«О чем ты думаешь?» – ужаснулся капитан.
Женщина скосила глаза и исподтишка на него глянула. Смутилась, увидев, что он тоже на нее смотрит, как-то виновато улыбнулась.
– Знаете, он был такой незапоминающийся, – начала ломаться Анна Васильевна. – Подождите, я сейчас вспомню. – Она зажмурилась. – Невысокий такой… кажется, худой, но… не очень. Жилистый, что ли, гибкий. Лицо такое… ну, как бы вам сказать… – Словарного запаса женщине не хватало, она стала показывать знаками.
– Угловатое, – подсказал Турченко.
– Да-да, – закивала Анна Васильевна. – И еще я вспомнила. У него брови были такие густые, темные. Стрижен вроде коротко, а брови густые…
– И последний вопрос, Анна Васильевна. – Никита откашлялся. – Это отнимет много времени, но это очень важно. Пятый мужчина – это он приехал на «УАЗе» и он увез компанию – вы разглядели его не очень хорошо, но все же лицо видели…
– Он, кажется, был с усами… – растерялась женщина.
– Усы ни о чем не говорят, их можно приклеить. Смотрите другое – глаза, строение лица, может быть, его выражение. Есть еще понятие «интуиция», когда неясные чувства подсказывают правильный ответ…
И снова двое молодых людей украдкой глянули друг на друга. О чем им в этот момент кричала в уши интуиция? Он вытащил пачку перепечатанных снимков и протянул Анне Васильевне. У женщины от изумления округлились глаза. Прыснула Наташа.
– Мама, это тебе на неделю.
Турченко не возражал бы посидеть здесь и недельку-другую. Но решил не смущать женщин. Сделал знак своим – выметайтесь, и первым вышел во двор. Женщине надо было дать время. Спецназовцы расположились на крыльце, закурили. Никита с задумчивой миной болтался по двору. Нормальной мужской руки в этих пенатах явно не хватало. Курить не хотелось. В углу двора валялась куча березовых чурок – привезли, а колоть некому. Он отыскал в сарае топор, начал их кромсать на четыре части каждую. Готовые дрова под бойцовскими ударами разлетались, как отрубленные головы вражеских солдат. Он не замечал, как идет время, – колол каждую чурку пополам, потом добивал половинки. Он чувствовал, как пот струился по спине, но продолжал упрямо работать топором. Товарищи задумчиво на него смотрели. Семен бросил что-то смешное – дескать, оценили величие замыслов. Остальные улыбнулись, но больше шутить не стали. Лебеденко спустился с крыльца, отобрал у капитана топор, стал колоть. Подошел Терновский, отобрал топор у Лебеденко. Горка чурок в углу двора стремительно сходила на нет.
– На траве дрова… – задумчиво изрек Семен и тоже спустился с крыльца, начал перетаскивать поленья в пустой дровяник. Вздохнул Копылов, присоединился к нему.
– Ой, что вы делаете? – всплеснула руками Анна Васильевна, выходя на крыльцо.
– Мама, пусть работают, – сказала Наташа, выглядывая из-за ее плеча. – В сарае половицы прохудились, а еще дымоход надо прочистить – когда топишь, весь дым в кухню идет.
– Есть результат, Анна Васильевна? – Турченко подошел, вытирая руки о штаны.
Женщина молча протянула четыре снимка, сделала виноватое лицо.
– Это все, чем я могу помочь, молодой человек. Видит бог, это трудно, я плохо разглядела его лицо. Но, может быть, один из этих – по лицу, по глазам. И по этой… как ее, информации?..
– Интуиции, – поправил Никита, украдкой улыбнувшись Наташе, которая за спиной матери шутливо развела руками. – Спасибо, Анна Васильевна, вы нам снова очень помогли. Если будут вопросы, можно еще раз приехать?
Женщина была наблюдательной. Она придирчиво оглядела Никиту, поколебалась, кивнула.
– Да, молодой человек, мы с Наташей будем ждать.
