— Ну, вы же не первый день работаете? По вашим собственным ощущениям тут как — что-то может быть?
— Что-то — это что же именно?
— Ну… — Алексей слегка растерялся. — Копать тут будут?
— А-а-а! Вот вы о чем! Ребята, даже если мы тут золото отыщем, так все равно раньше чем через несколько лет сюда никто и носу не покажет. Денег-то в стране на это нет! На экспедицию нарыли — и то хлеб! Знаете, сколько мы эту идею пробивали?
— У вас тоже с деньгами проблемы?
— Хотите сказать, что хоть у кого-то их нет?
— Попадаются такие… — грустно сказал Алексей. — Мы, когда спонсоров себе искали, пообщались тут с одним деятелем… Он в округе все уже, наверное, скупил. Все ему тут должны и помногу. Вот мы и обратились к нему с просьбой помочь хоть чем-то.
— И как? Помог?
— Смеетесь? Спросил только — что лично он с этого поимеет? После чего послал нас… по известному маршруту…
— Да… такие деятели и мне не раз встречались. Денег до фига, так и думает, что бога за бороду ухватил.
Мы просидели с ними еще долго. Дважды заваривали чай, угостили пришедших печеньем, которое отыскалось в загашнике у запасливого Мишки. Ребята они оказались интересные, рассказали кое-что о своих поисках. Я, неожиданно для себя, узнал много нового, о чем раньше даже и не догадывался. Расставались мы на вполне дружеской ноте.
— Вот что, Алексей, — сказал я ему, провожая гостей к лагерю поисковиков. — Вообще-то нам большую помощь оказали военные. Без них и денег бы нам никто не дал. Может быть, и вам стоит к ним постучаться?
— Я догадался.
— Каким образом?
— Вы экипированы одинаково. Геологи или геофизики так не одеваются. Да и аппаратура у вас… не очень похожа на обычную, которую они используют. Мы же часто с ними сталкиваемся, так что глаз наметан на это.
А глазастый парень оказался!
— Ну да, мы и для них кое-что делаем. А как иначе-то быть? Сидеть и спонсора ждать?
— Да я что? Понимаю все. Для нас главное — чтобы нашим раскопкам не мешали.
— Знаешь что? — я написал на его сигаретной пачке телефон Яковлева. — Мало ли… Это дядька интересный и умный, не смотри, что в чинах высоких ходит. Будет тут у вас нечто интересное или необычное — позвони ему, хорошо? Мешать не будет, зуб даю! А вот помочь… помочь может и очень основательно. У них тут тоже… какие-то интересы есть, только вот не знаю — какие именно? Копать они тут хотели, это я знаю. Но решили сначала нашими приборами местность просканировать.
— А что ж ищут-то?
— Да, кабы знать-то! Может, оно прямо на поверхности лежит?
— Вряд ли, — покачал головой Алексей. — Почва тут мягкая, год-другой, все уже и засосало.
— А монастырь?
— Что монастырь? Мы-то его еще года три как обшарили. Нет там ничего. Десятка два погибших подняли, так и похоронили уже всех. Документов никаких там не находили, я бы знал. У нас такие новости сразу известны становятся.
— А там и кроме вас народ работал?
— Да. Из Москвы были, с других мест.
— А эти, как их… «черные», тоже тут шастают?
— Где ж их нет? — видно было, что эта тема Алексею неприятна. — Бывают… Но их больше оружие интересует, всерьез они не копают. Хотя, да, неприятности от них есть, это точно. Но именно тут они пока не появлялись. Дорога отсюда одна, быстро ноги сделать проблематично, могут и остановить, досмотреть. Оно им надо?
Про себя я заметочку сделал. Надо будет генералу подсказать — пусть потрясут этих «черных копателей». Может, то, что мы ищем, давно уже у кого-нибудь в заначке лежит?
* * *Увы, но ничего интересного в монастыре тоже не обнаружилось. Мы еще несколько дней проходили по округе, но никаких любопытных вещей так и не отыскали. Пару раз я снова ощущал какое-то странное беспокойство, но ничего за этим не последовало. Виктор хмурился и постоянно возился со своей аппаратурой. Однако ничего больше нам обнаружить не удалось.
Вот мы, несолоно хлебавши, и возвращались восвояси. Дорогу снова развезло, и машины наши, ревя моторами, преодолевали ухабы на пути в деревню, где всех ожидал Марченко с остальной группой научников.
