– Даже я не нахожу с ним общего языка, а уж тебя он совсем не поймет. Как ты будешь с ним говорить?
– Не волнуйся, я полиглот, – успокоила подругу Далила.
– Ну, как знаешь.
Галина нехотя выдала номер сотового и, ядовито пожелав удачи с повесой Граблиным, загрустила.
Глава 13
Граблина Далила нашла на даче у чеха – он оттуда еще и не выходил. Обстановка не изменилась: в комнате дым и бардак, на полу батарея пустых бутылок, Ванек пьян, а Граблин трезвеет с мечтой отыграться.
Когда Далила представилась и поведала, чего хочет, Граблин алчно спросил:
– Бабки есть?
– Есть, – призналась она, кисло добавив:
– Немного.
Граблин приветливо распорядился:
– Доставай и задавай любые вопросы.
Однако приветливость Граблина оказалась обманчивой. Получив деньги, он самодовольно рыгнул и заявил:
– На эту сумму получишь всего два ответа.
«Будем экономить», – решила Далила и задала первый вопрос:
– Вы не в курсе, по чьей рекомендации устроилась в «Афродиту» Самохина Яна?
Граблин с энтузиазмом ответил:
– В курсе!
– По чьей?
– За Янку хлопотал сам Сашка Делягин, ныне покойный, тогдашний директор крутой «Александрии».
– Так я и знала! – восхитилась Далила и с азартом спросила:
– А кто за Матюка хлопотал?
Вместо ответа Граблин смерил ее презрительным взглядом и спросил:
– Ты совесть имеешь?
– К сожалению, да, имею, – смущенно призналась Далила.
– Ну, так и пользуйся ею, – снисходительно посоветовал Граблин и, повернувшись к Ванеку, браво скомандовал:
– Братишка, сдавай!
Чех, трезвея на глазах, ловко начал метать карты.
– Это надувательство! – восстала Далила. – Вы обещали мне два ответа!
– А я сколько дал? – риторически поинтересовался Граблин, не сводя глаз с исчезающей в руках чеха колоды.
– Вы дали один!
Граблин изумленно воззрился на Ванека. Тот с важностью известил:
– Ты два дал. И сверх того два пояснения. Все по справедливости.
– Да откуда же два?! – поразилась Далила.
Она в отчаянии подлетела к столу и, смешав одним ловким движением карты, заявила:
– Пока не разочтетесь со мной, играть не позволю!
– Ну, бабы дуры! – сочувственно выдохнул Граблин и нехотя приступил к разборке:
– А ну, вспоминай, ты первое что спросила?
– Кто хлопотал за Яну.
Граблин снова изумленно воззрился на чеха:
– Ты слышал, что говорит?
Ванек с гордостью пояснил:
– Все по справедливости. Первый вопрос был другой.
Далила задохнулась от возмущения:
– Да какой же другой?!
– «Вы не в курсе, по чьей рекомендации устроилась в „Афродиту“ Самохина Яна?» – процитировал Граблин и гордо добавил:
– Память у меня журналистская.
– Да это же не вопрос! – рассердилась Далила. – Вы надуватель и вымогатель!
– Но он дал ответ, – вступился за друга Ванек и упрямо опять повторил:
– Все по справедливости. Два вопроса, два ответа. И сверх того два пояснения. Даже три.
Она поразилась:
– Откуда же три? Как вы считаете?
Чех мелочно уточнил:
– Первое, что Делягин покойник. Второе, что он был директор «Александрии». Третье, что «Александрия» крутая. Вот сколько он вам сказал, а вам все мало и мало!
– Но пояснений я не просила!
Ванек пожал плечами:
– Да, он добрый, он сам их дал.
Далила пришла в отчаяние:
– Скажите хотя бы, вы знаете, кто за Матюка хлопотал?
– Знаю! – заверил Граблин и тут же ее огорчил:
– Но не скажу. Еще бабки есть?
Растерянно слазив в сумочку, она потрясла головой:
– Больше нет.
– Тогда до свидания.
– А может, договоримся?
Граблин обрадовался:
– Конечно! Ставлю тебя на кон!
Далила шарахнулась:
– Черт возьми! Вы не слишком загнули?
– Но в этом случае я в полном твоем распоряжении, – гусарски успокоил ее Граблин и, кивая на чеха, добавил:
– Разумеется, после него.
Она попыталась прикинуться глупенькой:
– Как это, после него?
