– Со мной случилось за последнее время столько всего неприятного, что я не вижу причины расстраиваться еще из-за какой-нибудь мелочи. Так что говори.
– Будем надеяться, что для тебя это действительно мелочь. Дело в том, что я тебе... хм... изменила. В ту самую ночь в Картахене. С испанцем. Нет, с португальцем. Впрочем, я точно не знаю.
Берингов так удивился, что даже разинул рот. Некоторое время посидел с разинутым ртом, потом захлопнул его и мрачно сказал: – Понимаю... Ну что ж. Жизнь – штука полосатая. Я готов проглотить это. Одна случайная измена... Ты просто поддалась настроению, не так ли? – Придумав это, он даже повеселел. – Испанцы особым образом действуют на женщин. В них есть что-то первобытное, какая-то особая страсть...
– Это еще не все, – поспешно остудила я его едва расцветшую радость. – После твоего исчезновения я сделала кое-что еще. Кое-что, что тебе точно не понравится. Это гораздо хуже, чем испанец.
– Еще хуже?
– Ну, испанец – это так, просто порыв. После испанца я, понимаешь ли, вышла замуж. За другого.
– За другого? – Берингов принялся хлопать по карманам в поисках сигарет. Андрей Павлович заботливо поднес ему огонек. – Я ничего не понимаю, кисочка. Так ты что, действительно развелась со мной?!
– Я полагала, что это ты со мной развелся! – горячо возразила я. – Я думала, ты узнал о моей измене и, взбесившись, улетел в Москву. Когда я вернулась домой, ты не подавал о себе вестей. Я начала наводить справки и получила на руки свидетельство о разводе!
– Все было подстроено Скитальцевым, – сообщил Шаталов, решив, что уже пора вмешаться в наши семейные разборки.
– Так ты теперь живешь с другим мужчиной? – помертвевшим голосом спросил Берингов, не обратив внимания на последнее сообщение. – У тебя новый муж? И он ждет тебя дома?
– Ну, это еще как сказать, – раздосадованно ответила я, сверкнув глазами в сторону Шаталова, которому было неведомо смущение. – Дело в том, что мой второй муж тоже довольно быстро исчез. Мы лишь успели отметить окончание медового месяца, как вдруг...
В моем голосе помимо воли появились истерические интонации, поэтому Андрей Павлович быстро перебил меня и обратился к Шаталову:
– Может быть, ты, Леша, возьмешь на себя функции докладчика? Расскажешь все по порядку?
– Да, Леша, – поддакнул Берингов, делая каменное лицо. – С самого начала. Я думал, что в курсе всего, однако, кажется, это не так.
Вместо того, чтобы отвечать Берингову, Шаталов повернулся ко мне.
– Тебя это, конечно, сильно заденет, – начал он, – но дело вовсе не в тебе. Ты ведь все время думала, что история раскручена вокруг тебя!
Я не стала возражать, хотя его циничная ухмылка так и вызывала на спор.
– Речь идет о Берингове и его изобретении, – нейтральным тоном подсказал Андрей Павлович.
– Ты что-то изобрел? – мрачно спросила я, повернувшись к Егору. – Что-то ужасное? Какое-нибудь новое секретное оружие?
– С чего ты взяла? Я сто раз объяснял, что в некотором роде пацифист!
– Да, но твои мозги об этом не знают.
– Не изобретал я никакого оружия! – фыркнул Егор. Я не могла не признать, что он выглядит потрясающе и хорошо держится.
– Так в чем же дело? – не отступала я.
Берингов потер переносицу указательным пальцем и наконец сообщил:
– Я изобрел новый технологический процесс.
– Чудесно! – насмешливо заявила я. – Это все объясняет! Расскажи популярно, чтобы было понятно простым смертным вроде меня.
Егор потер руки, словно они у него замерзли. В голосе его не было никакой торжественности, когда он сказал:
– Ну, я придумал, как разбавлять топливо.
– Вот это по-русски! – восхитилась я. – Разбавлять? Чем?
– Ну... более дешевыми составляющими. Если рассказывать подробно, ты не поймешь, кисочка.
