– Короче, что вы предлагаете? – прервал затянувшийся спор Грязнов.
– Да мы в общем-то и не спорим, – улыбнулся и Голованов. – Так, дискутируем иногда на общеобразовательные темы... А насчет предложений? Будем работать. Вы нас обеспечьте копиями уже имеющихся материалов. Иной раз какая-нибудь мелочь может оказаться решающей. И хорошо бы, чтобы поменьше народу знало о нашей работе.
– Это условие номер один, – подтвердил Грязнов. – Из посторонних об этом в курсе только трое: Меркулов, Турецкий и Гоголев. Ну и я, конечно. А вам карт-бланш...
ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА СВИДЕТЕЛЯ СТРУГОВА И. Ф.
(с применением звукозаписи)
...
Следователь по особо важным делам городской прокуратуры г. Санкт-Петербурга советник юстиции Чибисов Ю. В. в своем рабочем кабинете с соблюдением требований ст. 157, 158 и 160 УПК РСФСР допросил в качестве свидетеля по уголовному делу № 317:
Стругова Игоря Федоровича...
Вопрос. Игорь Федорович, расскажите о том, что произошло сегодня здесь, в вашей квартире, где вы постоянно проживаете вместе с отцом Струговым Федором Филипповичем и своей женой Струговой Екатериной Ивановной.
Ответ. Я даже не могу сказать, что буду способен передать то, что произошло. И главным образом – как. Дело в том, что я спал.
Вопрос. Вы спите днем?
Ответ. Нет, вообще-то нет, конечно. Но сегодня пятница, а по пятницам, если нет вечерней работы, мы с батей традиционно выпиваем по рюмочке. Суббота и воскресенье, как правило, самые рабочие дни. А на воде под этим делом... сами понимаете. Ну вот мы в обед и взяли по маленькой. А меня чего-то развезло, я и пошел в нашу с женой комнату, задремал.
Вопрос. В котором часу это было?
Ответ. Думаю, в начале второго... Ну вот, пообедали мы, я и завалился подремать маленько. Не знаю, сколько времени прошло, потому что проснулся я от совершенно дикого Катькиного крика.
Вопрос. Что она кричала?
Ответ. Она слов-то не кричала. Она просто – не знаю, как выразиться, – орала, вопила, визжала, что ли. Я понял только одно: убили. А кого, что?.. Ну пока пришел в себя, гляжу, а она в полнейшей истерике. На полу валяется, крутит ее, бьется. Я сразу-то и не сообразил, что входная дверь открыта настежь. А как выглянул! Мать твою! Батя на площадке валяется, а кровищи вокруг него! Гляжу, в глазах сплошной туман, и я, главное, не знаю, чего делать. То ли к бате кидаться, глянуть, живой ли, то ли Катьке пендюлей надавать, чтоб пасть наконец заткнула. А тут и соседи повыскакивали! Новый крик, мать их... Валька-сосед, он когда-то в клинике пахал, сразу все понял, к бате кинулся, чего-то пощупал, обернулся ко мне, а я столбом стою, и говорит: «Вызывай, говорит, „скорую“ и ментов». То есть милицию. Ну я в дом и пошел. Катьке дал пинка, чтоб замолчала. Набрал ноль два, сказал адрес и что батя убитый на лестнице лежит. А мне сказали, чтоб я ничего не трогал и никому другому не разрешал. А они, то есть милиция, сами кого надо вызовут и привезут... Вот и все.
Вопрос. А дальше что было? Супруга вам не рассказывала о том, как оно случилось, пока вы спали?
Ответ. А чего она может рассказать? Когда сама грамм триста засадила как миленькая. Она маленько слаба по этой части. Оттого у нас, извините, не всегда бывает ладно в семье. Батя, спасибо ему, мирил, а то б давно разбежались.
Вопрос. Ну вы-то ее сами хоть расспрашивали? Кто приходил к вашему отцу? Зачем? Может, она узнала посетителя? Или тот вообще в квартиру не заходил? Когда ваш отец на лестницу вышел, к кому?
Ответ. Не, не спрашивал... Ее и менты – извиняюсь, милиция пробовали допросить, ничего не получилось. Как в отключке. Или ревет белугой: «Батя, батя...» Она тоже его батей звала. Любил он ее. Как родную дочь. А вон как вышло...
