой, совершенно видимо зардевшись.
- Как! - Встрепенулся Весельчак, - да ты словно девица в краску-то при одном упоминании! Неужто с декой-то ещё и не забавлялся! В твои-то годы!
Владислав закрутил головой под нагло-пытливой усмешечкой в его взгляде, и промычал что-то неопределённое.
- Ну брат! Сразу видать - из благородного семейства! Да ещё и западник небось! Знаю - у вас там особо не забалуешь. Нравы - как в купеческом домашнем девичнике под плёткой! - Засмеялся он.
- У нас, брат, тут с девками стать особая, - продолжил он, аж засопев, так видимо ему тема по душе была, - девки у нас - привозные, пленённые. С ними шо хош, то и делай. Хош - просто балуйся. Хош - придуши, хошь - хоть на ремни режь. В общем - всё себе в полное удовольствие. Одним словом - расходный матерьял. И - на любой вкус. Счас - правда, со вкусом сложно. Все бабы в основном простые - хуторяночки, да всё эдакое в таком же роде. Благородных - нетути! - Тут он шумно и печально вздохнул, - Мож для высшхих-то командиров и есть, а вот для нас - что попроще. Их сейчас в основном орки ловят на севере. Через реку-то ходу в нижнем течении сейчас нет и для них. Ну - а там, на севере, попроще. Там по лесам хуторов одиноких - море. С набегов добыча у них бывает часто. Что-то им самим на поживу идёт - они, брат, страсть как любят над человеками поизмываться, да так, что кровь стынет в жилах. А что-то и в крепость продают. Золото - оно и им тоже нравиться. - ухмыльнулся он. Мы-то так, за рекой иногда бываем, - он хитро усмехнулся, - по роду службы своей. Но - дела-то тайные, с населением баловать нельзя, с этим - строго. Да и то, сами понимаем - коль засветишься, потом ног не унесёшь! Эх - скорей бы уж война! Вот там-то натешимся! Особенно - если Белгород возьмём. Уж там-то благородных барышень, да и мамашек ихних высокородных на всех хватит с избытком!
Владислав слушал внимательно, хмуро глядел в кружку. Сама мысль о том, чтобы насильничать женщину у него никогда не вызывала одобрения. Он, всё-таки, привык к женщинам относится с определённым возвышенным обожанием. Для него девушки всегда были - как дуновение сладкого ветра любви из неведомых горних просторов. Его и забавы-то Кима просто из себя выводили, от отвращения. Он привык думать о девушках с возвышенным почитанием. Даже о простолюдинках. А уж так - чтоб измываться над ними?! Пытать, как татей в застенке? И - низачем, просто из какого-то совершенно зверского удовольствия?! Но - в то же время и нечто было в этом всём разговоре и притягательное для него, тем не менее. Какое-то мутное, тёмное чувство - чувство обретения полного господства над чужим телом, над чужой жизнью. Чувство тайной жажды безраздельной власти над болью, над сломленной женской душой. Хмель туманил его голову, хмель - и это мутное, какое-то совершенно звериное желание, прежде ему неведомое, от которого его всего сейчас трясло как в лихорадке, по мере того как он всё дальше слушал заливающегося соловьём Весельчака.
- Да, вашблагородь, твой-то предшественник, Добробратец, в этом толк знал! Уж так знал! Ничего не скажешь. Мы - солдаты, люди грубые, но простые. Ну сомнёшь её, ну поломаешь, ну - изобьешь, случается, что и до смерти. Ну укусишь - или откусишь там что, как разойдёшьси. Ну, прирежешь под настроение, в конце-то концов. Кровушку пустишь, так чтоб на все стены хлестало. Чего там - всяко бывает. Но вот он - такой вашблагородие затейник был, что ну просто диву даёшься! Скажем, бывало навалиться сзади, а у самого меж зубами ножичек такой, скорняжный, махонькой. И, в самый момент - бысто так чик-чик, полосочку-то на спине надрежет, зубами хватит, и потянул на себя - на всю длину со спины сдирает! А она-то как тот недорезанный поросёнок - завизжит! А ему - в хохот! И - дальше в забаву! Уж не знаю, где он такой вырос и воспитался, но - знаток такого роду увеселений был, хоть куда! Я бывало специально с ним вместе шёл - только на его забавы полюбоваться! И ему нравилось, и мне - в такое удовольствие! И самому уже ничего делать не надобно - только смотреть. Уж как я надивился-то, насмеялси! Эх! Никогда уже такого снова не будет! - Погрустнел тут он.
Владислава от этих подробностей аж передёрнуло. А вот сочувствия к судьбе предшественника в его сознании, почему-то, тут же существенно поубавилось. Но увлёкшийся живописаниями Весельчак смены его настроения не почувствовал.
- Знаешь, вашблагородие, а возьмём-ка мы с тобой девку одну на двоих! - Вдохновился он внезапно пришедшей мыслью. - Тебе, как из комсоставу, может что выбьем, что почище и поблагороднее, коли есть. Я страсть как люблю, вашблагородие, таких барышень, чтоб свежие и воспитания домашнего, из порядочсной семьи. Чтоб куксилась, и дичилась, как козочка на волка. Вы-то по незнанке по настоящему с ней не сможете обойтись как следует - чую. Ну, позабавитесь, как сможете, поначалу, по своему - уж как пойдёт, а потом я дело уж в свои руки возьму, посмотрите - как по нашенски, по гвардейски с ними обходится надобно, чтобы всё возможное удовольствие для себя из неё выдоить-то!
Он возбужденно слетал к стойке, и тут же вернулся с двумя новыми глиняными кружками, полными крепкого, золотистого пива.
- Давай-ко, ещё по кружечке - и усё. А то как накачаемся, то уж на ногах-то стоять не сможем, не то чтобы там развлечься по настоящему. Тут с умом надо делать, чуток выпивши - но в меру. Чтобы из удовольствия-то ни малости не упустить - с налитыми-то шарами!