Вывернувшись из-за поворота, мы узрели впереди нечто, для данных мест непривычное.
Посереди дороги раскорячились две машины. Шикарный «шестисотый» мерседес и когда-то блестящий черный джип. Сейчас обе машины были перемазаны грязью по самую крышу. Что и неудивительно — распутица была самая та…
Увидев нас, от джипа заковылял здоровенный бугай. Весь колоритно забрызганный грязюкой, он представлял собою весьма занимательное зрелище.
— Это какой же баран на «мерине» сюда полез? — удивленно хмыкнул Антон. — Совсем ума лишился, что ли? Тут и уазик-то еле ползет.
Бугай тем временем доковылял до наших машин. Мишка притормозил у обочины, и второй уазик приткнулся поблизости. Не выходя из машин, мы ждали гостя.
— Эта… — прохрипел подошедший бугай. — Мужики, вы это… не поможете нам?
— Чего сделать-то надобно? — высунул головы Мишка.
— Да вон… Мерс застрял, до деревни его дотащить бы надо.
— Да ты умом, дядя, двинулся? Проехали вы деревню, уж пару верст как мимо пролетели. Слева она была, там поворот есть.
— Б…! — сочно выматерился бугай. — Говорил же этому обормоту! А он мне — карта, карта…
— Так что, максимум, что мы для вас сделать можем, это трактор оттуда прислать. Уазиком ваши танки из этого болота не вытащить — вес не тот. Не потянут наши машины. Даже если вместе впряжемся.
— А может, кого из наших ребят туда добросите? Мы в долгу не останемся…
— Да, пускай, вон во вторую машину лезет, там место есть, — пожал плечами Антон, предварительно посмотрев на меня. Я не возражал. Геофизики мы или кто? Вот и будем таковыми дальше прикидываться. Настоящие так бы и поступили.
Через двадцать минут уазики, завывая моторами, выбрались-таки на твердый грунт и уже бодрее покатили к домам. В центре деревни мы высадили попутчика и направились дальше, к обиталищу наших научников. Они заняли как раз то самое помещение, которое и предоставил нам бывший бригадир в первый день приезда сюда. Надо отдать должное профессору, мужик он оказался компанейский и смекалистый. Только прибыв сюда, не постеснялся посидеть вечерок в тесной компании и мгновенно смекнул, каким образом завоевать доверие и расположение местного населения. Поить их халявной водкой не стал, но уже через два дня областные электрики (должно быть, немало этому удивляясь) сменили старый трансформатор на новенький, специально для этого доставленный откуда-то издалека. Причину этого неожиданного подарка местные власти пояснить так и не смогли, поэтому, делая важную морду, смутно вещали что-то невнятное. Типа того, что они все видят и о чаяниях народных в курсе. Еще бы! Распоряжение поставить тут новый трансформатор пришло из аппарата губернатора. С какого вдруг бодуна — неизвестно, но на всякий случай, примазаться к этому стоило.
Марченко только хмыкал в бороду. Его аппаратура жрала такую уйму энергии… Так что он сам в первую голову в таком подарке и нуждался. А дабы ретивые энергетики не отключили электричество, накопившиеся за долгое время долги по этой части были списаны. Какой уж предлог для этого отыскал Яковлев, я и предположить не мог. Однако его смекалкой лишний раз восхитился. Действительно, заплатить реальными деньгами за постой мы могли не напрягаясь. Хоть наличными, хоть по безналу, что было бы вполне объяснимо с нашей стороны — все же государственная экспедиция. Но со стопроцентной вероятностью деньги эти тут же списали в счет многочисленных долгов. И угроза отключения электричества никуда при этом не исчезала бы. Вот и был выбран такой нетривиальный ход.
Собственно говоря, ничего удивительного в этом не было. Столько лет прятать концы в воду, да еще и на глазах у всех… Управление, вполне закономерно, должно было достичь немалого опыта по части запудривания мозгов окружающим. И, естественно, достигло. Что мы все сейчас на практике и наблюдали.
Повыпрыгивав из машин, вся компания двинулась к дому. Время было самое обеденное, и, судя по запахам, доносившимся до наших носов, это знали не только мы. Научники управленческие тоже были мастера пожрать. Но умели они не только это, были среди них и мастера приготовить кое-что вкусненькое. Так что обед нас ждал весьма неплохой.