Он думал о чем попало, когда машина катила с горки. Товарищи беззлобно подтрунивали над ним – мол, пропал человек, а такой хороший был парень. Лишь в районе развилки он взял себя в руки, разложил веером четыре отобранные фотографии. Флеш-рояль? Только дамы не хватало. А в принципе любопытно. Претенденты на высокое звание «крота», по мнению Анны Васильевны Решко, были следующие. Помощник полковника Порохова капитан Козлец Иннокентий Викторович – лицо, безусловно, вхожее в штаб. Командир инженерно-саперной роты капитан Вдовенко Николай Львович. Начальник службы материального обеспечения бригады (по-русски, зампотыл) майор Крикун Дмитрий Макарович. Начальник связи бригады «Крым» майор Островский Алексей Германович. Он всматривался в их лица, пытался по фото проникнуть в мысли и чувства изображенных людей. В общем-то, у всей компании отдаленно схожие черты лиц, одинаково угрюмые мины, одинаково посажены глаза. У всех есть что-то неуловимо общее, и это было именно то, что подействовало на женщину. Зыбко все это, сомнительно, Анна Васильевна могла ошибиться. Но вариантов нет. Нужно собрать на всю компанию полное досье – чем живут, чем дышат, прошлое, настоящее, где были последнюю неделю, куда отлучались, кто может подтвердить…
Группе выделили дополнительный транспорт, дополнительные средства связи. Он отправил людей добывать информацию, а сам валялся на кровати в казарме, имитируя бурную мозговую деятельность. Батальон убыл на учения в окрестности Ждановки, в казарме было тихо, только дневальный в углу болтал с кем-то по телефону. Никита курил уже вторую пачку за день, стимулируя мозг, но дельные мысли не шли, хотя крутилось что-то в голове, не решаясь приблизиться. Он попытался на несколько минут отрешиться от всего – накрыть, так сказать, крышкой и тушить на медленном огне до полной готовности…
Процесс медитативного погружения в ситуацию закончился тем, что он уселся на кровати, еще раз все прикинул, отстучал Терновского.
– Серега, ты где?
– Я там, командир, куда ты меня послал с самыми широкими полномочиями, – отчитался боец. – Хочу поговорить с парнями из роты связи – что они могут дельного рассказать о своем бригадном начальнике.
– Отставить, Серега, разворачивай оглобли, едешь в Лыково, в расположение 4-й мотострелковой роты.
– Ну, точно мальчик на побегушках, – расстроился боец. – Все меня имеют. Куда пойти, чего подать…
– Да, ты очень сексуален. Послушай, меня преследует мысль, и никак не могу от нее отделаться, что наемники имели базу в Верховце. Буквально все указывает на это. К тому же самый значительный населенный пункт в округе, множество пустырей, оврагов, безлюдных переулков. Там можно жить хоть месяц, никому не попадаясь на глаза. Поселок 4-я рота как бы зачистила, но если работают профи, у них всегда есть потайное убежище. Единственное, что трудно спрятать, – серую пятидверную «Ниву». Возможно, наши при облаве на что-то подобное натыкались, но объяснения хозяев автомобиля их устроили. Действительно, мало ли «Нив» на востоке Украины. Мне нужна эта информация, Серега. Кто бы ни был владельцем автомобиля – хоть сам председатель парламента всея Новороссии. Быстро дуй в Лыково, предъяви мандат дежурному офицеру – чтобы ни одна сволочь не препятствовала твоей розыскной деятельности, а наоборот – содействовала. Опроси ребят той роты, что шерстила Верховец. Никаких угроз за халатность, понял? Убедительно попроси вспомнить, не встречалась ли им серая «Нива»…
– Да понял я, не тупой, – проворчал Терновский. – Уже вертаю оглобли, не волнуйся…
А через час он опять в нервном возбуждении вышагивал по казарме. Позвонил Терновский, весьма удивленный, почему эту работу не сделали раньше. Почему мы всегда с таким упоением лезем в дебри, а истина лежит на поверхности? Улицу в Верховце с гордым названием Колхозная зачищал первый взвод четвертой роты. Сначала блокировали, включая огороды, потом стали сжимать, перемещая грузовики. Ничего подозрительного в тамошних домах не нашли, но серая «Нива» действительно имела место быть! Это было сразу, в первом или втором дворе, если считать от озера. Забор такой рослый, выше соседних. Дом вместительный. Проживает пенсионер и страшненькая дочурка около сорока лет. В этом домовладении люди сержанта Байдурова и наткнулись на автомобиль, похожий на тот, что значился в ориентировке. А еще в доме находился посторонний, представился подполковником Крыленко из управления разведки штаба республиканской гвардии. Вел себя естественно, был раздражен вторжением, заявил, что работает с агентурой. На вопросы о серой «Ниве» отвечал спокойно, с легким недоумением. Номер машины ребята Байдурова не запомнили (стыд и позор!) – этот парень убедил их в своей «легитимности». Ксиву он предъявил нормальную, не грубую подделку. Больше в доме никого не было, обыскали все сверху донизу. Номер дома, к сожалению, не запомнили (но это элементарно – забор, озеро), как и номер машины (но была в нем аббревиатура ЛНР), данные хозяев, конечно, не переписали. Правильно, зачем напрягаться – это был лишь первый дом, а еще всю улицу надо было обходить…
– Они хоть приметы этого Крыленко запомнили?
