– Давайте сюда ваши бумажки, – лениво протянул один из мужчин. – А теперь рассказывайте, зачем хотите работать в казино.
– Во-первых, это интересно, а во-вторых, вы хорошо платите, – с улыбкой ответила Ирка.
– Значит, деньги для вас главное? – взвилась женщина. – Как тогда мы можем быть уверены, что вы не станете подворовывать?!
– Деньги, конечно, имеют значение, – немного удивленно отозвалась Ирка, ничуть не оскорбившись. – Но я собираюсь работать честно!
«Не давай понять, что тебе известно многое о работе самого казино, – учил Андрей. – Лишние знания только навредят тебе в их глазах. Никаких упоминаний о службе охраны, камерах, служащих и прочем. Но врать тоже нельзя, и если спросят, играла ли ты когда-нибудь, отвечай, что играла».
Десять минут спустя после начала третьего этапа собеседования Ирке пришлось напомнить себе, что она должна лучиться доброжелательностью. Она понимала, что все происходящее – лишь игра, спектакль для проверки ее самообладания, но несмотря на это, выносить нападки женщины было тяжело. Если б Андрей разрешил отвечать на вопросы с непроницаемым лицом, она выдержала бы испытание куда легче, но сейчас силы тратились на то, чтобы изображать подобие естественных для нее реакций.
Ирка играла уравновешенную девушку, студентку, нуждающуюся в деньгах, очень заинтересовавшуюся предлагаемой работой – что соответствовало истине. На оскорбительные намеки она реагировала удивленно, и лишь один раз позволила себе немного обидеться: когда ее спросили, не является ли целью ее устройства в казино знакомство с состоятельными мужчинами.
– Знаете, вряд ли для знакомства я стала бы выбирать такой сложный путь, – сказала Ирка. – Тем более, если я правильно оценила специфику работы крупье, мне будет совсем не до того, чтобы оценивать состоятельность клиентов. Уже поэтому ваше предположение неверно. А о моральной стороне мне не хотелось бы говорить. Доказывать, что ты не верблюд, – неблагодарная задача.
Это была самая длинная речь, произнесенная ею в ответ на вопросы, поскольку до этого Ирка отвечала исчерпывающе, но кратко. Она говорила спокойно, держалась с достоинством и видела, что произвела благоприятное впечатление. Но когда ей объявили, что собеседование закончено, она едва удержалась от того, чтобы не выдохнуть и не утереть со лба пот.
– Результаты будут известны завтра, когда все пройдут собеседование, – сказали ей. – Позвоните по этому номеру.
Вернувшись домой, Ирка свалилась на кровать и подумала, что сейчас уснет мертвым сном, но тут же вскочила и принялась возбужденно ходить по комнате. Она привыкла во всем советоваться со стариком, и одиночество в его квартире было для нее невыносимым.
– Слушай, Проша! – сказала она наконец, сдернув с клетки попугая покрывало, которым его закрывали на ночь. – Что сегодня было…
Еще десять минут она рассказывала полусонному Прохору о том, что ей пришлось испытать. Постепенно ей начало казаться, что за ее спиной старик, как обычно, сидит в своем кресле, и говорит она не с птицей, а с ним.
«Ты молодец, – сказал ей воображаемый дед, выслушав ее повествование в лицах до конца. – Будем надеяться, у тебя все получилось».
«А если нет?.. Тогда…»
«Не каркай и не гадай раньше времени. Как говаривал один мой хороший друг и тезка: будем решать задачи по мере их поступления».
Ирка остановилась, кивнула, вслух сказала деду «спасибо» и упала на кровать. Через минуту она уже спала.
На следующий день она узнала, что принята в школу казино «Королевский Двор». Ей предстояло учиться два месяца, после обучения устроиться дилером в это же казино, а затем помочь группе Марка Паулса обокрасть его.
– Что ж, будем решать задачи по мере их поступления, – сосредоточенно повторила Ирка вслед за дедом. – Сначала – учеба!
– Здравствуйте, крошки мои!
Жизнерадостный рыжеволосый толстяк, краснощекий, как Санта-Клаус, оглядел свою притихшую аудиторию. Тридцать девушек внимательно смотрели на него.
