Скандал на весь округ — как бы до императора не дошло… И куда такое годиться в самом деле? Пристав из уездного городка лучше бы разобрался!
— Ну — сколько бы их ни было — но они есть. Думаю вам не откладывая следует начать составлять проект об учреждении данной службы, — с улыбкой сообщил Георгий.
Именно оттого что царское доверие к своему солдату и офицеру должно быть выше всяких подозрений — такой службе должно быть — ибо Фемида не зря носит меч.
— Разрешите идти Ваше императорское величество? — спросил Гурко секунд двадцать спустя.
— Да. И не затягивайте с проектом — уж будьте любезны…
«Не забудет — и взыщет» — с оттенком горькой усталости подумал Гурко. С возрастом конечно станет спокойнее… Или еще злее?
А может, — вдруг промелькнуло у министра — многие беды России что ей в наше бурное время — вся вторая половина нынешнего девятнадцатого таковым была — уже завершающегося века правили цари уже не юные а напротив — сложившиеся и не столь гибкие как должно бы?
Оставшись один Георгий подумал о Драгомирове — которого жандармы сейчас грузят уже в первоклассный вагон на Варшавском вокзале.
Правильно ли поступил он? Может следовало попросту тихо спровадить в отставку тонко намекнув — мол если генерал не желает неприятностей — пусть проводит досуги в имении и не шумит?
Нет — все сделано верно.
«Белый генерал» чей призрак как видно никак не остaвляет Россию, любил повторять при жизни: «Всякая гадина может когда-нибудь пригодиться. Гадину держи в решпекте, не давай ей много артачиться, а придет момент — пусти ее в дело и воспользуйся ею в полной мере… Потом, коли она не упорядочилась, выбрось ее за борт!.. И пускай себе захлебывается в собственной мерзости… Лишь бы дело сделала!»
— Нет уж господа! — сжал зубы Георгий. Пусть другие прикармливают гадин, думая их использовать к своей выгоде. А он не намерен терпеть рядом тех кто способен ударить в спину — ради каких угодно соображений.
И будет очищать общество от подобных — в эполетах ли или во фраках… Но начнет с самого верха — именно с тех кто носит царский мундир — военный ли штатский ли — и считает себя вправе противостоять престолу и строить козни за спиной монаршей власти. Ибо порча идет в России не снизу а сверху — из салонов и университетских аудиторий — и в немалой мере — из высших чиновничьих кругов. Отсюда же и надо начать лечение болезни.
Как сказал пресловутый Огарев:.
Есть к массам у меня любовь и в сердце злоба Робеспьера.
Я гильотину ввел бы вновь, вот исправительная мера!
«Гильотина говорите?! Ну-с — гильотину не обещаю а вот с виселицей и каторгой знакомство легко можете свести! Так что как бы вам еще и не позавидовать господину генералу»
24 июля 1890 г. Санкт-Петербург Зимний ДворецВ ее кабинете (да — был у нее кабинет — даже и странно некоторым образом) Елена была одна.
Фрейлины — их было двенадцать — сейчас отдыхали у себя во Фрейлинском коридоре или как она успела узнать — на «чердаке» — как выражались сами фрейлины — все кроме дежурной. А мисс Агафоклея — то есть первая статс-дама императрицы всероссийской баронесса Агафоклея фон Сталь сейчас присутствовала на вручении фрейлинских шифров у императрицы-матери Марии Федоровны. А вот у самой Елены дел никаких не было. Как она знала обязанности монархини были не так уж малы… Под ее покровительством состояли Смольный Институт благородных девиц и дворянские пансионы, да и вообще все дела и учреждения Ведомства Императрицы Марии. Но сейчас ими управляла матушка Георгия — Мария Федоровна как будто не высказывала желания уйти на покой. Что еще? Женщины из Царствующей Фамилии бывало становились шефами полков Гвардии. Но ее уланский лейб-гвардии полк на маневрах и что ей как шефу делать не очень понятно.