– Невелик ростом, худощавый, но резкий, жилистый. Брови у него густые были…
– Все совпадает! Проводник американских наемников, сотрудник СБУ, хорошо знающий местность! А эти лопухи не заметили тайник у себя под носом!
– Серега, нужно срочно проверить, кто такой настоящий Крыленко…
– Уже отправил запрос и получил ответ. Подполковник Крыленко действительно работает в разведупре. Место работы – Луганск, часто ездит по командировкам в районы области, работает с агентами. Месяц назад терял свое служебное удостоверение, но оно быстро нашлось… Даже внешность у него чем-то схожая с этим кренделем, но это не он, командир. Зуб даю, не он. Настоящий Крыленко никогда не сотрудничал с СБУ, коллеги всегда знают, где он находится. А четыре дня назад он чуть не умер – прорвало аппендицит, едва успели спасти. Отлеживается в госпитале на российской стороне, откуда руководит сотрудниками по скайпу…
Он бегал по казарме с такой скоростью, что у дневального, наблюдавшего за ним, закружилась голова.
– Серега, быстро вызванивай Копылова и Лебеденко, дуйте в Верховец! Поручить могу только вам, вы лучшие! Найти эту улицу, этот дом, взять под наблюдение! Только под наблюдение, никакой инициативы! И замкнуть кольцо, чтобы с огорода не ушли! Весьма сомневаюсь, но вдруг наемники еще не съехали? И постоянно быть на связи!
Турченко поехал в Проклов, к Варгину, люди которого владели информацией на любой случай жизни, и быстро получил нужную выписку. Домовладелец некто Мозиляк Федор Николаевич, 65 лет, до выхода на пенсию работал в милиции. Порочащих его связей (в том числе родственных) вроде не имел. Должен был иметь! Обязательно имел – иначе не пригрел бы у себя в доме убийц с Украины!
Информация продолжала сыпаться, как из рога изобилия. Аж дух захватывало! На связи был Семен Гончар, которого он отправил деликатно прорабатывать штабного работника Козлеца. До нужных инстанций тот, похоже, не доехал. Голос у Семена подрагивал от волнения.
– Командир, я требую внеочередной отпуск за то, что я тебе сейчас скажу…
– Не торгуйся! – вскричал Никита. – Выкладывай!
– Ты помнишь тот день, когда Анна Васильевна, проходя мимо дамбы, наткнулась на группу людей? Фигурировали три наемника, их проводник и загадочная личность, прибывшая за ними на «УАЗе» с номером АН5002НА? Это был непростой день, много трупов, надежд, разочарований…
Еще бы забыть тот день!
– Дальше, Семен.
– Этот тип какое-то время ждал своих сообщников – вероятно, они шли через лес или ехали на другой машине. Косил под рыбака. Тогда еще не появилась на горизонте Анна Васильевна и не проехали мы. Машина стояла на дамбе, а он сидел с удочкой у протоки. Подъехал наш патруль из 9-го отдельного батальона, направлявшийся в Свиту. Ребята решили проверить у мужика документы. Проверили. Ничего подозрительного не заметили. Документы были на имя командира роты одного из батальонов Республиканской гвардии, а еще имелась справка, что человек перенес ранение и находится в краткосрочном отпуске. Парни поехали дальше в Свиту. Мы их видели потом возле сельпо, помнишь? И только потом подошла из Вордовки Анна Васильевна, вылезли из леса эти вурдалаки…
– Подожди, Семен… – По позвоночнику поползла холодная змейка. – Ты намекаешь на то, что наши люди проверяли документы у «крота» и прекрасно видели его лицо?
– Почему нет, – бесхитростно согласился подчиненный. – В этой откусанной части Украины постоянно кто-то у кого-то проверяет документы. На роже «крота» ведь не написано, что он «крот», верно?
– Семен, найди этих людей!