Чех с пафосом пояснил:
– Отработаешь долг в постели!
– Ужас какой! Как вы смеете?! – возмутилась Далила и пискнула:
– Я согласна.
– Умница! – похвалил ее Граблин.
Пытаясь с ним торговаться, она уточнила:
– Но ответы вперед.
Чех классически возмутился:
– Торг не уместен!
– Фиг с вами, – согласилась Далила и, уповая на свое мастерство, подумала: «Если этот осел проиграет, обоих введу в гипнотический сон».
Не подозревая о женском коварстве, Граблин преисполнился энтузиазмом и закричал:
– Тогда за дело! За карты!
Ванек виртуозно перетасовал колоду и начал сдавать. Граблин не спускал глаз с его пальцев и, предвкушая игру, деловито напомнил:
– Она на кону. За нее три круга даешь.
Ванек скептическим взглядом скользнул по Далиле и возразил:
– Эта столько не стоит.
– А кто стоит? – опешил Граблин.
Чех с пафосом возвестил:
– Галина стоит. За Галину дам пять кругов.
«Хоть бери и за ней поезжай», – с горя позволила себе крамольную мысль Далила, а вслух возмутилась:
– Как вам не стыдно женщину оскорблять! Граблин, уже сосредоточенно глядя в карты, прикрикнул:
– Тише, тетка, молчи, не мешай, а то проиграю. И проиграл. Очень быстро. Мгновенно. Далила не успела оправиться от старого оскорбления, как ей новое нанесли. Мужчины карты туда-сюда покидали, чех крякнул, безрадостно взглянул на нее и произнес:
– Ничего не поделаешь, придется мне тебя брать.
– Уж придется, раз выиграл, – позавидовал Граблин. – Мне-то она не даст.
«Не дам никому!» – твердо решила Далила.
О ее мыслях не ведая, Ванек встал во весь свой немалый рост и обреченно сказал:
– Пошли.
Далила попятилась:
– Кто? Я?
– Ну не я же, – обиделся Граблин. – Ты была на кону, тебе и идти.
Она растерялась. Ванек в терпеливом ожидании кисло смотрел на нее.
– Что, не нравлюсь? – уловив его взгляд, с надеждой спросила Далила.
Чех грустно покачал головой:
– Не нравишься.
– Совсем?
– Совсем.
Услышав такое, Граблин не поверил ушам. Он вскочил и довольно долго хватал ртом задымленный сигаретами воздух – должные слова все не находились. Зато руки восполняли утрату – жестикулировал он красноречиво.
– Да ты что, охренел?! – наконец нашлись и слова. – Ты зенки разуй! Это ж баба! Настоящая баба! Живая!
– Я не очень живая, – поспешила вставить Далила. – Так, на любителя.
– Да какая ему, блин, разница? Это же Ванек! Он же всех без разбору! Ванек! Ты че, ослеп?
Чех потряс головой и сообщил:
– Тебя вижу.
– Да ты не на меня! Ты на нее посмотри! Это же баба! Настоящая баба!
– Тьфу! Заладил! Он видит, что баба, – встала на защиту чеха Далила и радостно пояснила:
– Я ему совсем не понравилась.
– Да ты же и без поллитры красавица!
– У него другой вкус.
Вспомнив, что чех Галину расхваливал, Далила зловредно добавила:
– Дурной вкус.
Граблин зашелся от горя:
– Да нет у него никакого вкуса! Он всех подряд! Когда ж это Ванек баб подвергал анализу?! Ему шо портвейн, шо мадера, шо Маша, шо Вера! Друг, ты что, заболел?
Чех в себя вслушался и горестно сообщил:
– Сердце болит.
– Еще бы, так пить, – посетовала Далила.
– Сердце болит, – испуганно повторил Ванек. – Сердце болит.
Граблин шепнул Далиле:
– Потерпи. У него импотенция приключилась.
– У него сердце, – уточнила она.
– Мужики всегда на сердце кивают, когда нижний орган бастует. Ничего, мы его маленько сейчас проспиртуем, и будет как огурец.
– Да вы что?! – возмутилась Далила. – Зачем мне его огурец? Я приличная женщина!
Граблин заверил:
– Сначала все так говорят, а потом…
Она взвизгнула:
– И не надейтесь! Не будет «потом»! Я здесь по другому делу, и вы мне зубы не заговаривайте! Вы проиграли и на вопросы мои должны отвечать!