Так оно и оказалось.
Через час наша компания напоминала стайку котов, развалившихся на солнышке. Сытный обед этому в немалой степени способствовал.
— Глянь, ребята, — показал рукой Михаил, — местный босс чешет!
— Дядя Федор, что ли? — спросил я, не поворачивая головы. К бывшему бригадиру это прозвище припаялось уже намертво.
— Он самый. Припекло видать, вот и торопится.
— К нам?
— Так больше не к кому!
Действительно, кроме нас тут никого не было. Приподнявшись на локтях, смотрю вдаль. Точно, бригадир. На лице написана озабоченность, видать, и впрямь припекло мужика.
— Присаживайся, Михалыч! — приглашающее машу ему рукой.
После развертывания внутри помещения аппаратуры профессора мы под различными предлогами старались не допускать туда никого. Ибо даже самому неискушенному зрителю тут же становилось ясно, что никакой геофизикой тут и не пахнет вовсе. Вот и проходили наши дружеские посиделки на открытом воздухе.
— Чего стряслось-то, дядя Федор? На тебе прямо лица нет.
— Да уж… — пробормотал он, присаживаясь рядом. — Тут не то, что лицо — голову потерять недолго.
— Да в чем дело-то? Пришельцы высадились? Чечены напали?
— Да уж с этими-то, наверное, проще было бы…
— Да в чем дело-то?
— Комиссия прибыла, ликвидационная.
— И кого они ликвидировать собрались?
Малышкин рассказал.
Вот уж, воистину, ни одно доброе дело не остается безнаказанным! Пока бывший колхоз мирно загибался, это никого не чесало. Но стоило только наметиться хоть какому-то прогрессу в его делах (это когда долги по энергетике списали), как тотчас же всполошились кредиторы. Надо полагать, что восстановление производства никому было не нужно. Более того — нежелательно. Вот и прибыли визитеры, дабы в корне пресечь возможное восстановление хозяйства. Как ненужный и опасный прецедент.
— Нам так и заявили — мол, на свет деньги отыскали, а нам платить когда собираетесь? И никакие мои пояснения, что долги эти были ошибочно нам начислены, никого не устроили. Давай деньги — и все тут!
Ну, логику ликвидаторов я прекрасно понимал. Насмотрелся в свое время на таких субчиков. Эти последнюю рубашку снимут ради своей выгоды.
— Михалыч, а мы-то чем тебе помочь можем? Банка своего у нас нет… Печатный станок для денег — этот не помешал бы, так и его нету.
Он оттащил меня в сторонку.
— Сергеич, я ж не совсем слепой! Ну не простые вы геофизики, уж мне-то голову не морочь! Нешто не видал я, чего вы там к себе понатаскали? У каких-таких геофизиков подобные штуки могут быть? Да на половину этого вашего добра не то что нашу деревню — пол-округи скупить можно!
Да… тут Марченко маху дал…
— Чего тебе надобно, дядя Федор, ты уж прямо говори. Ну, работаем мы с парочкой серьезных контор. Так ни одна из них — ни разу не Госбанк! Иначе и мы бы тут не на уазиках разъезжали бы. Это им на технику денег не жаль, а вот на зарплату… очень даже денежки считать умеют.
— Да я уж и на все рукой было махнул! Знаю ведь, что половина, а то и больше, долгов этих только на бумаге и есть. Отчаялся уже, да и не я один. А тут — разобрались, да и списали долги-то! Значит, есть надежда еще! Я и написал бумагу прямо губернатору, мол, разберитесь, не все ж так хреново-то у нас! Да только, видать, попала та бумага кому надо… Вот и всполошились они… Как же, не мы одни такие тут. Не дай бог вылезем, так ведь и другие следом потянутся! По дешевке-то и не купишь уже…
— А что, охота подороже продать?
— Да за каким рожном?! Мы тут все выросли, куда ж уходить-то? Кому мы там, на хрен, сдались-то?
— Ладно, дядя Федор. Считай, что уговорил. Позвоню начальству, только уж сам понимаешь, я тут фигура не самая главная. Попросить могу, а уж что они там решат…
— Да нешто не понимаю?! Ты уж попробуй, а?
— Договорились. Только и ты мне помоги.
— А что сделать надо?
— Это каким же манером ты сумел рассмотреть, что такого наши умники внутрь понапихали?