– Меня зовут Яша, ко мне можно и нужно обращаться на «ты». И я каждой из вас, малютки, тоже буду говорить «ты» – чур, не обижаться. Итак, с сегодняшнего дня вы начинаете обучение в нашей школе казино. Вас разделили на две группы, в каждой по тридцать человек. К концу нашего обучения вас останется не больше сорока. Всего! А то и меньше. Вы меня поняли, крошечки?
Крошечки дружно кивнули.
– Выводы сделали?
Крошечки кивнули менее уверенно, потому что им было не совсем ясно, какие выводы они должны сделать из Яшиных слов.
– Вижу, что вы далеки от понимания, – сокрушенно констатировал толстяк, обведя взглядом вопросительные лица. – Объясняю: некоторые из вас уйдут сами, а некоторым придется покинуть нашу школу, если они не будут хорошо себя вести. Первое лучше второго. Если вы видите, что не справляетесь, умоляю вас, крошки мои, не мучьте себя и уходите! Быть может, ваше призвание – быть шпалоукладчицами, а вовсе не стоять за нашими прекрасными зелеными столами. Подумайте, девочки, и поднимите руки – кто готов уйти сейчас? Я скажу вам спасибо, потому что вы облегчите нашу работу!
Однако перспектива сменить школу дилера на карьеру шпалоукладчицы почему-то никого не прельстила.
– Ах, значит, так?! – удивился толстяк, как будто ожидал, что после его слов все немедленно бросятся бежать прочь. – Ну, крошечки мои, вам же хуже!
Он неожиданно подмигнул Ирке, сидевшей по близости, и, приплясывая, как ярмарочный паяц, пошел к выходу. Возле дверей он удивленно обернулся:
– А что это вы сидите, девочки? Ну-ка живо-живо, все за мной, в зал! Будем сначала работать ручками, потом головой.
У Яши Шульмана все существа женского пола делились на «крошек», «пупсиков», «куколок», «малышек» и «ласточек». Ирке представлялось, что она участвует в компьютерной игре и должна дойти до пятого уровня. Все новички были «крошками» и не могли избавиться от этого клейма до тех пор, пока Яша их за что-то не хвалил. После этого девушка переходила в статус «пупсика». Отличившиеся «пупсики» переименовывались в «куколок», из которых могли выбиться в «малышки» и – высшая ступень достижений – в «ласточки».
Из-за плохой учебы или поведения девушка могла быть разжалована и из «малышки» снова превращалась в «пупсика». Поразительно, но Шульман никогда не забывал, кто из его подопечных в каком статусе находится, и ни разу не ошибся.
Он никогда не повышал голос на своих учениц, всегда был дружелюбен и лучился такой же жизнерадостностью, как и в первый день, когда они познакомились. Однако его побаивались, и никто не смел с ним фамильярничать. С ласковой улыбкой он мог выгнать любую из провинившихся учениц и однажды довел до нервного срыва Алису Чун, взрывную девушку с азиатскими корнями, заставляя ее в пятнадцатый раз показывать одно и то же упражнение. В конце концов, отбросив фишки, Алиса осыпала его отборной руганью, а Яша, не утратив во время ее речи и капли своей улыбчивости, сообщил, что очень рад ее поступку: наконец-то она предоставила ему прекрасную возможность выкинуть ее за шкирку как нашкодившего щенка.
– Может быть, кто-то еще желает присоединиться к Чун? – осведомился он, потирая ладони, когда покрывшаяся красными пятнами девушка хлопнула дверью. – Нет? Тогда продолжим занятие. Кстати, имейте в виду: ни в одно приличное заведение эту крошку больше не возьмут.
Под заведением у Яши понималось только и исключительно казино, и в его правоте Ирка убедилась, когда позвонила Алисе спустя две недели – узнать, как дела. Выяснилось, что та пыталась устроиться в школу при казино «Лос-Анджелес», регулярно проводящем набор крупье, но не дошла даже до второго этапа.
– В черный список внес меня, сволочь! – бушевала Алиса. – Я б ему глаза выцарапала, если б он мне попался.
Ирка вздохнула, посочувствовала Алисе, а про себя решила, что ни за что не станет противоречить Яше или спорить с ним, что бы ни происходило. В том, что у оскорбленной Чун будет шанс выцарапать Шульману глаза, она сомневалась.