– Прекрасно. И из-за этого изобретения меня развели с первым мужем, а затем подменили второго на... неизвестно кого? – Я метнула в сторону Шаталова возмущенный взгляд. – Как это произошло? Ты что, Егор, написал свои формулы несмываемыми чернилами у меня на спине, и я об этом ничего не знаю? Поэтому все лезли ко мне в постель, словно изголодавшиеся клопы?
– Минутку, – сказал Андрей Павлович, энергично посверкивая синими глазками. – Сейчас все станет понятно. Дело в том, что Егор Бориславович решил особым образом распорядиться своим изобретением. Он активно начал искать контакты с западными фирмами.
– С «Эй Ти Мердок компани», например? – догадалась я.
– Откуда ты знаешь? – Егор так искренне изумился, что его брови уползли куда-то под челку.
– Дружки твои засветились, – сообщила я. – Пол Рейнолдс разыгрывал из себя влюбленного дурака, голову мне морочил: ресторан, театр. Потом появился второй, забыла, как его. А на самом деле эти двое разыскивали тебя и твой технологический процесс! – Я хлопнула себя ладонью по лбу. – Вот он почему так настаивал, голубчик, на том, чтобы я возобновила с тобой отношения! «С первый муж надо быт друздья!» – передразнила я Пола Рейнолдса. – Он просто мечтал, чтобы я тебя нашла! Почему я сразу не догадалась? Ведь он был так настойчив! Как же ему хотелось, чтобы мы с тобой возобновили отношения!
– Бедняжка! С чем тебе только не пришлось столкнуться из-за меня! – посочувствовал Егор.
– Кстати, – неожиданно вспомнила я. – Если не ошибаюсь, Пол Рейнолдс куда-то подевался? Его ведь искал коллега!
– Не волнуйтесь, с ним ничего не случилось, – поспешил успокоить меня Андрей Павлович. – Он просто загулял. Нашел себе очередную девицу.
– Да ну?
– Девица оказалась той еще оторвой. Завезла его куда-то под Тулу. В общем, история интересная, но к нашему делу никакого отношения не имеет.
Молча согласившись с этим, я снова повернулась к своему первому мужу.
– Какого черта ты с ними связался, с этими американцами? – с чувством спросила я.
– Я подумал, что на Западе у моего изобретения есть будущее, – пожал плечами Егор.
– Нам стало известно о контактах академика с американцами, – будничным тоном добавил Шаталов. – Мы обычно отслеживаем... такие вещи. Академику следовало бы знать.
– Я и знал. Только не думал, что ваш интерес начинается уже со стадии предварительных переговоров.
– Ну, так что же произошло? – не выдержала я.
– Произошло то, что каким-то образом о моем изобретении узнал Скитальцев! – достаточно зло выпалил Егор.
– А что тебя так напрягает? Все-таки ты в его фирме занимался изобретательством, – как мне показалось, резонно возразила я и тут же заметила, как переглянулись Шаталов и его шеф. – Вы что, и к этому тоже приложили руку? К тому, чтобы Скитальцев узнал об изобретении Егора?
– Все просто, – пожал плечами мой подставной муженек. – В «Атуме», учитывая его высокий научный кадровый состав, есть наш сексот.
Я недоверчиво уставилась на него:
– Кто, прости? Сексот? Это что-то связанное с сексом?
– Я был уверен, что ты подумаешь именно об этом, – снисходительно усмехнулся Шаталов. – Твои мозги, словно старый приемник, настроены на одну волну.
Я вспомнила, как однажды прижимала его к кровати двумя руками, и покраснела.
– Сексот – это секретный сотрудник, – примирительным тоном пояснил «добрый дядюшка» Андрей Павлович.
– Ах, вот оно что! – встрепенулся Берингов. – Значит, ваш секретный сотрудник пронюхал о том, чем я занимаюсь в лаборатории «Атума»...
– Так точно. Он пронюхал, но решил немножко на этом подзаработать, – сказал Шаталов.
– Каким образом можно было на этом подзаработать? – изумилась я. – Вот народ! Делают деньги на всем, что ни попадя!
– Это точно, – согласился Шаталов. – Когда мы попросили его разведать, чем, хотя бы в общих чертах, занимался академик Берингов в лаборатории в неурочное время, он разнюхал это довольно быстро. Но, прежде чем сообщить об этом нам, решил продать «горяченькую» информацию владельцу фирмы Скитальцеву.