Выходило так что за минувшие месяцы ей довелось принять лишь с дюжину прошений — главным образом касающихся вдовьих пенсий да обучения детей обедневших заслуженных семей за счет казны… (их ей передавали через фон Сталь и фрейлин). И пока что отказывать ей не приходилось — обычно она с соответствующим автографом вручала послания Воронцову-Дашкову…
Елена была бы рада сделать большее — но пока случаев не представлялось…
И в ожидании вечера и ночи оставалось лишь читать модные журналы — что она и делала…
(Сказать по правде разглядывала она их не развлечения ради — а в поисках наилучшего одеяния — ибо придворные дамские платья ей не то чтобы не нравились но… одним словом они были не совсем то что она хотела бы носить) «Что касается мехов… Мода одна тысяча восемьсот девяностого года предлагает дамам — юным и не очень приталенные шубки на собольем меху, «дуетты» с черно-бурыми лисами, мехом бобра, покрытые плотными шелковыми тканями — дамаска и атласа с аппликацией на них вырезанных орнаментов из сукна, и стеганой атласной подкладкой. Для выездов в театр элегантной даме просто необходимы шубки-ротонды свободного кроя, чтобы не помять турнюра и драпировок. Такие шубы с недавнего времени модно подбивать мехом белой тибетской овцы.
Элегантное дополнение к дамским шубкам, муфта — без которой гардероб следящей за модой женщины немыслим. Сейчас на смену привычным меховым все чаще приходят бархатные с меховой опушкой. Также разнообразятся украшения муфт — если прежде это был шелковый бант то сейчас в этом качестве все чаще использую чучела птичек, особенно ласточек, головки маленьких сов а иногда оригинальности ради — побывавшей в руках чучельника летучей мышью…»
Елена нервно передернула плечами — представив злую мордочку жуткого нетопыря скалящегося с ее шеншелевой муфточки… Журнал «Модный свет» писал нечто не соответствующее ее представлениям о красоте и элегантности. Осталось радоваться что сейчас не XVIII век с его огромными шляпами-пуфами на которых ставили статуэтки, насаживали бабочек, которые с помощью особого механизма могли двигаться или были «высажены» целые клумбы цветов. Или модель корабля в два фута высотой. Да уж — времена — даже кавалеры были вынуждены включить в свой гардероб женственные предметы — пудра, румяна, губная помада, духи и мушки, и длинные шелковые чулки с подвязками!
А что там еще дальше?
«Дорогие кружевные веера, служившие так долго предметом роскоши, вышли в настоящее время совсем из моды; вместо них появились красивые веера из белых страусовых перьев, а также из перьев марабу с большими цветами посередине и с золотой или слоновой кости ручкой самой тонкой работы. Очень изящны также веера с бабочками, цветами и птицами из разноцветных перьев, украшенные темной черепаховой оправой, веера из белой и черной кисеи с разными рисунками и веера из пальмовых листьев с живыми цветами и с атласной лентой.
«В веерах самое большое значение придается теперь станку. Его делают во вкусе рококо или времен Возрождения и нередко украшают драгоценными камнями… Те, которые не любят позолоченных или серебряных цепочек для ношения веера, заменяют их шелковою лентою, завязанною на концах бантом с длинными петлями и концами…
Большое распространение с недавнего времени также получили перьевые бальные веера из черных или белых страусовых перьев, а также и крашеных в тон платья. Их остовы принято делать из светлой или темной черепахи, из слоновой кости и отделываются золотыми или серебряными, а нередко и усыпанными мелкими бриллиантами вензелями владелицы. Они, в свою очередь, украшены соответствующими ее титулу коронами. Закрытые короны полагались к вензелю княгини, короны с девятью шишечками — к вензелю графини, трижды перевитые жемчугом — баронессе, а короны с пятью шишечками — маркизам…»
Молодая императрица покачал головой. Интересно знать — какие короны ей следует разместить на своих веерах? Хотя — зачем императрице особые отличия — разве недостает того кто она ест?
Взгляд ее скользнул по странице модного журнала где и изображались самые последние фасонов парижского белья — в глаза бросился турнюр красного цвета формой напоминавший красный хвост исполинской креветки.
