Гаврюшин дал ему зажигалку. Мужичок прикурил, выпустил дым, сплюнул и сказал:
– А может, и четыре.
– Уроды! – простонал Игорь Васильевич.
– Что было потом? – спросил Папалаев.
– А вот потом-то все и случилось! – оживился Жобников. – Возвращается, значит, Толик, и прямо его не узнать – радостный какой-то, сияющий весь. Я ему: «Ты где шлялся-то столько времени?» А он: «Неважно, Степаныч! Главное – зуб у меня прошел!» А сам ходит по дежурке кругами и вдруг останавливается и говорит мне: «А давай-ка, Степаныч, отметим это дело!» И по горлышку себя пальчиком щелк! Я ему тут же: «Ну так налива...». – Мужичок снова осекся и, часто заморгав, покосился на начальника.
– И он налил, да? – с уничтожающей интонацией спросил тот.
– Нет! – абсолютно искренне ответил Степаныч. – В том-то и дело, что нет! Я вам сейчас скажу, что он сделал, и вы обалдеете! – Мужичок обвел глазами оперов, сделал короткую паузу, как бы готовясь рассказать самую невероятную часть истории, и продолжил: – Толик снова сел на стульчик в уголке и сказал мне: «Тогда беги за бутылкой!» А? Каково?! – Возмущению Степаныча не было предела. – Он сказал мне – мне! – «Беги за бутылкой!» Я аж обомлел! Нет, ну какая наглость! Он четыре часа где-то шлялся и не мог купить пузырь! Вы представляете?!
– Представляем... – мрачно процедил Игорь Васильевич.
Но Жобников разошелся настолько, что уже не обращал внимания на начальника. Глаза сторожа горели, руки бешено жестикулировали.
– Я ему говорю: «Ты что? Совсем охренел? Сам, что ли, не мог принести?» А он мне: «Так пойдешь или нет?» А магазин знаете где? – обратился мужичок к операм. – Еще дальше, чем аптека! Минут тридцать идти надо! И я сказал: «Нет! Не пойду!» И не пошел!
– Значит, он сам пошел? – спросил Игорь Васильевич.
– И он не пошел!
– Так кто ж тебя тогда так напоил-то? – взорвался начальник и, повернувшись к милиционерам, выпалил: – Я прихожу утром, а он лежит на полу в дежурке готовый! Еле растолкал! Поднимается – руки трясутся, морда синяя с похмелюги, – да вы посмотрите на него, он и сейчас еще не отошел!
– Да не пил я!! – брызгая слюной, завопил Степаныч.
– Оно и видно!
– И Толик не пил! Говорит: «Раз ты не пойдешь, то заварим чайку!»
– А-а-а... – протянул Игорь Васильевич. – Чифиря, значит, налакались!
– При чем тут чифирь! – воскликнул Жобников. – Я же объясняю – обыкновенный чай! С джемом! Его Толик из своего ящичка достал! Я пару ложек съел, полчашки выпил и... и больше ничего не помню! Как отрезало! Очнулся только утром, когда вы меня растолкали!
– Что-что? – спросил Папалаев. – Вы съели джем, который дал вам Толик, и потеряли сознание?
– Ну да! – ответил Степаныч.
– А где сейчас эта банка?
– Не знаю... С утра ее там не было...
– Понятно...
Мужичок чуть подумал и простодушно сказал:
– А может, у меня это... как его... аллергия на джем? Не отравить же он меня хотел, в самом-то деле! На фига меня травить?
Двадцать минут ушло на то, чтобы Жуков и Папалаев составили протокол допроса свидетеля Жобникова – они знали, что руководитель следственной группы «важняк» Турецкий потребует от них процессуально оформленный документ. Устный доклад о проделанной работе его не удовлетворит.
Толик тянул пиво в ирландском пабе недалеко от «Боровицкой», беседуя с тощим мужчиной в черном костюме. Они оба сидели у стойки бара на высоких стульях с блестящими никелированными ножками.
– Еще два «Гиннесса»! – махнул Толик еле успевающему выполнять заказы многочисленных посетителей бармену.
– Один момент! – ответил тот и, схватив высокие пивные стаканы, поднес их к золоченому кранику.
– Я больше не буду! – запротестовал тощий.
– Будешь! – Толик ткнул его пальцем в грудь. – Будешь, Марат!
Тощий недовольно повел бровью и пробурчал:
– Ты и меня, что ли, хочешь напоить, как этого своего Степаныча?