Граблин нешуточно оскорбился:
– Еще чего! Я проиграл, друг мой выиграл, а ты-то как пострадала? Ты сначала иди отработай, а потом вопросы свои задавай!
– Да, таковы у нас правила, – вышел из задумчивости Ванек. – Мы должны отработать. Тьфу! – Он поправился:
– Ты должна отработать.
Граблин вдруг заспешил:
– Давайте, в спальню, по-быстренькому. И сядем дальше играть!
Далила поежилась и осторожно спросила:
– Что будет, если я не пойду?
– Нарушится тайный ход нашей игры, – возвышенно изрек Ванек.
– Ну и фиг с ним, с ходом, – небрежно отмахнулась Далила.
– А вот и нет! – взбунтовался Граблин. – Игра – наше все! Быстро марш в спальню! Иначе никаких не будет вопросов!
Подумав, он мрачно добавил:
– И ответов не будет.
Ванек пожал плечами и сочувственно подтвердил:
– Да. Придется идти.
Далила стрельнула глазами на дверь и заявила:
– Если так, мне и не надо ваших ответов. В спальню я не пойду.
Граблин очумело спросил:
– А куда ты пойдешь?
– Домой!
Она решительно направилась к выходу, но Ванек ей путь преградил:
– Так нельзя!
– Почему? – удивилась Далила. – Я же отказалась от сделки.
– Но я тебя уже проиграл, – понурился Граблин. Она попятилась и напомнила:
– Ванек, я вам не нравлюсь.
Чех пригорюнился:
– А куда мне деваться? Все по справедливости.
– Это черт знает что! – разъярилась Далила. – Вы же приличные люди!
– Мы не люди, мы журналисты, – представился Граблин и прикрикнул на Ванека:
– Давай скорей! Не тяни! Ждет и дело, и тело!
Чех взвалил на плечо трофей, завоеванный в честной битве, и резво помчался вверх по ступеням. Далила пыталась вырваться и вопила:
– Одумайтесь! Вас посадят за изнасилование! Вы не знаете, кто я! Не знаете!
Граблин нетерпеливо хлебнул из горла и, придвигая стакан, лениво ее успокоил:
– Ха! Он не знает! Вот сейчас и узнает. Для этого и несет.
Глава 14
«Ну, я и вляпалась! В юности так не попадала!» – испугалась Далила, отчаянно замолотив кулачками по упругой спине Ванека.
Чех был размером с гориллу и ударов не замечал – спальня приближалась быстро, неотвратимо. Набрав в легкие воздуху, Далила нечеловечески завизжала:
– Не насилуйте меня-я! Я отыграю-юсь!
Ванек застыл – даже занесенную над ступенью ногу не опустил, так и держал ее в воздухе.
Граблин тоже оцепенел. Проливая водку мимо стакана, он глухо спросил:
– Ты что сказала?
– Я отыграюсь! – храбро повторила Далила.
Мужчины переглянулись и ликующим хором воскликнули:
– Что же ты раньше молчала!
Граблин опрокинул в себя стакан и нетерпеливо воззвал:
– Быстро садимся!
– Садимся, – согласилась Далила, радостно ощущая под ногами твердь пола.
Ванек, освободившись от ноши, вдруг усомнился в успехе мероприятия, сделав открытие:
– Она же баба!
– Ну и что? – рассердился Граблин. – Я либерал!
Чех похвастал:
– А я демократ!
– Тогда не кобенься. Между прочим, слово «карта» женского рода. «Игра» – тоже.
– Точно, – вынужден был согласиться Ванек. – И «ставка» женского рода, а «кон» мужского.
Граблин засуетился:
– Садимся! Время идет!
Первым сел чех. Энергично тасуя колоду, он мелочно напомнил Далиле:
– Ты на кону два раза подряд. Если себя отыграешь, второй раз по новой ставишь себя.
«Какая разница, сколько раз мне проигрывать?» – скептически подумала она, надеясь расслабить мужчин игрой и, выбрав момент, улизнуть. Но Ванеку деловитейше подтвердила:
– Да-да, я на кону два раза.
Граблин, азартно потирая ладони, вдохновенно воскликнул:
– Эх! Впервые с бабой сажусь! Сейчас посмотрим, как бабы в «очко» режутся!
– В какое «очко»? – деловито осведомилась Далила.
Граблин и чех растерянно переглянулись и друг друга спросили:
– Она что, не играет?