– Как это – продать? – удивилась я. – Ведь Егор работал у Скитальцева!
– Работал, – кивнул Шаталов. – Но своим изобретением, как видишь, с ним делиться не собирался. А так, узнав все, Скитальцев мог прибрать изобретение Берингова к рукам. Причем практически на законных основаниях.
– Ни Скитальцев, ни кто-либо из его сотрудников не имеют к моему изобретению никакого отношения! – вспылил Егор.
– Спокойно, – ласково сказал Андрей Павлович. – Вас никто ни в чем не обвиняет.
– Итак, наш сексот, – Шаталов мстительно посмотрел на меня, – на некоторое время придержал информацию. То есть не сразу сообщил нам о том, чем занимается в лаборатории Берингов. А за некую кругленькую сумму все рассказал Скитальцеву. Выждал какое-то время и лишь тогда передал информацию нам, как это и было им задумано.
– Но за это время, – встрял Егор, – Скитальцев успел взять меня за горло. В Картахену за мной прилетели два человека... О, я был так рад, что тебя не оказалось в номере, кисочка! Этот испанец подвернулся так вовремя!
Я в очередной раз проглотила «кисочку» и смущенно потупилась. Он был рад, надо же! Просто ирония судьбы!
– Мне даже не позволили оставить записку, – продолжал между тем Егор. – Наверное, боялись, что я сумею каким-то образом дать тебе понять, что попал в переделку. Поэтому-то я и думал, что для тебя просто внезапно исчез.
– Насколько я понимаю, когда ты предстал пред светлы очи Скитальцева, то потребовал объяснений?
– Это он потребовал объяснений, – неохотно признался Егор. – Борис заявил, что имеет на мое изобретение все права. Потому что, когда я это изобретение сделал, я официально работал на него, на Скитальцева. В его фирме и на его оборудовании.
– В принципе, это логично, – важно кивнула я. – Я так и сказала с самого начала, ты помнишь?
– Ты не понимаешь, кисочка! – стал горячиться Егор. – Если бы я отдал Скитальцеву все права на изобретение, мы с тобой так и жили бы по-прежнему!
– А мы что, плохо жили? – удивилась я.
Егор насупился и мрачно сказал:
– Я хотел дать тебе больше. Гораздо, гораздо больше! Ты этого заслуживаешь. Ты такая... необыкновенная!
Шаталов принужденно кашлянул и закинул ногу на ногу. Лицо его приобрело отрешенное выражение. Однако мне было все равно. Решительно все равно. Я уже представила его папашей троих детей, и это воображаемое зрелище навсегда оскорбило мои лучшие чувства.
– Все эти месяцы Скитальцев держал меня взаперти, – продолжал свое увлекательное повествование Егор.
– Так ты был его пленником?!
– Вот именно, кисочка, пленником! И я так скучал по тебе! – Егор наклонился и нежно поцеловал меня в макушку. – Кстати, что вы там говорили по поводу развода? Что это чистой воды афера и он не может считаться действительным?
– С разводом было вот что, – начал Шаталов. – Скитальцев понимал, что Валерия обязательно примется вас искать, Егор Бориславович. Поэтому он поскорее послал к ней человека из своей службы безопасности, чтобы тот придумал правдоподобную историю, объясняющую ваше исчезновение. Ну, там... Задание государственной важности, длительная командировка... Что-нибудь в этом роде. Однако когда на следующее утро этот тип познакомился с Валерией, та находилась в невменяемом состоянии.
– Еще бы! – Егор накрыл мою руку своей. – Она переживала!
– Э... – сказала я, пряча глаза. – Я не знала, что это был человек Скитальцева. Он подсел ко мне в баре... Я разоткровенничалась... Честно говоря, в ту ночь я немножко перебрала!
– Она была пьяна, – с милой улыбочкой пояснил Шаталов. – Мучилась раскаянием.
– Ты рассказала человеку Скитальцева про испанца! – догадался Егор.
– Он был так мил... – виновато промямлила я.
– Парень, не будь дураком, тут же сообразил, что можно извлечь из этого признания, – наклонился вперед Шаталов. – Раз Валерия подумала, что Егор покинул ее, узнав об измене, можно с успехом разыграть эту карту. В Москве она решит, что муж не простил измены и теперь упорно избегает ее. Скитальцев взял у Берингова документы и за взятку организовал заочный развод. Если бы Валерия сама случайно не узнала об этом, ей бы как-нибудь сообщили. Скитальцев хотел вывести ее из игры. Кроме нее, никто не стал бы искать его пленника в официальном порядке.