Толик усмехнулся:
– Его-то мне как раз напоить не удалось! Не пошел, собака, в магазин! Поэтому-то, Марат, я и прибегнул к нетрадиционным, так сказать, методам...
– Ну и дурак! – выдохнул Марат.
– Почему это?
– А если дознаются, что ты его снотворным накачал?
– Не дознаются... – беспечно сказал Толик и стал покачивать свисающей со стула ногой в такт звучащей в пабе музыке.
– Ты уже пьян! – укоризненно посмотрел на него тощий. – И ничего не соображаешь!
– Нет, я все соображаю! – горячо заговорил Толик, снова поставив ногу на никелированную перемычку между ножками стула. – Все! И ночью я тоже все соображал! И другого выхода, кроме как примешать ему в джем это снотворное, у меня не было!
– Да как же не было! – воскликнул Марат. – Тебе надо было самому принести водки, подлить ему побольше, он бы и рухнул через полчаса!
Толик раздраженно посмотрел на него и выпалил:
– Не мог я столько ждать, понимаешь? Не мог! Меня такой мандраж бил, после того что произошло! Мне надо было срочно вернуть машину в гараж! Я ее оставил метров за сто до стоянки, а там такое дикое место – шпана всякая шляется, вдруг раскурочили бы ее или вообще угнали!
– Ваше пиво! – сказал бармен и подвинул беседующим два стакана.
– Ага, благодарю... – сказал Толик, бросив на стойку несколько мятых купюр.
– И все-таки я думаю, что тебе хватит! – угрюмо произнес Марат.
– Нет, – ответил Толик. – Не хватит... И ты пей! – Он взял стакан и почти силой всучил его тощему. Тот некоторое время подержал пиво в руке, но снова поставил его на стойку:
– Я не буду.
– Как хочешь... – криво усмехнулся Толик. – Мне больше достанется...
Марат неодобрительно посмотрел на него, поерзал на стуле, помолчал и снова сказал:
– Нет, все-таки тебе надо было обойтись без снотворного!
Толик вздохнул, поставил стакан и очень рассудительным, хотя и не вполне трезвым голосом произнес:
– Слушай, ты что, забыл, какой у нас был план? В мою задачу входило услать Степаныча в аптеку и, пока он ходит, выгнать «фольксваген» из гаража, поставить его неподалеку и вернуться в дежурку. Так?
– Так, – подтвердил тощий.
– Все это я и сделал. Потом я сказал Степанычу, что мне надо прогуляться, вышел за ворота, направился к машине, сел в нее и поехал на Волгоградку. Там ко мне подсел ты. Так?
– Ну так, – снова сказал Марат.
– Потом я подвез тебя почти до дома клиента, ты вышел, а я остался ждать. Так?
– Да что ты заладил «так, так»! – недовольно вскинул брови тощий.
Толик сверкнул глазами и сказал:
– А то, что я-то со своими задачами справился на все сто. А вот ты... Ты не сделал ни хрена! И если б не я, то работа, которую нам поручили, вообще не была бы выполнена!
– Что-то я не понял, – пробурчал Марат. – Зачем ты мне все это говоришь-то?
– Затем, что если я и сделал какую-то ошибку, то не тебе меня попрекать!
– Но эта ошибка может все испортить! – воскликнул Марат. – Мы-то хотели, чтобы все было без сучка без задоринки! Отправляешь Степаныча в аптеку – выгоняешь машину. Когда возвращаешься, посылаешь Степаныча в магазин – ставишь машину. И наутро никаких подозрений!
– Но я же тебе объясняю – он не пошел в магазин! – почти крикнул Толик.
– Значит, тебе надо было купить водку самому и напоить его! – снова сказал тощий. – И потом, ну что ты со мной споришь? Ты же сам сбежал оттуда, как только загнал машину! Значит, чувствуешь свою промашку!
– Тьфу ты! – плюнул Толик. Он схватил со стойки стакан, разом его выпил и со стуком поставил обратно. – Да я почему сбежал-то?! Потому что испугался: вдруг в том доме кто-нибудь запомнил номер машины и вот-вот в гаражи приедет ментовка!
– Ну и пусть бы она приехала! – парировал тощий. – Тебе просто надо было переодеться, и все! Ты был в черных очках, и твое лицо в том доме наверняка никто не разглядел! – Марат нервно одернул пиджак и добавил. – Я же тебе говорил об этом в машине, на обратном пути! И ты со мной согласился!
