Джудит медленно прошлась по нижнему залу Джуэл — Хауса, разглядывая выставленные за стеклом экспонаты. Меч, который обычно несли перед королем во время торжественных процессий, Корона святого Эдварда. Чаша с драгоценным миром. Скипетр, украшенный знаменитым алмазом «Звезда Африки»…
«Скипетр и чашу сделали специально для его коронации, — подумала Маргарет. — Мы с Джоном слышали обо «сем этом великолепии: чаше с миром для помазания лжеца, скипетре для его мстительной руки, короне, которая будет возложена на голову еще одного деспота».
Поспешно Маргарет прошла мимо стража Тауэра, одетого в форму лейб-гвардейца пятнадцатого века. «Комната, куда они меня тогда поместили, была в Уэйфильдской башне, — вспомнила она. — Они сказали, что мне еще повезло, ведь меня могли бросить в темницу, где я и ожидала бы своей казни. По их словам, король проявил милосердие, так как я была дочерью герцога, дружившего с его отцом. Но они все же нашли способ заставить меня страдать.
О Боже, там было так холодно, а они еще мучили меня, с восторгом рассказывая, как умер, зовя жену и сына, Джон. Они сказали, что голову его водрузили на кол и я увижу ее, когда меня поведут на казнь. Все это дело рук Хэллета. Он все время приходил и насмехался надо мной, описывая, как будет жить в Эдж Бартоне».
— Миссис Чейз, с вами все в порядке?
Это был одетый в форму лейб-гвардейца страж Тауэра. Но Маргарет его не слышала. Ничего не видя вокруг, она ринулась вверх по винтовой лестнице, расталкивая медленно идущих ей навстречу туристов. Оказавшись, наконец, во дворе, она энергично потерла рукой лоб, заметив при этом, что шрам у основания ее большого пальца был сейчас таким же ярким, как тогда, когда она содержалась здесь в заключении. Хэллет взял меня за руку и внимательно посмотрел на шрам, вспомнилось ей. Он сказал мне: «Как жаль, что такая красивая рука так обезображена…». Обернувшись, она взглянула на старое здание Ватерлоо — Бэрракс. Корона и все эти драгоценные безделушки, изготовленные для Карла II, никогда не будут принадлежать Карлу III, поклялась она себе…
— Снова женщина в темно-зеленой накидке, — резко бросил комиссар Барнс. — Каждый констебль в Англии получил четкий приказ схватить ее, как только увидит, а она, несмотря ни на что, умудрилась подложить бомбу в лондонском Тауэре! Что, скажите мне, происходит с нашими людьми?
— Там было полно туристов, сэр, — произнес спокойно Слоан. — Женщине в такой толпе легко затеряться. К тому же в этом году эти накидки весьма модны. Думаю, поначалу констебли были бдительны, но так как никаких инцидентов больше не последовало, они скорее всего просто забыли об этой женщине…
В дверь постучали, и в кабинет, как всегда, быстрым шагом вошел инспектор Линч. Его обоим начальникам с первого же взгляда стало ясно, что он чем-то глубоко потрясен.
— Я только что из больницы, — сказал он. — Второй страж в Джуэл — Хаусе, судя по всему, не выкарабкается, но он в сознании и может говорить. И он вновь и вновь повторяет имя: Джудит Чейз.
— Джудит Чейз? — одновременно и с равным изумлением воскликнули Филипп Барнс и Джек Слоан.
— О Боже, парень, — воскликнул Барнс. — Тебе хоть известно, кто она такая? Писательница. Причем превосходная. — Он нахмурился. — Минуту. Я, кажется, где-то читал, что она сейчас пишет книгу о Гражданской войне, о времени Карла I и Карла II. Может, здесь мы на что-то напали. На задней обложке ее книги есть фотография. Пошлите кого-нибудь за ней в магазин. Мы можем сравнить ее с теми снимками, что у нас есть, и показать ее Уоткинсу. Джудит Чейз! В каком же мире мы все, черт возьми, живем?
Джек Слоан, помявшись, произнес:
— Сэр, очень важно, чтобы никто не узнал, что нас заинтересовала Джудит Чейз. Я сам достану книгу. Я не хочу, чтобы даже ваша секретарша знала о нашем интересе к этой писательнице.
Барнс нахмурился:
— Объяснитесь.