– Крошки, вы будете универсалами, – говорил Яша, выстроив девушек вокруг стола. – Вам придется изучить правила всех игр, которые существуют в нашем казино. Но для начала возьмите в руки фишки. Умение чиповать – это то, с чего начинается хороший крупье.
– Что такое «чиповать»? – тут же спросил кто-то, и Шульман покачал головой:
– Девочки, больше выдержки! Смотрите и постарайтесь повторить.
Он собрал фишки в небольшую стопку, одним плавным движением руки разложил их на столе веером, тут же собрал и выстроил перед собой.
– Повторите. Сперва вы. – Яша указал на ближних трех девушек.
Одна за другой те постарались рассыпать фишки, как показал Яша.
– Следующие, – вздохнул Шульман.
Ирка догадывалась, что проделанное Шульманом в действительности сложно повторить, несмотря на кажущуюся простоту. Но насколько сложно она поняла лишь тогда, когда настала ее очередь, и Ирка с силой провезла рукой по столу, так и не собрав все фишки.
– Ваши ручки, дорогие мои, должны быть подобны крыльям! – воскликнул Яша. – Но не воробьиному трепыханию, а крыльям чайки, когда она планирует в потоках воздуха. Плавно, как балерины «Лебединого озера», и стремительно, как гоночные машины. Учтите, что все ваши движения должны быть видны клиентам, если вы не хотите, чтобы вас обвинили в шулерстве! Тренируемся без чипов, повторяйте!
Ирка упражнялась по вечерам, а по ночам ей снилось, что она собирает фишки снова и снова. Андрей Бондарев категорически отказался помогать ей:
– Заметят, что у тебя рука поставлена, – вышибут из школы. Учись сама.
Ирка училась перед зеркалом, потому что, увидев сосредоточенные лица своих учениц, Шульман расхохотался:
– У вас такой вид, крошки, словно вы коллективно страдаете запором.
Никогда прежде Ирка не могла представить, что контролировать выражение собственного лица во время выполнения упражнений может быть так тяжело. «Не забудьте приветливо улыбаться игроку!» – призывал Шульман. Однако Иркина приветливая улыбка больше напоминала радостный оскал акулы при виде слишком далеко заплывшего купальщика. Со временем в ее движениях стало заметно улучшение, но теперь милая улыбка намертво приклеилась к ее лицу. Ирка улыбалась, вставая утром с постели, улыбалась за завтраком и продолжала улыбаться в метро, с ужасом глядя на свое отражение.
– А теперь отучаемся улыбаться! – объявил Шульман, когда они более-менее освоили работу с фишками. – Все-все, «Макдоналдс» закончился! «Первая касса свободна» – это теперь не про вас. Вы не имеете права спорить с игроками, но именно дилеры, и никто другой, управляют игрой! Выражения ваших лиц должны дать понять клиенту, нарушающему правила казино, что ему пора остановиться. Ну-ка, покажите мне, что вы рассердились… Бог мой, откуда эти яростные взгляды?! Сдержаннее, сдержаннее… Вы не с мужьями, крошки мои!
Ирка посмотрела на соучениц и рассмеялась, не сдержавшись. Правда, когда она сама начала упражняться, ей стало не до смеха. Сперва она испепеляла клиента взглядом, затем давала ему понять, что он полное ничтожество, играющее в казино только по недосмотру охраны, и в конце концов, брезгливо оттопырив нижнюю губу, недоумевала, как низко мог пасть человек. Понаблюдав за сменой выражений ее лица, Андрей Бондарев усмехнулся и сказал, что будь он игроком, отдал бы ей деньги без всякого покера.
Однако постепенно она приучилась контролировать лицо и натренировала руки. Яша Шульман называл это – «поставила».
– Хорошо, куколка моя, хорошо, – похвалил он Ирку, и она расцвела.
Даже недобрые взгляды кое-кого из девушек не омрачили ее торжества: две недели быть «крошкой», а затем сразу перепрыгнуть в «куколки» было самым настоящим карьерным взлетом. Впрочем, где-то далеко впереди в перспективе маячили «ласточки», и Ирка упорно шла к ним.
Она привыкала к тому, что все называется не так, как должно бы называться. Училась быстро тасовать колоду и про себя говорить, что делает шаффл, раскладывать по столу фишки, думая, что нарезает их, и ловко зачищать поле – под этим подразумевался всего лишь сбор фишек со стола.