Толик немного помолчал и нехотя сказал:
– Ну согласился...
– Так что же ты?!
– А то! – резко выпалил Толик. – Я тогда больше для самоуспокоения согласился! Но страх у меня все равно не прошел! Когда я возвращался в гаражи, когда Степаныча нейтрализовывал, когда машину ставил, будто на автопилоте действовал! А сам боялся, вдруг менты нагрянут! Но «фольксваген» все равно загнал на место, как задумали. План есть план. А как только ворота гаража за ним закрыл, тут меня будто силы оставили... Не выдержал я... Убежал...
Марат хотел что-то сказать, но передумал и, насупившись, отвернулся.
– И виноват во всем ты! – зло кинул ему Толик.
Тощий всплеснул руками и хлопнул себя по ляжкам:
– Да в чем?! В чем я виноват?! В том, что у тебя нервы не выдержали?!
Толик хмуро глянул на него, потом взял со стойки второй стакан, так же, в один прием, выпил его содержимое, помолчал и наконец сказал:
– Ладно... Оба мы хороши... – Он повертел в руке стакан, приблизил его к глазам, как бы изучая пустое дно, затем поднял голову и крикнул: – Бармен! Еще пива!
После допроса свидетеля Жобникова оперы поднялись по узкой деревянной лестнице в возвышающуюся над воротами дежурку.
– Сейчас я найду книгу учета кадров, – сказал начальник гаражей Игорь Васильевич, входя внутрь. – Там адреса и паспортные данные всех моих сотрудников...
Милиционеры шагнули за ним и осмотрелись. Помещение было достаточно просторным. У одной из стен стоял сейф, у другой – старенький, обшарпанный диванчик с кое-где торчащими из-под обивки пружинами. В дальнем углу находился стул, на котором, видимо, и сидел вчера Толик, а рядом с ним – несколько металлических шкафчиков, какие обычно устанавливают в раздевалках. Каждый из них был закрыт на маленький висячий замочек.
Во всех стенах были широкие окна, чтобы охрана могла следить за прилегающей территорией. Перед окном, выходящим на ворота, находился небольшой стол. По его центру стоял большой старомодный телефон, а возле него – небольшая железная коробка с двумя кнопками, красной и синей. От коробки через окно тянулся к воротам черный электропровод.
– Иди погуляй! – бросил начальник поднявшемуся из-за стола седому сторожу.
– Ага... – понимающе кивнул тот и вышел из помещения.
– Сейчас... – снова пробормотал Игорь Васильевич. – Вы садитесь... – указал он операм на диван, а сам прошел к сейфу. – Где же ключ-то... – Начальник начал ощупывать свои карманы.
Жуков и Папалаев сели и молча стали наблюдать за его действиями. Люблинские милиционеры встали у двери.
– Вот он! – Начальник вытащил откуда-то из штанов блестящий ключ, вставил его в щель, повернул и открыл дверцу сейфа.
Внутри лежала пухлая тетрадка.
– У вас что, так много сотрудников? – удивился Папалаев.
– Да нет... – сказал Игорь Васильевич. – Просто здесь все – и адреса владельцев, и еще много чего...
– Дайте-ка сюда! – протянул руку Жуков.
Начальник достал тетрадку и вручил ее оперу:
– Пожалуйста.
– Как его фамилия? – спросил Жуков.
– Парамонов. Я его принял совсем недавно, около месяца назад, поэтому данные о нем в самом конце раздела «Сотрудники».
Жуков принялся просматривать тетрадку.
– А это что такое? – вдруг спросил он.
– Где? – вытянул шею начальник.
– Вот. – Жуков ткнул пальцем в нарисованное фломастером сердечко с окружающей его витиеватой надписью «love». Внизу шел длинный ряд телефонов, напротив которых стояли сокращения типа «Анжела. Ор. секс», «Стелла. Ан. секс», «Изабелла. Все усл.».
– Ах это... – смущенно пробормотал Игорь Васильевич. – Это... – Он опустил глаза, потеребил ус, потом, вздохнув, посмотрел на оперов и, поняв, что ответа все равно не избежать, наконец произнес: – Понимаете, тут на территории есть сторожка, и иногда, когда у меня ну... соответствующее настроение, я приглашаю туда женщин для... для...
– Ясно, – кивнул Папалаев.
– Ну вот, – продолжил начальник. – А дома хранить эти телефоны нет никакой возможности – там жена... Она может их найти...