— Как вам должно быть известно, сэр, мое родовое гнездо находится в Девоншире, в пяти милях от Эдж Бартона, загородного дома сэра Стивена Хэллета.
— Ну и что?
— Мисс Чейз была гостьей в Эдж Бартоне в прошлом месяце. Ходят слухи, что сразу же после выборов они поженятся.
Филипп Барнс подошел к окну и устремил невидящий взгляд на улицу. Его людям было ясно, что он сейчас взвешивает все «за» и «против», тщательно обдумывая последствия возможной катастрофы. Сэр Стивен, являющийся министром внутренних дел, был лишь членом кабинета, заинтересованным в отправлении правосудия. Однако сэр Стивен, избранный премьер-министром, станет одним из самых могущественных лиц в мире. Даже намек на его причастность к какому-нибудь скандалу мог сейчас легко изменить весь ход выборов.
— Что точно сказал страж? — обратился он к Линчу.
Линч вытащил из кармана блокнот и зачитал:
— «Джудит Чейз. Снова здесь. Шрам».
Фотографию Джудит, вырезанную из обложки книги, показали Уоткинсу.
— Это она! — воскликнул он, бросив взгляд на фотографию.
Однако в следующее мгновение, когда потрясенные слушатели ждали его дальнейших объяснений, на лице Уоткинса появилось выражение неуверенности.
— Хотя взгляните-ка на ее руки. Никакого шрама. И губы, и глаза. Они совсем другие. Конечно, они похожи. Достаточно, чтобы быть сестрами.
Он отбросил в сторону фотографию и пожал плечами:
— Не возражал бы и против этой. Нельзя ли это устроить?
Включив в одиннадцать вечера телевизор, чтобы узнать новости, Джудит была просто потрясена, услышав о взрыве в Тауэре.
— Я была там сегодня утром, — сказала она Стивену, когда он позвонил ей несколько минут спустя. — Мне хотелось почувствовать атмосферу. Все эти бедные люди… Как может кто-нибудь быть таким жестоким?
— Не знаю, дорогая. Могу только благодарить Бога, что тебя не было в той комнате, когда взорвалась бомба. Но одно я знаю наверняка. Если на выборах победит наша партия и я стану премьер-министром, я сделаю все, что в моих силах, чтобы закон о смертной казни для террористов был принят, по крайней мере для тех из них, чьи действия повлекли за собой человеческие жертвы.
— После того что случилось сегодня, многие будут на твоей стороне, хотя я все еще не могу с этим согласиться. Когда ты приедешь, дорогой? Я очень по тебе скучаю.
— Через неделю или две. Но, по крайней мере, дело идет к концу. До выборов осталось десять дней, и тогда, победит наша партия или нет, мы с тобой будем наконец-то вместе.
— Ты обязательно победишь, а я уже заканчиваю последнее редактирование. Ты знаешь, мне очень понравилось, как я написала о Тауэре сегодня, после своего визита туда. Мне, кажется, действительно удалось передать, каково это было — оказаться там узником. Обожаю, когда работа идет так хорошо. Я совершенно теряю чувство времени и не замечаю, как летят часы.
Попрощавшись со Стивеном, Джудит прошла в спальню, где тут же с удивлением заметила, что дверцы шкафа с одеждой леди Ардсли слегка приоткрыты. Может, они с самого начала были закрыты неплотно, подумала Джудит, с силой нажимая на дверцы, пока не щелкнул замок. Она не заметила дешевого вида сумку, уголок которой выглядывал из-под строгих платьев и костюмов, составлявших лондонский гардероб леди Ардсли.
На следующий день в десять утра Джудит с удивлением услыхала в прихожей звонок домофона. Одна из радостей лондонской жизни, подумала она. Здесь никто не мог зайти к тебе запросто, не позвонив прежде снизу. Со вздохом она поднялась из-за стола и, выйдя в коридор, нажала кнопку переговорного устройства. Это был Джек Слоан, приятель Стивена из Девоншира, с просьбой уделить ему несколько минут.
Он привлекателен, подумала она, разглядывая его, пока он пил предложенный ею кофе. Сорок пять или около того. Светлые волосы и голубые глаза. Типично английская внешность. Очень почтителен, с тем оттенком застенчивости, которая столь характерна для многих хорошо воспитанных англичан. Она встречала его несколько раз на вечеринках у Фионы, и ей было известно, что он работает в Скотланд — Ярде. Неужели слухи о ней и Стивене вынудили его прийти сюда? Она ждала, решив позволить ему начать разговор.