Слава Богу в России имеется свое белье. Монастырское белье с прошивками, с филейными работами и мережками.
Так что обойдемся без французских изысков.
Нет — ничего не нравится — хоть самой изобретай фасоны и черти выкройки…
…Елена задумчиво отложила журнал — задержав взор лишь на большом — в половину страницы объявлении «Дома багажа Louis Vuitton». У ее отца и у Георгия были дорожные кофры для путешествий их выделки. Хотя от чего-то Двор предпочитал «Cognac Louis Martel»… Ниже предложений «Дома багажа» была роскошная афиша «Брегет».
«У нас заказывали часы императрица Жозефина, королева Виктория, императрица Александра Федоровна, королева Каролина Мюрат. Не зря Breguet именуют — «Король часовщиков и часовщик королей».
Елена инстинктивно сжала ладони…
Только-только отвлеклась от мыслей о двусмысленном подарке британской королевской семьи — и вот опять.
Не далее как три дня назад английский посол Роберт Мориер на приеме вручил ей — разумеется заручившись предварительным согласием супруга — с поклоном коробочку розового дерева и письмо с инициалами принца Эдуарда. Как объяснил сэр Мориер — это небольшой подарок императрице всероссийской от царствующего дома Англии.
В коробочке с золотыми накладками запертой на миниатюрный замочек лежали старинные карманные часы удивительной работы.
А в письме излагалась история подарка…
В 1783 году таинственный поклонник королевы Франции Марии-Антуанетты, желая преподнести ей подарок, заказал часовому мастеру Абрахаму-Луи Бреге который к тому времени уже был поставщиком часов для королевского двора часы — которые объединяли в себе все существующие на тот момент усложнения и изобретения часового дела и для создания которых потребовалось все часовое мастерство той эпохи. Согласно условиям заказа, максимально возможное число деталей должно было быть выполнено из золота, а сами часы должны были отличаться сложными функциями разного типа. Согласно условиям заказа, максимально возможное число деталей должно было быть выполнено из золота а стоимость и время работы над часами никак не ограничивались.
Работа длилась сорок четыре года, и часы получившие собственное имя — «Marie Antoinette были представлены широкой публике когда уже давно не было в живых ни умершей под гильотиной королевы, ни самого Бреге-старшего (работу закончил его сын) а во Франции шли последне годы царствования Карла Х Бурбона. Что и говорить — удивительная вещь вышла из рук династии французских умельцев.
«Вечный» механизм с автоматическим заводом состоял из восьмисот тридцати двух тщательно отделанных деталей. Все мельчайшие детали колесного механизма, календаря и репетира выполнены розового золота отполированного особыми инструментами из железного дерева и мореного дуба. Винты изготовлены из полированной вороненой стали, точки трения, окна и опоры украшены сапфирами. Более того, этот замечательный механизм был оснащен особой моделью спуска, не требующего смазки, золотой спиралью и биметаллическим балансиром. Искусно сработанные противоударные устройства модели «pare-chute» защищают ось баланса и барабанный вал. «Вечный» календарь указывает дату, день недели и месяц. Указатель уравнения времени в показывает ежедневную разницу между солнечным и календарным временем. Индикатор запаса хода (без подзавода они могли идти двое суток) расположен рядом с биметаллическим градусником..
На протяжении всего нынешнего лет часы переходили от одного владельца к другому, каждый из которых гордился обладанием уникальной вещи — но отчего-то долго не держал у себя. Говорили даже, что над ними чуть ли не тяготеет проклятие… И вот их недавно купили на лондонском аукционе представители короны — а затем в Вестминстере сочли их достойным подарком для «царственной сестры нашей Элен».
Уже несколько дней Елена возвращалась мыслями к этому подарку — часам казненной королевы? Что же все он значит?
Может просто знак ого что о ней помнят? Или даже таким образом английская корона выражает удовлетворение тем что Россия сменила политику и уже не видит в Британии врага? (Елена качнула головой — неужели в Лондоне могли подумать что именно ее влияние на Георгия причина тому?)