– Может! – почему-то сразу согласился Папалаев.
– Поэтому я и вписал их в эту тетрадь, все равно ее никто, кроме меня, в руки не берет! – Игорь Васильевич снова глянул на милиционеров и поправился: – Вернее, не брал, до сегодняшнего дня...
– Ну ладно... – чуть усмехнулся Жуков. – Это дело ваше. Нас эта тетрадка интересует только постольку, поскольку в ней имеются данные гражданина Парамонова.
– Ага, имеются! – обрадовавшись перемене темы, снова заверил оперов начальник. – Имеются. Только вы их слегка пролистали. Надо немного назад, странички на три...
Жуков быстро откинул три листа в обратном направлении.
– Что это?! – воскликнул Игорь Васильевич. – Что это такое?!
Все быстро посмотрели в тетрадку. Нужная страница была выдрана. На ее месте, у сгиба, торчали лишь неровные клочки.
– Н-да... – сказал Жуков. – Что ни говори, а этот Толик умеет открывать замки...
Начальник взял у него тетрадь и расстроенно пробормотал:
– Как жаль... На другой стороне той страницы был телефон Элеоноры... А Элеонора – это же просто сказка... Полный комплекс услуг плюс массаж...
– Хватит пить! – Марат попытался остановить тянущуюся к стакану руку Толика, но тот оттолкнул костлявую ладонь приятеля, взял свое пиво и сделал солидный глоток.
– Дурак! – в сердцах бросил Марат. – Ну вот зачем ты напиваешься?
– А что, нельзя? – пьяно осклабился Толик.
Марат презрительно посмотрел на него и сказал:
– Сейчас не пить надо, а думать, что теперь делать! Тебя же могут вычислить!
– Никто меня не вычислит! – уверенно заявил Толик. – Никто! Вот смотри. – И он достал из кармана рубашки сложенный пополам листок. – Я его из книги учета кадров вырвал!
– А ну покажи... – Марат протянул руку, взял бумажку и уткнулся в нее глазами. – Да, действительно...
– Вот так! – весело сказал Толик.
– А больше никаких сведений о тебе у них нет? – на всякий случай спросил приятель.
– Не-а! Никаких!
Это немного успокоило Марата, но не настолько, чтобы он мог спокойно смотреть, как Толик снова хлебнул из стакана.
– Поставь! – сказал он. – Хорош уже! Ты ведь сейчас нарежешься!
– Ну и что? – В голосе Толика зазвучало раздражение. – А, может, я хочу нарезаться! – И он взял со стойки очередной стакан со свисающей за края пеной. – Ух ты, как ее много... – пробормотал Толик и с силой дунул на эту пивную шапку, так что ее ошметки брызнули в стороны и облепили лацканы черного пиджака Марата.
– Ты чего делаешь?! – прошипел тот.
– Ой, прости! – скорее насмешливым, чем извиняющимся тоном сказал Толик и выставил вперед руку: – Дай вытру!
Марат не успел увернуться, как волосатая Толикова лапа уже размазала пену чуть ли не по всему пиджаку.
– Идиот! – спрыгнул он со стула. – Ты посмотри на себя! Уже ничего не соображаешь!
В этот момент спокойная музыка, звучавшая из укрепленных под потолком колонок, сменилась энергичной попсой.
– Я ща танцевать буду! – заявил Толик и, пошатываясь, начал слезать со стула.
– Не дури! – попытался удержать его Марат, но бесполезно.
– И-эх-ха! – вылетел Толик на середину зальчика и под любопытными взглядами собравшихся принялся выплясывать нечто среднее между гопаком и лезгинкой.
– Да ну тебя! – зло сказал Марат и быстрым шагом направился в туалет, чтобы привести свой пиджак в порядок.
– Иди, иди! – крикнул ему вдогонку Толик. – А то с тебя пиво капает!
Обернувшийся на ходу Марат пошевелил губами, явно отвечая приятелю что-то резкое, но из-за громкой музыки Толик не расслышал его слов.
– Эх-хма! – продолжал он дрыгать ногами и руками, – Эх-ма-а-а!
Марат, который был уже далеко, укоризненно посмотрел на него и вышел из зала.
Пьяный Толик между тем отплясывал так активно, что скоро не рассчитал своих сил и его повело куда-то в сторону. Пытаясь удержаться на ногах, он налетел на сидевшую за одним из столиков девушку, чуть не свалив ее на пол.