Когда их группа научилась исполнять простейшие движения с фишками, у них появился новый учитель.
Женщина лет тридцати утром вошла в комнату вместе с Яшей, и он обвел слушательниц пухлой ручкой:
– Вот они, Жанночка. Прошу! Пупсики в твоих руках! – и вышел, посмеиваясь чему-то.
Ирка внимательно посмотрела на женщину. У той было грубоватое лицо с квадратным подбородком и короткая жилистая шея. Мужеподобность Жанночки подчеркивала жилетка, украшенная нелепыми золотыми пуговицами.
– Меня зовут Жанна Ивановна, – сказала гостья, глядя перед собой. – Раньше я работала крупье, так что буду учить вас некоторым вещам, без которых вы не сможете работать, а затем приму у вас экзамен.
– Экзамен? – изумилась Эля Подрядчикова, очаровательная белокожая девушка, любившая обращать на себя внимание. Ирка ее недолюбливала, и Эля платила ей тем же.
– Естественно! – фыркнула Жанна Ивановна. – А вы как думали?
– А что будет с теми, кто не сдаст экзамен? – не унималась Подрядчикова. – Пересдача?
Несколько девушек рассмеялись. Жанна подождала, пока установится тишина, и веско проговорила:
– Те из вас, кто не сдаст экзамен, вылетят отсюда в две минуты. Дур мы здесь не держим.
Воцарилась тишина, которую никто не осмелился нарушить очередным вопросом.
С этого дня начались занятия с Жанной.
– Я буду учить вас работать со стеками, – говорила она, прохаживаясь вдоль стола. – Стек – стопка из двадцати фишек, они же чипы. Вы не сразу станете крупье, сперва вас поставят чиперами. Чипер – это помощник дилера, который сам не вступает в игру. Задача чипера – помогать своему крупье: он должен следить за порядком в стеках, уметь раскатывать неполные стеки в столбики, собирать отыгранные фишки, сортировать их по цветам – короче, вся работа с чипами будет на вас. Вы должны уметь вслепую определить, сколько чипов в стеке, и не глядя отбирать нужно число чипов.
У девушек немели пальцы – ежедневные занятия занимали не меньше шести часов. К концу дня фишки валились на пол, а сложить стек из двадцати штук казалось невозможным.
– Если вы сделали ошибку и отдали игроку лишние деньги, игрок вам их не вернет! – твердила Жанна, муштруя учениц. – А если вы ошиблись в свою пользу, то готовьтесь к тому, что вас вышибут из казино, потому что клиент устроит скандал. За любое нарушение вас будут штрафовать!
– Что же нам делать? – уныло произнесла одна из девушек.
– Не ошибаться! – отрезала Жанна.
Девушки в школе казино пугали друг друга страшными историями о постоянных клиентах, способных облапошить любого новичка-дилера, каким бы внимательным он ни был. Рассказывали о клиенте, бросившемся на крупье с кулаками, о доведенных до истерики девочках за покерным столом, о том, что срок работы за рулеткой – не больше четырех лет, а потом у крупье начинается профессиональная деформация: он привыкает раскручивать колесо рулетки с одной и той же силой и скоростью и игрок может предсказать, куда выпадет шарик. Ходили темные слухи о шулерах, испытывающих начинающих крупье, выводя их из себя, отвлекая и незаметно обмениваясь картами. Об этом Ирка знала куда больше многих, но помалкивала.
Она доводила навыки работы с фишками до автоматизма. Жанна была очень строга и придирчива к мелочам, а угодить ей оказалось куда труднее, чем Яше.
– «Грязные» стеки – вот самый страшный грех чипера! Лебедева, что такое грязный стек?
– Это стек, в который попал чип другого номинала, – немедленно отвечала Ирка. – Дилер не должен проверять чистоту стека, а штраф за ошибку вычитается из зарплаты чипера.
– Какие требования предъявляются к внешнему виду чипера?
– Те же, что и к дилеру: никаких украшений и карманов!
– Почему?
– Чтобы клиент не подумал, что крупье жульничает, пряча карты в карман, или отвлекает его внимание браслетами!
– Хорошо. Следующий вопрос…