Вопрос. Во время обыска в комнате вашего отца среди личных вещей была обнаружена тысяча долларов. А объяснить, откуда у него могла оказаться такая сумма, ни вы, ни ваша супруга так и не смогли. Больше того, по ее показаниям, она даже и предположить не могла, что у него окажется такая большая сумма. Что вы на это скажете?
Ответ. Ну и дура. Тоже мне сумма! Для кого, может, и большая. А в нашем деле бывало, помню, снимал какой-нибудь хлюст теплоход на весь день, а то и с ночевкой где-нибудь на заливе и чтоб с музыкой и девками, – так на одном шампанском три куска имели. А за прочие обслуги баксы только так и летели!
Вопрос. Финансовые органы, конечно, в курсе?
Ответ. А зачем? Про чаевые в законе не сказано... Так что я думаю, батя просто копил на черный день. Никто ж из нас не застрахован... Да вот сам и доказал, к примеру.
Вопрос. Попрошу вас вспомнить, Игорь Федорович, где вы находились днем семнадцатого числа.
Ответ. А какое это имеет отношение к убийству?
Вопрос. Есть некоторые основания полагать, что может иметь самое непосредственное. Так где вы были в понедельник семнадцатого числа?
Ответ. И все-таки я не понимаю... Где был? Ах, в понедельник? Так в управлении и был. У зама начальника. Наш «Невский» – он как бы частный, но взятый в аренду. Поэтому, с одной стороны, мы вроде бы как хозяева, кого хотим, того возим, но все равно приходится отчитываться в управлении. Полный идиотизм. Ну вы представьте...
Вопрос. Давайте ближе к теме. Кто может подтвердить, в какое время вы там были?
Ответ. Да хоть Катерина... Пирогов может, замначальника. Я у него в приемной больше часа сидел как дурак.
Вопрос. Почему – как дурак?
Ответ. А потому что мне батя сказал утром, что звонили из управления, от Пирогова, и тот велел явиться. Какие-то у него ко мне вопросы, что ли, были. Я и поехал... А что как дурак, это потому, что он на меня вылупился и говорит: «Чего приперся? Я тебя вызывал?» «Вызывали, – говорю. – Мне передали». Он на столе у себя календарь перелистал, плечами пожал и говорит: «Ну ладно, раз явился, слушай, чего скажу...» И еще полчаса всякой херней голову мне морочил. Ну что невыгодно транспорт держать, что за аренду мало платим... Старая песня... Да, а еще секретарша пироговская подтвердить может, что я там сидел. Многие меня видели...
Вопрос. Хорошо, мы проверим. А где в это время должен был находиться ваш теплоход – «Невский-21»?
Ответ. Как обычно, у стенки. На Речном.
Вопрос. А вот у нас имеются свидетельские показания, что «Невский-21» с двенадцати до часу дня находился у причальной стенки напротив Синопской набережной. Как это могло случиться? Вы давали такое указание механику как капитан судна?
Ответ. Не помню. Но я нашел судно на месте, на Речном. А чего они там делали, на Малоохтинской пристани? Надо Катьку спросить...
Вопрос. У нас будет такая возможность, поскольку ваша супруга уже пришла в себя наконец. Да вы сидите, успокойтесь. До всего дойдет очередь. Значит, вы не давали указания механику, то есть своему отцу, отправляться на Малоохтинскую?
Ответ. Не давал.
Вопрос. А он сам мог направить туда судно? Без вашего разрешения? Как его непосредственного начальника.
Ответ. Ну, во-первых, у нас не те отношения, чтобы отдавать приказы. Батя все-таки. Не знаю, может, ему надо было что-то.
Вопрос. И часто случалось так, что он без вашего ведома уводил куда-то судно?
Ответ. Даже не знаю, чего и сказать... Ну, может, раз-другой... Вот было приболел я. Так он и сам прекрасно справлялся. Мы ж потомственные речники. И дед мой по Неве бегал. А прадед – так тот все озера как свои пять пальцев знал – и Ладогу и Онего. Вы не удивляйтесь, это у нас так принято Онежское озеро называть. А вообще я вам так скажу. Наш «Невский»-то – одно только название, что теплоход, а на нем и одному делать нечего, если в своем деле хорошо разбираться. А батя прежде и в рулевых бегал, и механику постигал.
Вопрос. Ну хорошо, тогда прочитайте и распишитесь на каждой странице. А вот здесь, что с ваших слов записано верно. У вас есть возражения, поправки?