— Какой все-таки ужас, этот вчерашний взрыв в Тауэре, — сказал он.
— Это просто возмутительно, — согласилась Джудит. — Вы знаете, я сама была там утром, за несколько минут до того, как это случилось.
Джек Слоан наклонился вперед:
— Мисс Чейз, Джудит, если вы позволите мне вас так называть, поэтому-то я и здесь. Похоже, вас узнал один из стражей Тауэра. Он заговаривал с вами?
Джудит вздохнула:
— Возможно, я покажусь вам полной идиоткой. Я отправилась в Тауэр, чтобы лучше почувствовать атмосферу этого места, так как мне никак не давалась одна глава в моей книге. Боюсь, когда я чем-то поглощена, я ничего вокруг себя не замечаю. Даже если он и заговорил со мной, я его не слышала.
— Когда это было?
— Думаю, около половины одиннадцатого.
— Мисс Чейз, постарайтесь нам помочь. Я уверен, вы очень наблюдательны, даже когда, как вы сказали, вы поглощены своей работой. Кому-то удалось пронести туда бомбу. Это была одна из этих пластиковых штук, но, насколько мы можем судить, довольно грубо сделанная. Она не могла там находиться более нескольких минут до того, как взорвалась. В тот момент, когда страж заметил сумку и поднял ее, раздался взрыв. Когда вы проходили мимо стражей в Джуэл — Хаусе, как вам показалось, они были внимательны, проверяя с помощью прибора для обнаружения металла вашу сумку?
— У меня не было вчера с собой сумки, — Джудит улыбнулась. — Последние три месяца я занималась исследованиями по всей Англии, и от таскания сумки с блокнотами и фотоаппаратом на моем плече образовалась мозоль. Вчера, сообразив, что мне понадобятся лишь деньги на такси и билет в Тауэр, я просто сунула их в карман и оставила сумку дома. Так что, боюсь, я ничем не смогу вам помочь.
Слоан поднялся.
— Вы не возражаете, если я все же оставлю вам свою визитную карточку? Иногда наш мозг, как компьютер, ведет поиск в фоновом режиме, поэтому неожиданно, ни с того ни с сего, может вспыхнуть сам собой ответ. Так что, если вы вдруг что-нибудь вспомните, позвоните мне. Рад, что вы не были там в момент взрыва.
— Я весь день просидела за письменным столом, — сказала Джудит, взмахом руки показывая в сторону кабинета.
Через открытую дверь Слоан увидел большую стопку отпечатанных страниц рядом с машинкой.
— Выглядит весьма впечатляюще. Завидую вашему таланту.
Следуя за Джудит к выходу, он бросал взгляды по сторонам, стараясь как можно лучше запомнить расположение комнат.
— После выборов, когда все успокоится, моя семья будет очень рада с вами познакомиться, — сказал он.
«Он знает обо мне и Стивене», — решила Джудит. Улыбнувшись, она протянула Слоану руку: — Это будет просто чудесно.
Джек Слоан бросил взгляд на протянутую ему руку. На ней, у основания большого пальца, виднелся слабый, еле заметный след старого шрама или даже просто царапина. Ничего похожего на огромный красно-багровый рубец, который описал им Уоткинс. Очень милая женщина, думал он, спускаясь по лестнице. Он открыл входную дверь как раз в тот момент, когда к ней по ступеням поднялась с улицы пожилая женщина. В руках у нее была большая сумка с продуктами, и она, похоже, совершенно запыхалась.
— Могу я помочь вам? — спросил Слоан, зная, что лифт не работает.
— О, благодарю вас, — проговорила, задыхаясь, женщина. — Я как раз думала, смогу ли я подняться на третий этаж. Лифт опять не работает, а этого нашего монтера, как всегда днем с огнем не сыщешь.
Затем она бросила на него настороженный взгляд, словно решая, не пытается ли он таким способом проникнуть к ней в квартиру.
Поняв, о чем она подумала, Джек Слоан быстро проговорил:
— Я друг мисс Чейз с третьего этажа. Я только что от нее.
Лицо женщины прояснилось:
— Моя квартира как раз напротив. Какая она все-таки милая женщина! И такая красавица! К тому же еще и великолепно пишет. Вы знаете, что к ней заходит иногда сэр Стивен Хэллет? О Господи, я кажется сказала лишнее. Как нехорошо с моей стороны.