Или же… многозначительный намек — что и к коронованным особам судьба бывает беспощадна?. Она не забыла слова принца Уэльского сказанные им накануне отъезда ее в Россию. А еще в памяти как сам собой возник недавний разговор с великой княгиней Елизаветой — женой дяди Сергея Александровича — в девичестве — принцессой Эллой Гессен-Дармштадтской. Та как уже знала Елена не была счастлива в браке — «по известной причине касающейся ее супруга» — как деликатно выражались в беседах в свете избегая уточнений. (Хотя о том что великий князь — педераст живущий с солдатами своего полка и не брезгующий истопникам и конюхами — писали даже парижские газеты) И видимо оттого ища общения, охотно взялась наставлять императрицу в тонкостях взаимоотношений при дворе. Среди прочего Елизавета Федоровна рассказала и вот о чем.
Как не было тайной ни для кого в венценосных семьях Европы — в сестру Эллы Алису-Аликс был влюблен несчастный брат ее супруга — Николай. Покойный тесть — равно как и августейшая свекровь — не одобряли и мыслей касаемо подобного союза. И вот как оказалось возможному браку противилась и бабушка Аликс, королева Виктория. Года три тому она написала Элле. «Я склонна сохранить Аликс для Эдди или для Джорджи. Ты должна препятствовать появлению новых русских или прочих желающих подцепить ее». Ибо: «…положение дел в России настолько плохо, что в любой момент может случиться что-нибудь страшное и непредвиденное; и если для тебя все это маловажно, то супруга наследника престола окажется в самом трудном и опасном положении»…
Казалось бы — в России мир и страсти успокоились — что же такого знала старая владычица Англии что беспокоилась за внучку?
Так ли иначе эти часы ей отчего-то не хотелось носить…
Она задумчиво обежала взглядом кабинет окна которого выходили на Дворцовый мост и Адмиралтейство.
Обустройство его она признаться целиком свалила на статс-даму (хотя — что же еще делать ее приближенной как не заниматься подобными делами?). Мисс фон Сталь не измышляя изысков воспроизвела по памяти обстановку её особняка в Туикенхеме; собрав подходящую мебель из дворцовых кладовых.
К сожалению привычных чайных и сервировочных столиков, виндзорских стульев с подносом-подлокотником: удобно и класть книгу и ставить чашку — барнслеевских бюро или монументальных книжных шкафов Чиппендейла и Хэпплуайта не нашлось — но в целом вышло недурно.
Мебель Мельцера и знаменитых братьев Гамбсов, фанерованная черным и розовым деревом. Нарядные подушки сидений, где по белому шелку, вытканы букеты цветов. Легкие золоченые стулья. В отделке комнат заменили своды плоскими накладными потолками, по стенам по английском моде — деревянные панели благородного дуба. Камин само собой в английском стиле — но из фарфора и фаянса…
Обустройство закончилось буквально на днях. Остальные покои — ее и Георгия выполнены правда в обычной помпезной манере. Единственным отступлением от традиций было то, что у молодых супругов появилась общая спальня с большой двуспальной кроватью.
Елена улыбнулась — и тут обратила внимание на старинные часы в футляре красного дерева, с золоченою решеткой между точеных колон на каминной полке — похожие стояли и у нее — но эти много старше. Циферблат белой эмали в сетке мельчайших трещин и выпуклое стекло, тонкое и хрупкое. Узкие золоченые стрелки, уставились на цифру «семь». И эти часы остановились.
Елена задумчиво подошла к камину… Однако непорядок — скважина ключа зияла пустотой. Видать лакей забывшись унес ключ в кармане — оттого часы не заведены.
Императрица вышла в переднюю и осведомилась у фрейлины — сегодня дежурила m-m Адельсон — кто из дворцовой прислуги занимается часами? Явившийся на звонок белесый остзеец в ливрее лакея I-го разряда — «лакей комнат Ея Величества Государыни императрицы» тоже ничего вразумительного не сказал, разве что клялся что часов не касался. Вызванный камер-фурьер тоже ничего не смог внятного ответить — даже не вспомнил откуда эти часы взялись.