Ответ. Нет, все так. А послушать, что будет жена говорить, мне можно?.. Ну да, понимаю. Только я хочу заранее вас предупредить: эта сучка соврет дорого не возьмет.
Вопрос. Почему вы так говорите о собственной жене?
Ответ. А потому что она лучшего не заслуживает. Но обсуждать эту тему я с вами не собираюсь. Это мое личное дело. Давайте подпишу...
ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА СТРУГОВОЙ Е. И.
...
Вопрос. Екатерина Ивановна, успокойтесь и расскажите, как было дело. Кто позвонил, когда, словом, нам надо знать все обстоятельства, перед тем как произошло убийство Федора Филипповича. Вспомните подробно, чем вы занимались?
Ответ. А чем занимались? На кухне сидели... Гарька спал. Он такой, рюмку хряпнет – и на боковую. А мы сидели... Ну про что говорили? Про жизнь, конечно. А тут телефон.
Вопрос. Кто взял трубку?
Ответ. Батя, конечно. Я не знаю, кто позвонил, а он мне не сказал. Говорит, сейчас подъедет один, я выйду на минутку и вернусь. Господи, если б знала!
Вопрос. А что вы должны были знать?
Ответ. Я бы тогда дверь не открыла.
Вопрос. Значит, все-таки открыли вы? А в предыдущих показаниях вами сказано, что вы к двери даже не подходили. Вот, пожалуйста: «Он сам пошел к двери, узнал кого-то и вышел с ним на площадку».
Ответ. Ну да. Только я тогда вся была не в себе...
Вопрос. Когда открывали дверь или когда отвечали на вопросы следователя?
Ответ. Ой, ну не помню! Чего говорила, чего не говорила... Просто я в ванную, а тут и звонок. Ну я открыла. А там мужик стоит незнакомый.
Вопрос. Как он выглядел?
Ответ. Ну как... Высокий. В плаще светлом, длинном. Волосы темные, длинные тоже, до плеч... Нет, не знаю... Сказал, что к Федору Филипповичу. Я хотела сказать: «Проходите», но батя сразу появился и меня отодвинул, сильно так, говорит: «Ступай куда шла, делом займись», это, значит, чтоб я отвалила. Ну я и ушла. А потом все нет и нет. Не знаю, сколько прошло. Потом я выглянула за дверь, а там... Ой, не могу!..
Вопрос. Извините, Екатерина Ивановна, что нам приходится по нескольку раз задавать одни и те же вопросы, но что вы делали дальше?
Ответ. А я помню? Орала, наверно. Гарька как угорелый на площадку вылетел. Тоже закричал. На меня. Потом все прибежали...
Вопрос. Ну дальнейшее нам известно. Скажите, а какие у вас были отношения с вашим «батей», как вы его называли?
Ответ. А вам чего?.. Нормальные. Он не Гарька, не обижал меня. Да какое вам всем дело?!
Вопрос. Вы зря волнуетесь, мы понимаем ваше теперешнее состояние. А вопрос я задал для того, чтобы прояснить, насколько Федор Филиппович доверял вам. Ну, к примеру, не скрывал ли каких-то своих дополнительных доходов? Он с сыном-то ладил?
Ответ. По-разному было... А доходы – чего доходы? Все в общий котел шло.
Вопрос. А как же тысяча долларов, о которой вы уже говорили, что не знаете, откуда у него такие деньги?
Ответ. А может, он хотел мне какой подарок сделать! И вообще, почему их конфисковали? Какое право имеете? Нет такого закона, что нельзя у себя дома доллары держать!
Вопрос. Все правильно. И никто эти деньги у вас не конфисковывал, наши эксперты проведут дактилоскопический анализ, снимут с купюр пальцевые отпечатки и, если эти деньги добыты не преступным путем, их вам обязательно вернут. А вы ответьте: где был ваш «Невский» семнадцатого числа, когда капитан, он же ваш муж, Игорь находился в управлении?
Ответ. Где! На месте были. У стенки.
Вопрос. У какой? В Речном порту?
Ответ. А где ж еще!
Вопрос. А вот у нас имеются показания свидетелей, которые утверждают, что теплоход «Невский-21» семнадцатого числа начиная с двенадцати дня до половины второго находился возле причальной стенки на Малоохтинской. Что вы на это скажете?