Они медленно поднимались по лестнице. Джек нес сумки женщины. Они познакомились. Женщину, по ее словам, звали Марта Хейворд, миссис Альфред Хейворд. Явно прозвучавшая в ее голосе при последних словах печаль сказала Джеку, что она вдова.
Он поставил сумки на столик в кухне миссис Хейворд и повернулся, чтобы уйти. Уже у двери он вдруг совершенно неожиданно для себя спросил:
— А мисс Чейз носит накидку?
— О да, — с теплотой в голосе ответила миссис Хейворд. — Правда, я давно ее в ней не видела, но накидка необычайно красивая. Когда я, увидев ее в ней в прошлом месяце в первый раз, пришла в настоящий восторг, она сказала, что только что купила ее в «Харродзе».
Реза Патель сидел за письменным столом в своем кабинете, читая утренние газеты. Рука доктора, в которой была чашка с кофе, слегка задрожала, когда взгляд его упал на фотографии раненых и убитых во время взрыва в Тауэре. К счастью или несчастью, но бомба не повредила экспонаты. Ее оставили там, где она могла бы нанести максимальный ущерб коронам и другим королевским регалиям, но когда страж ее поднял, он тем самым изменил направление взрыва. Стекло на стендах разбилось, но драгоценные реликвии под ним не пострадали. Прикосновение к бомбе стоило стражу собственной жизни и жизни оказавшегося рядом с ним пожилого туриста.
Отдельная статья была посвящена истории королевских регалий. В ней рассказывалось, как они были расплавлены, а камни вынуты и проданы после казни Карла I, но потом все сделано заново для коронации Карла II.
— Снова Карл I и Карл II, — произнес с отчаянием в голосе Патель. — Это Джудит, я знаю.
— Не Джудит, а леди Маргарет Кэрью, — поправила его Ребекка. — Реза, тебе не кажется, что твой долг сейчас — пойти в Скотланд — Ярд.
Он с силой стукнул кулаком по столу:
— Нет, Ребекка, нет. Мой долг заключается сейчас только в том, чтобы помочь Джудит освободиться от этой поселившейся в ней зловещей сущности. Но я не знаю, смогу ли я это сделать. Мы можем рассчитывать только на силу воли Джудит. Анна Андерсон добровольно подчинилась сущности великой княгини Анастасии. Джудит же, я уверен, даже подсознательно будет бороться за сохранение своей личности. Надо дать ей время.
Несколько раз в течение дня Патель звонил Джудит, но в ответ слышал лишь записанный на автоответчике ее голос. Перед уходом он решил на всякий случай позвонить еще раз. Когда Джудит ответила, голос ее просто звенел от счастья.
— Доктор Патель, я наконец-то получила свидетельства о рождении! Можете представить, их просто отправили не по тому адресу. Поэтому-то они так долго и добирались до меня. Мы жили в Кент — Хаусе на Кенсингтон — Корт. Помните? Я говорила вам, что я жила на Кент — Корт. Звучит похоже, не правда ли? Мою мать звали Элейн. А отец был летчиком. Капитан авиации Джонатан Парриш.
— Джудит, но это просто замечательно! И что вы собираетесь теперь делать?
— Завтра я отправлюсь в Кент — Хаус. Может, мне повезет и я найду кого-нибудь, кто помнит о семье, жившей там во время войны, кого-нибудь, кто был тогда молодым и все еще живет в том доме. Если же из этого ничего не выйдет, я постараюсь получить доступ к архивам ВВС. Правда, мне не хотелось бы этого делать, так как тогда Стивен может обо всем узнать, а вам известны его чувства в этом вопросе.
— Да, конечно. А как продвигается ваша книга?
— Еще неделя, и я закончу редактирование. Да, вы знаете, что, судя по результатам опроса, лидируют консерваторы? Будет просто чудесно, если я закончу книгу, когда он одержит победу на выборах, а в качестве дополнительной награды еще и найду свою родную семью.
— Действительно, это было бы чудесно. Но не перетрудитесь. У вас не было больше провалов в памяти?
— Ни одного. Я просто сижу здесь за машинкой, и день незаметно переходит в ночь.
Повесив трубку, Патель повернулся к Ребекке, слушавшей разговор по второму телефону.
— Что ты обо всем этом думаешь? — спросила она.