Далила себя похвалила:
– Почему же, на фортепиано отлично играю, на аккордеоне могу и на баяне, а в «очко» не умею. А может, умею. Не знаю, не пробовала.
Ванек насторожился:
– А во что ты точно умеешь?
– Точно? Ни во что. Даже в «дурака». Издержки строгого воспитания.
– А как же ты собралась играть? – поразился Граблин и нервно хлебнул из горла.
Далила пожала плечами:
– Я думала, вы научите.
Чех заартачился:
– Я не буду учить! Отправляемся в спальню!
«Опять двадцать пять!» – огорчилась Далила и жалобно пропищала:
– А может, научите? Я спо-соб-ная.
Неожиданно Граблин взял ее сторону.
– Учить буду сам! – категорично изрек он и, протянув даме бутылку, выдал совет:
– Хлебни-ка для храбрости. Дело отчаянное.
Отшатнувшись, она промямлила:
– Издержки строгого воспитания. Я не пью.
– Что, совсем? – изумился Граблин, обалдело уставившись на Далилу.
– Крепких напитков – совсем.
Чех с уважением осведомился, вдруг интеллигентно переходя на «вы»:
– А что вы пьете?
Она застенчиво пояснила:
– Шампанское изредка или вино.
– А ликер? – поинтересовался совсем уж с любезной улыбкой чех.
Далила с такой же улыбкой ответила:
– Не пью и ликер. Иногда наперсток наливочки.
– Бабушка моя готовит сливовую наливочку божественного вкуса, – мечтательно поведал всем Ванек.
Граблин зло сплюнул:
– Тьфу! Совсем охренели? По душам разговор завели! Вы еще про хобби свои расскажите! Буду я с вами тут время терять!
Жестом, не терпящим возражений, он сунул Далиле бутылку и приказал:
– Хлебни, и поехали!
Она потрясла головой:
– Не могу! Я не пью!
Граблин пожаловался:
– А я не могу с трезвым партнером играть! – И философски заметил:
– Надо же когда-то и тебе начинать.
Чех сочувственно посоветовал:
– Хлебните, не отвяжется.
Далила обреченно хлебнула и в тот же миг опьянела, но не огорчилась.
«Во всем есть плюсы, – решила она. – Нависшая угроза уже как бы и не угроза, а легкое приключение. Подумаешь, спальня! Да и что такое игра?»
Рискованно качнувшись на стуле, она капризно воскликнула:
– Мужчины, учите меня!
Граблин с одобрением взглянул на нее и с доброй усмешкой определил:
– Ну вот, теперь хоть на человека похожа. А то выпендривалась как неродная.
И начал учить:
– Банкует традиционно Ванек.
– Почему традиционно? – осведомилась Далила.
– Потому что он традиционно выигрывает, – кисло промямлил Граблин и бодро продолжил:
– Из банка каждому даст по карте, потом будешь добирать. Стоимость валета – два очка, дамы – три, короля – четыре, туза – одиннадцать. Бери до тех пор, пока не наберешь очко!
– Какое очко? – удивилась Далила.
Чех поразился:
– Ну и безграмотность!
– Двадцать одно очко. Переберешь, проиграла, – презрительно процедил Граблин и, потирая руки, скомандовал:
– Задело! Остальное станет ясно по ходу!
– А ставки?! – возмущенно подпрыгнул Ванек. – Какой мне резон с вами играть?
Далила воскликнула:
– Я ставлю себя.
– И я ставлю ее, – подписался чех и пояснил:
– Она моя собственность, пока не отыграется.
Граблин почесал в затылке и с достоинством согласился:
– Принято. Я ставлю вопрос.
Ванек восстал:
– Что принято? На кой черт мне с вами играть? Если ты выиграешь, получаешь два раза ее. Если она выиграет, получает себя и вопрос. А что я получаю?
Граблин немедленно сообщил:
– Два раза ее и вопрос.
– Да она и один раз мне не нужна, – уныло поведал чех. – А вопрос и подавно.
– Не мелочитесь, – рассердилась Далила. – Играйте без всякого, просто так, за компанию.
Ванек уперся:
– За компанию мне надоело.
– Да она же подруга Галины! – радостно вспомнил Граблин и потребовал:
– Ты должен пойти нам навстречу.
Ванек мгновенно сдался.
– Иду! – сказал он, хватаясь за сердце.