Ответ. А я сейчас помню? Ишь когда это было! Чего я, каждый час должна, что ли, помнить?.. Мое дело какое? Буфет. А если нет пассажиров – какой же буфет?
Вопрос. И чем же вы занимаетесь, когда на теплоходе нет пассажиров?
Ответ. А вам-то какое дело? Чем хочу, тем и занимаюсь! Книжки, может, читаю! С мужиками трахаюсь! Чего – нельзя?
Вопрос. Зря вы, Екатерина Ивановна, взяли такой тон. Дело в том, что от вашего честного ответа зависит, сумеем ли мы отыскать убийцу вашего свекра. А вы не хотите помочь следствию. Хотя были предупреждены об ответственности за дачу ложных показаний. А ответственность может быть очень для вас серьезной. Я повторю свой вопрос: где вы были в то время, когда ваш теплоход находился на Малоохтинской?
Ответ. В каюте была... В подсобке.
Вопрос. Одна?
Ответ. Да чего теперь говорить?.. С батей... Только вы Гарьке не говорите. Хотя...
Вопрос. Это Федор Филиппович сам привел теплоход на Малоохтинскую? Или получил указание от капитана, Игоря Федоровича?
Ответ. А я-то откуда знаю? Батя сказал, сейчас сбегаем в одно местечко, а потом вернемся. Иди, говорит, отдыхай пока. Я попозже подойду... Ну я и пошла в каюту. Потом он пришел.
Вопрос. Находясь в каюте – и пока вы были одна, и позже, когда к вам пришел Федор Филиппович, – вы ничего подозрительного или там странного не видели? Не слышали? Не обнаружили? Вспомните, пожалуйста, это очень важно.
Ответ. Да ничего такого... А-а! Ага, было. Я бате говорю: «Там по палубе кто-то ходит». Он выглянул и говорит: «Тебе показалось».
Вопрос. Но вы-то уверены, что слышали чьи-то шаги?
Ответ. Тогда – да, а сейчас... Батя потом сказал, что там, на набережной, какой-то нищий ошивался. Думал, наверно, что теплоход пустой. Но когда батю увидел, куда-то ушел.
Вопрос.: Значит, все-таки был?
Ответ. Ну откуда я знаю! Я ж не выходила на палубу...
Вопрос. А когда вы ушли в Речной?
Ответ. Батя на часы посмотрел и сказал, что пора возвращаться.
Вопрос. Так все-таки с какой целью вы плавали на Малоохтинскую? Просто постоять у стенки?
Ответ. Ну чего вы пристали?! «Зачем» да «почему»! Я что, капитан? И потом, у нас плавает дерьмо, а мы ходим, ясно? Может, батя проверял чего, может, у него двигатель плохо фурычил!
Вопрос. Вот поглядите на эти предметы и скажите, они вам знакомы?
Ответ. Так это ж Гарькина гиря! Он ее в рубке всегда держит, форс показывает, отжимает по полсотне раз, когда девок на борту много... А мешок? Вроде батин. Там внутри написано должно быть. Да, похоже, его.
Вопрос. Экспертиза показала, что мешок действительно принадлежит Федору Филипповичу Стругову. А теперь скажите, почему этот мешок вместе с гирей, привязанной к нему, чтоб он не всплыл случайно, оказались на дне Невы как раз в том месте, где стоял ваш «Невский»?
Ответ. А я почем знаю? Я, что ль, его туда кидала? А мешок-то зачем был привязанный?
Вопрос. Вот тут и есть самое главное. Говорите, нищий какой-то возле вашего теплохода ошивался? А ваш, извините, «батя» не сказал вам, как тот выглядел?
Ответ. Ну тоже скажете! Будто больше думать было не о чем! Я и не спрашивала. Нищий, сказал... А-а, точно, говорит: инвалид.
Вопрос. Понятно. Инвалид, значит. Стало быть, надо понимать, на костылях или как?
Ответ. Да какая теперь разница... Что вы ко мне со всякой херней пристаете? Не знаю я. А теперь уже и знать не хочу. Кончилась моя жизнь...
Вопрос. Почему вы так считаете? Bы же совсем молодая женщина... Вон всего... Слушайте, вам действительно только двадцать лет?
Ответ. А что, старухой смотрюсь? Я к тому «кончилась», что дом на бате держался, а теперь...