– Да нашел уже, не кричи. Именно поэтому и звоню. Сами в руки пришли. Случайность, представляешь? Документы у меня проверили, спросили – я, что, тоже после ранения? Задал несколько наводящих вопросов…
– Кто это, Семен?!
– Крикун. Майор Крикун, главное ответственное лицо за вещевое и продовольственное снабжение нашей героической армии. А также ответственный за распределение гуманитарной помощи.
Вот так обыденно познается истина. Турченко застыл, боясь поверить в очевидное. Все правильно, лицо на этой должности может колесить где угодно, постоянно общаться с руководством, иметь информацию на любую тему…
– И это уже вдогонку, командир. Коллеги судачат, что у Крикуна в последнее время объявилась пассия в Верховце, куда он иногда ночами втихушку выдвигался. Просил товарищей не распространяться на этот счет, дескать, дама замужняя, неприятности ни к чему… И еще, командир, Крикун сейчас на своем рабочем месте – командует складами в Жлыхтове…
И завертелась карусель финальной части расследования! Крикун в Верховце встречался с наемниками и их проводником, выдавал задания! Рисковал, не без этого, но риск был умеренный и оправданный. Возможно, он сам им эту хату и подобрал. Докладывал Терновский из Верховца: дом Мозиляка обложен, работаем деликатно. Никто не входил, не выходил. Хозяин и его дочка в доме, занимаются домашними делами, наемников там, похоже, нет. Но они ведь и не обязаны афишировать свое присутствие? В самодеятельность все-таки сыграли – запугали соседку, чтобы не чесала языком (иначе двадцать лет с конфискацией огорода), направили к Мозиляку за солью. Дамочка была болтливая, любопытна, он еле от нее избавился, выдав соль. Вроде ничего подозрительного соседка не заметила, никаких следов посторонних. И Василинка выглядела не испуганной – а она вечно всего боится. Были бы в доме четыре посторонних мужика – вела бы себя иначе.
«Ушли, сволочи, – расстроился Турченко, – насторожились, решили не рисковать, другое лежбище себе нашли».
Семена он отправил в ответственную командировку, разрешив взять с собой двух проверенных бойцов из батальона. Сидеть у склада в Жлыхтове и контролировать каждый шаг майора Крикуна.
– Может, телефон его взять на прослушку? – деловито осведомился Семен.
– Можно, – согласился Никита. – Даже нужно. Ты в своем вообще уме, парень? По-твоему, мы в Москве? У нас в распоряжении любая навороченная аппаратура? Да тут и пароварку не найти днем с огнем! И у этого парня наверняка имеется второй телефон…
Он активировал номер экстренной связи с комбригом и поехал на рандеву. Сомкнулись тучи над головой, превращая легкие сумерки в плотные. Охрана в штабе бригады была усилена, повсюду сновали автоматчики. «Не хватает минометной батареи у входа», – мысленно усмехнулся Турченко, продираясь сквозь суровые взгляды. И это правильно – полковник Порохов не просто полковник, а, можно сказать, достояние республики, прошляпить которое после потери Шубина и Рогача – непоправимый удар по Новороссии. И снова в кабинете присутствовала та же немногочисленная компания: сам полковник, усердно переводящий сигареты, и взволнованный Варгин.
Подробный доклад занял несколько минут. Запасы сигарет в пачке у полковника таяли стремительно.
– Ты молодец, капитан, решил все-таки проблему, – скрипнул полковник.
– Никак нет, товарищ полковник, – ответил Турченко. – Проблема решится после того, как диверсанты будут пойманы. В доме Мозиляка их нет – это сто процентов. Они сменили базу. То, что Мозиляк не знает, где они сейчас находятся, – это тоже сто процентов. Мы можем арестовать его, посадить в доме засаду, но это не решит проблемы. Бес с ним, с Мозиляком, он для наемников материал отработанный. Для нас – попросту бесполезный. Отправьте трех бойцов наблюдать за домом – на всякий случай. А своих я отзову – парни ценные, пригодятся в другом месте.
– Подожди, Никита… – задумался Варгин. – В чем ты видишь проблему? Крикун переселил наемников на другой адрес – наверняка он имеет несколько конспиративных жилищ. Надо взять Крикуна и жестко допросить. Он расколется, и мы возьмем снайперов до того, как они снова пойдут на дело. Или подождать, пока он соберется к своим протеже, проследить за ним…
– Можно, – согласился Турченко, – если бы мы точно знали, что Крикун осведомлен о месте нахождения американцев.
– А это не так? – нахмурился Порохов.