Вопрос был далеко не праздным. Разгружались наши машины почти в темноте, аппаратуру таскали внутрь в чехлах. Монтаж вели только свои. Так что увидеть это никто посторонний просто не имел возможности. Даже окна мы заклеили пленкой, и с улицы помещения не просматривались.
Выслушав мои объяснения, Яковлев только хмыкнул. Связь была отличной, было слышно, как у него в кабинете работает кондиционер.
— Да… влезли вы в кашу… То, что вокруг этого места возня идет какая-то непонятная, это я и сам знаю. Тут, по уму, ОБЭП надо подключать.
— Да толку с этого, товарищ генерал-лейтенант? Будто сами не знаете?
— Знаю. Оттого и не предлагаю. Да и не остановит местный ОБЭП этих субчиков. Они все в Москве сидят, что с ними местные опера сделают?
— Так что же делать?
— Михайловскому позвоню. Пусть подымет весь компромат на местных чинуш. По москвичам этим покопает, может, и здесь чего всплывет. Так-то мы им хвост эффективнее прижмем, не забалуют. Уж пару вагонов дерьма он точно нароет, так что разом притихнут. Не до вас им станет.
Ободрив дядю Федю на этот счет, я начал выпытывать интересующие меня подробности относительно его чрезмерной осведомленности о наших делах. После чего мне осталось только руками развести…
— Константин Николаевич, — вкрадчиво поинтересовался я у профессора. — Как у вас дела обстоят?
— Чегой-то вы этим заинтересовались? — удивленно посмотрел на меня профессор. — Никогда не заглядывали — и вдруг?
— Да я-то не заглядывал…
— То есть?
— Профессор, вы, когда аппаратуру ставили, помещение внимательно осмотрели?
— Э-э-э… да вообще не смотрели… это и не мое дело вовсе…
— Антон, а из вас кто-нибудь смотрел?
Колесников смутился.
— Смотрели, Александр Сергеевич, а в чем дело?
— Как вы полагаете, со стороны можно рассмотреть, что тут у вас происходит?
— Окна снаружи не просматриваются, а других дверей, кроме входных, тут нет.
— Точно?
Оба моих собеседника озадаченно на меня уставились. Профессор удивленно, а Антон настороженно. Уж ему-то по должности полагалось знать все входы и выходы.
— Ну… мы тут все обшарили… других входов здесь нет.
Я поднялся с места и прошел в конец коридора. Марченко и Антон шли за мною следом.
— Вот тут у нас судья сидел, а вот тут — пристав. Так?
Профессор пожал плечами, а Колесников кивнул.
— Так. Именно здесь.
— А вот в этой комнате клетка была. В ней задержанные содержались.
— Ну да.
— Она в конце коридора. Как ты думаешь, Антон, задержанных вели мимо судьи, мимо всех, кто в коридоре сидел? А ведь тут и «чистая» публика бывала. Охота им была на таких людей любоваться?
— Ну… надо полагать, что не слишком.
— И я-то тоже хорош! И не подумал об этом вовсе! — согласно киваю головой.
Мы остановились в конце коридора. Глухая стена, только один шкаф с бумагами, наполовину пустой.
— Проверяли его?
— Да, даже бумаги вытаскивали, — смотрит на меня с недоумением мой главный охранник.
— От стены отодвигали?
— Он гвоздями прибит.
— Пробовали отодрать?
— Зачем?
Наклоняюсь к полу и смотрю. Так… с той стороны это виднее было… ага! Вот!
Нажатие ногой на кусок плинтуса, и шкаф со скрипом провернулся на петлях.
— Дверь тут, еще со времен незапамятных. Местные знали, но, судя по всему, давно ею не пользовались, ни к чему было. А с той стороны еще и глазок есть — вот он. Заходить к нам дядя Федя не заходил, ума хватило. Но видеть мог многое, вот и понял, что мы такие же геофизики, как он папа римский.
Ошарашенные такими новостями, мои собеседники молча взирали на происходящее. Антон что-то шипел сквозь зубы, видимо, призывая кары небесные на головы неведомых строителей. Откровенно говоря, я ему сочувствовал. Как бы то ни было, но за соблюдение режима секретности в нашей экспедиции отвечал именно он. Мысленно представив себе написанный им рапорт, я аж поежился. Хорошо, что такой кирпич хотя бы на этот раз миновал мою голову.