– А моя сестра? – возмутился Егор.
– Вот уж кому легче легкого было бы задурить голову!
– Не волнуйся, кисочка, развод можно аннулировать! – решительно заявил Егор. – И последовавший за ним брак тоже. Кстати, что это за тип, за которого ты так неосмотрительно вышла замуж? – ревниво спросил он.
– Туманов. Юрий, – промямлила я. – Компьютерщик.
– Компьютерщик! – презрительно повторил Егор. – Сегодня это все равно что сантехник!
Я могла бы поспорить с этим утверждением, но решила, что академика мне не переубедить, поэтому только открыла и закрыла рот, словно рыба, беседующая со схватившим ее рыбаком. Постепенно чувство вины отступило под напором любопытства. И, перестав казниться, я задала Шаталову вопрос:
– Так это твоих рук дело? Я имею в виду бегство Туманова?
– Бегство Туманова – дело рук самого Туманова, – с философским спокойствием ответил тот. И, помедлив некоторое время, неохотно объяснил: – Когда секретный сотрудник из «Атума» наконец сообщил нам о том, чем занимался в последнее время Берингов, тот уже исчез. Мы не знали о двойной игре своего агента и не могли постичь, куда делся академик. И подумали, что он по каким-то причинам прячется. Или его прячут. Ситуация могла длиться сколь угодно долго. Было только одно обстоятельство, которое давало надежду обнаружить Берингова незамедлительно.
– Молодая жена! – встрял долго молчавший Андрей Павлович и торжественно посмотрел на меня. – По нашим сведениям, Егор Бориславович был без ума от своей молодой жены. Значит! – Он воздел кверху указательный палец. – Она либо в курсе того, куда он делся, либо...
– Либо будет первым человеком, с которым я попробую связаться, – закончил сам Егор.
– Именно. Мы видели только один способ отследить все контакты Валерии. Прилепиться к ней так, чтобы она находилась под надзором днем и ночью. Как назло, она только что вышла замуж.
– Вы могли бы держать круглосуточное наблюдение на улице перед моим домом, поставить прослушку, – начала было я.
– Но мы решили пойти другим путем. Поговорили с Тумановым...
– Что вы ему посулили? – злобно спросила я. – Луну с неба? Работу в «Майкрософт»?
Все тактично промолчали. Только теперь я поняла всю глубину предательства Туманова. Он «сдал» меня в первую же неделю нашей совместной жизни, еще в треклятом пансионате!
– Значит, Туманов рассказывал тебе обо всех деталях нашей семейной жизни! – догадалась я, со слезами на глазах глядя на Шаталова. – Вот почему ты оказался так подкован... в некоторых вопросах. Но как вам удалось убедить окружающих в том, что Шаталов – это Туманов? Даже Катерина...
– Я начал «подменять» Туманова задолго до того, как мы с ним окончательно поменялись местами, – устало пояснил подставной муж. – Я ездил вместо него по некоторым поручениям и при этом снимал темные очки, чтобы меня запомнили получше. Кроме того, я несколько раз открывал дверь, когда тебя не было дома, и некоторые соседи по подъезду уже не сомневались, что именно я – твой законный супруг.
– Незаконный, – встрял Берингов.
– Но почему же вы так долго медлили с подменой?
– Надеялись, что без этого удастся обойтись, – пояснил Шаталов. – Однако, когда вы с Тумановым возвратились из пансионата в Москву, все ужасно усложнилось. Поэтому и пришлось принимать экстренные меры.
– А частный детектив? Первый частный детектив? Вы его припугнули?
– Нет, обманули.
– Но каким образом? Он ведь ездил в «Елочки», разговаривал с разными людьми! С администраторшей пансионата, с девушкой в загсе, с поваром, в конце концов!
– Часть из них были наши люди. Ну а с другими пришлось договориться. Мы знали о том, что ты обратилась к частному сыщику, и сумели предвосхитить каждый его шаг.
– Но второго частного сыщика избили ваши люди! – возмутилась я.